В панике ты подула на него, но это лишь раззадорило пламя, разносящее остатки бумаги по комнате. Пепел. Он разлетелся повсюду. Еще чуть-чуть и ваш мини-пожар задел бы кровать. Но ты вовремя его затоптала. Злата залила все водой, размазав пепел по полу.
Ты наклонилась к бумаге, глотая обиду на саму себя. Письма НП больше не было. «Я никогда не узнаю, являюсь ли фазером…»
Ты зажмурилась, осознавая, что опять не сдержала эмоции, и они вызвали мысли, сопровождаемые головной болью: «Обида – это… Так, ладно, скоро это закончится… Реакция человека на несправедливо… Главное – не сопротивляться… Причиненное огорчение, оскорбление, а также… Все будет хорошо… Вызванные этим отрицательно окрашенные эмоции». Тебя почти сразу же отпустило: соседка и не заметила ничего.
– Посмотри. – Она кивнула на единственный уцелевший кусок бумаги с обгоревшими краями. Ты осторожно коснулась его и перевернула: жар заставил надписи проступить.
«…гда не сдавайся и не бросай гимнастику. Твоя тре…» – все, что осталось от некогда большого послания. Все, что осталось от некогда дорогого тебе человека. Ты не помнила НП, но знала и чувствовала, что она была хорошим наставником.
– Мне жаль. – Злата сочувственно сжала твое плечо. – Там было что-то важное?
Ты кивнула и стиснула в кулаке несчастный клочок: «Не бросай…»
– Я хочу заниматься гимнастикой, – поняла ты.
– Но тебе не разрешают?
– Угу… – Ты присела на край кровати. – Тренер сказала, что меня исключили… А потом сестра ляпнула, что может устроить мое возвращение. Наверное, она блефовала. Забудь.
Злата сочувственно улыбнулась и отправилась за тряпкой, чтобы вытереть пол.
– Месяц, – повторила госпожа УЧ. – Даже меньше месяца осталось до вашего распределения. А вы к нему совершенно не готовы!
Ты ее почти не слушала. Во-первых, все это женщина повторяла чуть ли не каждый день. А во-вторых, в твоей голове, занятой переживаниями, не было ни одного свободного кубического сантиметра для информации о предстоящем экзамене.
– Тест определит, к какой сфере принадлежит каждый из вас, – продолжала преподавательница, – но боюсь, что у некоторых нет способностей ни к чему.
Кто-то фыркнул. Ты тяжко вздохнула. Если УЧ добивалась этого, то пусть радуется: к твоим многочисленным волнениям прибавился страх распределения.
Но больше всего тебя беспокоил Неизвестный. В том, что это Емеля, ты уже почти не сомневалась. Он был единственным, кто знал тайну… Которая, возможно, им же была и придумана. Вот и второй вопрос, занимающий твои мысли: была ли ты на самом деле фазером? И немаловажная проблема: как попасть на гимнастику?
– Естество, техно, арт, – по поручению УЧ Соколов перечислял названия сфер.
– И последняя? – выжидающе спросила учительница.
– Да не считается. – Он брезгливо сморщился. – Сфера коммуникаций для балаболов…
– Соколов! – оскорбилась женщина, которая сама отучилась в комсфере. – Все сферы равносильно важны!
Но ее уже никто не слушал. Прозвенел звонок, и одноклассники сорвались с мест. Ты, не торопясь, складывала вещи в рюкзак.
– Пошли! – позвала Злата.
– Куда? – Ты моргнула, прогоняя клубы удручающих размышлений.
– Сюрприз. – Она загадочно улыбнулась и потащила тебя к выходу.
Ты еле успела схватить рюкзак.
– Что случилось?
– Это насчет гимнастики. – Улыбка не сходила с лица соседки. – Я решила этот вопрос. Тебе понравится!
И золотые волны оптимизма перекинулись с нее на тебя.
– В самом деле?
«Интересно, как Злате это удалось? Она поговорила с Богдан? Или с учителями?»
– Пришли, – перебила твои мысли девчонка.
Она отворила дверь одной из комнат и пустила тебя внутрь. Спальня, в которой вы оказались, ничем не отличалась от вашей. Единственным отличием были ее хозяева. Сидя на кровати, на тебя строго смотрела АК-2.
– Явилась? – угрюмо проговорила она, с гордостью поправляя значок со своим именем на груди.
