Прибыв на остров, я почувствовала до боли знакомое место. Старый город как будто застыл в тысячелетиях. Побеленные домики, налепленные на склонах, кривые ставни, шум волны, загадочность узких улочек будоражили память души. Казалось, что вот-вот раздастся залп пушки, но звуки музыки, сигналы автомобилей и рекламные проспекты вернули в «здесь и в сейчас». Находиться в двух мирах иногда очень непросто.
Побросав вещи в номерах, мы вышли в город. Нас, прежде всего, интересовал Собор Святого Спиридона – ведь это и была цель нашего путешествия. Собор мы нашли без труда. Пребывая в раздумьях, прихожане сидели на лавочках в Храме. Кто-то ожидал открытия раки с мощами, кто-то беседовал, служители готовились к завтрашнему празднику, но главное – это атмосфера. Атмосфера спокойствия и принятия.
Я собиралась с мыслями перед тем, как подойти к мощам Святого Спиридона, и вдруг почувствовала, что кошка трется у моих ног. Почувствовав расположение, она прыгнула ко мне на колени и замурлыкала. Видимо, для нее это было привычным делом. Вся эта спокойная свобода была так не похожа на то, что чувствовалось в храмах в России…
Очередь к мощам как-то быстро выстроилась. В момент преклонения меня поразило ощущение присутствия духовного друга – знакомого, понимающего, принимающего и оберегающего. Каждая из нас захотела подойти еще раз. Поблагодарив за чудо освобождения от долгов брата и за возможность приехать чудным образом, я почувствовала облегчение в груди.
Служители дали нам кусочки от красных сапожек Святого, которые мы по приезде раздали своим близким. Есть поверие, что когда рака с мощами не открывается, это значит, что Спиридон ушёл помогать людям. Поэтому его красные сапожки изнашиваются и их меняют. Изношенные же сапожки режут на кусочки и раздают верующим.
Всё стремится к балансу: коль попросил – будь добр, поблагодари. Та любовь и благодарность, с которыми люди подходят к мощам Святого, и есть возможный обмен между этим миром и миром Света. Наши просьбы и благодарности – та сила, которая формирует возможность помощи нам силами более тонкой природы в плотном измерении.
Когда мы просим или благодарим, то концентрируемся на искренности. В этот момент сила становится ярким направленным лучом света – это и есть канал связи. Для многих это еще и возможность прикоснуться к природе души, вспомнить себя истинного.
Так получается, что в театре событий это выглядит как последовательность чудес, а по сути – это про возможность сонастроиться с голосом души и с собой другим, истинным. Для этого и существуют такие места со светлыми каналами наших Учителей.
На следующий день крестный ход ошеломил своей необычностью. Это настоящий праздник радости. Все начинается со службы, а продолжается парадом духовых оркестров, потрясающих, разных, красивых.
На службе было много народу, не каждый мог сесть. Я пристроилась за высоким, широкоплечим красивым греком. Впервые в жизни у меня возник вопрос: «А как это, быть за спиной мужчины?».
Я смотрела на мир из-за сильных плеч грека и ловила незнакомые новые состояния защищенности и легкости. Смешно ли, что такие моменты возникают в середине жизни? Скорее грустно, что этого не случилось в реальности ни у меня, ни у женщин моего рода. Конечно, опираться на себя по жизни – важный навык, но если это единственная опора, то нет места ни твоему женскому, ни истинной радости. И как-то защемило в груди…
Тем временем служба подходила к моменту, когда мощи Святого Спиридона выносили из Храма и начинался крестный ход. По поверью, именно благодаря защите Святого остров не был взят врагами. Веселый шум толпы, радостные лица, искренность, открытость – все это было необычно.
Полюбовавшись на праздничный парад, мы отправились гулять по городу. И вот, перед нами море… что может прийти в голову трём русским женщинам? Правильно, говорим море – подразумеваем купаться! Не важно, что в море всего 9 градусов и нет купальников. Мы, русские, найдем выход. Приметив укромное место, мы осуществили свой замысел, даже несмотря на то, что с набережной нас начали снимать на видео местные, крича: «Русские психи!». Зато искупались, открыли сезон.
