– Ну, если так, то давай, а что так мало—то? – указываю на пиво.
– Нам ясный ум нужен сейчас. Я доки привёз, у нас проблемы. Лена вчера всё подготовила, теперь наша задача решить, в каком направлении поплывём.
Мы просидели допоздна, изучая всё. В течение всего дня я пытался раз пятьдесят дозвониться до Лены, но она не отвечала. Я начал беспокоиться, что она пожалела и теперь прячется от меня. Чёрт, ну нам же не по семнадцать лет, мы взрослые люди, к чему эти игры в прятки. Пару раз хотел сорваться к ней, но Лёша останавливал. Ближе к десяти вечера набираю сообщение:
«Пожалела?»
А ответа нет.
– Миха, что такой дёрганый весь день? Понимаю, проблемы, но не из такого дерьма выплывали.
– Знаю. Прорвёмся, – а сам телефон в руках кручу.
– Ленчик сказала, что ты её лично поздравил. Что подарил? Опять ромашки?
– Опять ромашки. Тебе—то зачем знать? – жалею о том, что Лёша завёл разговор о ней.
– В принципе, не зачем, – друг внимательно смотрит на меня. – Что-то случилось? – в ответ я лишь молчу. – Ну ладно, поздно уже, пойду, посплю немного. На работе надо быть в одиннадцать. Ты придёшь?
– Ага, отпуск закончился. Зайдёшь за мной, вместе поедем.
– Договорились, – входная дверь закрывается за другом.
А я опять к телефону:
«Прячешься?»
Через минуту приходит ответное сообщение:
«Нет, не пожалела и не прячусь. Точнее, прячусь, но не от тебя. Макс приехал. Мы в театр ходили. И он забрал у меня телефон».
«Блин, я думал, что поседею за этот день. Какие только мысли в голову не лезли».
Я облегчённо вздыхаю, читая пришедший ответ:
«Гони их к чёрту. Всё хорошо».
«Хорошо. Спокойной ночи. Я люблю тебя».
«И тебе, и тебя».
«Не понял?»
«И тебе спокойной ночи, и я тебя тоже люблю».
«Вот так—то лучше, говори это чаще, мне нравится».
Отключаю телефон и иду в спальню. Падаю прямо на застеленную постель. Уснуть не получается, в полумраке снова вспомнилось всё то, что было прошлой ночью, отдаваясь в паху. Встаю с кровати, отжимаюсь на полу. Но не помогает. Снова ложусь на кровать, думая о том, чтобы рвануть сейчас к ней. Нельзя. Макс дома. Макс. Я напрягаюсь всем телом. Она с ним наедине: за одним столом, в одной постели. А если он прикасается сейчас к ней? Эрекция пропадает мгновенно, на смену ей наступает дичайшая ревность. Я не хочу делить её с ним. Я вырву нас из этого треугольника.
***
Проблемы на работе захлестнули нас с головой, нам с Леной только пару раз удалось побыть наедине, но это чертовски мало для меня. Вчера история с этим «отравившимся» закончилась. Он принёс нам публичные извинения, при этом мы ни копейки ему не заплатили. Правда, пришлось отказаться от нескольких корпоративов, но эти убытки – капля в море. Хорошо, когда одноклассники работают в ФСБ и прокуратуре.
Сегодня ресторан работает в полную силу, отбоя от посетителей нет. Лёша с Леной придумали новую акцию, и она сработала так, что во избежание очереди в здание ресторана пришлось поставить столики на улице. Но меня сей факт в данный момент не радует, и всё потому, что Лены до сих пор нет на работе. Сидя за своим рабочим столом, я очень нервничаю. Снимаю с блокировки телефон и набираю ей сообщение:
«Меня как наркомана ломает без тебя. Я сейчас кого—нибудь убью, пожалей наш персонал, приезжай».
«Скоро буду», – ответ приходит мгновенно, будто она ждала, когда же я ей напишу.
«Как скоро?»
«Минут через тридцать буду».
«Это долго, очень до—о—о—лго».
«Ничего не могу поделать, пробки. Поработай для разнообразия. На столе лежит договор, почитай, подпиши».
«Подпишу, даже читать не буду, всё равно ничего не пойму, но тебе я это припомню. Жди наказания за опоздание на работу. У нас вообще—то рабочий день начинается в девять. А сейчас одиннадцать».
«Накажи…»
Ну, вот одно слово, а мне хоть брюки снимай, чтобы по шву не разошлись. Сижу, жду, барабаню пальцами по столешнице.
