После пары Фил, Хан и Маша направлялись через холл первого этажа к выходу из здания. В этот момент они услышали за спиной спешные шаги, пытающиеся их догнать:
– Фил, подожди, – обернувшись они увидели приближавшуюся к ним Лизу. – А как же наша репетиция?
– А я не знал, что она сегодня, – промямлил парень. – Лиза, может, давай завтра? Я не готов… Мне надо настроиться.
– Нет, это невозможно. Хореографический класс свободен только сегодня, а в следующий раз – неизвестно когда. Поэтому, давай, не отлынивай. Если хочешь, можешь взять кого-нибудь из этих двоих, – показала она пальцем на двух друзей, – но не Хана, а то я Вас знаю: будете ржать, как два коня.
– Ой, очень надо! – скривился Хан. – У меня, как раз, есть одно важное дельце в деканате.
– Хан, можно я пойду с тобой? – спросила Маша.
– Ну, вы и друзья, конечно, – возмутился Фил. – Решили меня оставить с моей проблемой наедине?
– Ладно, – сдалась Маша, – пойдем танцевать.
Распрощавшись, друзья разошлись по разным коридорам: Хан пошел в деканат, а ребята в хореографический класс.
Поворот ключа – и перед глазами предстал светлый кабинет, залитый осенним солнцем. Там не было ничего, кроме зеркал, по всему периметру класса, исключая стену, на которой расположилось огромное окно без подоконников, и блестящего темного паркета. Кинув сумки на пол, Маша и Фил уставились на Лизу, которая демонстративно стала посреди зала, чтобы громко и доходчиво изложить суть предстоящего номера. И по мере того, как Щукина излагала свой план, глаза ребят становились все шире, а нижняя челюсть опускалась все ниже.
– Танец будет концептуальным, в духе современного искусства. Фил, не беспокойся – музыку я подобрала, движения уже придумала. Стиль – контемпорари! – гордо объявила Лиза, но тут же расстроилась, не увидев предполагаемого восторга на лицах одногруппников.
– Конте… что? Лиза, ты в своем уме? – спросил озадаченно Фил.
– Ты никогда не танцевал контемпорари? – спросила Щукина, изумленно приподняв брови.
– Я вообще никогда и ничего не танцевал? Или ты думала, что я мастер спорта по бальным танцам? – Фил почувствовал, как его начинает пробирать раздражение.
– Нет, но разве так сложно этому научиться?
– Да уж проще некуда, Щукина!
– Не ругайтесь, мы что-нибудь обязательно придумаем, – попыталась разрядить обстановку Маша. – Давайте начнем, а там видно будет.
Маша сделала шаг назад, чтобы не занимать пространство рядом с ребятами, и тут же оступилась о сумки, лежавшие на полу.
– Ой! – чуть не упав, вскрикнула Маша.
Незакрытая сумка Лизы упала на бок, часть содержимого высыпалось наружу.
– Лиза, прости, – быстро сказала Маша. – о, а это зеркало, которое тебе вручил тот странный препод?
Девушка, сама не понимая зачем, решила рассмотреть его поближе:
– Что за рисунки здесь на рамке…– произнесла она, преподнеся зеркало максимально близко к лицу… и истошно закричала.
– Синицина! – Фил и Лиза бросились к ней. Ребята не могли поверить своим глазам: лицо Маши стало белым, как мел, застывшее выражение ужаса больше не сопровождалось криком. Девушка сделала глубокий вдох и упала без сознания, Фил едва успел ее подхватить. Зеркало выскользнуло из рук и разбилось вдребезги на сотню мелких осколков.
– Беги за медсестрой, я вызову скорую!
– Сейчас – ответила Филу Лиза и выбежала из класса.
Попытки привести Машу в чувство не увенчались успехом ни у Филиппа, ни у медсестры.
Осталось ждать скорую помощь. Казалось, врачи приехали спустя столетие, но прошло всего двадцать минут. Было принято решение госпитализировать студентку.
– Что здесь произошло? Кому стало плохо, и где Маша? – спросил подошедший Хан.
– Маше, – ответил Фил и рассказал историю о зеркале.
– Блин, я опоздал, – грустно сказал Хан.
– Ты здесь совершенно не при чем.
– При чем, Фил. Я мог этого не допустить. Я знал, что этот тип опасен.
–Ты о чем, Хан?
– Я пошел в деканат специально, чтобы узнать об этом «сказочнике», и знаешь что? Никакого Стравинского в нашем университете не было и нет: ни среди студентов, ни среди аспирантов, ни среди преподавателей.
