В ноябре на Гоа по утрам очень комфортно, температура воздуха в восемь утра около двадцати пяти градусов. Но как только начинает пригревать солнце, в течение часа становится довольно жарко, и температура поднимается до тридцати. Я пишу каждое утро, сидя на уютном полукруглом балконе, засаженном по периметру зелеными растениями в клумбах. Я чувствую приятный свежий запах цветов, приносимый легким ветерком. Иногда его внезапно перебивает табачный дым с соседнего балкона. У нас просторный номер с видом в сад, за которым расположен бассейн замысловатой формы с отлично обустроенной прилегающей территорией.
Закат солнца на побережье Гоа
Вчера наша трехлетняя дочь сделала три новых шага в своем познании этого мира. Для нее это были три открытия.
– Первое: она научилась погружаться в воду в очках и задерживать при этом дыхание.
– Второе: мы поднялись с ней на парашюте и проделали небольшое путешествие вдоль побережья. От восторга мы оба кричали: «Как здорово, мы летим!»
– И третье: вечером, когда мы возвращались после ужина в прибрежном ресторанчике, Влада научилась находить в песке спрятавшихся крабов и вытаскивать их из убежища, беря их за панцирь своими маленькими ручонками! Это было нечто! Она так кричала от удовольствия, когда крабы убегали от нее по песку, а она бегала за ними, подсвечивая путь своим телефоном.
Вот оно, счастье – когда мы видим и переживаем вместе с нашими любимыми такие моменты в жизни. Это моя новая жизнь, которая началась всего-то шесть лет тому назад.
После возвращения в 2005 году в Россию из Германии, где я прожил одиннадцать лет, я пять лет проработал в Москве, затем – два года в Подмосковье, и в 2012 году судьба привела меня в Нижний Новгород, откуда берут корни мои предки по линии отца. После переезда в Нижний Новгород первый год я жил в двухкомнатной съемной квартире в районе «Седьмое небо». В один из воскресных дней я совершенно случайно познакомился с Екатериной. Это произошло в автоцентре «Новый век», официальном дилере одной из европейских марок. В тот день по дороге с работы я заехал туда, чтобы помыть свой автомобиль, а выехал через сорок минут в приподнятом настроении после короткого знакомства с Екатериной. Тогда действительно было воскресенье – в то время я часто ездил в выходные дни на работу, новые проекты того требовали. Во время короткой встречи в автоцентре я пригласил Екатерину на кофе, и мы, немного познакомившись, обменялись телефонами. Она переехала в Нижний Новгород из Пермского края со своими родителями десять лет тому назад. В городе Чернушка, где они проживали до этого, с 2002 года объемы добычи нефти стали резко снижаться, и в дальнейшем перспектив в родном крае становилось всё меньше и меньше.
Через сорок минут после нашей встречи, покидая автоцентр, я уже строил планы, как встретиться с этой яркой брюнеткой еще раз. Мы стали встречаться в выходные, путешествовали по окрестностям города, ездили в ту самую деревню Березовку, где начинается история моих прадедов. Я знакомился с городом и одновременно подыскивал подходящий район на окраине, где планировал купить участок земли и построить небольшой дом из натурального массива дерева. В тот момент я предполагал, что задержаться в Нижнем Новгороде на этом этапе жизни мне предстоит как минимум лет на пять или шесть. Так я думал в 2012 году. В результате я прожил в этом городе, точнее – на его окраине, полных шесть лет и четыре месяца. Это местечко на окраине города стало для меня еще одним дорогим местом, куда снова хочется вернуться.
