Чувствую, как кто-то касается моего плеча и поворачиваюсь, чтобы получить кулаком в живот.
– Вот же, блин, – вырывается из меня стон. Ну, это было больно.
– В следующий раз не будешь лезть к моему другу, – кричит смельчак, ударивший меня.
– Возмездие. Заслужено. – Ничего не могу с собой поделать, начинаю безостановочно смеяться. – Ты уверен, что у твоего друга есть яйца? Ты его мамочка?
– Браун, ты хочешь добавки? – Он начинает подходить ближе.
– Я всегда за движняк, мордобой мой любимый вид спорта. – Уже не смешно.
Не разрывая зрительного контакта, я стягиваю с себя кожаную куртку, расстегиваю штаны и с вызовом вытягиваю ремень. Улыбаюсь самой сумасшедшей улыбкой, которую могу выдавить, затем размахиваюсь, щелкая ремнем.
– Мамочка хочет поиграть? – Смотрю на застывшего парня.
Странный выбор? Так тут шкаф, кулаками долго и муторно, а универ с правилами, где за каждую капельку крови в коридоре зверские штрафы.
Он движется на меня, тем временем я ловко замахиваюсь ремнем и бью его по ногам. Он наклоняется чуть вперед, и, отшатываясь от удара, я проскальзываю у него под рукой и с силой пинаю его в задницу. Парень плюхается на колени, я, пользуясь случаем, обхватываю его шею сзади ремнем и сажусь на спину.
– Мы все еще играем? Или с тебя достаточно? – Он брыкается подо мной еще пару секунд, затем опускает голову и выдыхает.
– Все, ладно. Слезь с меня, Браун. Я понял. – Встаю с него и пробираюсь через собравшуюся толпу.
Мне необходимо исчезнуть, пока не появится ректор.
Я верю в возмездие и знаю наверняка, что все вернется. Отец учил меня защищать обиженных и слабых. Скорее потому, что я был тощим мальчишкой, которого постоянно кто-то обижал. Я не могу припомнить, сколько раз меня толкали и унижали перед Кейт. Да, черт возьми, она сама в детстве много раз заступалась за меня и лезла в драку, чтобы от меня отстали. Пока я валялся в дорожной пыли с разбитым носом, слепой как крот. Все, что ощущал, насколько это унизительно, что девочка твоей мечты смотрит, как тебя пинают. И тогда выходил отец, разгонял более сильных мальчишек. Каждый раз он поднимал меня, отряхивал мою одежду и произносил: «Не позволяй им себя унизить. Стой до последнего. Если понадобиться, убегай. Не важно, каким способом ты станешь сильней их, хватай все, что есть у тебя под рукой, и бей. Будь хитрей и умней, вот истинная сила».
После таких наставлений мне становилось легче. Я уходил, боясь посмотреть на то, как Она меня жалеет. Все, чего я хотел, это сбежать. Не от обидчиков, а от нее. Я даже не мог себя защитить, не то чтобы Кейт.
На сегодня хватит пар, поэтому стремительно сбегаю по лестницам и сажусь в свою машину. К черту пары, сегодня с меня хватит. Намного лучше размяться и написать песню до конца.
Я оставил ей послание. Улыбаюсь от этой мысли. Уверен, что все то, что я ей пишу, она каждый раз читает.