– Я так и знала! – вскрикнула Щукина.
– Такого человека вообще никто не знает! Нас должны были отпустить, никакой замены не планировалось.
Фил почувствовал, как головная боль начинает подбираться к вискам.
Ребята втроем шли в сторону метро, чтобы разъехаться по домам.
– На счет Маши… – первой тишину прервала Лиза. – Я звонила ее маме, Маша в коме, – девушка грустно опустила глаза. – А ведь на ее месте должна была быть я…
– Лиза не начинай, – устало перебил ее Хан, – без тебя тошно.
– Как думаете, зеркало – это оно виновато? – не унималась девушка. – Мне кажется, этот тип – он сумасшедший, это он отравил Машу. Слушайте, а вы верите в порчу? Он же всю пару говорил, про какие-то магические вещи. Может, мне не стоило так его критиковать, а что, если все это правда? – она резко замолчала, как будто сама удивилась тому, что произнесла в слух.
– Лиза, уймись, пожалуйста… – начал Хан, но Фил его прервал.
– Я согласен с Лизой. Ты права, таких совпадений не бывает. Видимо, он хотел отомстить тебе, но зеркало взяла в руки Маша. И я думаю, что надо найти этого типа и устроить ему допрос с пристрастием.
– Вы оба – ненормальные, –резко сказал Хан, а затем подумавши добавил – но я согласен, найти этого придурка надо. Но проблема в том, что мы ничего о нем не знаем. Я даже все соцсети перерыл – пусто.
– Кажется, я знаю, где его найти. Хан, помнишь, что он сказал, кога выходил из аудитории?
– Понтия не имею, я вообще не слушал, чем он там бредил.
– Я помню! – резко вскрикнула Лиза, не заметив, как на нее оборачиваются прохожие. – Он сказал что-то типа… эм… «Сказку надо слушать вечером», да?
Нет, – ответил Фил, – я четко помню, что он сказал: «Сказку лучше посещать по вечерам».
– Ты намекаешь, на то, что он имел ввиду то кафе? – недоверчиво спросил Хан.
– Именно! – радостно ответил Фил.
– Мне кто-то объяснит? – спросила Лиза.
– Нет, – в один голос ответили ребята.
– Лиз, тебе пора домой, – немного смущаясь сказал Хан. – Извини, но дальше мы сами.
– Ну уж нет! Вы так просто от меня не избавитесь, я пойду с вами, – уперлась девушка. – Даже не обсуждается. Этот тип мне за все ответит: и за Машу, и за испорченную репетицию, и за потерянные нервы!
– Лиза, это может быть опасно, – постарался переубедить ее Фил.
– Я не поняла, вы хотите нажить врага в моем лице? Вы знаете, чем это для вас может кончиться? – голос Лизы явно не сулил ничего хорошего.
– Фил, забей, пусть идет, если ей так хочется, – сдался Хан. – Только, Лиза, чур, потом не истерить и нас не обвинять. Мы тебя предупреждали.
– Ведите меня в свою эту сказочную забегаловку. Я им там всем устрою чудеса на виражах.
Глава 5. Вечерняя сказка
На часах было без пятнадцати минут восемь, когда ребята подошли к порогу кафе «Сказка». Чуть помедлив, они вошли во внутрь и не поверили своим глазам. Еще вчера такое уютное кафе сегодня выглядело так, как будто здесь прошло цунами: все было перевернуто вверх дном, посуда перебита, книги и милые безделушки сброшены на пол, занавески сорваны. «Здесь явно наблюдаются следы борьбы» – констатировал очевидный факт Хан. Пройдя вдоль зала, ребята увидели не менее странную картину: в самом углу за единственно «выжившим» столиком сидела до боли знакомая фигура. Подойдя ближе, в свете тусклой люстры, висевшей над столом, они смогли разглядеть невозмутимое лицо Стравинского, который сосредоточенно раскладывал карточный пасьянс.
– Присаживайтесь, я вас заждался – торопливо произнес мужчина, не отрывая взгляда от карт. – А Вы, солнце мое, – ткнул он пальцем в Лизу – сделайте одолжение, повесьте табличку «закрыто», она висит возле двери.
Опешившая от всего происходящего, девушка послушно сделала то, что ей сказали.
– Мы пришли сюда получить ответы и спасти свою подругу, – громко, стараясь изобразить наезд, сказал Фил. – Я знаю, это из-за твоего зеркала! Не знаю, как – да это и не важно, – но ты дашь нам противоядие!
