(○+□+∆) Богоподобие. Христианин, сознательно любящий Бога всем сердцем и всей крепостью своей. Христианин, разумно проявляющий в жизни деятельную любовь к Богу и ближним. От себя требует разумной христианской деятельности. Неотъемлемым правом своим признает не только свободу совести и свободу исповедания, но и свободу разумной христианской деятельности.
(○+∆) Богоподобие. Святой христианский философ и аскет. Христианин, любящий Бога всем сердцем и всем разумением. От себя требует полного отречения от жизни ощущений ради охранения чистоты сердца, способного узреть и уразуметь Бога. Неотъемлемым правом своим считает не только свободу совести и исповедания, но и свободу мысли и слова вообще.
(○+∆+□) Богоподобие. Христианин, любящий Бога всем сердцем, всем разумением и всей крепостью своей, до разумения воли Его, до святости жизни по вере, до вдохновенной радости о служении на вечное дело Его. Святой христианский философ и деятельный соработник Бога живого, любящий ближних деятельной братскою любовью. От себя требует сознательной веры и стройной организации жизни по вере. Неотъемлемым правом своим признает не только свободу совести, свободу исповедания, свободу мысли и свободу слова, но и свободу стройной организации жизни на основах любви и братства.
Семья
(□) Основанное на эгоизме организованное насилие. Под внешним видом законного устоя грубое рабство со всеми его последствиями: взбалмошным самодурством деспотов и затаенной ненавистью рабов, лицемерием, хитростью и жаждой анархии как неизбежного протеста против ненавистных цепей.
(□+∆) Насилие, приправленное резонерством и софизмами. Деспоты требуют не только слепой покорности, но и признания разумности насилия, чем узаконивают молчаливо критическое отношение к жизни, желая лукавыми мудрованиями оправдать насилие.
(□+∆+○) Идиллия насилия, приправленного лукавыми мудрованиями.
(□+○) Религия опоэтизированного насилия.
(□+○+∆) Поэзия насилия, смягченного благоразумием.
(∆) Деловой контракт, биржевая сделка, лишенные чувств взаимной любви и взаимного уважения участники.
(∆+□) Деловой контракт, или биржевая сделка, при которой возможны добропорядочные взаимные отношения участников, не считающих ощущения за скверну и грех и потому способных с уважением относиться к источнику семьи – браку.
(∆+□+○) Идиллия делового контракта, или биржевой сделки.
(∆+○) Религия делового контракта, или биржевой сделки. Благоговейное почитание семейного дома.
(∆+○+□) Поэзия делового контракта, или биржевой сделки. Религия семейного дома без мертвящего аскетизма презрения к ощущениям.
(○) Малая церковь Божья, по выражению святого Климента Александрийского. Основой отношений к Богу и взаимных отношений членов семьи стала торжествующая любовь, на этот раз слепая и аскетическая, но все же любовь искренняя, торжествующая.
(○+□) Малая церковь Божья на основе радостной любви, все очищающей и освящающей.
(○+□+∆) Малая церковь Божья на основах радостной любви и сознательной веры.
(○+∆) Малая церковь Божья на основах сознательной веры и любви, при самоотрицающем себя аскетизме, не признающем себя за самодовлеющее благо, что невозможно при сознательной вере, но и признающем себя полезным в практике жизни, страха перевеса ощущений над разумом и любовью.
(○+∆+□) Малая церковь Божья, достигшая полной гармонии, ставшая святой на основе торжествующей любви и вдохновения сознательной веры, победивших страх.
Общество
(□) Скопище разбойников, глубоко убежденных в вечности царства, силы и славы зла, в вечной правде права, силы и насилия, в абсолютной разумности грубого эгоизма и анархии. Общественные отношения сводятся к непрерывной зверской борьбе за существование. Единственная основа общественного порядка – страх.
Грубый эгоизм состоит в том, что всю любовь у Бога и ближних украли для самого себя. Отсюда правильной, естественной группировкой общественных отношений во весь период господства ощущений признается постепенность личной пользы от центрального Я к окружности в таком порядке: центральное Я, семья, друзья и кумовья, сослуживцы, соотечественники, союзники и все прочее человечество, без всякого отношения к нравственным качествам представителей этих общественных групп и к характеру их деятельности.
За общественный порядок признается террор, сдерживающий проявления анархии в умах и сердцах бесправных членов общества в границах, необходимых для беспрепятственного проявления анархии в умах и сердцах властных.
(□+∆) Скопище разбойников и воров, стройно организующих разбой и воровство на законном основании.
(□+∆+○) Идиллия разбоя и воровства, при благодушных взаимных отношениях в пределах, не стесняющих широкого размаха насилия и корысти победителей.
(□+○) Религия насилия и корысти. Восторженное, фанатичное, благоговейное почитание железа и золота.
(□+○+∆) Поэзия насилия и корысти, сдерживаемых благоразумием.
