Очередных перспектив для седовласого капитана Астахова не было и не ожидалось. «Молодой дед» скрипел зубами, когда о ему подобных в армии говорили, что у них надежды получить большие звезды испарились. Испарились навсегда. Убежала от него и академия, ему было уже тридцать с хвостиком. Астахов и опять, несмотря на трудности армейской жизни и коррупцию в Советской Армии, не сдавался.
Он решил исправить положение. Лично сам напросился в командировку в Афганистан. К выполнению интернационального долга в Демократической Республике Афганистан привлекалось все больше и больше офицеров. Особого рвения у мужчин со звездами сложить свои головы на чужбине или приехать домой калекой, а то и вообще в цинковом гробу не было. Были и исключения. К этой категории, в первую очередь, относились те, кто хотел получить очередную должность или сделать хоть маломальскую карьеру. Астахов в какой-то степени опередил события. По информации, что в народе называли слухами, он уже находился в списке для получения цинкового гроба или боевого ордена. Мало того. Он всем своим нутром чувствовал, что его интернациональный долг не за горами.
Маленького роста майор со страшно кривыми ногами и большим животом, представитель многочисленной свиты из штаба дивизии неслыханно обрадовался добровольцу из села Топчиха. Он сначала слегка приободрился, словно петух перед курами, затем полуобняв высокого капитана, повел его в штаб полка. Собеседование было недолгим. Астахов никаких бумаг не подписывал, каких-либо обещаний также не давал. Одно лишь он сказал, что его решение продуманное. Не против ответственного задания и его жена. Единственная дочь решение отца не оспаривала, она ходила в детский садик.
О своей семье офицер солгал. Жену и дочь он уже долгое время не видел. Они расстались еще в аэропорту г. Бреста. Самолет летел через Москву в Омск. После этого много воды утекло. Офицеры пожали друг другу руки и тут же разошлись. Молодой майор направился в офицерскую столовую, имел намерение основательно подкрепиться. Седовласый капитан засеменил в подразделение.
Через месяц Астахов оказался в Кушке, приграничный город с Афганистаном. Каких-либо теплых воспоминаний об этой армейской дыре у него не осталось. И не только у него. «Дальше Кушки не пошлют, меньше взвода не дадут», – старая пословица царской, а позже и Советской Армии преследовала целые поколения людей со звездочками, с большими и малыми.
«Карьеристу» поневоле в принципе ничего не понравилось на самой южной точке Советского Союза. Не исключением этому были и жизненные условия, не говоря уже о климате. Все время стояла жара, которая достигала до плюс 40, а порою и до плюс 50 градусов. И то это было в тени. От горячего, сильно нагретого воздуха солдаты нередко теряли сознание. Ночью же стояла страшная духота. Серые, голые сопки вокруг также не прибавляли душевного спокойствия обитателям небольшого военного городка.
Знаменитый Южный Крест, воздвигнутый на самой высокой сопке в 1913 году, в честь 300-летия дома Романовых, историческая достопримечательность армейской дыры, какой-либо радости у коренного сибиряка не вызывала.
Особо отличиться Астахову в сопредельном государстве не удалось. Буквально через год его во время боевого рейда тяжело ранило. Две пули попали в грудь, перебило левую ногу. Сначала был госпиталь в Кабуле, потом Ташкент, Москва. Выздоровлению помог его молодой организм, жажда жизни…
При этой мысли седовласый мужчина тяжело вздохнул. К его сожалению, успешной карьеры в армии он не сделал. Виной этому был не только он сам, но и его жена. Узнав о том, что очередное место службы мужа какая-то Топчиха, да еще в Сибири, она решительно отказалась ехать к черту на кулички. Он еще в Бресте понял, что после того, как самолет приземлится в аэропорту г. Омска, Татьяна вообще может вычеркнуть его из своей жизни.
Астахов очень тяжело переносил разлуку с женой и дочерью Ларисой, которая родилась в Магдебурге. Он делал все возможное и невозможное для установления контактов с самыми близкими для него людьми. Из Топчихи писал письма, несколько раз заказывал переговоры. Татьяна на его письма не отвечала. Не приходила она и на переговорный пункт. Безразличие жены все больше и больше расшатывало нервную систему Владимира. По этой причине он все больше и больше ударялся в службу. В своей роте он пропадал день и ночь, ночь и день. Два своих законных отпуска он провел у родителей лейтенанта Савкина, своего подчиненного. Они жили в небольшом селе возле озера Байкал. Астахов не поехал в Свистуново, не поехал ни только из-за гордости. Он посчитал, что его визит не прибавит надежд на улучшение семейной жизни. Он нисколько не сомневался, что Татьяна нашла себе другого мужчину. Он уже не верил в ее любовь. Не верил ей никогда…
Татьяна Астахова блудного мужа, которого она не видела более пять лет, восприняла совершенно спокойно. Узнав о том, что раба с погонами на плечах «списали» с военной службы, она в какой-то мере его приласкала. Радовало ее и то, что он стал майором, к тому же привез еще орден Красной Звезды и три медали. Так оценила боевые подвиги мужа его родная партия и советское правительство.
