В настоящее время многие с сочувствием говорят о подобной же простой вере русского народа. Если это действительно так, поразительная разница между жизнью по вере членов братских общин времен апостольских и жизнью по той же вере нашего современного русского простолюдина для нас очень многозначительна. Одно из двух: или доверия к руководителям в настоящее время нет, или руководство недостаточно.
Отказываясь подчиняться руководству представителей церкви, необходимо творить свою жизнь самостоятельно, и жизнь по вере делается невозможною без веры сознательной. С другой стороны, если возможно жить по вере, ограничиваясь верою простою, то только при смиренном подчинении своей личности руководству того, кто, наравне с апостолом Павлом, определенно знает, в кого верует.
Чтобы жить по вере, необходимо или верить сознательно, или быть руководимым людьми, сознательно верующими; единственное исключение из этого правила составляли бы люди святые, как свят Господь Бог наш; для них святая гармония духа заменяла бы собою инстинкт святости, который опять-таки не мог бы не привести их к вере сознательной; но святые души не воплощаются, они стыдятся пред Богом своей духовной наготы и не просят у Него, как милости, сокрыть свой стыд в кожаную одежду тела. Греховное человечество, утеряв гармонию духа, не может иметь и инстинкта святости; чтобы жить по вере, оно должно верить сознательно или добровольно подчиняться руководству тех, которые верят сознательно; творить волю Отца Небесного люди могут настолько, насколько определенно и ясно сознают волю Отца Небесного они или их руководители.
Чем большее значение приобретает сознание в жизни человечества, тем большая степень сознательности необходима и в вопросах веры. Чем более, развиваясь путем эволюции, осложняется жизнь, тем более затруднительно жить по вере, тем более необходимо ясное понимание воли Божией в применении к пестроте многообразия этой осложненной жизни. Чем более человек дорожит своею самостоятельностью, чем менее он склонен слепо подчинять себя и свою жизнь руководству представителей церкви, тем более неизбежна для него насущная необходимость понимать самостоятельно вечную истину правды Божией во всей ее стройности.
Единственный источник для самостоятельного изучения христианского мировоззрения, идеала и нравственности – первоисточник веры, святая Библия. Знаем ли мы содержание книги жизни настолько, чтобы мы могли сознательно жить по вере при современной усложненности жизни по обычаю мира сего, при современной шаткости мысли под властью обоготворенного разума, при нашем ревнивом свободолюбии и стремлении к самостоятельности.
Мне кажется, что всякий, искренно желающий жить по вере, а не извинять свою жизнь по обычаю мира сего, сознательно признает, что содержание книги жизни, как одно стройное целое, ему неизвестно, и что его отрывочные познания по богословию и истории церкви не сливаются в одно определенное мировоззрение с определенным идеалом и стройною системою нравственности, сознается с прискорбием и в том, что нет такого представителя церкви и писателя-богослова, к которым он относится в этом деле, при своем ревнивом свободолюбии, с безусловным, слепым доверием, следовательно, ему остается один путь – самостоятельно изучить книгу жизни, если хочет самостоятельно жить по вере.
Посмотрим, что знают о Библии те, которые ознакомились с ее содержанием со слов авторитетов отрицательной критики, и воображают, что вместе со Штраусом, Шлейермахером и Ренаном сознательно осудили слово Божие и сдали книгу жизни в исторический музей.
Для всех тех, кто не признает Библию за слово Божие, она – результат деятельности человеческого разума, философское мировоззрение, официально признанное всеми культурными народами. Я не могу допустить, чтобы разумный человек, отвергая боговдохновенность Библии, мог признавать за Божественное Откровение какую-либо другую книгу.
С той минуты, как человек не допускает возможность Божественного Откровения вообще или только не признает за таковое ни Библию и никакую другую книгу, он не может ограничиться тем, что докажет себе и другим земное, естественное происхождение Библии. Какую бы гипотезу он ни клал в основу своего неверия: считает ли он Библию за собрание мифов, за легенду или за результат человеческой мысли, постепенно развивавшейся историко-генетическим путем, Библия остается для него книгою, официально признанною за основу жизни, только как таковая она и имеет значение для него.
Если для верующего всякая историческая подробность, касающаяся Библии, полна живого интереса, для неверующего она не может иметь никакого значения.
Не признавая Божественного Откровения, неверующий не может устранять Библию во имя абсолютной истины. Признавая человеческий разум за высший критерий, неверующий не может не признавать Библию за произведение человеческого разума наравне со всяким другим философским мировоззрением. Если Библия, как официально признанная основа жизни, ему не нравится, он должен основательно изучить мировоззрение, идеал и этику Библии, чтобы сознательно предпочесть и другим доказать предпочтительность мировоззрения, идеала и этики какого-либо другого мировоззрения.
