Почти с минуту стена дышала землянину в лицо жаром, даже и не думая разрушаться. Затем в кладке, куда бил луч, появилась желтая точка; она быстро росла, темнела. Повалил едкий дым: Хостин закашлялся, глаза заслезились, но он продолжал поливать замурованный проход струей пламени. Наконец, не прекращая стрелять, повел ствол вниз, стараясь расширить желтоватое пятно.
Луч запульсировал: кончался заряд. Неужели Сторм ошибся и впустую потратил энергию? Землянин крепко сжимал оружие: выстрелы становились все реже и вскоре прекратились совсем, как ни давил он на спуск.
К глубокому разочарованию Хостина, внешне стена не изменилась и казалась такой же непоколебимой, как и прежде, не считая следов гари. Повелителю зверей не терпелось узнать правду: он развернул бластер и, не дожидаясь, пока камень остынет, с разбегу, что есть сил врезал прикладом по центру раскаленной полосы.
От удара металлического приклада о стену землянин охнул. К счастью, бластер не сломался: часть кладки, куда обрушилось пламя, слегка поддалась. Совсем чуть-чуть, но все же! Ободренный, Сторм стукнул еще раз: отлетел здоровый кусок – правда, не с краю, где его скрепляло черное вещество, а по центру; видимо, инопланетная субстанция и впрямь была гораздо прочнее любого природного материала.
Хостин решил дать стене остыть, прежде чем продолжить работу. Дым от выстрелов бластера исчез без следа, словно растворился в волшебном воздухе пещерных садов. Вдруг ажурный куст с радужными листочками задрожал, и на тропинку, сверкая глазами, выскочила взволнованная Сурра, вся взъерошенная и задыхающаяся.
Хостин принялся успокаивать кошку: не переставая нежно бормотать, почесал за ухом и под остреньким лисьим подбородком. Удивительно, что Сурра вообще откликнулась на зов, уж слишком она была взбудоражена. С кошками вообще ни в чем нельзя быть уверенным: этим своенравным животным претит любое подчинение. Они хорошие друзья, отличные боевые товарищи, но не слуги. Если Сурра и выполняла приказ или являлась по просьбе повелителя зверей, то исключительно по своей воле, а не из послушания, – и Сторм прекрасно это знал и частенько опасался, что однажды все изменится.
Кошка смягчилась, заурчала и, убрав когти, прикоснулась лапой к ласковым ладоням Хостина. Вот и Сурра спаслась из заманчивой инопланетной ловушки.
В поисках пропитания они совершили набег на сады, наполнили фляги чистейшей водой из крошечного водопада, который обнаружили на маленьком озере, и уселись, ожидая, пока остынет стена. Наконец совместными усилиями путникам удалось разобрать камни.
Логан не ошибся: проход вел не в очередной коридор, а в небольшую пещеру, с другого конца которой обнаружился выход наружу. Пока Сторм и Куэйд проводили друг за другом лошадей, Горгол отправился на разведку. Вскоре туземец вернулся, радостно размахивая руками:
– Я знаю это место! Здесь я убил лихого летуна, когда отправился за трофеями. Отсюда ведет дорога…
Им открылась узкая, совершенно голая долина с высокими отвесными склонами. Пылающее арзорское солнце превратило ущелье в раскаленную печь: поразительный контраст с прохладными садами! Внезапно Сторм развернулся и направился в пещеру, чтобы заделать проход. Вместе с Логаном они подобрали осколки камней и свалили их поперек тропинки.
Юноша улыбнулся (болезненная припухлость губ прошла, и теперь он мог даже смеяться):
– Ну что, пусть тайны Затворенных пещер так и останутся тайнами? Отличное убежище, такими не разбрасываются, вдруг еще пригодится!
Путники даже не догадывались, что им и впрямь вскоре понадобится пристанище. Горгол вскочил на кобылу и поскакал к южному краю ущелья. Логан, без седла, ехал на другой лошади, а остатки припасов и снаряжения тащил молодой жеребчик. Хостин хотел было устроиться на седельной подушке Дождя, но внезапно Сурра рассерженно зашипела, прижала уши, вздыбила шерсть на загривке и, издав боевой рык, ринулась вперед, обогнав норби.