Глава 2
КЕЙТ
Все еще смотрю в окно на то место, где только что был Тайлер. Не могу понять, для чего ему этот выпендреж. Неужели он настолько желает привлечь внимание к своей персоне? Он и так знаменит: его невероятный голос и игра на различных инструментах звучат даже из утюга. Он самый популярный парень в университете. Его черные волосы и темно-карие глаза, полные губы…
Я поспешно встряхиваю волосами. Нет, я не собираюсь думать о нем. Как только я приехала сюда, меня предупредили: Тайлер уже не тот. Бесконечная череда девушек, безумные поступки и концерты. Кстати, я пока ни на одном из них не была. Эштон постоянно говорит, насколько он отвязный. Его бросает из стороны в сторону. Он запросто может приехать в универ в тележке для продуктов, подталкиваемую Уэсли, или передвигаться по коридорам на роликах. Чудаковатость всегда присутствовала в нем, но может надо сдерживать свои порывы? В тот день, когда я появилась в этом месте, Тайлер стоял с толпой девчонок. При виде меня, он смотрел таким безумным взглядом, что мне хотелось убежать. И вдруг он закричал во все горло:
Я почувствовала тогда, что мне не хватает воздуха, будто его выкачали из меня. Он все смотрел на меня и пел одну и ту же цитату. Уж не знаю, что с ним произошло, только бороться с этим бесполезно. В тот момент я сделала то же, что и сейчас при виде него: фыркнула и ушла, хотя это могло показаться побегом. Как бы то ни было, я не боюсь его и не стесняюсь. Просто иногда он ведет себя как сумасшедший. Со всеми этими танцами на столах, громкими распевами и дерганьем головы. Иногда я узнаю того Тайлера, которого любила раньше. И стоит об этом подумать, появляется человек, которого я не узнаю. Мгновение, Тай становится совершенно чужим, незнакомым. Возможно, у него раздвоение личности: один день он видит меня и спокоен, другой, он бегает за мной, как будто мы с ним до сих пор в песочнице, в третий день я вообще для него не существую. Он не дает мне передышку, даже долбанную минуту, чтобы расслабиться.
– Ох, черт! – Подпрыгиваю от неожиданности, когда Эштон берет меня за руку.
– Судороги замучили? – смеется она. – Ты всегда так напряжена, когда Тайлер здесь.
Фыркаю на ее слова. Глупости какие.
– Задумалась. Сейчас у нас пара литературы? Думаю, я не сдам «Джейн Эйр». Не смогу, – пожимаю плечами.
– Если ты дашь шанс Тайлеру, тебе не придется больше читать. С ним достаточно поговорить. Он расскажет в таких красках, – косится на меня. – Ну, в общем, по-своему, он гений.
Хмурюсь. Да уж.
– Последнее что мне надо, это твой придурковатый брат. – Мы входим в кабинет, и я бросаю тетради на стол.
– Предложение в силе. Хорошенько подумай. – Эштон стоит с загадочным взглядом и тычет пальцем на стол.
Немного отодвигаю тетради и вижу какие-то слова.
Перечитываю несколько раз и смотрю на свою подругу в недоумении. Приподнимаю брови, чтобы она объяснилась.
– Тайлер, – кивает на надпись. – Это его почерк.
– Я знаю, уже догадалась, что надписи не появляются просто так. – Все еще не понимаю, о чем она говорит.
– Ты не думаешь, что это очередное послание? – говорит она.
– Не думаю, что оно для меня. Ты вспомни, сколько раз за этот год на разных столах написаны были стихи? Потом они превращались в песни. С тех пор, как он стал популярен, его ни один человек за это не осуждает. – Усаживаюсь на стул.
– И ты не допускаешь мысли, что каждый раз это все для тебя? – Фотографирует стихи и загружает в Инстаграм. – Каждый чертов день, именно на твоем месте стихи. Даже до меня уже дошло.
Закатываю глаза, она сестра своего брата. Начинается пара, и я внимательно слушаю мистера Найтли. И, конечно, он дает задание по книге Джейн Эйр. Теперь же, учитывая, что я не умею излагать мысль, уверена в своем провале.
– Попроси Тайлера, – шепчет Эштон.
– Но я могу попросить тебя, – шиплю я.
– Тогда у нас будет одинаковое эссе. У меня не хватит воображения для двоих. – Толкает меня локтем.
Сжимаю ручку до хруста. Блин, ну почему именно Тайлера?
– Я найду того, кто мне поможет, а ты предатель. – Отгораживаюсь от нее и читаю задание.
