– Прости, что заставила тебя поволноваться. Но я была уверена в Долговязой Леди. И не ошиблась.
В голосе Индии Фредди уловил раскаяние. Он этим воспользуется. Возможно, сумеет превратить раскаяние в чувство вины и заставит ее назвать дату свадьбы. Вот уже сутки, как Фредди пытался это сделать, но безуспешно. Индия по-прежнему оттягивала срок, как и в день ее выпуска. Как и все эти два года.
Бросив стек конюху, Фредди поспешил в дом. Он чуть ли не бегом миновал просторный холл и по главной лестнице поднялся на третий этаж, к себе в комнату. Все еще злясь, он швырнул куртку на письменный стол, смахнув на пол несколько листов черновика его речи. В Лонгмарш они приехали вчера: он, Уиш, Мод и Индия. Сейчас был вечер субботы. Завтра им возвращаться в Лондон. Изабелла будет ждать добрых вестей. Он обещал ей, что вернется и назовет дату.
Схватив графин с джином, он налил себе порцию и шумно поставил графин на стол. От сотрясения ожила матовая черная шкатулка. Из ее недр раздались начальные звуки прелюдии «Капли дождя». Фредди взял шкатулку, инкрустированную малахитом и серебром. Незадолго до смерти бабушка отдала шкатулку ему. Фредди везде таскал шкатулку с собой. Сейчас его пальцы инстинктивно коснулись едва заметного углубления на дне. Фредди нажал на углубление, одновременно надавив на одну из малахитовых вставок. Негромко щелкнув, сбоку выдвинулся потайной ящичек. В нем лежал женский гребень в виде стрекозы. Дорогая вещица от Тиффани. Одна из двух одинаковых.
Фредди смотрел на гребень, когда в коридоре послышались шаги. Затем в его дверь постучали. Индия. Он знал, что она пойдет следом. Фредди задвинул ящичек, поставил шкатулку на место, потом залпом выпил джин, приготовившись к дальнейшим событиям.
– Фредди, дорогой, ты у себя? – Не дождавшись ответа, Индия вошла. – Ну хватит сердиться. Лучше пойдем прогуляться. Вечер чудесный. Тепло, ветра нет. Мы давно так не отдыхали, правда?
Фредди отставил пустой стакан.
– Тебе же все равно, – сказал он, глядя на нее.
– Ты о чем?
– Индия, не разыгрывай неведение. Тебе на меня наплевать.
– Фредди, да как ты можешь…
– Ты прекрасно знаешь, случись что с тобой, моя жизнь тоже будет разрушена. Однако ты рискуешь собой, совершенно не принимая во внимание мои чувства.
Индия подбежала к нему и принялась торопливо объяснять, что прыжок через живую изгородь был импульсивным. Ей захотелось немножко попроказничать, но она и не думала оскорблять его чувства. Наоборот, она высоко их ценит.
Щебечи, пташка, щебечи, думал Фредди. Он отошел, присел на старинный диван Честерфилд, стоявший у изножья кровати, и погрузился в размышления. Из открытых окон пахло розами и свежескошенной травой. Июнь на исходе. В июле парламент уйдет на каникулы, а в сентябре, когда заседания возобновятся, Солсбери почти наверняка объявит выборы. Об этом Фредди сообщил парламентский организатор либеральной партии. К этому времени ему просто необходимо стать женатым человеком. Финансово он почти на мели. Старинная крыша дома в Лонгмарше требовала основательной починки. Бингэм так и сказал: до зимы он сможет выделять ему лишь скромные суммы. Фредди это не устраивало. Деньги требовались ему сейчас. Но он не мог получить к ним доступ, поскольку его чертова невеста до сих пор отказывалась назвать ему дату их чертовой свадьбы!
Индия села рядом с ним, глядя на него предельно честными глазами и продолжая говорить о своих высоких чувствах к нему.
– Индия, скажи мне что-нибудь определенное, – резко перебил ее Фредди. – Мы с тобой вообще поженимся? Я долго и терпеливо ждал. Твоя учеба закончилась, но ты по-прежнему отказываешься назвать дату свадьбы. И причина этого только одна… – Фредди старался выглядеть сокрушенным женихом. – Если ты не хочешь видеть меня своим мужем, если у тебя есть другой, то просто обязана мне честно сказать. Тогда я тихо отойду.
– Фредди, как у тебя язык поворачивается? – удивилась потрясенная Индия. – Нет у меня никакого другого! Отчего тебе в голову взбрела столь нелепая мысль? Я целиком и полностью тебе верна.