– Что с Машей, говори! – подключился к наезду Хан.
– Она проклята, естественно, – не отрываясь от пасьянса ответил Стравинский.
– Как ее спасти? – спросила Лиза после десятисекундной немой паузы.
– Отправиться в Тридесятое царство, – спокойно ответил Стравинский.
– Куда? А, я понял, ты – сумасшедший, что, впрочем, лично для меня не новость, – сказал Хан, – Пойдем ребята, здесь все ясно.
– Стоп, у меня еще вопросы: а где персонал кафе, и что здесь произошло? – спросил Фил.
– Вышло небольшое разногласие, мы и раньше не сильно ладили, если честно, но сегодня так и вообще прям поругались, неприятно так… – Стравинский горестно покачал головой. – Не хорошо вышло.
– Они живы? Фил, держи его. Лиза, вызывай полицию! – Резко сказал Хан – Я осмотрю помещение.
Но как только, Фил хотел наброситься на Стравинского, он понял, что не может сдвинуться с места. Глянув на ребят, стало понятно, что они тоже могут сделать, максимум, один шаг.
– Ой, а вас не учили под ноги смотреть? – спросил «преподаватель».
Посмотрев под ноги, друзья увидели, что стоят, практически в центре белой окружности диаметром не больше двух метров, начерченной мелом прямо перед столом, за которым сидел Стравинский. «Вот это фокус!» – подумали ребята.
– Ничего, чтобы вызвать полицию, двигаться с места совершенно необязательно, – сказала Лиза, потянув руку к карману, где лежал телефон.
Но как бы она ни старалась, рука упорно не попадала в карман. «Да что ж такое – нервничала девушка – не получается!». Ребята тоже потянулись к телефонам, но тоже самое – тщетно.
А тем временем Стравинский продолжал спокойно раскладывать пасьянс.
– Удивительное дело, – завел беседу он, – как можно не верить в магию, но при этом, верить в чудо. Неужели вы всерьез думаете, что мощное проклятие, перед которым бессильна даже ваша, как ее там… а, медицина, можно вот так вот просто снять. Прийти, угрожать мне, честнейшему человеку – верх неуважения! А я, между прочим, пока вы там шлялись непонятно-где, решал здесь с Марго, как вам помочь. Поэтому, прекратите свои бессмысленные действия. И полиция здесь явно будет лишней. Все сотрудники этого кафе живы и здоровы. Они удрали сразу же, как только мы с Марго начали здесь все громить: она так радовалась моему появлению, что чуть-чуть не сдержала своих эмоций. Огонь, а не женщина! – он мерзко захихикал.
– Что с ней? – спросил Хан.
– Да ничегошеньки! Села на метлу и улетела по своим ведьминым делам, – равнодушно махнул рукой Стравинский
– Ну, да, на метлу, ага. Как же я сразу не догадался, – с сарказмом произнес Хан.
«Давайте дослушаем его до конца, вдруг, что-то разумное услышим» – шепотом предложил Фил.
А Стравинский тем временем продолжал:
– Вам придется мне поверить, если вы хотите помочь своей подруге. Филипп, я знаю, что у тебя много ко мне вопросов, ведь, в отличие от своих товарищей, ты прекрасно знаешь, что ведьмы существуют и сказочный мир – не вымысел.
Лиза и Хан вопросительно посмотрели на парня.
– Ну, как сказать, верю, я лишь допускаю, что возможно… хотя, я не уверен… – тихо промямлил Фил.
– Ты ведь догадывался, что история, которая приключилась с тобой в детстве, вовсе не про криминальный киднеппинг, а, скорее, про магический, да? – Стравинский впервые оторвал свой взгляд от карт и пристально посмотрел на Филиппа. – Вот он – момент истины, друг мой.
– Я тебе не друг! Откуда ты знаешь про все это? Ты подслушал наш разговор с Ханом?
– Да брось, я давно об этом знаю. И про то, как ты познакомился с «нашей» старухой.
– С Вашей? Что это значит? – спросил Фил, чувствуя, как учащается его сердцебиение.
– Милая старушка, с которую ты встретил в лесу – хранительница входа в Тридесятое царство. Ты помнишь вашу встречу?