1994. Урал. Старт в неизвестное будущее
Через шесть месяцев после того, как мы подали все необходимые документы для оформления нашего выезда в Германию, пришло подтверждение, на основании которого мы передали свои заграничные паспорта для получения визы на ПМЖ (постоянное место жительства). И вот настал момент, когда нужно было собираться к выезду. Нам предстояло продать свою четырехкомнатную квартиру в Миассе, всю мебель в ней, машину марки «Нива», земельный участок под строительство дома неподалеку от деревни Новая Андреевка, и было непонятно, что делать с огромным количеством всего того, что было накоплено за прожитые девятнадцать лет и оставалось в заповеднике на кордоне: сельскохозяйственной техникой, всевозможными инструментами, лодками, лодочными моторами и тому подобным. Огромное количество всего этого мы раздавали своим родственникам, в том числе и брату отца Николаю. Он жил в поселке Тургояк, в своем частном доме на берегу уникального озера с тем же названием – жемчужины Южного Урала. У отца было три брата – Геннадий, Виктор, Николай – и сестра Тамара. До девяностых дожили только Николай и Тамара. Геннадий погиб во время пожара, а Виктор умер в возрасте 52 лет от туберкулеза. Муж Тамары умер в 40 лет из-за перенесенного инфаркта, и она через десять лет после его смерти переехала жить в деревню Верхние Караси, в дом родителей.
В 1938 году мои предки по линии отца переехала из-под Мурома на Южный Урал, в деревню Верхние Караси. В этих, на то время глухих, краях можно было, промышляя охотой и рыбалкой, прокормить всю многодетную семью. Деревня находится на берегу одного из самых больших озер Южного Урала – Большое Миассово, а в семи километрах от деревни пролегает южная граница Уральского Минералогического заповедника.
В конце лета 1994 года я уволился с автозавода УралАЗ и заканчивал свои последние незавершенные сделки по бизнесу. И так совпало, что, продав квартиру одному предпринимателю и собрав всю свою наличность, я договорился через своего товарища Вадима, работавшего тогда в банке в Екатеринбурге, о покупке валюты по специальному курсу в филиале этого банка у нас в городе. Сумма для нас в то время была немалая. Мы с братом и мамой приехали в банк на двух машинах. У меня и у брата были с собой одинаковые спортивные сумки. Несмотря на то, что о сделке никто, кроме сотрудников банка и нашей семьи, не знал, я подготовил и реализовал некоторые мероприятия по безопасности. Времена были не очень спокойные. В банке нас ждали, мы оперативно совершили сделку, упаковали валюту в одну сумку, а во вторую я положил свою куртку, в которой зашел в банк. Мы вышли из банка и сели с братом в две разные машины. Мама села в третью машину, которая стояла у банка и ждала нас еще до нашего приезда. Дорога до заповедника была спокойной, нас никто не преследовал, всё прошло хорошо. На тот момент до нашего отъезда оставалось две недели.
На следующий день – я даже не знаю, как выразить свои ощущения, – в России случился дефолт: курс рубля рухнул за один день в четыре раза! Если бы мы промедлили хотя бы на один день, то потеряли бы колоссальную для нас в то время сумму денег.
Что это было для нас тогда – удача или случайность? Сегодня я бы сказал – закономерность, или, по-другому, наши мысли, цели и поступки привели к исходу этих событий.
10 октября 1994 года мы всей семьей сели в поезд на станции Миасс и выехали в нашу новую жизнь. Какой она будет, мы не знали. Мы ехали с надеждой спасти нашего отца – это было первое. Всё остальное обязательно будет – я так думал, я так и говорил об этом вслух, успокаивая своих родителей, которые тоже, со своей стороны, переживали в первую очередь за нас.
Здравствуй, Германия!
Германия встретила нас 14 октября прекрасной погодой в городе Брауншвейг, расположенном в северной части Германии, в ста километрах на восток от Ганновера. В девять часов утра, когда мы вышли из поезда, перрон вокзала, к моему удивлению, был практически пуст. На станции нас уже ждала мамина сестра Мина со своим мужем Виктором и сыном Владимиром. Загрузив чемоданы в две машины «Ауди», мы поехали. Я вообще не помнил тетю, ее семья выехала в Германию еще в 1978 году из Латвии, для этой цели они специально переехали туда из города Фрунзе в начале семидесятых. С тех пор сёстры не виделись.