– А что еще мне остается думать? И о чем думаешь ты? По какой тогда причине ты продолжаешь оттягивать дату свадьбы?
– Фредди, у меня нет никого, кроме тебя. Честное слово! Как мне это доказать? Мое замужество с тобой тебя убедит?
– Ты же знаешь, что убедит. И ты знаешь: жениться на тебе – мое заветное желание.
– Ты просил определенности. Октябрь тебя устроит? Думаю, разумнее всего подождать, пока не пройдут выборы. До этого твоя голова все равно будет поглощена ими.
Фредди смотрел на нее, почти онемев.
– Октябрь… Прекрасная пора, – наконец выдавил он из себя.
– И это самый удачный выбор с практической стороны, – подхватила Индия. – Я смогу договориться с доктором Гиффордом о недельном отпуске. Но поскольку я совсем недавно начала работать, это все, на что он согласится. Или ты настраивался на долгий медовый месяц?
– Сразу после выборов начинается хлопотная пора. Там вообще не до поездок.
– Быть может, ты выкроишь время и мы на несколько дней съездим на запад. В Корнуолл.
– Это было бы так здорово! Только мы, и никого рядом. – Фредди взял ее за руку. – Индия, ты уверена…
– Уверена, – ответила она, наклоняясь к его щеке для поцелуя.
Фредди повернулся, и поцелуй пришелся в губы. Он провел пальцами по щеке Индии, затем по шее.
– Я так счастлив с тобой. Ты моя жизнь. Вся моя жизнь. Без тебя я бы потерялся в этом мире.
– А я без тебя. Фредди, я так сожалею, что доставила тебе столько огорчений. Я даже не задумывалась. Какая же я эгоистка! Ушла с головой в работу. Прости меня, пожалуйста.
– Непременно, дорогая, – ответил он, обнимая Индию за плечи. – И ты должна простить мне этот жуткий всплеск. Конечно, ты не собиралась ломать себе шею. Думаю, у меня это от чрезмерной усталости. От нескончаемых заседаний. На следующей неделе я должен произносить речь о гомруле, а я даже черновика не набросал. Речь эта чертовски важна. От нее зависит моя политическая судьба.
– Бедняжечка. Еще раз прости мое ребячество. Меньше всего мне хотелось тебя волновать. Тебе и так достается. Столько работать. Удивляюсь, как у тебя сил хватает.
– Я это делаю для моих избирателей. И для нашей страны.
Помпезные слова, от которых он сам готов был засмеяться, произвели на Индию желаемое впечатление. Она крепче прижалась к нему и сказала:
– Какой же ты хороший человек, Фредди Литтон.
– Это ты делаешь меня таким. – Он приподнял ей голову и попросил: – Индия, поцелуй меня еще. Мне так не хватало твоих поцелуев.
Индия робко поцеловала его в губы. Фредди крепко обнимал ее, но не спешил и действовал осторожно, чтобы не спугнуть. Возможно, и на этот раз все закончится ее слезами, но если все пройдет в его ключе, пусть плачет. Наконец-то Индия определилась с датой, однако ему требовались гарантии. Нужно сделать так, чтобы она не передумала, как прежде. Заняться с ней любовью и, если повезет, сделать беременной.
Фредди снова поцеловал Индию, осторожно и со всей нежностью, на какую был способен. Почувствовав, что она начинает таять в его руках, он быстро расстегнул ее жакет для верховой езды. Сбросив жакет, Фредди принялся за ее блузку, постоянно нашептывая ей нежные слова.
– Фредди, я не думаю…
– Тише, дорогая. Я просто хочу полюбоваться тобой. Ты красивая… такая красивая.
Под блузкой оказался корсет: жесткий, прошитый китовым усом. Такой и пулей не пробьешь. Фредди решил не трогать корсет. Слишком много возни. Он расстегнул верх камисоли и стал ласкать груди Индии: маленькие, едва заполнявшие половину его ладони. Фредди специально наклонился, чтобы она не видела его разочарованного лица.
– Фредди, не надо… – сказала Индия, отодвигаясь от него.
– Индия, пожалуйста, не говори «нет». И не будь холодна ко мне. Ты всегда бываешь такой холодной, а я очень тебя хочу.
– Но Фредди, именно так и получаются дети…
– У меня есть кое-что. Думаю, название ты знаешь. Я воспользуюсь этой штучкой. – Он поморщился, делая вид, что едва сдерживается. – Боже мой… эта боль в паху… Ты даже не представляешь, какая она мучительная.