В ответ раздался мерзкий звук; от груды камней отвалился грязно-желтый валун и с безумной яростью бросился на туземца.
Прежде чем Сторм понял, что происходит, Горгол саданул из станнера по лбу йориса; тот рявкнул, задохнулся и с грохотом повалился, перебирая лапами. Норби никак не мог справиться с насмерть перепуганной кобылой, как, впрочем, и Логан: лошадь запаниковала, метнулась и сбросила ездока, еще не вполне оправившегося от пыток ксиков. Не имея возможности уцепиться за седло или уздечку, юноша покатился кувырком. И тут из расселины в скале с визгом выскочил второй йорис.
С первой попытки стрела Сторма угодила в слабое место ящера – мягкую, уязвимую глотку, – но не убила монстра наповал. Щелкая во все стороны чудовищными челюстями, тварь каталась по земле рядом с Логаном. Вдруг арзорец вскрикнул, дернулся, откинулся на спину: по голенищу прокушенного сапога струился ручеек крови. Горгол выстрелил, и рептилия обмякла. Не обращая внимания на йориса, норби поспешил к Куэйду.
Юноша побледнел, обеими руками вцепился в икру чуть выше раны и со странной отрешенностью в ярко-голубых глазах взглянул на Сторма.
Горгол отрезал от пояса с бахромой полоску кожи, рывком содрал с Логана сапог (от боли у поселенца аж перехватило дыхание), наложил жгут и, велев Хостину хорошенько затянуть концы, направился к йорису. Туземец раздвинул челюсти рептилии и пару секунд вглядывался в зубастую пасть, а затем опустился на корточки, вспорол твари брюхо, отсек здоровенный кусок жирной плоти и, подскочив к раненому, приложил его к сочащемуся кровью месту укуса.
– Самец, – сквозь сжатые зубы выдохнул Логан, – ядовитый…
Сторм похолодел от ужаса: об укусах йорисов на Арзоре рассказывали поистине жуткие истории, а в его скудной аптечке нет подходящего средства на такой случай. Однако Горгол что-то нетерпеливо показывал землянину.
– Это вытянет яд! – Туземец ткнул пальцем в шмат сала. – Не ехать, не ходить, лежать тихо, будет болеть, сильно болеть.
Логан выдавил подобие улыбки.
– Надеюсь, он знает, что делает, – неожиданно глухим голосом произнес юноша. – Ох, приятель, как бы мне тут коньки не отбросить…
По загорелой коже юноши разлилась мертвенная бледность; он явно не контролировал движения – руки и ноги свело чудовищной судорогой. Из уголка опухшего рта стекала тонкая струйка крови.
Горгол отрезал от ящера свежий комок жира, с помощью Сторма поменял компресс и указал на снятый с раны кусок: тот посинел с обратной стороны.
– Яд выходит, – прокомментировал норби.
Но Хостин сомневался, что таким способом получится вытянуть весь яд. Логан не шевелился; голова бессильно завалилась набок; он тяжело, хрипло дышал, и при каждом вздохе было видно, как ходят ходуном выпирающие ребра. По холодной коже градом катился липкий пот. Сторму показалось, что юноша потерял сознание.
Горгол четырежды менял компресс. Последний кусок оказался чистым, без синих пятен, но состояние Логана не изменилось: он все так же лежал без движения и с трудом, прерывисто, втягивал воздух.
– Яда нет. Теперь спать, – объяснил норби.
– Он оклемается?
Горгол задумчиво посмотрел на раненого колониста:
– Может быть. Больше ничем не помочь. Не ходить, не ехать, наверное, вот столько дней. – Он показал два пальца.
– Слушай, – произнес повелитель зверей вслух и, спохватившись, перешел на язык жестов. – Скажи, куда надо идти. Я приведу помощь. Жди меня там – в месте, где много цветов.
Туземец кивнул:
– Я посторожу, ты приведи помощь, расскажи про злых людей.