Пять минут проходит – пытаюсь прочитать договор, ничего не понимаю.
Семь минут проходит – психую, подписываю и отбрасываю в сторону. Лене доверяю, я вообще редко читаю документы, которые готовит она, потому что она профи и контролировать её нет смысла.
Восемь минут проходит – чёрт, как же время тянется. Может, снова отжаться раз сто? Раньше не отпустит. Через шесть минут и сорок восемь секунд слышу, как каблучки по паркету стучат, идёт моя красавица. Ну, держись, Елена Прекрасная.
Сижу за столом, принимаю самый суровый вид, а она останавливается в дверях и улыбается.
– Елена, ну и как вы собираетесь отрабатывать ваше опоздание на работу?
– А я разве опоздала? – очень хитро улыбается и закрывает за собой дверь на ключ. Подходит ко мне медленно—медленно, как кошка, при этом не разрывая зрительного контакта. Подходит к креслу, опирается попкой о стол.
– Да, вы опоздали, – а мои руки сами юбку задирают, чёрт, она ещё и в чулках. Это выше моих сил. Подсаживаю её на стол, сам поудобнее усаживаюсь в кресле, раздвигаю ножки, стягиваю трусики и прохожусь языком по розовым складочкам. Вот так, без прелюдии, поцелуев в губы и ласковых слов на ушко.
– Сейчас я буду тебя наказывать, я доведу тебя до точки, но не дам кончить. Должна же ты знать, как мне было хреново всё это время, особенно последние полчаса.
Я ласкаю её языком и, почувствовав, что она вот—вот, я отстраняюсь от неё. Стон разочарования ласкает мой слух.
– Ну, Миш, ну пожалуйста!!!
– Не—а, почему опоздала? – дую на клитор, а потом слегка трогаю его пальцем. Она извивается, требуя большего, а я откровенно издеваюсь над ней. – Спрашиваю, почему опоздала?
– Ты же сам попросил съездить и посмотреть новые стулья для вип—зала, – хнычет она на грани истерики.
– Так, значит, это я виноват, – расстёгиваю ширинку, освобождая как кол стоящий орган.
– Только ты.
– Прощаю, – и сразу вхожу на полную длину с мыслями о том, как же оху*нно обладать ею.
Держа её за ноги, я на неимоверной скорости толкаюсь в неё. А она тихо стонет, прикусывая губу, потому что нельзя на работе полностью отдаться эмоциям.
Сквозь гул в ушах я слышу за дверью голос Лёши.
– Почему дверь заперта? Где Миха? Лена где? Костя, дай запасной ключ.
Смотрю на неё, а она уже на грани. Я зажимаю ей рот ладонью и рычу.
– Лёша, уйди нахрен отсюда!!!
И в это время она выгибается подо мной со слезами на глазах, а с моей ладони капает кровь. А я следом за ней улетаю…
***
Ближе к концу рабочего дня я захожу в кабинет друга, который что—то усердно печатает на клавиатуре, и по его движениям видно, что он совсем не в добром расположении духа. Лёша таким бывает крайне редко, практически никогда.
– Что такой хмурый? Не даёт никто? – пытаюсь развеселить, но безуспешно.
– Сам не беру, – он не отрывается от экрана ноутбука. – С каких пор в кабинете закрываетесь?
– Отчёт делали, – говорю первое, что на ум приходит.
– А я смотрю, ты шутить изволишь. Упорно делали, как я погляжу, звучно я бы сказал, я оценил. Не стыдно, нет?
– Нет, – улыбка с моей довольной моськи и не собирается ретироваться под натиском хмурого взгляда компаньона. – А если серьёзно, ты чего такой задумчивый?
– С девушкой познакомился, каждый вечер доводит меня до белого каления поцелуями своими, а, как только я начинаю переходить к действию, она сразу домой бежит. Бесит аж. Как будто я семиклассник. Я взрослый мужчина, со мной так нельзя. Если завела – дай, а если не надо, то тогда вообще зачем эти игры.
– Может, она специально это делает, чтобы, так сказать, подогреть твой интерес к себе?
– От такого подогрева я скоро импотентом стану.
– Где познакомился?
– Да так, в универ за Светкой приезжал, она ключи от дома у меня оставила. Ты же знаешь мою сестрицу, без царя в голове вообще. А там это чудо рыжее. Глаза зелёные, ресницы длиннющие, милота просто. Вот и запал я. Каждый день, как придурок, забираю её из универа, довожу до дома, и всё. В гости не приглашает, ко мне ни в какую, ну а про гостиницу я вообще молчу. И что мне делать?
