– Ну, не все же дети орут.
– Все. Не бывает детей, которые настолько идеальны, что их мать как бабочка порхает и ни о чем не думает. Если тебе кто о таком говорит – врут. А груз ответственности? Если с ребёнком что случится – это же просто кошмар. Круглосуточный кошмар каждой матери. А если ребенок плохо ест, плохо спит или плохо вес набирает? Если болеет – это вообще чума. Ты ходишь как тигр в клетке, не находишь себе места, сделать ничего не можешь, а этот маленький беспомощный комочек рассчитывает на тебя. Ты физически реально его единственный шанс на выживание.
– Да, это сложно, тут не поспоришь. Я как-то не думала в таком ключе.
– И главное, как бы ты ни старалась, ты никогда не сможешь защитить своего ребенка от всего мира, тебе придётся отпустить его в этот адский котёл. Ты можешь только подарить ему достаточно любви и надежный тыл и надеяться, что с ним всё будет хорошо. Но даже самые «успешные» матери не защищены от форс-мажоров и личного выбора своих детей. Потому что как бы ни было стрёмно это признавать – ребенок, он ведь не ты, не твой второй шанс – это совершенно новый человек. Ты привела его в эту жизнь, но он не является твоей собственностью и ничего тебе не должен. Никогда.
– Долженствование – это вообще отдельная тема. По-хорошему тебе никто не должен ничего, как и ты, впрочем. Если мы не говорим о каких-то конкретных юридически обоснованных долгах, конечно. Ты каждый день делаешь миллионы выборов, но ни один из них не обоснован долгом. Только твоим личным выбором, даже когда кажется, что его у тебя нет.
– Ну, есть еще обязательства, которые ты берёшь на себя. Например, рожая ребенка и оставляя его у себя, автоматически берёшь на себя обязательства по его содержанию, воспитанию и уходу.
– Это все равно твой выбор каждый день. Каждый день, каждую минуты ты принимаешь решение не уйти. Не проговариваешь, но это выбор.
– Мммм. Ты, Лера, точно ландшафтный дизайнер? Тебе бы в политику.
– В ландшафтном дизайне нужно быть убедительной не меньше, чем в политике, поверь мне.
Лера звонко рассмеялась, ее веселое расположение духа передалось и Рите. Та заулыбалась, и ее лицо полностью преобразилось. Из незапоминающегося обычного превратилось в открытое, располагающее и очень живое.
– Если окажется, что ты такая же маньячка чистоты, как я, то это может стать началом отличной дружбы, – Рита усмехнулась.
– Я мою полы каждый день и закидываю в стирку вещи сразу после возвращения с улицы.
– А кухонные полотенца гладишь?
– Безусловно! Это моя любимая часть наведения порядка.
Рита присвистнула и шутливо оглядела Леру с ног до головы:
– Эй, где ты была всю мою жизнь? Теперь в моем окружении есть как минимум один человек, который не будет считать меня чокнутой.
– Это если не считать, что у тебя действительно есть психическое заболевание?
– Притормози! Только сами чокнутые могут шутить о своём сумасшествии. На первый раз прощаю, но впредь будь аккуратна. Я могу тебе навредить, у меня и справка есть.
Лера на секунду замерла, но поняв, что Рита шутит, снова заливисто засмеялась. Эта прогулка определено ее встряхнула.
Несколько дней Лера прорабатывала свой конкурсный проект и читала любимых авторов. Жизнь шла спокойно и размеренно. В пятницу утром ей позвонила обеспокоенная Мия:
– Привет, ты давно с Ритой общалась?
– Да буквально пару дней назад, а что?
– Сегодня хотела позвать ее в гости с утра, но она не выходит на связь. Переживаю. Ты ведь живешь где-то рядом, можешь ее проведать?
– Да, конечно, сейчас дойду – отпишусь тебе.
Одеваясь на улицу, Лера безуспешно пыталась дозвониться до подруги.
Рита открыла дверь не сразу. Грязные нечесаные волосы, странного вида пижама, совершенно потрёпанный бледный вид. Картина тревожная. Рита молча ушла в свою комнату, легла на кровать и уставилась в потолок. Сопоставив факты, Лера поняла, что у девушки скорее всего депрессивный эпизод, и отправилась искать Арину.