– Это ты? – удивилась Дарья, которая, видимо, представляла сестру своей подруги иначе.
Ты кивнула, не зная даже, кому из них отвечала.
– Злата сказала, тебе нужна моя помощь, чудовище, – продолжала сестра в своей высокомерной манере. – Не нужно стесняться… Я всегда тебе помогу. – Она хищно оскалилась и кивнула подруге: – Дай-ка ей.
Ты моргнула, пытаясь понять, что происходит. Дарья угрожающе двинулась к тебе, и ты попятилась.
– Чего с тобой, Дань? – удивилась Злата.
Не видела она, что ли, что на тебя нападают? Или девочка была с сестрой заодно?.. Ты сглотнула, мысленно проклиная себя за прямолинейность. Лучше бы ты промолчала. Лучше бы не говорила Злате о своей проблеме. Ведь молчание – единственный друг, который никогда не предаст.
Дальше – глава 11.1.
Глава 10.2. Активизация отложенной проблемы
Нельзя забывать о проблеме, если она слегка поутихла, и надеяться, что все решится само собой. Ведь пока угли трудностей тлеют, всегда остается вероятность, что ветерок раздора подует вновь и разожжет огонек брошенной беды с новой силой.
Ты понимала это, но в бешеном вихре других забот, позабыла о Неизвестном. Решив проигнорировать странные сообщения – выбор этот подкинула интуиция, – ты удалила переписку с Андреем и надолго о нем забыла.
Прошло чуть больше месяца, как ты училась в школе. И проблемы у тебя были вполне такие же, как у остальных подростков: долги по сономатике – предмету, изучающему осознанные сны в повязках; предстоящие экзамены и выпускной.
Кроме того, несмотря на все твои попытки сосредоточиться на учебе, где-то на задворках сознания всегда маячили мысли о семье и фазерстве. И если второе вряд ли могло куда-то от тебя деться, то первое требовало решения прямо сейчас.
Сестра – единственный родственник, что у тебя остался – не желала с тобой разговаривать и уходила, увидев тебя в столовой. А тебе так хотелось сблизиться с ней и попытаться загладить свою причастность к гибели дедушки, боль по которому еще не совсем утихла даже в твоем сердце. Страшно было представить, что испытывала АК-2, прожившая с этим человеком четырнадцать лет.
Ты же ничего о нем не знала, впрочем, так же, как и о себе. И конечно же, мысли об этом тоже занимали не самую маленькую полку в залежах твоего подсознания: кем были родители, для чего тебя заперли в квартире и, главное, почему ты помнила детали старого мира еще до войны – например, небо? Почему фазеры не могли спать столько, сколько другие? Как пользоваться этими соноглазками? И откуда в твоей голове возникали видения, мысли?..
Обо всем этом и о многом другом ты думала каждый раз, когда сидела в компании Емели и Волка в их, ну или уже в вашем, секретном местечке.
После того случая на похоронах несколько дней Емеля отходил от укуса вины, напавшей на него: он позволил тебе бывать в штабе, украшать его и даже нашел некоторые требующиеся предметы.
Ну а потом действие укуса прошло, и парень стал тем же мерзким ухмыляющимся придурком, отпускающим в твою сторону слишком много завуалированных оскорблений. Однако выгнать тебя из штаба Емеля уже не мог: ты внесла в обустройство свой вклад, и ему это нравилось. По крайней мере, я видел его искреннюю улыбку – а не размалеванную по лицу ухмылку – каждый раз, когда ты не смотрела, погруженная в свои размышления.
Словом, думала ты обо всем, кроме Неизвестного. И вот спустя четыре недели мирного существования он написал:
Я дал тебе время на раздумья. И понял твой ответ: молчание – знак согласия. Я так и думал, что ты знаешь Волка. Ну что ж, мы это исправим. Убей его, а иначе увидишь свою кровь и кровь своих близких. Ха-ха!
Еще раз перечитав текст, чтобы убедиться в его существовании, ты предпочла воспользоваться прежней тактикой игнорирования и просто удалила переписку, надеясь, что и на этот раз Неизвестный пропадет на месяц. Разумеется, ты не верила в его глупые угрозы. Просто кто-то над тобой смеялся. Вот только кто?