К сожалению, радость смазливой женщины была непродолжительной. В селе Свистуново благоустроенных квартир не было. Каких-либо спецпайков или продуктов питания для офицеров-интернационалистов также не было. Татьяна почти каждый день трындила мужу о необходимости переезда в Омск. Владимир несколько раз пытался это сделать, но не получалось. Чиновники и работники областного военкомата, словно по команде, говорили одно и тоже. В городе свободных квартир нет, нет их и для афганцев.
Астаховы прожили в селе два года, которое умирало почти с каждым часом. Пресловутая перестройка все больше и больше делала людей труда нищими и бесправными. Умирало все и вся не только в некогда богатом сибирском селении. Дышала на ладан и целая страна под названием СССР. Неизвестно как долго майор запаса и его семья жили в Свистуново, ежели бы не случай…
Полковник Измайлов, с которым Астахов был в одном отделении курсантов, прибыл на юбилей Омского военного училища. Приехал из Москвы, из Министерства обороны СССР. Кореша встретились, крепко обнялись. Затем по-русскому обычаю выпили и разговорились. Неудачник поделилися своими проблемами. Измайлов без пяти минут генерал обещал помочь. Астахов получил трехкомнатную квартиру через месяц. Все было по закону. Офицер-интернационалист, к тому же инвалид, который имел боевой орден. Мало того. У владельца квартиры кроме жены была взрослая дочь. Супруги ожидали и сына.
Лежачий на пригорке мужчина тяжело вздохнул. К его сожалению, не было у него семейного счастья и на гражданке. В этом он окончательно убедился, когда родился Денис.
Астахов в этот день, как ему казалось, сделал все по-человечески. Жене купил букет роз, врачам большой бисквитный торт. Приехал к родильному дому на «Москвиче», купил его перед тем, как жена оказалась в родильном доме. Купил «горбатого» почти бесплатно у майора в отставке, с которым вместе охраняли стоянку автомашин при гаражном коооперативе. Татьяна, увидев перед собою старую развалюху, сквозь зубы процедила:
─ Папаня, ты бы лучше на осле приехал, в лучшем случае, взял такси, чем на этой старой кляче меня встречаешь…
Муж в ответ ничего не произнес. В этот важный момент жизни ему не хотелось ссориться с женой. Он лишь слегка стиснул зубы и очень осторожно открыл дверь машины, затем также осторожно положил сынишку на заднее сиденье. Неспеша завел мотор и выехал из двора. За все время пути до дома он молчал, не проронил ни слова. Все думал. Он сильно переживал, что «напряженка» между ним и женой вновь и вновь набирала обороты. Его надежда на то, что появление сына улучшит супружеские отношения, не оправдалась
В этот день какого-либо семейного торжества у супругов Астаховых в отличие от архибольшинства порядочных людей не было. Под самый вечер у них произошла очередная стычка.
Младенец непонятно почему под вечер стал сильно плакать. Увидев равнодушное выражение мамы, папа взял его на руки и стал очень медленно носить по комнате. Мальчик не унимался. Астахов обратился за помощью к жене. Она в ответ скривила физиономию, взяла ребенка на руки и затем сквозь зубы процедила:
─ Ну, козлиное отродье, чего орешь? ─ Слегка постучав рукой по плечику новорожденного, продолжила. ─ Знала бы, тебя вообще и не рожала…
После этого сильно заскрипела зубами и опустилась на стул, стоявший неподалеку от кроватки. Астахов несколько мгновений внимательно разглядывал свою любимую женщину. Он все еще не понимал, причем здесь козлиное отродье и их совместный сын. Он взял младенца из рук жены, затем осторожно положил его в кроватку. Привстал, на некоторое время замер. Затем почти на цыпочках подошел к сидевшей женщине и со всей силой кулаком ударил ее по лицу. Татьяна не ожидала такой развязки. За годы совместной жизни она неплохо изучила повадки своего нелюбимого супруга. Как и не скрывала того, что за это время она часто, а может даже и очень часто, доводила его до психоза. Он до сих пор, несмотря на все перипетии, держал себя в норме. Руки не распускал. Женщина вмиг оказалась на полу. Упала и разрыдалась. Плакала так сильно, что Астахову казалось, что ее почти полудикий визг может навредить ребенку. Он схватил жену за обеи плечи, и слегка приподняв ее, вынес ее из комнаты. Затем плотно прикрыл входную дверь…
Какая по счету была очередная разборка в этот вечер, супруги Астаховы не считали. Они к подобному образу жизни уже привыкли. Привыкла к этому и их старшая дочь Лариса. Она, едва приходила из школы, быстро кушала и мигом скрывалась в своей детской комнате. Учила уроки или читала сказки, которые очень любила. Любовь к ним привил ее папа, который почему-то долгое время отсутствовал. Девочка с большим вниманием слушала отца, и ей порою казалось, что он знал народнопоэтические произведения почти наизусть.
