* * *
Мадригал. Что за прелесть эта Катя!
Что за прелесть была Катя.
Но где они – «женщины в русских селеньях»,
Чтоб Лизе – омут был по колено,
Чтоб Анне – под поезд было решиться?
Или пропало то поколение
И время страстей и поступков безбашенных?
Да, мир изменился, но – вот совпадение -
Всё то же – с девчонками этими нашими:
Только подумаешь – к ним на колени,
Они тебе в то же мгновение:
– Лучше стоя, чем на коленях -
То Долорес ещё говорила.
Мужики ей тоже не сразу, сдавались,
Но руки потом поднимали, стесняясь.
И ей ничего уж не оставалось,
Как рядом прилечь, им отдаваясь.
(Из сборника мадригалов Армянского радио).
Ps. Раневская – Яблочкиной рассказывала этот мадригал, и та ужаснулась: – Это же только под наркозом.
17.02
17. 23:57. Е.
Что с ногой? Где Вы? Ответили бы по-человечески, без мадригалов. Пожалуйста.
18 фев. в 7:20. А.
Отвечаю. Без мадригалов. Это всё Прутков с Армянским радио. Сам же – прозаик до мозга костей. Кстати, о костях: как говорится – до развода срастутся, не в энтом дело, главное, чтобы человек был хороший, на своём месте и вовремя. А поскольку бывает, место красит человека, если тот (или та) не смотрит, то надо обязательно попробовать – окрашено или нет. Вот Вы: смотрите, куда присаживаетесь, чтобы не было мучительно больно за прилипшее платье? А всё-таки, как Вы думаете: что с Вами – не излечено или неизлечимо? Это ведь две ба-а-а-льшие разницы. Если – первое, Вам – к «сестре», если второе – … к кому? Если девушка просит, то потороплю Пруткова с его приложением.
Сухов.
Ps. Всё будет хорошо. Или плохо. Как говорил Швейк: – Одно из двух…
Сухову Фёдору Иванычу.
18. 22:05. Е.
Здравствуйте, милый друг, Фёдор Иваныч! Пишет Вам Ваша Катерина Матвевна, из милой Вашему сердцу родной стороны. Уж так давно Вы не посещали наши края, что и не могу представить себе обличие Ваше. Как лягу почивать, обниму подушку и всё представляю Вас рядом. И приходите Вы ко мне в таких разных видах: то в виде морского пирата с чёрной повязкой, то профессором электротехники, принимающим экзамен у студентов, то огородником, поливающим капусту и пропалывающим её же двумя руками – и правой и левой, то Джоном Сильвером на деревянной ноге, то решателем задач по электросхемам, то, поющим громко песню на остановке или в электричке – певцом, то писателем, то пикапером, с сетями электронными, то читателем, то пижоном в брюках вельветовых, в кепке с кокардой и в новом ремне с пряжкой кастет. И так у меня всё это перемешается в голове от Вашего собирательного образа. Закрою я покрепче глаза да и усну. Да, ещё, дорогой Фёдор Иваныч, никак я в толк не возьму, что Вы мне пишете в своих письмах, что хотите сказать или, наоборот, намекнуть, догадайся, мол, сама, дорогуша моя. Наверное забыли Вы уже за давностию нашей разлуки, что и Платона я не знаю, и Людовика, и Яблочкину. И никакие имена не муссирую я, милый Вы мой, а только беспокоюсь я о Вас, как бы Вы не ухудшили свою налаженную жизнь «сгоряча или невзначай». И очень ведь я толковая, понимаю, что мужик устроен по-другому «физиологически», поэтому ему можно простить и Гюльчатай и другую, более подходящую, т.е. православную, раз правоверными брезгуете. Только бы не забывали свою Катерину Матвевну, писали бы ей почаще, она бы и рада – радёшенька. Да и знала бы она, что душа-то Ваша рвётся в мою деревню, как журавль – в небо. Хоть Вы и не Шаляпин, да на что мне Шаляпин-то? Вот какой Вы стали чудак, видно напекло Вам там голову-то в песках. И написали бы мне, что Вы сейчас читаете, какие фильмы смотрите. Не всё ведь с «группой товарищей» развлекаетесь. И написали бы мне, как Ваше здоровье, уж который раз спрашиваю, а нет от Вас ответа. Что же с глазом Вашим? или от «солнышка в нём бело»? и что с ногой все-таки? как я поняла, сняли гипс. И что? Отекает? Болит? Побыстрее выздоравливайте, Фёдор Иваныч, «докончу в следующий раз». Ваша Катерина Матвевна.