Вместе они отнесли Логана в пещерные сады. Горгол по памяти начертил на песке примерный план маршрута, и Сторм принялся собираться в дорогу. Сурра останется: кошка просто не поспеет за Дождем; и хорошо бы отыскать Баку…
Наконец Хостин взял две фляги, сухой паек, лук и стрелы. Горгол предложил ему станнер, но Сторм, не без колебаний, отказался: он отлично понимал, какое значение норби придают подобным дарам. К тому же, если в долину заявятся ксики, у туземца должно быть хоть какое-то оружие.
Напоследок Сторм осмотрел Куэйда. Юноша все еще лежал без сознания, однако землянину показалось, что дыхание арзорца выровнялось: он крепко спал. Если Логан будет соблюдать покой и не разгонит по жилам яд, то вполне сможет выкарабкаться. У поселенцев наверняка имелось противоядие, его-то Хостин и намеревался раздобыть.
С первыми проблесками рассвета землянин отправился в путь: проскакал мимо обглоданных падальщиками останков ящеров и направился по дороге, по которой Горгол проходил два года тому назад.
Сторм мысленно призвал Баку, но не обрушилась с небес знакомая черная тень, не раздалось радостного пронзительного вопля. Хостин боялся, что оружие ксиков зацепило орлицу. Ах, как же ему не хватало Сурры! Пожалуй, он слишком привык полагаться на свою команду: на острое зрение Баку, на чуткий слух и обоняние Сурры…
По словам Горгола, из ущелья к юго-западу вела узенькая тропинка, и, двигаясь по ней, Сторм должен к закату достигнуть горной гряды. Признаков присутствия нитра или ксиков повелитель зверей не встречал, хотя дважды натыкался на довольно свежие следы йорисов, а один раз даже заметил отпечатки когтистых лап на куче мягкой земли: вероятно, их оставило то крылатое чудовище, которое абориген именовал лихим летуном.
Хостин заночевал в крошечном овраге неподалеку от дороги. Воды землянин не обнаружил, поэтому напоил коня из фляги. Жеребец с отвращением пощипывал чахлую траву, побуревшую от летнего зноя.
Наступило прохладное утро. Тучи затянули небосвод, и Сторм поспешил отправиться в путь, чтобы поскорее миновать теснину. Живое воображение рисовало ему ужасные картины: вот на ущелье обрушивается настоящий ливень, и бурные потоки воды сметают и коня, и всадника.
Однако к середине утра грозовые облака так и не разразились дождем. Выехав из расселины, Сторм очутился в низине, языком тянувшейся до подножия Пиков. До наступления темноты он должен отыскать первые хижины колонистов, о которых рассказывал Логан, и найти способ связаться с жителями окрестных владений.
Вскоре Хостин увидал вдали деревеньку. Землянин скакал вдоль западного берега Стаффы, мерно текущей по равнине, надеясь, что неподалеку от воды он рано или поздно наткнется на поселение. Так и случилось: вскоре повелитель зверей с облегчением разглядел округлые шалаши норби. Сторм придержал коня, повесил лук на плечо, чтобы, встретив часового, показать ему пустые руки, и стал ждать. Однако никто так и не появился. Хостин неторопливо подъехал ближе: воинов в лагере не наблюдалось. Наконец он остановился, с тревогой вслушиваясь в гнетущую тишину.
Норби никогда не оставались в одном месте надолго. В некоторых районах Арзора на берегах рек частенько встречались следы давних стоянок. Но, переезжая в новые земли, аборигены всегда забирали с собой каркасы шатров и натянутые поверх них шкуры, – слишком ценное имущество. Клан никогда не бросил бы жилища, добытые тяжким трудом, на произвол судьбы.
У самого крупного шалаша высился столб с прибитым к нему щитом; судя по багряным лентам, украшавшим шест, это было поселение шосоннов – союзников племени Горгола. Эти туземцы всегда так дружелюбно относились к колонистам… Неужели на них напали нитра? Сторм пустил коня шагом и медленно приблизился к шатрам. Или тут побывали ксики?
И вдруг, словно гром среди ясного неба (на Арзоре оно было не голубым, как на Земле, а лавандовым), раздался чей-то голос:
– Эй, парень, только без глупостей! Стоять на месте, руки вверх!
Почувствовав угрозу, землянин подчинился, рассудив, что до поры до времени лучше не спорить. Он поднял руки и растопырил пальцы, повсюду выискивая глазами затаившегося противника.