Астахов в своей единственной дочери души не чаял. Любил он и свою жену. Желание иметь сына было его давней мечтой. Он свое желание все откладывал и откладывал. Причиной этому была военная служба. Она не только отнимала у него все свободное время, но и очень серьезно расшатывала его нервную систему. Настораживало его и поведение любимой женщины.
Татьяна и Лариса Астаховы сначала гордились, что муж и отец с честью исполнил интернациональный долг в Афганистане. Особенно гордилась дочь, которая часто и притом очень назойливо просила отца одеть военную форму и выступить в школе. К сожалению, не получалось. Астахов только усмехался, когда Лариса или кое-кто из руководства школы просил его выступить о советских воинах-интернационалистах. Он, как правило, ссылаясь на занятость или нездоровье, отказывал.
Через некоторое время эйфория по интернационалистам исчезла. Причиной этому было все ухудшающее экономическое положение в стране. Держали язык за зубами и политики, которые все больше и больше, правда, только в определенной мере сожалели о своих промахах во внешней политике. Не исключением этому был и ввод советских войск в Афганистан. Постепенно охладела к отцу-герою и дочь.
Астахов куда раньше понял ошибку кормчих большой страны, поэтому о советском Вьетнаме он рассказывал очень скупо. Не рассказал он и о том, как в одном из боев с душманами спас жизнь молодому лейтенанту, который в прямом смысле искал приключений. Васильев хотел в одном бою уничтожить всех, кто посягал на независимость южного соседа Советского Союза. Не делился он словесно своими мыслями и о многом другом…
Астахов за спины подчиненных во время боевых рейдов не прятался, но и не бравировал, показная храбрость ему была чужда. Чужды были ему и напыщенные речи некоторых интернационалистов. Мало того. Он незаметно для своих родных и близких людей убрал из шифоньера свою военную форму. Не оказалось в перламутровой коробке медалей и ордена, которая стояла на столе в спальне. Куда это все исчезло никто не знал. Лариса отца или мать об этом не спрашивала, боялась. Не проходило и дня, чтобы ее предки между собою не ссорились…
В дом Владимир Астахов вернулся где-то в полночь. Гостей уже не было. Сын и невестка также уже спали. Абсолютная тишина во дворе, где совсем недавно раздавались голоса молодых людей и музыка, очень обрадовала седовласого мужчину. Безмолвие, жизненное спокойствие всегда импонировало ему во все периоды его жизни. Шумных компаний или гулянок он не любил. Они в какой-то мере нарушали его внутренний мир, который был подвластен только ему и больше никому. Не пускал он в этот мир и своих близких людей. Не исключением этому были его жена и дети. Одновременно он не осуждал и тех, кто организовывал праздники или расслаблялся. Человеку также свойственно выражать свои чувства радости или горести. Без родственников или друзей это невозможно сделать.
Астахов своего сына не видел десять лет. Он с ним простился в г. Омске поздно вечером. Он до сих пор четко помнил этот очень морозный день, когда термометр зашкаливал за тридцать градусов с лишним. Расставание было сухим, даже отчужденным. Мужчины пожали друг другу руки и сразу же разошлись в разные стороны. Никто из них не обернулся, не помахал рукой вслед, когда поезд отходил от перрона железнодорожного вокзала.
Астахов старший уехал в г. Белгород, сын с ним не поехал. Остался в Омске, где он учился. После этого никто из них друг другу не писал и не звонил. Целое десятилетие для них не существовал ни отец, ни сын. Они все эти годы были чужими. Каждый варился в своем собственном соку.
Внезапно глаза седовласого стали влажными. Он не считал себя виноватым в жизненной драме, которая преследовала его, жену и особенно детей все эти годы. Он делал все возможное, чтобы в семье царил покой, взаимопонимание и любовь. Любовь родителей к детям, как и любовь детей к своим родителям, специфическое выражение близости и заботы родных друг о друге, существовали тысячелетия. К сожалению, этого главного, что присуще обществу и что делало его человеческим, цивилизованным, в семье Астаховых и не было. Раньше это происходило, как считал Владимир, по причине его занятости или даже взаимного непонимания. Почему подобное происходило сейчас, он до сих пор не понимал. В этом он убедился сегодня рано утром, едва переступив порог дома своего любимого сына. Мужчины крепко пожали друг другу руки, обнялись и на этом их теплота закончилась. Денис, сославшись на занятость, причиной этому была подготовка к юбилею, взял под руку жену и тут же улетучился.
Астахов осторожно открыл дверь и вошел в комнату, где ему была приготовлена постель. Затем также осторожно приоткрыл дверь и вышел на балкон. Присел на стул и вновь задумался. Он никогда не обманывал себя. Не лгал он себе и сегодня, когда длительное время был наедине. Вывод напрашивался сам собою. Его личная жизнь, как и семейная, не сложилась. Он, как человек, как мужчина никогда не был счастливым: ни в молодые годы, ни в зрелом возрасте.
Внезапно в голове мужчины появилась потаенная мысль. Скорее всего, она была для него не столько уже и скрытой. Она также не была для него новой или неожиданной. Она витала в его голове многие годы, особенно тогда, когда ему было невыносимо тяжело или больно. И подобное происходило довольно часто.