Шарлотта Бронте, наверняка, была самой романтичной девушкой. Но «Джейн Эйр» невероятно скучная книга. Возможно, я несколько предвзята, но, если быть откровенной, я скучаю на протяжении всей пары. Слово «бедная девушка» прозвучала раз тридцать, не меньше. Я не очень хочу читать о бедных девушках, и, тем более что книга не маленькая, а сдать ее надо через двадцать четыре часа, не представляю, как мне все успеть.
Пара закончилась, и мне ничего не остается, как податься на поиски того, кто меня спасет. Окей, это не Эш. Тогда кто?
– Пари: если ты не находишь желающего помочь, ты идешь к Тайлеру, и вы всю ночь пишете эссе. – Протягивает мне руку Эш.
– Откуда такое желание свести меня со своим братом? Еще и на всю ночь. – С любопытством приподнимаю бровь.
– Ну, я все еще надеюсь, что он перестанет быть придурком. – Улыбается она.
– А если найду? – Прищуриваю глаза. Шарики крутятся у меня в голове. – Если я найду, кто мне поможет, ты поцелуешь Уэсли и пригласишь его на свидание.
Есть, я победила. На ее лице такая кислая мина, что мне хочется рассмеяться в голос.
– Уэсли, – чавкает она. – Почему Уэсли?
– Потому, что ты его терпеть не можешь, а он тебя. Ведь так? – смотрю на нее подозрительно и морщу нос в отвращении. Уверенна она меня обманывает на счет Уэсли. Однажды мне удастся вывести их на чистую воду.
Она все еще молчит и что-то печатает на телефоне. Проходит несколько минут, и девушка с улыбкой на губах протягивает руку.
– Согласна! – Крепко сжимает меня в объятиях и разбивает наши руки. – Вперед. У тебя двадцать четыре часа.
Скалю зубы от злости. Неужели я поспорила на это?
Оглядываюсь по сторонам. Так, учащиеся разделились на несколько групп: батаны, готы, крутые девчонки, спортсмены.
Последние сразу выпадают, не думаю, что кто-то из них прочел даже «Пиноккио». И учитывая, как один из них сейчас смеется над тупой шуткой, это не мой вариант. Крутые девчонки – в основном гламурные красотки и чирлидерши. С ними еще сложней. Там кроме мыслей об оттенке розового больше ничего нет. Я никогда не удивлялась, почему чирлидерши встречаются со спортсменами. У них один уровень.
Дальше батаны. Чешу бровь, наблюдая, как у одного из них идет кровь из носа. Он ее втягивает в себя, пока ему зажимают переносицу, дергают за волосы и вытирают все это дело. Я двигаюсь к ним и решаю, что возможно я могла бы…
Я подхожу вплотную к их компании, но они огораживаются от меня. Серьезно? Это выглядит, будто они закрыли передо мной дверь или что-то подобное. Делаю еще шаг ближе, когда все они оборачиваются и хмуро смотрят на меня.
– Ну, ладно. – Поднимаю руки вверх показывая, что я сдаюсь. – Что за ерунда?
Возвращаюсь к Эштон, и ее улыбка невыносима. Мне так хочется дать ей по физиономии, совсем как в детстве.
– Рано радуешься. Я еще не испробовала все варианты. – Перекидываю волосы на плечо. – Так-с… Джош, Мередит, Каил, Нельсон… – перечисляю готов. – Я пошла. – С надеждой смотрю на Эш.
– Иди, иди, – широко открывает рот, будто улыбается, и поднимает два больших пальца вверх.
– У меня нет шанса, – шепчу я.
Решительно направляюсь к группе любителей черного карандаша. Они все стоят с такими печальными лицами, что жить не хочется.
– Привет, ребята! Как ваши дела? Погода сегодня прекрасная. Весело тут у вас… – Я прямо супер позитивный.
Они молчат, их лица вытягиваются в еще более печальные. Я кошусь на Эштон, губами произношу: «Это пипец». Она смеется, прислонившись к косяку двери. Зараза.