Отвергать Библию как основу жизни, не предлагая человечеству новую, лучшую основу жизни, которую можно было бы сознательно предпочесть старой, – ребяческое недомыслие, позорное для интеллигентных, культурных людей, гордых сознанием своей разумности. Отвергать Библию как основу жизни, не удостоверившись в том, происходит ли зло от того, что за основу жизни принята Библия, или, напротив, от того, что жизнь не достаточно сообразована с книгою жизни, – ребяческая непрактичность, позорное легкомыслие со стороны трезвого утилитариста-практика.
Что же ценного в этом отношении может вынести неверующий из трудов авторитетов отрицательной критики. У Шлейермахера он научится тому, как забавно можно, мудрствуя лукаво, низводить чудеса на уровень заурядных явлений повседневной жизни. У Бруно Бауера он научится тому, как неистово может отрицать один человеческий разум исторические факты, которые благоговейно признавали в течение XIX столетий миллионы людей, тоже обладавших разумом человеческим. У Штрауса и Ренана он научится тому, как можно, употребляя безграничную свободу воли во зло, обратить жизнь Спасителя мира в миф или легендарный роман, по желанию. У Люцельбергера, Швейцера, Ф.-X. Бауера, Швеглера и Целлера он может научиться тому, с какою необычайною самоуверенностью можно утверждать, что через XVIII веков лучше знаешь обстоятельства жизни, взаимные отношения и историю трудов апостолов, чем знали то их непосредственные преемники первых веков.
Ну, и что же в конце концов? Если даже читатель убедился их доводами, поверил бы даже и тому, что ни Христос, ни апостолы никогда не существовали, и что вся Библия – сплошной миф, собрание измышлений грешной толпы, заурядных пошлых игрушечного дела людишек. Ведь поверил бы он этому, доверяя своему разуму, тому же разуму, который ему скажет, что Библия, кем бы и когда бы ни была написана, все же официально признана за книгу жизни всем культурным человечеством. Все же для него необходимо основательно изучить не историю происхождения Библии, а ее внутреннее содержание хотя бы для того, чтобы разумно доказать, что миллионы разумных существ в течение XIX столетий неразумно признают за основу жизни то, что ею быть не может, хотя бы для того, чтобы доказать человечеству, что Библия не заключает в себе никакого стройного мировоззрения, никакого определенного идеала, никакой разумной нравственности и что ему с его наукою известно мировоззрение более стройное, идеал более высокий, нравственность более совершенная, одним словом, – основа жизни более разумная.
Так как ни один из авторитетов отрицательной критики не дает ему такого систематического разбора внутреннего содержания Библии, то и он, если хочет сознательно отказаться от нее, должен наравне с верующим, который пожелал бы сознательно верить, самостоятельно изучить книгу жизни.
Итак, самостоятельно изучить внутреннее содержание Библии есть безусловная необходимость для всякого, будто верующий или неверующий, кто, живя в христианском государстве, хочет жить самостоятельно и разумно.
Один из укоренившихся предрассудков состоит в том, что прочесть всю Библию от начала до конца и утомительно, и бесполезно. Под влиянием этого предрассудка и я до 35 лет, прочтя множество книг, читать которые было действительно и утомительно, и бесполезно, не решался приступить к изучению книги жизни. Теперь, когда я ее прочел, я убежденно говорю, что читать Библию не утомительно и в высокой степени полезно, что незнание внутреннего содержания книги жизни есть позорное невежество для интеллигентных людей христианских народов, и что именно в ней заключены и самое стройное мировоззрение, и самый высший идеал, и самая совершенная нравственность, доступные человеческому разуму.
Вся Библия составляет для меня одно стройное целое, и эта Божественная гармония животворящего духа книги жизни – высшее чудо, которое я осязал, как некогда Фома, и сознаю любовью, и разумом, и силою ощущений. Вот это единство божественной гармонии вечной истины правды Божией для меня так убедительно, что я чувствую себя застрахованным от искушения поддаться влиянию всех тех, кто, подобно Штраусу, Шлейермахеру, Фолькмару или графу Толстому, под разными предлогами самовольно нарушают гармоническую цельность Божественного Откровения.
Поделиться моим пониманием вечной истины правды Божией, представшей передо мною во всей ослепительной убедительности Божественной гармонии, я считаю своею священною обязанностью. Не только я далек от гордого притязания на то, чтобы слово мое было для кого-либо авторитетно, напротив, я считаю мое сочинение особенно ценным потому, что я не профессиональный богослов, а рядовой интеллигентный христианин, и что мой труд легко может проверить всякий, кто по моему примеру захочет изучить Библию самостоятельно.
Главная цель моего труда – напомнить животворящий дух книги жизни тем, кто о нем забыл из-за буквы мертвящей или совсем его не признает, сбитый с толку буквоедами всяких оттенков.