Девочка играла на полу в детской, от нее плохо пахло. Лера искупала Арину, покормила, поиграла, почитала сказку перед сном и уложила спать. После чего снова подошла к Рите со стаканом воды:
– Когда ты последний раз ела?
– Не знаю.
– Вот попей воды, я сейчас что-нибудь приготовлю.
– Я не хочу.
– Пей сама или я насильно в тебя волью.
Рита безучастно посмотрела на воду и также безучастно опустошила стакан.
– Я сделаю что-нибудь полезное, но диетическое. Вдруг ты уже пару дней не ешь.
– Делай, что хочешь.
Лера покачала головой и отправилась на кухню. Неизвестно, сколько по времени протянется депрессия. А на Марка, мужа Риты, судя по всему надежды мало. Девушка приготовила легкий куриный суп, картофельное пюре с котлетами и овощной салат. Убедилась, что для малышки Арины также есть достаточное количество еды, и вернулась в комнату с тарелкой супа.
– Поешь, пожалуйста.
– Что ты пристала ко мне?
– Поешь, и я отстану, обещаю.
Рита раздраженно села на кровати, вяло взяла ложку и начала есть.
– Когда Марк возвращается с работы?
– Вечером.
– Во сколько?
– Какая разница?
– Я посижу с Ариной, но не могу все время следить за ней, понимаешь? У меня есть свои дела. Но я не брошу ее с тобой, пока ты в таком состоянии. Я хочу убедиться, что ребенок будет в безопасности.
– Около 6.
– Хорошо.
Рита доела и вернулась в прежнее положение. Почти сразу после этого проснулась Арина. Лера посмотрела на часы. Ей нужно побыть здесь буквально пару часов. Она вернулась в детскую, переодела малышку, покормила ее и отнесла в комнату играть. Около 6 вечера домой вернулся Марк. В отличие от Риты, его внешность оказалась довольно примечательной. Глубоко и широко посаженные светло-карие глаза, густые низкие прямые брови, квадратный подбородок с несколько выпирающей вперед нижней челюстью, высокий лоб, черные растрепанные волосы и небольшая борода с усами. Зайдя домой, он с порога бросил на пол сумку с инструментами. Коридор наполнил запах его парфюма: ель, мускус, дуб. Простой, но яркий.
Лера встретила его с девочкой на руках:
– Привет, я – Лера, подруга Риты. Она, наверное, говорила обо мне?
– Может быть. Где она?
– В спальне.
– Почему наша дочь у тебя на руках?
– Потому что я сегодня весь день за ней ухаживаю. Ты видел, в каком Рита состоянии? У нее депрессивный эпизод! И я так понимаю, что не первый день. Она в таком состоянии опасна и для себя, и для малышки. О чем ты вообще думал, оставляя их наедине?
– Слушай, ты кто такая вообще? Твоего мнения тут никто не спрашивал. Мне вообще-то работать надо. А она наверняка опять перестала принимать свои таблетки, вот ее и колбасит.
– Колбасит?
– Пострадает херней пару дней и успокоится.
– Марк, ты отдаёшь себе отчёт, что у твоей жены психическое заболевание? Это не блажь, ей нужна медицинская помощь. Ты как муж можешь связаться с ее психотерапевтом. Может быть, ей надо подобрать другую дозировку или таблетки. Она не стала бы саботировать лечение, не сейчас.
– Ты ведь ничего о ней не знаешь, да? Сколько вы знакомы? Месяц, максимум два. Или и того меньше. Я с ней вместе уже 10 лет. И хлебнул нормально дерьма. И мы всегда справлялись, и сейчас разберёмся без твоего вмешательства.
– Но сейчас у вас ребенок!
– У нас ребенок уже два года. И как ты можешь заметить, все живы.
– Одного раза вполне достаточно. Ваш ребенок уже ходит! А если бы окно было открыто и малышка выпала? Или если она на кухню пойдет? Там плита, ножи. В ванной бытовая химия. В коридоре ключи, монеты, батарейки. В вашем доме совсем не безопасно для такой крохи, если она остаётся без присмотра!
– Слушай, спасибо, что присмотрела за мелкой. Но тебе уже пора. Мы разберёмся сами.
Марк жестом указал на дверь, взял Арину на руки и еще раз кивнул на выход.
Лера вышла из подъезда в ярости, позвонила Мие и коротко описала ситуацию. Та в свою очередь пригласила приехать и выпить вина.