На уроках ты забыла о проблеме. Но сейчас, когда вы с парнями молча попивали чай на ковре, приведенном тобою в порядок, не думать не получалось. Потому что на стене напротив висела та самая гирлянда, на фоне которой был изображен Волк с фотографии Неизвестного. Если угрожающий знал это место, им являлся кто-то из парней. Но Емеля был с тобой, когда пришло сообщение. «Получается, Волк? Нет-нет, не может быть…»
– А вы звали кого-нибудь еще в это место? – одним вопросом ты нарушила внешнюю тишину и внутренний поток подозрений.
– Не-а, – протянул Емеля, всматриваясь в очередной текст из игрового сборника «Королевства грез». Вы играли в него ежедневно, и каждый раз находили новые варианты развития. Жаль, в жизнь нельзя было сыграть столько же раз. – Волк не разрешил мне даже девушку сюда пригласить, а сам вас приволок… О, теперь по сюжету мы ложимся спать.
– Девушку? – Удивительно, но проведя с ребятами столько вечеров, ты до сих пор ничего о них не знала. Да вы даже вашу первую встречу ни разу не обсуждали, словно ее и не было, и это настораживало. – У тебя есть девушка?
– Была! – Волк шлепнул карточкой по столу, едва не смяв ту под силой кулака-арбуза. – Да сплыла… А-га… Использую умение громить сонных монстров одной левой! Братан, ты мне должен артефакт!
Емеля разочарованно застонал – он был уже близок к победе – и протянул другу карточку с изображением эликсира.
Волк с довольной миной сунул ее в свою колоду и повернулся к тебе:
– Так о чем это я? А, Ангел. Короче, знай она о штабе, давно бы его у нас отжала после ихнего разрыва. ЦС-3 – баба неугомонная…
– Ну, хватит так о ней говорить. – Емеля устало качнул головой и положил пальцы на переносицу. – Лучше подайте-ка мне жетон ели. Все честно, вот, меняю на него две карточки. И возвращаясь к вашему вопросу, Мила, готов поклясться, кроме вас двоих, я здесь больше никого не видел.
Тревога больно кольнула сердце: «Неужели Волк? – Ты не могла представить, что этот добрый ребенок, запертый в теле грозного великана, способен был тебя обидеть. – Они же могли отправить кому-то фото. Или их взломали».
– Когда вы уже соизволите обращаться ко мне на «ты»? – спросила у Емели, стараясь спародировать его стиль общения, и добавила в чувствах: – К Волку же на «ты»…
– Он с самыми близкими на «ты» базарит. То есть типа только со мной. Так что не парься. Вы еще сойдетесь.
– Мое неформальное обращение к вам, Мила, нужно еще заслужить. Оу, похоже, я снова выиграл, построив самое шикарное королевство грез за всю историю штаба. – Емеля довольно откинулся назад и упал на ковер, положив руки под голову.
Вы с Волком разочарованно промычали из-за поражения, глядя на заполненное жетонами поле победителя. Ему удалось возвести в своем сонном мире локацию леса и заполнить ее предметами раньше вас.
– Ты мухлюешь, братан, – хмыкнул Волк. – Уже пятый раз подряд.
– Просто я спец во всем, что касается сонных миров, – заявил его друг. – Преимущество фазерства.
В вашем узком кругу редко заходили разговоры о дефектности – Волк знал о секрете Емели, но о твоем нет, – поэтому ты непроизвольно открыла рот в предвкушении информационной добычи.
– Хочешь газировки? – заботливо спросил Волк.
Ты кивнула, и когда он отошел от стола, теперь украшенного вязаной скатертью, наклонилась к Емеле:
– А что, фазеры тоже могут строить миры во снах?
– Разрази меня бессонница. – Он закатил глаза. – Игра по мотивам наших способностей и была создана! Пора бы вас подучить, Мила. Не хотели бы вы встретиться сегодня во сне?
– Чего там шушукаетесь? – буркнул Волк, ставя перед тобой банку газировки с таким треском, что я удивился, как та не взорвалась.
– А ты не ревнуй, – ухмыльнулся Емеля, и его друг тут же покрылся красными пятнами. Кажется, раньше существовала такая болезнь, краснуха – может, она? – Ну что, вы согласны, Мила?
– А что, так можно? – засомневалась ты: всю жизнь тебе говорили, что дефектные не предназначены для осознанных снов, а тут… Ты вспомнила, как видела во сне знакомого дедушки. – Я же не знаю…
– Что можно? – вставил Волк.