Мы катились по невероятно ровному автобану в соседний город Зальцгиттер, что переводится как «соленая решетка». Он был основан в 1937 году генералом Геббельсом. Здесь находится один из крупнейших и по сей день в Германии Прусский металлургический комбинат, и с момента своего основания город рос за счет строительства типового жилья для семей рабочих этого комбината. Проезжая по автобану, я наблюдал за необычайно ухоженными и разноцветными участками сельхозугодий. Некоторые из них были уже перепаханы, некоторые пестрили различными оттенками зеленого и желтого. С невероятно ровными границами, плотно примыкающие к скоростной автостраде, эти участки произвели на меня впечатление аккуратно нарисованной картинки. Мы ехали, как мне казалось, не быстро, около ста километров в час, и я уточнил у Володи, который постоянно что-то рассказывал и весело смеялся, с какой скоростью мы всё же движемся. К моему удивлению, двоюродный брат воскликнул: «Ты что, манн, я так медленно не езжу, мы сейчас движемся со скоростью сто восемьдесят километров в час!» – и громко засмеялся. Это был очень позитивный, открытый и жизнерадостный человек в свои сорок лет. Неплохо, подумал я тогда.
Примерно через полчаса после нашего выезда с железнодорожного вокзала мы уже были на месте. Мы приехали в двухэтажный небольшой, но очень уютный дом маминой сестры, где она нас разместила на первое время, пока мы не подыщем себе квартиру. Кроме этого, мамина сестра первое время, около двух недель, сопровождала нас в администрации города Зальцгиттер, так как приходилось оформлять очень много документов.
Уже в первый день пребывания в этой стране я понял, что попал не просто в другую страну, а в другой мир. Невероятно чистые улицы, тротуары, сами дома различных оттенков – это было как на картинке в журнале, который я бы назвал «Новый Мир». На улицах и в администрации города нам всегда все улыбались, что мне казалось очень странным: я поначалу чувствовал себя немного неловко, как будто они видели во мне человека, просящего о помощи. В первый же день нам выдали пособие на питание – из расчета порядка 250 марок на каждого на месяц, а кроме этого – еще 500 немецких марок в качестве единовременного пособия на одежду. Отлично, подумал я, можно сэкономить то, что привезли с собой, денежки еще пригодятся.
Отца через неделю уже обследовали в местной поликлинике. Это было только начало всех последующих анализов и обследований для него. Чуть позже медики нам сообщили, что болезнь отца в Германии еще до конца не изучена, а пациентов с таким диагнозом на всю Германию насчитывается не более десяти человек. Каждый пациент считался уникальным и представлял собой не просто пациента медицинского учреждения, а еще и объект исследования процесса развития заболевания, как самих микроорганизмов, проникших от животных к человеку, так и всех изменений, происходящих с самими пациентами.
Через месяц после приезда в Германию мы уже начали регулярно посещать языковые курсы, которые начинались в девять утра и заканчивались в три часа дня ежедневно с понедельника по пятницу. В нашей группе было пятнадцать человек – представителей разных уголков планеты: Шри-Ланки, Польши, Турции, Албании и, конечно, России.
Направление на языковые курсы мы, как и другие участники, получили от агентства по занятости (Arbeitsamt). Время посещения курсов засчитывалось нам в рабочий стаж. В этот период нам назначили пособие по безработице, которое было хоть и ненамного, но всё же выше, чем то, которое у нас было с момента приезда, и составляло теперь 450 немецких марок. На занятиях нам преподавали не только немецкий язык, но также историю, политику и некоторые статьи законодательного права. На этих курсах я впервые узнал, что такое резюме, которое мы тоже учились писать согласно нашей программе обучения. Кроме всего этого, мы по собственной инициативе и с согласия преподавателей организовывали выезды на природу. На барбекю на берегу озера мы знакомились не только с одногруппниками, но и с самими преподавателями. Так мы постепенно, на протяжении последующих шести месяцев, привыкали к новой жизни.