Лера, посмотрев на время, отметила, что сегодня поработать уже не удастся и вызвала такси.
Через открытую калитку было видно Мию, сидящую на веранде и смотрящую куда-то вдаль.
– Так, а у тебя что случилось? – сразу уловила настроение Лера.
Она присела на соседнее кресло, по-хозяйски налила вина и поймала себя на мысли, что сегодня как мамочка помогает девушкам справиться с их проблемами. Эта мысль показалась ей забавной.
– Полин Васильна, бабка моя, права. Я – бездарность, посредственность. Чем я занимаюсь? Чем вообще собираюсь на жизнь зарабатывать? Вот скажи, думаешь, я смогу зарабатывать картинами? Нет, конечно, это шанс один на миллион. И то – сегодня ты знаменит, завтра ты – никто. А я не то что бы прям имею что сказать миру. Концептуальное высоко интеллектуальное. Стоило заняться чем-то другим.
– Знаешь, если творить – это то, чем ты живешь и дышишь, ты не должна сдаваться только потому, что кому-то не нравится. Мне кажется, тебе надо выстроить здоровые границы с твоей бабушкой. Высказать ей всё. Обозначить темы, которые не стоит затрагивать. Поговорить по душам.
– Это невозможно.
– Да брось, не может она быть настолько твердолобой. Надо попробовать.
– Ты не поняла. Это невозможно. Сегодня утром она умерла.
Глава 2. Утро Риты.
Утро выдалось пасмурное, хмурое, холодное, совсем осеннее. Рита открыла глаза и поняла, что чувствует себя нормально. И это не в порядке вещей. Депрессивный эпизод слишком короткий. Не вставая с кровати, она позвонила своему доктору и договорилась о встрече, чтобы обсудить случившееся и пересмотреть лечение.
Девушка сладко потянулась, чувствуя, как кровь разгоняется по ее телу. Улыбнулась, надела любимую домашнюю футболку и направилась на кухню. Там у плиты крутился Марк, готовя оладьи. Рита шумно потянула носом и проворковала:
– Как пахнет классно! Я умираю с голода.
Марк обернулся на нее и нахмурился.
– Нет, муж, скажи, что сейчас не будет лекций, такой хороший день!
– Лекций? Серьезно? Рит, вчера дочь весь день провела с посторонней женщиной, пока ты валялась в кровати и жалела себя.
– Марк, мы это обсуждали миллион раз. Я не владею собой во время эпизодов. Это физиологически сильнее меня.
– Это твои тупые отмазки.
– МАРК! Если ты настолько ограничен, что не в силах понять природу моего заболевания после всей той тонны информации, что я тебе предоставила, то что ты вообще до сих пор тут делаешь???
– Почему ты перестала принимать лекарства?
– Я не перестала. Но, кажется, мне они не подходят. Я уже договорилась с доктором о встрече.
– Знаешь, это всё уже несколько чересчур. И начинает порядком надоедать.
– И что мне делать? Думаешь, я могу щелкнуть пальцами и всё пройдёт? Ты знал, какой я человек, когда мы женились. Ты знал, когда мы решились на ребенка. Откуда сейчас взялись эти претензии?
– Слушай, я думал ты перебесишься, перерастешь.
– Эээээ. Типа как? Это заболевание. Ты ведь не надеешься, что люди с диабетом перестанут болеть, потому что переросли и перебесились?
– Ну, это другое.
– Это такая же физиологическая болезнь!
– Нет, психические заболевание не то же самое.
– Марк, ты вообще читал хоть одну статью из тех, что я тебе скидывала?
– Зачем? Я итак понимаю, что к чему.
– Каким, простите, блин образом? У тебя медицинское образование?
– Мне это ни к чему. У меня богатый жизненный опыт, итак понятно, что и как.
– Это бред.
– Раньше люди нормально жили, не забивали себе голову этой херней. Работали, домой приходили уставшие, ели да спать ложились. Или кто в поле пахал. И не было времени забивать себе голову всей этой ерундой. А сейчас все такие нежные стали. У всех депрессии, тревожные расстройства и всякое прочее. Напридумывали себе. Это всё от безделья. Вон у тебя стиралка, микроволновка, баночки детского питания, моющий пылесос, утюг с отпаривателем и прочие удобства. Вот ты себе голову и засираешь.
Рита в шоке смотрела на своего мужа, даже не находя слов.