Добрый вечер, весёлая минутка.
18. 22:29. А.
Госпожа удача? Или иначе? С Фёдором Иванычем посовещались. А нога всё выздоравливает и выздоравливает. Вы же уже ж со всеми праздниками как будто проздравили и даже с Новым годом «дураком» обозвали, когда «протрезвели». Разве Ваша программа-максимум не выполнена? Сонька вот учуяла Ваш иезуитский совет и с подоконника – на стол, со стола – на травмированную ногу, а гипс уже снят. Одеяло смягчило удар, но было больно – ещё и от неожиданности. Не орал, как армянин, но прокомментировал не литературно. Вот женский персонал – не знаешь чего и когда ожидать, и всё равно неожиданно (потому Марк Твен и сказал: когда чего-то очень ждёшь, и оно, наконец, приходит, то всегда кажется неожиданным). Однако, как же Вы про перелом-то узнали?
* * *
Т.н. «золотое сечение» было известно давно (не путать с кесаревым: кесарево – кесарю, а всё остальное – нам, грешным). Его знали и Л. да Винчи, и современная физика. У русских это ещё называлось «золотая середина». После замеров (Маркс сказал, что где начинаются измерения, там начинается наука) оказалось, что эта самая «золотая середина» аккурат проходит, как гринвичский меридиан, через Владимир. Вас приглашают ходить в гости во Владимире. Если Вы, конечно, понимаете – о чём это.
Ps. См. приложение – наиболее удобные варианты расписания поездов, как туда, так и обратно. Недалеко – Суздаль, можно «посетить тот уголок» (но не навсегда) и Гусь-Хрустальный. Там и местная медовуха.
Pps. А ещё скажу честно, но откровенно. Говорят, что человеческий глаз не видит предосуществления и т.п. А фотоаппарат может это зафиксировать, как Иоанн – Апокалипсис или Нострадамус – будущее. Даже невооружённым глазом можно различить. На Вашей фотографии. Вот Вам и 15 коп. На исходной фотографии нет. Все были потрясены – и Фёдор Иваныч. А Вы говорите – купаться и чудес не бывает.
Козьма Прутков – директор Пробирной Палатки.
Грустно, «немного жаль», вот-вот и не надо.
19. 11:33. А.
Катя. Что-то мне вдруг хреновато стало, как будто прозрел. Когда лежал на жужжащем витафоне. И «кофий – без всякого аппетита»(6). Может временно, может надолго. Пишите, если сможете и надо, но не ждите ответов (типография закрыта в прошедшем году). Может – это весеннее обострение, может авитаминоз, может, как у И. Христа, т.н. «кризис возраста», а может прохождение полуволны регенерации «перелома кости». Это на всякий случай, чтобы не было, и вообще. Пока жужжал витафон, мысленно (как Гайдар) написал почти роман, ну, может не совсем, а повесть, не очень чтобы, как, но и не много. Однако, здесь пока – оповещение, на всякий случай, чтобы не заходило далеко. Не думайте, не надо. Когда человек думает, он становится одиноким. Деревня, книги, соседская корова, хорошо бы ещё – не болеть, а если что – излечиваться, и без Владимира (хотя там и медовуха), «ничего не надо, кроме шоколада». Что ещё надо для спокойной жизни? (Вот Лермонтов пишет: «Мне стало грустно. И зачем было судьбе кинуть меня в мирный круг…? Как камень, брошенный в гладкий источник, я встревожил …спокойствие, и как камень едва сам не пошёл ко дну»). Будут меняться времена года, вот 20-го, думаю, закроют мне бюллетень (пока не удавалось уговорить хирурга) – «единое счастье – работа» (жаль, что у всякого «счастья» – корень «час») и будем работать, над собой.
19.02.15
19. 21:56. Е.
Что же произошло? За одну ночь. Буду ждать, может быть всё образуется когда-нибудь. И я дождусь от Вас письма. Буду надеяться. Очень жаль, что мы так и не смогли ничего сказать. И я – не смогла. Если бы я только решилась, Вы бы поняли меня. Надеюсь, мы переживём ЭТО без потерь. Я имею в виду болезни. Вот и Вы тоже с травмой. И я с декабря ходила вся покрытая красными пятнами, врачи сказали – «невры», я уж думала и не пройдут, выходила только по темноте на улицу. Вы написали, и всё прошло… Не знаю, как писать, не получая ответа. Посылайте мне хотя бы пустые листы, мне нужно знать, что Вы живы-здоровы. Я Вас очень прошу. Очень прошу. Хотя бы так. Не прощаюсь. Скорейшего выздоровления Вам. Я не могу ни о чём думать и ничего писать пока.