Замерзшие, но счастливые, мы решили не возвращаться в номер, а пойти в старую крепость. Она прекрасно просматривалась с места, где мы находились. Меня туда тянуло с непонятной силой. Как только мы дошли, меня включило: образы прошлой жизни, где я была пиратом, хлынули в поток сознания.
Это словно провалиться в прошлое. Волны смешанных чувств накрыли меня, как девятый вал во время шторма. Это было место гибели моей возлюбленной, которую я «не успел» спасти. Эти воспоминания не первый раз приходили, но это место не просто активировало картинку, а притащило весь поток переживаний. Пришло, видимо, время высвободить этот клубок чувств из памяти души. Я обратилась к Силам Света с просьбой исцелить эти воспоминания. Соединив в центре груди поток земли и неба, я попросила прощения у всех тех, кого обидела в этой истории, и простила себя.
Когда я рассказала, что со мной случилось, поняла – похожее творилось и с моими спутницами.
– Меня здесь сожгли, я лечила людей травами, – печально сказала Снежана.
– А я была гетерой, – весело отозвалась Галка.
После купания мы все-таки продрогли, и Храм на территории старой крепости стал нашим спасением. Оказалось, что там готовятся к концерту. Мы решили остаться хотя бы для того, чтобы согреться. Так как мы пришли первыми, то смогли и места выбрать, да и подтягивающуюся публику рассмотреть.
Или на меня до сих пор влияли образы прошлого, или это было на самом деле, но было ощущение, что людей, заходящих в Храм, только что подняли из склепа. Конечно, они были одеты в современные одежды, но лица – восковые, неживые, безэмоциональные маски.... Это так контрастировало с веселыми и открытыми людьми на празднике в городе.
Начался концерт, но у нас поднялась программа отвержения. Девочек вынесло оттуда – вскрылись воспоминания отношений высшего аристократического общества и нас. Я выдержала ненамного больше.
Возвращалась я одна в ночи. В небе светила луна. В голове царил полный беспорядок. Программа отвержения – одна из самых ядовитых. Впоследствии она кочует из жизни в жизнь, пока не исцелится.
Вытащив ее на острове со всем зловонным шлейфом последствий, я не смогла ее полностью исцелить в тот момент. Так устроена работа на тонком плане, что сначала программа активируется через события текущей жизни, потом обозначаются границы программы тем или иным спектром эмоций, фиксируя внимание на значимости момента. И только после этого мы набираемся сил, чтобы добраться до первопричины, чтобы трансформировать программу.
Далее – принятие опыта, восстановление искривлений в системе и потока света в этом участке. И на каждый этап нужно время, много времени…
К теме пиратства я вернулась только несколько лет спустя. С помощью Специалиста я вспомнила не только болевую точку этой истории, но и продолжение.
Отвергнув высшее общество, молодой аристократ подался в пираты. Будучи наполненным идеалистическими представлениями о мире и желанием бунта, он мечтал о свободе и о другой жизни, более честной, что ли… И что в итоге? Чувство вины за смерть невинной девушки, одиночество среди команды, кровь и грязь пиратского ремесла. В конце концов, меня поймали. Не повесили… сослали в каменоломню. И там, как ни странно, я примирился с жизнью. Умирал, глядя на солнце, спокойно…
Важно было понять себя в том воплощении, и самое главное – принять. Именно это и исцеляет. Заложив программу отвержения в предыдущих жизнях, в этой жизни я была отвергнута отцом, так как родилась девочкой, а не мальчиком. Заложенное вами всегда возвращается вам.
Само слово «О – ТВЕР – ГНУТЬ» можно рассмотреть как «о твердое гнуться». Скорее всего, гнуть что-то в системе души, не справившись с плотностью этого мира.