(∆) Правовой союз. Общество людей, отказавшихся от грубого личного эгоизма ради идеи общественности или государственности, причем только перемещается центр тяжести, и грубый личный эгоизм уступает место эгоизму общинному или национальному.
Естественным, правильным признается распространение чувства долга от этого нового центра общины по степеням полезности на общее благо. Так, во времена процветания Римской республики общественное мнение требовало жертвовать всем для Рима. Личное счастье нередко приносилось в жертву долгу относительно семьи, рода, верховной власти, отечества. На этой ступени основой общественного порядка и является долг, на этот раз холодный, неумолимый, аскетичный.
(∆+□) Правовой союз, основанный на взаимных выгодах участников. Основы общественности – долг и корысть. Неумолимая жестокость всепожирающего долга смягчена признанием обязанности со стороны общества соблюдать выгоды частных лиц.
(∆+□+○) Идиллия правового союза, основанного на выгодах всех участников, при благодушной уживчивости со всеми в границах соблюдения общественного долга и личных выгод.
(∆+○) Религия правового союза долга, доходящая до фанатизма, до самоотвержения сознательного, радостного аскетизма на пользу общества.
(∆+○+□) Поэзия правового союза, горячо любимого и смягченного практическим благоразумием, благодаря которому основа общественного порядка – долг – теряет характер мрачного фанатизма, слепой жестокости, реже требует человеческих жертв.
(○) Христианское братство, еще не осуществляющееся в жизни, даже не сознающее своей высшей разумности, но живущее в сердцах, объединяющее всех в одну любовь. Братство сердец – наивное, инстинктивное. Единственная форма братства, с которой мирятся даже и люди-волки, мирятся потому, что она не организует добро в жизни, не ограждает от волков ни себя, ни других.
(○+□) Христианское трудовое братство, стремящееся организовать жизнь на началах любви, не отводя еще подобающего места христианской философии, вере сознательной, почему и не может быть достигнуто в организации жизни надлежащей стройности.
(○+□+∆) Христианское трудовое братство, еще не просвещенное светом христианской философия, но более прежнего пользующееся услугами разума в деле достижения целей, намеченных любовью.
(○+∆) Христианское братство умов и сердец, еще не осуществляющееся в практике жизни. Любовь и разумение христианской философии привели к единодушию и единомыслию, совершенно непонятным людям иного настроения, не достает только осуществления единомыслия и единодушия в жизни, чтобы общество стройно организовалось на христианских началах любви и сознательного братства.
(○+∆+□) Христианское трудовое братство, стройно организованное на началах любви и христианской философии.
Государство
(□) Анархия. Господство грубой силы. За порядок признается своеволие.
(□+∆) Анархия философствующая, стремящаяся доказать разумность и высшую правду анархии, своеволия, привлекая к этому делу и религию, и науку, составляя многотомные уложения, ничем не стесняющие безграничный произвол.
(□+∆+○) Идиллия анархии.
(□+○) Религия анархии, признаваемой доблестным, дедами завещанным, веками освященным свойством национального духа или великим откровением, внезапно озарившим национальное сознание. Самодурство имеет характер мании величия, наивного, фанатичного самообожания.
(□+○+∆) Поэзия анархии, смягченной благоразумием.
(∆) Правовое государство. Взаимные права и обязанности ясно определены. Устои государственного порядка, честное выполнение долга как властями, так и подвластными, и закон одинаково обязателен для тех и других.
(∆+□) Правовое государство, стремящееся обеспечить национальное благосостояние путем развития промышленности и торговли.
(∆+□+○) Идиллия благоденствующего правового государства.
(∆+○) Религия правового государства. Идея высшей правды всепожирающего долга и неумолимой законности возведена в религиозный догмат.
(∆+○+□) Поэзия правового государства, религиозное поклонение которому лишено характера мрачного фанатизма, смягчено благоразумием в практической жизни.
(○) Христианское государство. Отношения основаны на единодушии и доверии живой любви.
(○+□) Христианское государство, стремящееся создать национальное благосостояние на основах любви. По самой сути своей христианское государство не может насиловать, гнать кого-либо из своих подданных, но явно становится на сторону добра и любви, проводя в жизнь христианские начала любви и братства всеми доступными ему, достойными христианского государства мерами: путем воспитания в государственных школах всех разрядов, путем нравственной поддержки и могущественного покровительства всякого частного начинания, способного содействовать упорядочению жизни на христианских началах.
(○+□+∆) Христианское государство. В дело упорядочения жизни на христианских началах любви и братства вносится более системы, и сама деятельность государства в этом направлении основана не только на чувстве и сознании практической правды жизни по вере, но и на сознании высшей разумности, высшей государственной мудрости согласования жизни с верой живой.