Никаких исторических справок ни об авторах, ни о времени написания, ни о поводах написания той или другой священной книги читатель у меня не найдет; этим вопросам придавали большое значение: о них были написаны многие тома и представителями отрицательной критики, и в опровержение им богословами. Касаться этих вопросов я не буду, желающие ознакомиться с полемикою, возбужденною ими, могут удовлетворить свое любопытство, прочтя прекрасный труд священника Т. Буткевича «Жизнь Господа нашего Иисуса Христа». Сам я этими вопросами не задаюсь прежде всего потому, что не могу разумно считать себя более компетентным в разрешении их сравнительно с Отцами Церкви первых веков, во-вторых и потому, что считаю эти вопросы совершенно праздными как для верующего, так и для неверующего. Для тех и других Библия есть факт, неопровержимый жизненный факт, официально признанная церковью и государством полнота Откровения, вечная истина правды Божией, обязательная основа жизни для всего христианского мира.
Для меня, как и для всякого верующего, Библия есть книга жизни, непреложное слово Божие, неисчерпаемый источник воды живой; для нас заключенная в ней вечная истина правды Божией имеет вечное и общее значение для всех времен и всего человечества. Кто был орудием воли Божией, как звали того, кто удостоился поведать миру то или другое слово Божие, когда и по какому поводу прозвучало это слово для человечества – все это для нас второстепенно. Что наполняет нас верою, любовью и радостью светлою – это внутренняя правда, несравненная убедительность для разума и сердца каждого слова жизни, это чудо гармонии, это дивное единство, это божественная стройность вечной истины правды Божией, поведанной миру на протяжении многих веков и через посредство многих людей Божиих, этих избранников из среды народа избранного, этих потомков Авраама, которые изрекали вечные глаголы, когда дух Божий был на них[40] в то время, как средою, породившею их, был народ жестоковыйный с медным лбом и необрезанным сердцем, а обстоятельствами жизни – ненависть, гонения и мученичество.
Для неверующего Библия есть жизненный факт и могучий фактор жизни: для него вопросы об авторстве, обстоятельствах и поводе написания священных книг не имеют ровно никакого значения; для него важно политическое, социальное и философское значение Библии, для него важно мировоззрение Библии, ее идеал, ее этика, официально признанные основы жизни, а не исторические сплетни о ее происхождении, которые ни догматического, ни нравственного, ни жизненного значения не имеют.
Печатая этот труд, я даю возможность всякому желающему принять участие в изучении внутреннего содержания Библии, верующему проверить степень сознательности своей веры, неверующему – проверить степень сознательности своего неверия.
Может быть, верующий убедится, что любовь Божия к падшему человечеству более осязательна, чем он думал, что поведанная Им вечная истина более проста и доступна сознанию всякого разумного человека, чем ему казалось, что жить по обычаю мира сего, не сообразуя жизнь с известною нам вечной истиной правды Божией, более преступно, чем он привык думать. Может быть, он захочет самостоятельно ознакомиться с книгою жизни и найдет в ней такие сокровища и чувства, которые все человечество до конца дней исчерпать не может, по отношению к которым мой труд лишь сухое оглавление и систематический указатель. Может быть, он поймет, как невозможно из божественно стройной гармонии единого целого выкинуть хотя бы йоту в угоду науки или жизни по обычаю мира сего. Может быть, уяснив себе животворящий дух Откровения, он почувствует в тайнике души отзвук вещий и воспрянет до вдохновения любви, веры живой и жизни по вере. Может быть, поняв, что сделал Бог из любви к людям, он поймет, что и как сам обязан сделать из любви к Богу.
Может быть, неверующий убедится, что совсем не знал, что такое вера и во что верят христиане, может быть, убедится, что давно верит во Христа бессознательно, отрицая ходячие толкования буквы мертвящей. Может быть, оставаясь неверующим, он убедится в том, что книга жизни содержит самое разумное мировоззрение, самый разумный идеал, самую разумную нравственность, какие известны миру. Может быть, он убедится, что за недостатком веры во имя разума он должен признать Библию за книгу жизни. Может быть, он сознает, что только холодный эгоизм и грубая злоба мешают ему верить и жить по вере.
Может быть, все мы убедимся, что Библия не церковное украшение, а воистину и буквально книга жизни, и что церковь, предлагая нам ее, может основательно ежедневно повторять слова Моисея: Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь[41].
Как читать Библию?
С теми, кто возразил бы мне, что христианство не есть философия, я охотно соглашусь, понимая это в том смысле, что оно не есть только отвлеченная философия. Если кто скажет, что христианство не заключает в себе цельного философского мировоззрения, определенного идеала и стройной этики, я буду горячо протестовать и надеюсь доказать, переводя Библию на язык интеллигенции, что это ошибочно, что Божественное Откровение, как вечная истина правды Божией, есть самое стройное из всех мировоззрений, известных человечеству, и содержит в себе единую истинную философию, самую убедительную для разума, самую радостную для наивысших, наиболее заветных стремлений человеческой души, самую лучшую и разумную как основу жизни для всех веков и для всех народов, не произведение земной среды и обстоятельств, а дар бесценный Бога живого падшему человечеству, яркий луч Света от Света Небесного.