В моем случае, я не справилась с идеалистическими взглядами на жизнь и «погнулась» от непринятия способов выживания людей в высшем обществе. Непринятие лицемерия, фальши, откровенной подлости привело меня в состояние бунта. А люди могли на этом этапе своего развития только то, что могли. Ни больше, ни меньше. То, на что хватило сил. «О – ТВЕР – ЖЕНИЕ» – явление полегче, так как речь идет о «жжении», но приятного в этом тоже мало.
Вот так, всего за несколько дней остров и его хранитель Спиридон подарили столько открытий. Наше путешествие продолжалось паромом по морю до порта, где нас встречала знакомая Марибель, которая и привезла нас к метеорам.
Дорога на машине заняла пару часов. За это время мы познакомились с одной нашей спутницей, родом из России. Женщина всю дорогу жаловалась на жизнь в Греции, и меня слегка это напрягало.
Когда мы подъехали к городу Каламбака, что рядом с метеорами, перед нами открылась необычная картина из вертикальных горных образований, на вершинах которых находились Храмы.
Вечерело. Нас разместили в гостинице у подножия одного из таких образований. Мы очень устали, поэтому заснули сразу же. Посреди ночи меня разбудило присутствие чего-то враждебного. Около окна стояли три темные фигуры и телепатически внушали: «Ты завтра не поднимешься, ты просто не сможешь… сердце не выдержит… у тебя вес и слабые ноги».
Жуткие ощущения присутствия нечисти рядом, но, как всегда, помогла молитва. Я начала молиться и опять провалилась в сон. Утром я рассказала девочкам о пережитом. Снежана предложила послушать записи Псалмов, и после этого мы отправились в Храмы. Мы легко поднялись до первого монастыря Святого Варлаама.
«Парящих в воздухе» метеоров, то есть монастырей, насчитывалось 22. Люди уходили в эти труднодоступные места для уединения и посвящали себя молитве. Древность, которая сочилась из стен, вызывала трепет и благоговение. Монастыри в облаках – о высоком в человеке, о самой возможности это проявить.
Справедливости ради нужно сказать, что ничто человеческое не чуждо было монахам. Это понимаешь, когда видишь огромную винную бочку, в несколько раз превышающую твой рост.
Вид с террас монастыря завораживал, уходить не хотелось. В моё поле зрения попал батюшка, подметающий пол. Тот самый батюшка, к чьей руке припадали прихожане несколько минут назад. Этот образ по-особенному на меня повлиял, потому что в следующее мгновение пришло осознание того тяжелого груза, который несут на себе эти люди, подчищая за нами ментальную, эмоциональную грязь… Понятно, что не каждый монах– это истинный монах. Но выбор души именно такого труда заслуживает уважения. Удивительно, как по-новому можно прочувствовать или увидеть привычное, на первый взгляд…
Только мы собирались уходить, как один из монахов пригласил нас зайти в музей-лавку и вручил на память иконки. На них была изображена Богородица Посредница. На обороте написано:
«Богородица: Прими прощение Матери Твоей, о Божественное и Сострадающее Слово.
Христос: Что же Ты просишь, Мать?
Богородица: Спасения для смертных.
Христос: Они разгневали меня.
Богородица: Будь милостив, Сын Мой.
Христос: Но они не покаялись.
Богородица: Прими их такими, какие они есть.
Христос: Они будут спасены.
Богородица: Благодарю, Бог Мой».
Было ощущение, что со мной разговаривал Мир. Сердце наполнилось теплом и благодарностью. Мы посетили еще несколько монастырей, среди которых был и монастырь святой Варвары. Здесь была другая атмосфера: смирения и тихой радости.