Новый поворот событий
Практически сразу после приезда мы с супругой перевели наши дипломы на немецкий язык и отправили на признание в министерство образования в Ганновер. Через шесть месяцев – к тому времени мы уже закончили свои языковые курсы – мы получили из этого ведомства ответ, который поставил нас в затруднительное положение: нам отказали в признании наших экономических дипломов. Специальность, по которой мы учились в России, называлась «Экономика и организация производства», и полученные нами дипломы инженеров-экономистов можно было теперь положить на полку.
Если бы полученное нами в России высшее образование имело техническое направление, а не экономическое, то дипломы в Германии были бы признаны. В сложившейся ситуации я принял решение искать работу, используя опыт и специальное техническое образование, полученное мною в УПК (учебно-производственном комбинате). Я приобрел его, когда учился в девятом классе общеобразовательной школы.
Месяцем позже я получил приглашение и мог поступить на бесплатное обучение в ганноверский университет – сразу на второй курс, без сдачи экзаменов. Моя жена, в отличие от меня, возможности учиться бесплатно не получила, так как в Германии она имела статус иностранного гражданина и еще долгое время жила с российским заграничным паспортом, в котором каждый год на протяжении пяти лет ей продлевали визы.
«Ну что? – сказал я сам себе. – Буду в таком случае искать работу, уезжать в Ганновер один я не стану».
Всё, что у меня было в мои двадцать четыре года, я оставил в России: друзей, бизнес, мои любимые места, мои привычки. Я всё оставил там. И теперь я потерял еще и свое образование. Что осталось у меня на тот момент? Этот вопрос я задавал себе, размышляя о том, как мне теперь быть. Что есть у меня? – вот о чём я думал, анализируя свое положение и моральное состояние. Если на сегодня всё так, как оно есть, обратно я ничего не верну. Значит, я должен это принять, успокоиться морально и не терзать себя всевозможными сомнениями и обидами.
Но, с другой стороны, всё не так уж и плохо: у моего отца появилась возможность получать необходимые ему медикаменты и проходить дальнейшие обследования, все расходы оплачивает медицинская страховая компания. И это отлично!
Далее: если я найду работу, то буду независим от обстоятельств и смогу со временем что-нибудь изменить. Это верно, подумал я.
Я еще молод в свои двадцать четыре года, и у меня есть время начать всё с нуля! И, главное — у меня было огромное желание стать снова тем, кем я хотел быть в жизни!
Этого мне почти удалось достичь в России, а значит, я смогу это сделать и здесь, в Германии!
Внутри меня жила уверенность, что мне удастся стать успешным, стать независимым от обстоятельств, стать самим собой. Я незамедлительно приступил к действию.
Прошлое не проходит бесследно
В сложившейся ситуации мне помогло мое прошлое. Во время обучения в школе нам в программу в девятом классе добавили производственное обучение. Это был полный день один раз в неделю, на протяжении всего года, когда мы всем классом посещали учебно-производственный комбинат, организованный на базе автозавода УралАЗ. Из списка рабочих профессий, предложенных нам в программе, я выбрал специальность токаря-универсала. По окончании учебной программы, сдав экзамены, мы получили рабочую специальность и соответствующий документ, подтверждающий квалификацию. Кроме этого, мы должны были пройти практику и в течение месяца работали на заводе. Я устроился по распределению в прессовый цех кузовного производства и отработал там месяц, получив зарплату в размере семидесяти рублей, а еще через месяц мне дополнительно начислили премию в размере тридцати рублей. Это были для меня первые самостоятельно заработанные деньги. Как я их потратил тогда? – спросит кто-то из вас. Я купил гитару, за которую выложил шестьдесят рублей. До этого момента я играл на гитаре своего отца и всегда мечтал о собственном инструменте. Я инвестировал первые заработанные деньги в свое хобби: музыка для меня была и есть нечто особенное, это, можно сказать, даже часть моего внутреннее «Я».