– Может, тебе, Рита, стоит просто взять себя в руки и побыть нормальной матерью и женой? Глядишь, и вся твоя дурь улетучится.
– Марк, ты идиот? Мы столько лет вместе, но я от тебя такую чушь первый раз слышу. Ты ведь это не всерьёз говоришь?
– Почему это?
– Откуда все эти архаичные токсичные убеждения в твоей голове?
– Ой, понабралась умных слов у своей врачихи. Матери твоей тоже всё это осточертело.
– Аааааа. Ясно, откуда ноги растут. Твоя маман тоже такого мнения?
– Да, Рита. Мы все так считаем, тебе пора взять себя в руки и повзрослеть.
Девушке было что возразить. И про развитие науки, и про статистику самоубийств, послеродовых депрессий и психических заболеваний. Про безосновательность и преступную бесчеловечность его высказывания и много про что еще. Рита посмотрела на Марка и вдруг осознала, что это не он изменился, а она открыла глаза. От осознания того, что все близкие люди в ее жизни не просто не понимают, но и осуждают ее, вылилось на нее ведром ледяной воды.
– Короче, я Арину возьму и на пару дней поеду к маме. А ты посиди, подумай о своём поведении, о нашей семье и твоём отношении. Надеюсь, когда мы вернёмся, ты всю это ерунду из своей головы выкинешь, и заживем нормально, – Марк демонстративно отвернулся и продолжил готовить.
Рита поцеловала дочь и отправилась на улицу проветрить голову.
Укутавшись в уютный серый вязаный кардиган, она снова и снова по кругу обходила свой дом, пытаясь собраться с мыслями. Как так вышло, что вся ее жизнь в один момент превратилась в этот фарс? Как так вышло, что окружающие ее люди настолько узколобы, настолько безразличны к ее страданиям, настолько ограничены в своём мышлении и восприятии? И почему она раньше не обращала на это внимание?
Задумавшись, она влетела в идущего впереди мужчину.
– Ой, простите. Я заду…
Молодой человек обернулся, и Рита его мгновенно узнала:
– Ян?
– Рита?
Они оба замерли ошеломлённые встречей.
– Как ты тут оказался?
– Квартиру снимаю в этом доме. Вернулся на днях, решил сделать перерыв.
– Ты так и служишь по контракту?
– Ага, гоняю. Но решил сделать небольшой перерыв, заняться здоровьем.
– Ты не выглядишь, как человек с проблемами со здоровьем.
Рита горько усмехнулась. Ян выглядел отлично, как и много лет назад. Разве что мужественнее, крепче. И горячее. Однозначно горячее. Высокий, выше Риты, серые холодные глаза, красивый прямой нос, высокий лоб, низкие брови, из-за которых кажется, что он хмурится, даже если улыбается. Светло-русые волосы в аккуратной стрижке, короткие усы, борода и бакенбарды. И неизменные кеды.
– Ну-ну, спасибо за комплимент, – он как всегда очаровательно улыбнулся ей одними губами, подмигнул и пошёл дальше.
Риту буквально трясло от этой встречи, чтобы успокоиться, она обошла дом еще 4 раза, после чего решила вернуться домой. У самой двери она почувствовала приступ панической атаки. Прислонилась к стене и начала медленно глубоко дышать и вспоминать все оттенки фиолетового. Обычно, это помогало. Соседняя дверь отворилась и знакомый мужской голос поинтересовался:
– Ты в порядке?
Рита, осознав, что Ян не просто живет в ее доме, а буквально является ее соседом, просто потеряла дар речи и молча зашла в свою квартиру.
Ее переполнили чувства, с которыми не получалось справиться.
– Я непременно должна прояснить ситуацию. Если мы сейчас же не разберёмся, это закончится, как в прошлый раз.
Рита решительно направилась к квартире Яна. Он открыл сразу и жестом пригласил зайти. Как и всегда там, где он жил, пространство характеризовалось минимализмом и лаконичностью. Ничего лишнего: простые цвета и линии, минимум мебели и вещей, никаких украшений. Рита глубоко вздохнула. Он молча смотрел на нее, слегка склонив голову на бок.
Почему нас привлекают те или иные люди? Как зарождается эта химия? Почему одни люди нам просто приятны, а от других буквально срывает крышу? Где эта грань между нормальностью и сумасшествием, как ее распознать?