Спасибо за всё.
Е.
Татьяна Коршилова.
Это я была…
Если вдруг ты услышишь звенящую ноту,
В шуме всех голосов бытия,
И нахлынет тоска просто так, отчего-то…
Это я была, Это я…
И когда в твоём доме, устав веселиться,
Разбредутся за полночь друзья,
И в твоё одиночество дождь постучится,
Это я была, Это я…
И когда ты пойдёшь сквозь ненастье и ветры,
И туманна дорога твоя,
Ты увидишь огонь – и в мерцании светлом
Это я была, Это я…
23.02.15
23. 8:47. Е.
Саша, дорогой мой человек! Поздравляю Вас с праздником и желаю не быть почасовиком у счастья.
Е.
Re: 23.09:47. А.
Катя, если Вы желаете «не быть почасовиком у счастья» (так построена Ваша фраза), не будьте.
Дуализм.
23. 13:06. Е.
Да, понимаю двойственность мысли. Конечно пропустила слово «ВАМ».
Е.
2. Весна («Опять весна на белом свете…»)
Март
Ну почему?
07. 21:56. А.
Весна, однако. «Вся покрытая» и «невры»? Это мимикрия (приспособление к среде обитания), и вообще: появление или исчезновение – «всё случайно, всё пройдёт, что пройдёт, то будет мило»(4), просто такая совпадения – сказал бы Виктор Иосифович. Это бывает: у хамелеонов, океанских крокодилов, у Ж (если им можно верить) и других животных. Пра-а-йдет! Получил то, что Вы мне отправили на Почту. Помню Коршилову – по своему красивая, похожа на Толкунову (или та – на неё), несколько крупновата, и нос почти как мой. Послушал. Это лучше читать. Стихи очень женские, мне её жаль. А музыка Таривердиева здесь откровенно слабая (по сравнению с мелодией в «Иронии», например), и вещь эта – не для Толкуновой. У Сергея Беликова значительно лучше: «У беды глаза зелёные». И погибла Коршилова на дороге: ВЛАДИМИР – Суздаль… Чтобы поцеловать женщину в ухо, надо чтобы была возможность и хотела, а не фыркала и не топталась, как лошадь (пусть извинит бессловесное животное это сравнение). Вы помните симптомы любви в «рубаи»? Там ещё не доставало четвёртой строчки (Евтушенко): страх потери. Вы всё: «думаю, думаю». А пятна – и на языке? У Джеммы – и во рту, но она ждёт только еду, хотя бывает тычется, как женщина. В тоже время, «есть конкретное предложение: с этим надо что-то делать». Известно со времён изобретения водки, что подобное лечится подобным. Лекарство от любви – другая (про любовь – это так, для примера, но влюблённость не помешает. Хотя бы в того, кто – «через дорогу». Как говорится: дёшево и сердито, и никуда не надо ехать, всё в шаговой доступности, как магазин. А если он ещё и курит, то – это плюс: будет Вас окуривать, как пасечник – пчелу, чтобы уснула. Чувствуете? А Вы всё – «думаю, думаю». Что тут думать?). А у меня на левой щеке – пятна «загорелости», и с этим уже ничего не поделаешь, может если Ваш автозагар – для симметрии (но – это паллиатив). 10-го декабря сломал ногу. Недавно срезал гипс. Некоторые участки, как губы женского персонала после продолжительных поцелуев, только не розово-красные, а бело-розовые и с сиреневой тенью, и тоже припухшие – очевидно вследствие ещё ушиба и растяжения. Что-то и подташнивает меня, как при беременности – женский персонал. Не умереть бы при родах. А 21-го ночью меня разбудило шуршание сотового телефона. Я вперился сонным взглядом в полумрак комнаты: из окна падал свет от уличного фонаря («ночь, улица, фонарь, аптека»(129). Светящиеся зелёным цифры электрических часов показывали 3,37. Утром посмотрел записи телефона: полковнику никто не пишет – была слуховая галлюцинация. 20-го ездил за конфетами, купил Умку, Умку конти с ирисом, Мулатку– Загадку, Морские, Цитрон и Ромашки. Вечером пил с ними чай – типичное не то, даже «Цитрон». «Всё не так, ребята»(83). А может рецепторы. Но они – только датчики, всё решается в мозгу. Хожу, прихрамывая, почти, как Риварес. Но он припадал, кажется, на правую ногу. Однако, хромоту Овод приобрёл, как и я, не от ранения пулей: у него – это результат простуды в малярийных болотах, а у меня – в результате фатальности. А может ещё, как в «Неодолимом желании близости» – «спастичность мышц». Когда Соня под аккомпанемент своего хриплого «мя-а» забирается на меня и заводит свой бесконечный речитатив: «хр-р-р» около уха и я говорю: – Соня, нельзя – и переворачиваюсь на правый бок, Соня идёт к ногам, обходит меня вокруг, подходит к голове с другой стороны, располагается рядом и продолжает своё, уже известноё и монотонное – как песнь Востока: «ордын дай, ордын дай», и что характерно, как на выдохе, так и на вдохе – одинаково (как это ей удаётся?). Громкость исполнения убавить невозможно, пока она, постепенно затихая, сама не уснёт. Вдруг только сообразил, читая «Неодолимое желание близости», что «сводные сёстры» – по отцу. Вы сказали честно, что внимательно прислушиваетесь к речитативу:
А я люблю тебя, любую:
И косую и кривую.