– Правая рука тебе в помощь.
– Я что, пятнадцатилетний пацан руками работать!!!
– Правильно, для этого есть специально обученные дамы.
– Не хочу специально обученных, – капризничает друг.
– Это серьёзно. Спроси прямо, что да как. Зачем с тобой ездит, вечерами в машине зажимается? Чего добивается вообще?
– И как я это спрошу?
– Языком, Лёша, языком. Как зовут—то зеленоглазку твою?
– Маргарита. А если я её спугну, и она потом шарахаться от меня будет?
– Не хило тебя накрыло, друг. Не хочешь спрашивать у неё, спроси у Светки, я так понял, они подруги.
– Ну, да. Ладно, поехал я, через сорок минут у неё пары заканчиваются.
Глава 8
Лёша
Простояв в пробке лишних десять минут, я подъезжаю к знакомому крыльцу родного учебного заведения, неподалёку вижу, как Риту какой—то мудак в свою машину силой запихивает и даёт по газам. Ну, я за ними еду, моргаю фарами, чтобы тот припарковался на обочину, но он не реагирует. Я обгоняю и перегораживаю дорогу, и в этот момент мне вообще похер на то, что этот придурок может мне машину помять, не идиот же он совсем, чтоб на таран ехать. Парень останавливает машину, выбегает, начинает орать какую—то ересь, ну я и вспоминаю некоторые приёмы рукопашного, не зря в школе в Мишкой на секцию ходили. Пока это нечто валяется на асфальте, я открываю заднюю дверь его авто и вытаскиваю перепуганную Маргариту.
– Испугалась? – спрашиваю я, и в ответ она лишь кивает. – Поехали отсюда.
За руку тащу её мимо парня, он уже немного очухался, даже встаёт на колени, но преградить нам дорогу не пытается. Не хочется емуещё раз схлестнуться со взрослым дяденькой. Вместо прямого нападения на меня он одаривает рыжую девушку взглядом, обещающим неминуемую расправу. Я обнимаю Риту за плечи, показывая этим жестом, что она под моей защитой. Сажаю к себе в машину и увожу, но только в этот раз не до её дома, а до своего. Думаю, пришло время поговорить. Всю дорогу она, не моргая, смотрит в лобовое стекло и теребит пальчиками ремешок сумочки. Не сопротивляется, когда я помогаю ей выбраться из машины и веду в незнакомую для неё квартиру.
– Проходи, да не трясись ты. Насиловать не буду, – говорю я, пропуская девушку в квартиру. – Иди прямо, в гостиную, я сейчас.
Захожу на кухню, наливаю ей бокал воды и капаю капельки успокоительного, которое есть у меня дома. В комнате Рита сидит на краешке дивана. Спина прямая, напряжённая, ноги сведены вместе, ладошки лежат на коленках, взгляд в пол.
– На, выпей, – подаю ей бокал с успокоительным, она берёт, принюхиваясь к запаху. – Валерьянка это.
Дожидаюсь, когда выпьет, забираю бокал и ставлю на столик рядом с диваном.
– Расскажешь? – интересуюсь я. В ответ она отрицательно качает головой, не смея поднять взгляда на меня.
Такой ответ меня совсем не устраивает. Я достаю мобильник и набираю номер.
– Светик, солнышко моё, ты дома? Давай—ка поднимись ко мне.
Сестра живёт этажом ниже, родители специально купили квартиры, чтобы мы могли быть всегда рядом и друг друга контролировать.
Света, открыв дверь своим ключом, проходит в гостиную. Увидев заплаканную подругу и встревоженного брата, стоя в дверном проеме, она молча ждёт, что же будет дальше.
– Раз эта красавица, – киваю в сторону Риты, – отказывается говорить, рассказывай ты, – поворачиваюсь к сестре. – Что за мудила на красной ауди к ней подкатывал?
Света сочувствующе смотрит на подругу, но, зная меня, она не может проигнорировать мой вопрос.
– Павел Краснов, на пятом курсе учится, – нехотя отвечает Света.
– И чего он от неё хочет?
– Что непонятного, её он хочет, – лицо Маргариты покрывается красными пятнами от слов подруги. – Караулит он её постоянно в университете. Домой приезжает, под окнами стоит. А тут, наверное, тебя увидел и решил перейти в наступление, – после этих слов Света головой кивает в сторону кухни, чтобы Рита не заметила. Я её понял, я должен услышать что—то очень важное и личное.