Индия закусила губу.
– Фредди, а ты… ты…
– Разумеется, я… Я берег себя для тебя.
– Ты хоть знаешь, что делать?
– Глупая девочка, – улыбнулся он. – А ты не знаешь? Разве в медицинской школе вы это не проходили?
– Я… знаю. Теоретически. Но тут… по-настоящему, – сказала Индия, запахивая блузку и беспокойно озираясь.
– Дорогая, мы совсем одни. Уверяю тебя, – успокоил ее Фредди.
Он встал, запер дверь на ключ и вернулся к Индии.
– Нам никто не помешает. Давай займемся любовью. Здесь. Сейчас. Я хочу, чтобы мы принадлежали друг другу. Неужели ты этого не хочешь?
– Да, – прошептала Индия, глядя ему в глаза. – Конечно хочу.
Фредди поставил ее на ноги и раздел. Снял костюм для верховой езды, жуткий корсет, чулки, сапоги и даже блумерсы. Но когда попытался снять с нее нижнюю сорочку, Индия воспротивилась.
– Подожди, – сказала она. – Прости… наверное, я слишком застенчивая.
Индия забралась в кровать под одеяло и сама сняла сорочку. Потом закрыла глаза и откинулась на подушку.
Боже милостивый! – подумал Фредди. С этой скромницей придется повозиться. Он налил в стакан джина и предложил Индии глотнуть. Она сделала всего один глоток и поморщилась, чувствуя, как обжигающая жидкость течет по горлу. Затем Фредди разделся сам и лег рядом.
Он обнимал Индию, шептал ласковые слова и без конца повторял, как сильно ее любит. Он вытащил гребень из ее волос и стал целовать ей лоб, щеки, шею, грудь. Рука Фредди скользнула ей между ног. Индия затаила дыхание. Фредди просунул ей в лоно палец, второй. Внутри было сухо, как в солонке. Фредди впервые оказывался в постели со столь холодной женщиной. Во всем теле Индии не было ни искорки страсти, ни капли желания. Он не представлял, как у него получится сделать задуманное. И тогда он подумал о Джемме Дин с ее потрясающей грудью и круглой задницей. Это моментально вызвало у него эрекцию. Обрадованный Фредди попытался войти в Индию и не смог.
– Дорогая, так у меня ничего не получится. Тебе нужно раздвинуть ноги, – прошептал он.
Индия немного раздвинула их. Фредди вновь попытался в нее войти. У нее изогнулись колени. Пятки вдавились в матрас. Фредди взглянул на ее лицо. Индия смотрела в потолок и кусала губы. «Терпение, старый шалунишка, – сказал себе Фредди. – Терпение. За двадцать тысяч в год многие корячатся гораздо тяжелее».
– Тише, дорогая. Все в порядке, – успокаивал он Индию. – Все в полном порядке.
Он снова поцеловал ее в губы. Потрогал соски и сказал, что любит ее. Потом сделал очередную попытку оказаться внутри ее. Скорее бы все это закончить. Он чувствовал, как Индия выгнула спину, услышал ее стон. Не от наслаждения. Какое уж там наслаждение? От боли.
Нужно как можно быстрее осуществить задуманное.
– Я хочу тебя, Индия. Очень…
Он сам раздвинул ей колени и втиснулся в нее. Что-то натянулось и оборвалось. Индия вскрикнула.
– Тише, любовь моя. Боль сейчас пройдет.
Фредди совершал толчок за толчком, прикрывая ее рот своим, чтобы она не закричала снова. Чувствуя приближающийся оргазм, он сделал последний толчок, содрогнулся всем телом и затих. Он дышал ртом, положив голову на грудь Индии. Вскоре он сел на постели. Индия тоже села. Ее руки одеревенели и дрожали. Лицо было совсем бледным.
Фредди взял ее за руку и с наигранной заботливостью спросил:
– Никак я причинил тебе сильную боль?
– Есть немного.
– Девочка моя, пожалуйста, не сердись на меня. Я вел себя как болван. Настоящий болван. Обезумел от желания. У меня и в мыслях не было сделать тебе больно. Пожалуйста, скажи, что ты на меня не сердишься. – Он обхватил ее лицо и поцеловал. – Скажи.
– Конечно же не сержусь, – тихо ответила Индия, попытавшись улыбнуться.