(○+∆) Христианское государство, основанное на началах христианской любви и христианской философии. Антихристианские явления жизни, прежде считавшиеся вполне нормальными и пользовавшиеся, как таковые, сочувствием и покровительством государства, теперь только терпимы в нем. Христианское государство, озаренное светом христианской философии, вполне последовательно в своих отношениях к явлениям жизни, согласно христианской правде.
(○+∆+□) Христианское государство, озаренное светом христианской философии, стремится всю жизнь государственную стройно организовать на началах христианской любви и братства, не считая более возможным вступать в компромиссы с явлениями жизни антихристианской, признавая своей обязанностью ревнивое ограждение подданных от соблазна, постоянного соприкосновения и невольной уживчивости со злом, всячески содействуя очищению государства от антихристианских элементов путем систематичного выселения их за пределы государства, по возможности не причиняя им не только никакого зла, но и материального ущерба. Добровольно покинуть государство, в котором вся жизнь стройно организована на христианских началах, и кроткие христиане ревнивой бдительностью власти и общественного мнения действительно ограждены не только от растерзания, но и от эксплуатации, для людей антихристианского настроения вполне естественно.
Осуществление в жизни такого идеального христианского государства является, конечно, несбыточной утопией при настроении большинства, совершенно для того не пригодном, и стало бы естественным, неизбежным при соответствующем настроении большинства.
Глава III. Что есть истина?
§ 1. Томление духа
Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, всё – суета и томление духа![375]
И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это – томление духа[376].
И оглянулся я на все дела мои, которые сделали руки мои, и на труд, которым трудился я, делая их: и вот, всё – суета и томление духа, и нет от них пользы под солнцем![377]
И возненавидел я жизнь, потому что противны стали мне дела, которые делаются под солнцем; ибо всё – суета и томление духа![378]
Ибо человеку, который добр пред лицом Его, Он дает мудрость и знание и радость; а грешнику дает заботу собирать и копить, чтобы после отдать доброму пред лицом Божиим. И это – суета и томление духа![379]
Видел я также, что всякий труд и всякий успех в делах производят взаимную между людьми зависть. И это – суета и томление духа![380]
Не было числа всему народу, который был перед ним, хотя позднейшие не порадуются им. И это – суета и томление духа![381]
Лучше видеть глазами, нежели бродить душою. И это – также суета и томление духа![382]
Как жить?
Среди утомительной пестроты колеблющейся мысли человека есть одна истина, которая всеми неизбежно признается, без которой нет мысли, нет цели, нет жизни – возможно одно голое прозябание. Эта истина, которую не может отрицать даже самый фанатичный дух отрицания, – разумность человека. Нельзя отказаться от этой истины, не делая самого отрицания бессмысленным.
Мы не можем признавать себя разумными, не признавая себя в то же время способными и обязанными жить разумно. И вот возникает перед нами неизбежный, грозный, роковой вопрос: как жить?
Во все времена человек задавался и не мог не задаваться этим вопросом. Он мучительно поглощал его даже и тогда, когда устраивать жизнь разумно было не в его власти. Только раб, сделавшийся вещью в руках своего властелина, может не задаваться этим вопросом; чужая воля или собственная страсть заменила ему разум; вопрос как жить? подменен для него вопросом что приказано? Даже раб по положению, сохранивший свободу мысли и желаний, отказаться от этого вопроса не может. Именно по мере того как он определеннее решает этот вопрос, по мере того как выясняется перед ним разница между его подневольною жизнью и тем, что он считает разумным, растет и его стремление к свободе. Разумный человек, свободно творящий жизнь, не может не задаваться этим вопросом в каждую минуту своего свободно разумного существования. В настоящее время, когда человечество во имя разума отказывается от вековечных верований и во имя свободы колеблет вековечные устои, этот вопрос становится более грозным, чем когда-либо.
Мы слишком разумны, чтобы верить! Мы слишком свободолюбивы, чтобы подчиняться! Разумный свободный человек, скажи, как жить? Горе, горе тебе, если ты не решил этого вопроса! Нет у тебя разумной цели жизни, не может быть разумна жизнь твоя. Жалкое разумное создание! Твой разум отравит твое существование; он осветит позор каждого бесцельного, неразумного шага твоей бесцельной, неразумной жизни. Жалкий свободный человек! Презренный раб случайных обстоятельств, шатаний мысли, пьянства страсти. Горе, горе тебе! Человечество выше всего ставит свой разум. Мне кажется, пора убедиться, что разум – орудие обоюдоострое. Мы заставили его разрушать, он потребует, чтобы мы созидали, и не дозволит нам долго обманывать себя, пряча за мишурными щитами пустое место с грудами обломков; он заставит нас понимать, что это только обманчивые ширмы, и что вся наша жизнь пустая, глупая игра самообмана, а не разумное, великое, стройное дело. Мы хотим пользоваться своею свободою; пора нам знать, что и это обоюдоострое орудие, свобода неизбежно приведет нас в рабство страстей, если мы свободно не изберем высоких разумных целей.