– Рита, посиди здесь, хорошо? – обращаюсь к девушке, продолжающей сидеть как каменная. – А мы с сестрой чай сделаем. Ты какой пьёшь?
– Чёрный, простой, без добавок.
– Отлично, я тоже. У меня другого и нет.
– Зачем тогда спрашиваешь? – наконец, она поднимает на меня свой взгляд.
– Чтобы понять, что ты ещё реагируешь на меня. А то уставилась в одну точку и не моргаешь даже, – включаю для нее телевизор. – Нужный канал включишь сама.
Она утвердительно кивает. Мы с сестрой покидаем её. Заходим на кухню, я ставлю чайник, Света достаёт чай с полки.
– Говори, – нетерпеливо начинаю я. Ненавижу её театральные паузы, и она знает это.
– На неё поспорили, – шёпотом отвечает Света.
Вот ни хрена ж неожиданность. Я думал, что подобные игрища давно в прошлом.
– Она последняя девственница на курсе, вот и объявили тотализатор: даст или не даст она сыночку ректора.
– Что значит «последняя»? – в голове не укладывается то, что я сейчас услышал. Последняя невинная. – Так, стоп. А ты? – требовательно и строго сверлю взглядом сестру. – Когда ты успела, кто этот мудак?
– Почему сразу мудак?! – встала она в защитную позу. – Ты же себя мудаком не считаешь, хотя у тебя было до фига девиц.
Молодец, сестра, лучшая защита – это нападение, так и быть выслушаю.
– И где они все? А нет ни одной. Потому что попользовался и бросил, – заключает она.
– Ты мне зубы не заговаривай. Он тебя бросил?
– Нет, я его. Не обо мне сейчас речь. Время спора истекает через неделю. И, судя по действиям Паши, выиграть он решил при любом раскладе. К тому же дело совсем не в деньгах, он у нас парень принципиальный.
– Я её неделю из дома не выпущу, и всё, – решительно говорю я.
– Не получится, братик, у нас сессия, к которой мне, кстати, надо готовиться. Пока.
Света уходит, а осадочек от нашего разговора остаётся. В её ситуации надо тоже разобраться. Когда я проглядел? Ведь вроде она всегда на виду, ночует дома, за этим я слежу – не в открытую, конечно. Да и парня у неё постоянного не было, никогда никого с родителями или со мной не знакомила. После разрешения проблем Маргариты я обязательно вернусь к этому разговору с сестрой, пусть не надеется, что я оставлю её в покое.
Теперь Маргарита. Наливаю ей чашечку крепкого чая и возвращаюсь в зал, попутно выключая в коридоре свет. Марго спит, свернувшись калачиком на диване. Успокоительное подействовало. Как принцесса из сказки, ей богу. Я сажусь на маленький столик у дивана, рядом ставлю чашку чая, смотрю на неё: вроде ничего особенного, но чем—то же зацепила. Достаю плед, накрываю её и иду обратно на кухню. Наливаю и себе кружку чая, присаживаюсь за стол. Делаю несколько глотков кипятка, обдумывая получившую информацию. Зачем мне всё это надо? Взрослый мужик, и какая—то малолетка, которая младше меня почти на десять лет, к тому же она одногруппница моей сестры! Стоит ли вмешиваться? А почему нет? Ведь нравится мне она, очень. Вспоминая, как этот сегодняшний упырь хватал Маргариту и сажал в машину, руки сжимаются так, что кружка в руках трескается, хорошо, что чай уже остыл. Выбрасываю осколки в урну, протираю стол. Приревновал я к этому Пашке. Это факт. Значит, не отпущу. Буду добиваться. Прибрав на кухне, иду в спальню, по дороге заглядываю к ней, она спит все в той же позе, что и уснула. Точно, не отпущу. Моя будет эта последняя девственница на курсе.
Миша
– Как ты себя чувствуешь, родная моя? – спрашиваю я, вкладывая в эту фразу огромную нежность и любовь.
– Отлично, сынок, – отвечает мама во время нашего телефонного разговора. – Курс лечения закончен, таблетки мне отменили.
– Давление?
– В норме.
– Может, мне привезти тебе чего—нибудь сладенького? Отметим.
– Если хочешь, приезжай, конечно. Буду только рада. Но сладкого не нужно, Мишенька. Недавно Леночка была, привезла мне торт.
– Лена? – удивляюсь я, ведь она мне не говорила, что собиралась куда—то после работы, тем более ехать ей сюда тяжело: живёт она на другом конце города.
– Да, они с Максимом проезжали мимо моего дома, вот и заглянули на несколько минут.