– Первый раз всегда тяжело. Так говорят. Потом становится лучше. – Фредди заключил ее в объятия. – Дорогая, ты доставила мне столько счастья.
– Я рада, Фредди.
Он улыбнулся, затем медленно погасил улыбку, сделав озабоченное лицо.
– Нет! Нет! Как я только мог! – испуганным тоном произнес он.
– Что такое?
– Я забыл.
– Что забыл?
– Презерватив.
– Фредди, ты не мог забыть!
– Не волнуйся. Уверен, все обойдется. Ничего страшного не случится. А если… так мы же все равно скоро поженимся. Скажем потом, что ребенок родился немного раньше срока.
Фредди с удовлетворением отметил, что бледное лицо Индии стало белым. Он хотел произнести еще несколько успокоительных фраз, но часы на каминной полке пробили шесть.
– Это что же, шесть вечера? Нужно успеть принять ванну и одеться к обеду.
– Надо, – согласилась Индия.
Натянув сорочку через голову, она вылезла из кровати и стала одеваться.
– Я люблю тебя, Индия. Очень люблю. Ты же это знаешь? Жду не дождусь, когда мы поженимся. Когда у нас будет дом, семья, наша совместная жизнь.
Она убрала волосы в пучок, закрепила гребнем и с улыбкой сказала:
– Я тоже жду не дождусь.
– Я едва доживу без тебя до обеда. Оденься поэлегантнее. Подбери что-нибудь специально для меня.
Индия пообещала. Она повернула ключ и выскользнула за дверь. Оставшись один, Фредди снова плюхнулся на кровать и облегченно, с хрипотцой, вздохнул. Потом допил оставшийся в стакане джин. Фредди осуществил задуманное: заставил Индию обозначить дату свадьбы и наконец-то уложил эту холодную суку в постель. Если природа ему подыграет, Индия забрюхатеет. Он с удовольствием вспомнил ее испуганный взгляд, когда сообщил, что забыл о презервативе. Индия считала себя эмансипированной женщиной, но даже она не настолько безумна, чтобы родить ребенка вне брака. Это сразу поставило бы клеймо на ней и на ребенке и имело бы сокрушительные последствия. Гиффорд бы немедленно ее уволил, а Британская медицинская ассоциация лишила бы ее права заниматься врачебной практикой.
Фредди встал, облачился в халат и подошел к открытым окнам. За ними темнели угодья Лонгмарша, давно пребывавшие в запустении и дикости. Денег на садовников не было уже в его детстве. Спасибо отцу, который только пил и делал долги. Фредди хорошо помнил здешнюю жизнь до несчастного случая с отцом. Их осаждали кредиторы, требуя денег, которых не было. И тогда родители стали продавать вещи. Сначала кольца и золотые безделушки, потом картины и мебель. Он помнил Дафну в рваных платьях, перелицованные и заштопанные воротники и манжеты. Бингэму пришлось оставить Итон. Мать больше не могла оплачивать его обучение.
Он перевел взгляд на музыкальную шкатулку, открыл ее, послушал грустные, вздрагивающие звуки шопеновской прелюдии, после чего выдвинул потайной ящичек и взял в руки гребень-стрекозу. Изящную вещь, точную копию того, который он совсем недавно вытаскивал из волос Индии. Этот гребень давно жил в потайном ящичке его музыкальной шкатулки. Много лет. С того дня, когда Фредди сунул его в карман, а второй передал Хью Маллинсу.
Бери, Хью. Никто вовек не узнает…
Перед мысленным взором снова всплыло лицо Хью. Бледное, испуганное. Хью стоял в конюшне. Он не спал несколько дней. Его сестра Би попала в серьезную беду. Она забеременела от деревенского парня, а тот, узнав об этом, дал деру. Би требовалась помощь. В деревне была женщина, помогавшая в таких делах, но не бесплатно. Если не сделать аборт, Би навлечет бесчестье на себя и свою семью. Она лишится работы, а с ней – Хью и их отец. Из дома их тоже выгонят, поскольку дом принадлежал лорду Бернли.
Фредди узнал об этом всего через несколько дней после ночного свидания Индии и Хью, решивших пожениться. О беременности Би ему рассказала Мод. Индия, естественно, тоже знала и пыталась достать денег, не объясняя родителям, для какой цели. Поначалу Фредди пропустил это мимо ушей. Ему хватало своих горестей. Фредди не мог поверить, что Индия предпочла его неотесанному парню. И вдруг расстроенная Изабелла попросила его помочь ей найти исчезнувшие парные гребни.