Мы шли по круто завернутому горному серпантину. Мимо неслись набитые туристами автобусы. Мы любовались причудливыми формами гор, делились образами, которые видели. Всё радовало: и черепашки, шипящие на нас в камнях, и цветочки, и солнце, и небо…
Спустившись с гор, мы попали в лавку, где разговорились с хозяйкой, тоже из России. Сколько тепла и счастья было в ее рассказах о Греции! Ну как тут не вспомнить общение с другой землячкой по дороге из порта. Поистине, мир, любовь и красота могут быть обретены только в сердце твоем, вне зависимости от места, где ты находишься.
Наше путешествие подошло к концу. В аэропорту, проходя паспортный контроль, мы стали свидетелями некрасивой сцены. Семья, видимо, ехала крестить малыша, а мама билась в истерике. Брань, оскорбления в адрес своих близких, резкость и бесноватость вытекали из ее поля. Вокруг было много людей… а у меня внутри – сострадание и сожаление, что душе этой женщины приходится идти таким тяжелым путем.
Анализируя свои реакции на сопровождающих нас ребят в капюшонах, на то, как мы врубали защиты, на явно бесноватую женщину, я осознала, что произошла трансформация моего реагирования в этих ситуациях.
По приезде домой каждая из нас раздала кусочки красной материи сапожек Святого Спиридона и защитные браслетики. Много историй случилось в связи с этим, но поделиться хочется одной из них. Спустя какое-то время мне позвонила Снежана:
– Ирин, представляешь, я один кусочек дала своему мастеру маникюра. Жизнь у нее непростая: муж обижал, двое деток, крутится, как может. И тут от неё звонок: «Снежана, иду я вчера с работы по площади Ленина, а ко мне молодой человек кидается со словами: «Как же долго я тебя искал!». Представляешь, ему ночью Спиридон Тримифунтский приснился. Сказал, чтобы завтра шел на площадь в шесть вечера, там он встретит свою судьбу. Чудеса!
– Да, видимо, чудеса продолжаются…
Вспоминая эти события, я поняла, что волшебство со снятием долгов случилось в день почитания Спиридона Тримифунтского. Видимо, речь шла не только о финансовых долгах, а, прежде всего, о долгах души…
ВЫВОДЫ
Всегда помните свои просьбы к Высшим Силам и благодарите. Мир всегда найдет способ восстановить равновесие. Иногда мы даже не замечаем, как наши мечты сбываются.
Отвергнув однажды, будь готов быть отвергнутым.
Всё, что мы есть – это воспоминания. Воспоминания, наполненные тяжелыми эмоциями, требуют исцеления, чтобы перейти на уровень просто информации в хранилище памяти.
Всё, что с нами происходит, имеет причинный, корневой уровень. Всё, что происходит, значимо и требует внимания.
Глава II. Открытия дорог
По возвращении из Греции я слегла. Можно ссылаться на то, что мы искупались в холодном море, но из троих заболела я одна. То, что не переработано сознанием, помогает переработать тело. Я отмечала это у клиентов, да и сама не раз проходила через такую чистку. Обычно я болею один день, но тут меня серьезно накрыло: неделя постельного режима, выматывающая температура и разрывающий грудь кашель.
Больше всего мучило ощущение бессилия и, как мне казалось, равнодушие близких. Серый шум телевизора, возле которого сидела мама, добивал окончательно. Никому в доме не выгодно было видеть меня слабой. Я злилась, кипела, проваливалась в температуру и снова злилась. Не было сил даже принять душ. Запах пота и болезни душил. И в очередной прилив отчаяния я зацепилась за единственно возможное решение:
– Море. Мне нужно только море. Уезжаю на Корфу, мне все равно, кем работать, хоть горничной… только бы быть рядом с морем. Да, хочу к морю, подальше от всего этого… – это прозвенело из глубины так остро, так исключительно для меня, что не возникло ни доли сомнения в этом решении.
После этого внутреннего зова стало полегче. Час спустя мне позвонил Ключник:
– Ирина Константиновна, как Вы смотрите на то, чтобы обсудить условия работы в проекте? – спросил он, не подозревая, что именно об этом кричала моя душа.