– Не беспокойтесь, я сам приду, – объявил Емеля и, наклонившись к твоему уху, добавил: – Только скажите свои инициалы.
– Дар, – бесшумно проговорила ты.
– Что да? – возмутился Волк. – На что это ты подписалась? Куда вы намылились, а?
Емеля устало закатил глаза и открыл рот, чтобы ответить, как вдруг вы услышали хлопок двери.
– Это на лестнице? – Волк подскочил и выглянул на лестничную площадку. – Кажись, там кто-то есть.
– Где? – сухо спросил Емеля, с недовольным видом поднимаясь следом: так и не удалось полежать после тяжелой смены.
– Внизу, – шепнул Волк. – Ты че, не закрыл дверь?!
– А почему я должен был ее закрывать? – равнодушно переспросил Емеля, касаясь шрама на брови. – Я думал, ты закроешь. Ты всегда это делаешь, и ключ у тебя.
– У тя тоже есть ключ, и ты шел последним!
– Помолчите! – шикнула ты, прижимаясь ухом к двери. – Я ничего не слышу. Нужно пойти и проверить, кто там.
– Погнали. – Волк вышел на лестничную площадку, и его друг последовал за ним.
– Не все сразу! – прошипела ты, но парни даже не обернулись.
Оставаться в штабе было страшно – мало ли кто здесь мог появиться, – поэтому ты выключила свет, закрыла дверь и все-таки пошла следом.
Волк медленно спускался по ступенькам, всматриваясь в темноту. Но доверить слежку такому громиле было ошибкой: он оступился и пошатнулся так, что все железяки заскрежетали, и лестница слегка покачнулась. Видимо, не удержавшись на танцующих ступеньках, незнакомец снизу выругался и тоже вцепился в перила – они затряслись.
Ну вот, теперь обе стороны знали о присутствии друг друга. После недолгой паузы внизу загорелся свет, и кто-то стал взбираться к вам.
– Валим! – Волк помчался по лестнице вверх, и вы с Емелей пустились следом. Судя по свету, устремленному вам в спины, преследователь не отставал.
От тяжелого бега четверых железная лестница сотрясалась, словно была веревочной. И твое сердце качалось с ней: если бы вас застукали, то исключение из школы, а того и гляди, заморозка, были бы обеспечены.
На четвертом этаже ты выдохлась и уткнула руки в колени.
– Ну давай, – взмолился Волк. – До шкалки осталось всего ничего.
– Я. Не. Мо. Гу, – выдохнула ты, а в горле и груди запершило.
Тогда он подхватил тебя под локоть и потащил за собой.
Из груди огонь проскользнул в голову, та в мгновение потяжелела. И ты уже знала, что это значило: пришли мысли, ненавистные тебе знания. Что шептало подсознание, ты не слушала, с трудом поспевая за Волком. И вскоре оно оборвало свою речь. Ты закашлялась и обернулась: черная тень чужака была совсем близко.
Вы остановились на пятом ярусе, и ты ожидала, что Емеля начнет открывать здесь дверь, но он лишь крикнул Волку:
– Задержи его!
– Лады! – Тот поднял с пола отвалившийся от стены кусок и швырнул его вниз. Отскакивая от стенок, камень скрылся в темноте лестничных пролетов. И гулкие шаги преследователя остановились.
Емеля тем временем судорожно откручивал вентиляционную решетку.
– Что ты делаешь?
– Позже, – отмахнулся он и снял со стены белый прямоугольник с продольными отверстиями посередине. – Вперед!
Вы с Волком переглянулись.
– Мила, лезьте! Помощь Волка мне еще понадобится.
Сглотнув ком в горле, ты выхватила у Емели фонарик и влезла в прямоугольный вентиляционный ход, который уползал далеко вперед. Кто знал, куда он мог тебя привести.
Волк, продолжавший до этого швырять камни, влез следом, как только ты отползла на достаточное расстояние. Последним был Емеля, который умудрился поставить решетку на место – разве только прикрутить ее не успел.
– Мила, выключите свет! – прошептал он. – Двигаемся тихо. Пусть решит, что мы побежали выше.
Борясь с внезапно появившимися страхами темноты и узкого пространства, ты все-таки выключила фонарик и поползла в густую тьму.
– И куда мы сейчас попадем? – прошептала ты, когда тело затекло от странного способа перемещения, и махнула рукой, случайно забросив фонарик вперед.