И какой у тебя там вес,
И с зубами люблю и без…
«Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно»(15). И народ говорит: не плюй в колодец – вылетит – не поймаешь; Швейк предостерегал: от добра добра не ищут, а то недолго ль до беды; не люби, да почаще взглядывай – говорила мама, а в послании Апостола Павла сказано: «Жёны, повинуйтесь мужьям своим, как прилично в Господе» (Колоссянам 3:18). Может, подвезёт когда, на переднем кресле, справа от себя. Положит правую руку на Ваше левое колено – выше на 200 мм., выше, выше, до… Вы – в томлении, полузакрыв глаза, в ожидании «до-до», а потом, имея «желание доставить удовольствие М», медленно и безвольно разведёте колени… Я некоторое время назад тоже говорил, что, мол, готов отдаться в добрые руки женского персонала – даже и с готовым довеском, и с двумя, пожалуй (больше не потянул бы – по тем временам). Чтобы только она не очень была «сильно глупая», можно – немного «мало умная». Приблизительно как Ваш, тоже пел: главное, чтобы человек был хороший. Некоторое время спустя, Маша объяснила мне мысль. «Мысль» состояла примерно в следующем. Ну, хорошо, пусть ты умный и хороший, но ты представь, а если у тебя ноги кривые или одной почти нет, или один глаз – на Кавказ, а другой – на Север, или … ну и т.д. Кому ты нужен со своим, якобы, умом? Задумался. У меня, и правда, на правом веке какой-то «ум» образовался: жировичок или меланома – хрен его знает, как это называется, но даже я вижу это невооружённым глазом в зеркало. «Да-а-а – сказали мы с Петром Иванычем»(35). Вишневский написал своё претенциозное «Зачем нужны мужчины?» У женского персонала, на самом деле – только два «зачем» по отношению к противоположному полу:
1) мужчина для женщины – это средство родить ребёнка,
2) для физических работ: зашурупить что-нибудь, поднять или передвинуть.
Вот и всё, а Вишневский – аж на 47 стр. Но у учёных – это практика: собрать, проанализировать и резюмировать. Этот собиратель, аналитик и резюметрист, работающий в Германии и имеющий польские корни – не исключение. Женский персонал утилитарен a priori. Что такое утилитарное поведение? Да вот для наглядности и понимания – Ваш пример: «не через дорогу» (вот если бы – через до-ро-о-о-гу и с совмещением «приятного с поле-е-езным», как 7-го прошлого сентября, тогда может и «решились бы». А ОК, ВК и возможно ещё что-то подобное – это так, для общего развития, чтобы не было мучительно больно от поедания кактуса, для некоторого заживления царапин от него, чтобы «пятна» исчезли. И всё – «СВОБОДНЫ»). Что такое a priori? Это то, что родилось в женском персонале до рождения женского персонала, ну, или одномоментно. Вспомнил один случАй, который спровоцировал на указанные здесь п.п., после прочтения очередного «трактата о любви» Вишневского, подтвердившего эти п.п. Сегодня – традиционный маскарад (воскресение). «Воскресение» – почти буквальное после 10-го декабря, т.к. не надо было стоять на одной ноге, поджимая другую, как аист, чтобы вода не попала в гипсовый сапожок. Вспомнил Маркса и Чехова:
1) всё познаётся в сравнении,
2) надо радоваться, что – одна нога, а не обе.
В душевой кабинке – теперь обе ноги, и левая тоже. Для полного счастья не хватало только Вас.