– Да, помню. Но думал, это были галлюцинации. Помню, как бежал по лесу и вдруг увидел узкую реку с очень бурным течением, а над ней – деревянный мост. Я хотел ступить на него, но почувствовал, как чья-то рука легла мне на плечо. И голос произнес: «Не надо, Филипп, не иди туда». Я обернулся и увидел старуху. Она была высокая, худая, с длинными седыми волосами, которые торчали из-под черного платка. Опиралась старуха на кривую деревянную палку. Выглядело все это жутко, я испугался и хотел было заплакать, сил не было бежать, но она легонько обняла меня одной рукой за плечи и сказала: «Не бойся, Филя, я не дам тебя в обиду этой ведьме. Ты храбрый мальчик, молодец, что не пошел с ней добровольно. Я побуду с тобой здесь, пока тебя не найдут, только обещай мне, что не будешь спать». Она усадила меня на корень дерева, торчащий из земли, предварительно стряхнув голой рукой снег. Села рядом и начала рассказывать мне сказки, чтобы я не спал. Когда вдалеке послышались голоса людей и лай собак, она встала, поднесла указательный палец к своим губам, показывая, мол, тихо; попятилась назад к мосту и исчезла вместе с ним. Клянусь, исчезла! Растворилась в воздухе…
– Ты так и не понял, кто эта старуха? – с возмущением спросил Стравинский, поджав губы и выкатив от удивления глаза. – Это ж Баба-Яга! Как можно было не узнать такую знаменитость!
Хан и Лиза закатили глаза.
– Допустим, Баба-Яга. А ты тогда кто? – поинтересовался Фил.
– Конь в пальто! – Стравинский захихикал, – я предпочитаю не раскрывать все карты разом.
– Хорошо. Правда, что Милу похитили Гуси-Лебеди? – Хан сам не ожидал от себя такого вопроса.
– Чистейшая правда! – ответил Стравинский. – Я же говорил, а мне никто не верил, – изобразил нарочитое возмущение он.
– Стоп, ты там был! Этот мальчик…
– Да. Да. Да. – не дал Филиппу договорить Стравинский.
– Но зачем птицам маленькая девочка? – недоумевал Хан, стараясь не думать о том, как мужчина средних лет три года назад мог быть маленьким мальчиком.
– Ой, да им она вообще без надобности, – завертел головой Стравинский. – Это заказ для Виреевой.
– Виреевой? Как она посмела? Маленькая девочка… За что она так?
– Вопрос неожиданно правильный. Девочка – это плата за услугу. Подробностей не спрашивайте – не в курсе.
– Так, все-таки, зачем ей ребенок? – спросил Хан.
– Чтобы не возвращаться в Тридесятое царство. Когда кто-то из коренных обитателей его покидает, он должен оставить Бабе-Яге откуп в виде чистой души. А кто чище и невиннее ребенка? Дается на все про все три недели. В течение этого срока Яга должна получить ребенка. Та же история приключилась и с тобой, Филипп. Потому, на самом деле, ведьма за тобой не гналась – ты сам бежал к Яге в руки, как кабанчик в загон.
– Но меня не приняли, почему?
– А вот этот пассаж не понял вообще никто. Это был первый и единственный случай в своем роде. Сначала, я подумал, что, может, в таком юном возрасте у тебя душа нечиста? Но потом понял, что нет, с ней у тебя все в порядке. Выходит, бабка тебя просто пожалела, а ведьма – редкая неудачница.
– Сюр какой-то, – неожиданно вырвалось у Лизы.
– Ну, так, подружку спасать будете? Часики то тикают… – пригрозил Стравинский.
– Ты что с ней сделал, сволочь?! – крикнул Фил.
– Обзываться не надо! А то я передумаю Вам интервью давать, и пойдете вы со своими вопросами куда подальше. Я же сказал, что подруга ваша проклята. Я отправил ее душу в Тридесятое царство. Спасти ее можно, только, если вы сами ее оттуда заберете. И я вам, по доброте душевной, помогу за небольшую услугу.
– Чего тебе надо?
– Расклад такой: душа вашей подруги в Тридесятом царстве. Я не виноват, так работает проклятье. Вам нужно отправиться туда и убедить ее вернуться. Поверьте, Маша там неплохо устроилась, поэтому не скажу, что вернуть ее будет легко. А еще сложнее найти к ней дорогу. Ну, а за то, что я вам помогу, вы мне кое-что принесете, пойдет?
– Так, я не понял. Ты проклял Машу, мы идем ее спасать, и мы еще и должны тебе? – возмутился Хан. – У вас все там такие сказочно наглые?
– А без Этого вам в Тридесятом царстве будет все-равно туго. А когда вернетесь, Это вам здесь будет уже ни к чему. Ладно, еще я буду все время на связи, чтобы помогать, – Стравинский открыл свой замшевый чемодан и достал оттуда маленькое зеркало.