– Имей в виду: ты на мушке у снайпера!
Ах вот оно что! Сторм даже обрадовался: значит, навыки разведчика не подвели его! Снайперы засекали цель на расстоянии мили и больше: раз не уложили заранее, выходит, не заметили… Но кто они такие? Головорезы из числа прихвостней ксиков? Колонисты? Впрочем, чего зря гадать…
Дождь фыркнул, топнул копытом и слегка повернул голову, словно спрашивая всадника, чего они, собственно, ждут. Хостин разглядывал хижины, волны травы на равнине, берега реки, старательно выискивая спрятавшихся людей, которые наверняка были где-то здесь. Наконец его терпение лопнуло: нет времени играть в прятки. Логану требовалась медицинская помощь, и чем скорее, тем лучше, да и о логове ксиков следовало немедленно доложить властям.
Землянин решительно опустил руки. Как по сигналу, из шатра вождя вышли три человека и двинулись к нему, наставив станнеры.
– Дюмарой! И Бистер! – пробормотал себе под нос Хостин. Какая неприятная встреча!
Колл Бистер на шаг отстал от спутников. Сторм не сводил с него глаз; колонист, конечно же, узнал повелителя зверей. Мигом позже догадка подтвердилась.
– Да это же тот самый психованный землянин, про которого я говорил! – Бистер нарочно повысил голос. – Этот придурок всю дорогу до Кроссинга с козлами якшался. У него явно с башкой беда. Наверняка спелся с рогатыми!
Дюмарой тяжело ступил вперед: мощный и опасный, как самец фравна. Сторму доводилось встречать таких типов: уж если взбредет что в голову, ни за что не переубедишь.
– К чему эти сложности, Дюмарой? – подчеркнуто вежливым тоном осведомился Хостин. – Рад тебя видеть. Снова дома, в Пиках…
Прежде в Сторма уже стреляли из станнера – ощущения не из приятных. Но ни разу еще он не получал заряда прямо в грудь: это было хуже любого удара, почти как безумная тряска от излучателя ксиков. Хостин даже не заметил, как свалился с седла; не понял, что вообще произошло: какой-то миг – и вот он уже лежал на земле, не различая криков из-за противного звона в ушах и уставившись в небо, которое бешено кружилось над головой.
Повелитель зверей почувствовал, как его схватили, перевернули на живот и связали руки за спиной; наконец он провалился в темноту. Мелькнула последняя, слабая мысль: «Кто же стрелял без предупреждения?» Широкая ухмылка Бистера стояла перед глазами. Однако что-то не так было с лицом арзорца, что-то не так было с самим Бистером, и надо сообразить, что же именно, – это очень, очень важно понять…
Глава 15
Очнувшись после удара станнером, Сторм ощутил мучительную пульсирующую боль. Попытка открыть глаза причиняла невыносимые страдания, однако, вспомнив об опасности, повелитель зверей постарался взять себя в руки. Осторожно пошевелившись, он понял, что связан и лежит на земле; каждое движение отзывалось новым приступом боли.
Сквозь полузакрытые веки пробивался неяркий солнечный свет: похоже, близился вечер. До землянина доносились звуки шагов и болтовня пастухов в лагере неподалеку. Несмотря на слабость и головокружение, Сторм жадно прислушивался к разговорам, надеясь подчерпнуть для себя что-то полезное.
Из обрывков фраз, как из кусочков мозаики, складывалась неприглядная картина. Опасения Логана подтвердились: на стадо Дюмароя напали; следы пропавшей скотины привели к поселению шосоннов на берегу реки. В отместку колонисты атаковали туземный лагерь. К счастью, норби успели скрыться, так что никто не погиб, хотя аборигены, отстреливаясь во время преследования, тяжело ранили двух всадников.
Дюмарой ждал подкрепления, чтобы обнаружить в холмах шосоннов и хорошенько их проучить. Однако в землях, куда отступили туземцы, обитали также нитра, и члены шайки побаивались, что племена объединятся против поселенцев; поэтому Дюмарой и позвал на подмогу крепких парней с окрестных пастбищ.