– Ну, так вот, я хотела спросить. – И тут они просто разворачиваются и уходят. – Какого черта? Эй, ребята! Никто не хотел бы мне помочь с «Джейн Эйр»? – кричу я.
Ноль эмоций, они просто ушли. От злости бросаю на пол рюкзак и сильно пинаю его, затем топаю ногами на месте, сжимая кулаки.
– Ты сейчас не лучше моего братца. Посмотри, даже публику собрала, – смеется Эш.
– Пошла ты, предательница! – Отталкиваю ее и иду к выходу.
Да чтоб я сдохла, если попрошу Тайлера о помощи! Не дождется! Этот идиот будет думать, что я подкатываю к нему. Мне это не нужно, вдруг ему окончательно крушу снесет? Хватает того, что он постоянно ко мне прикасается и устраивает шоу. За сутки я свихнусь от его выходок.
И самое ужасное, это шестое эссе, которое я провалила, а значит, я не смогу закрыть курс. Дерьмо.
Глава 3
ТАЙЛЕР
Грызу колпачок от ручки, пока слушаю гудки в телефоне. Слишком долго. Дергаю ногой в темп своему сердцебиению. Давай же, возьми телефон.
– Да, дорогой. Имей в виду, ты мне будешь должен, – ленивым голосом отвечает Эштон.
– Она согласна? Я написал всем и каждому отвернуться от нее. Отказать. – Закидываю в рот жевательную резинку. – Она сильно злая?
– Она на грани. Ты бы видел это шоу! К спортсменам, как ты и думал, она не стала подходить, хотя ей стоило попытать счастье со Стивенсом. Тот умен не хуже тебя. К чирлидершам тем более. У нее точно аллергия на них, – вздыхает. – Ты ведь не налажаешь? Я имею в виду, все это только для вас. Я люблю вас двоих, не хочу потерять подругу и быть врагом тебе.
Подхожу к шкафу и выкидываю вещи для примерки, обдумывая что надеть.
– Я не упущу шанс. И, Эш, это не просто интрижка. Ты знаешь, я настроен решительно. – Прикладываю к телу черную рубашку.
– Надеюсь, ты не выкинешь какую-нибудь фигню в стиле Тайлера? – Щелкает языком.
Господи Боже, знала бы она, как я сам на это надеюсь.
– Эш, не заставляй меня повторяться – все зависит от нее. У меня есть план. Не зря же я смотрел это ваше девчачье дерьмо. До скорого.
«Дерьмо? Ты же сам мной прикрывался и упрашивал смотреть с тобой все сезоны. Вот так значит?!»
Отключаю звонок. Я обычно более воспитанный, только не надо мне тыкать в любовь к сериалам. Романтика же черт ее дери, что я не человек что ли? Времени мало, и это хреново, но сейчас у меня максимум полчаса на все действия. И я должен предстать в лучшем виде.
Пишу сообщение Уэсли, чтобы задержался на ночь у одной из своих подружек. Мне необходима территория. Нет, я не собираюсь тащить Кейт в постель. Не настолько я урод, хотя…
Мысль о Кейт в моих объятиях делает со мной ужасные вещи, и мне срочно нужен холодный душ или кулак.
Расслабься, Тайлер, она идет к тебе.
Быстро моюсь в душе именно ледяной водой. Несколько раз приседаю и отжимаюсь. Мне нужен рельеф на моих тощих руках, ну хоть какое-то подобие мышц. Теперь рубашка, спасибо моей маниакальной потребности в глажке. Все-таки не зря я каждые выходные наглаживаю все эти шмотки.
Тщательно смазываю волосы гелем и ставлю ежиком. Неотразим – констатирую общий облик. Двигаю бровями. Делаю разные лица, позирую. Не в том смысле, что как девочки. Ну… почти.
Я ведь должен быть уверен, чем мне взять ее. Делаю печальную моську перед зеркалом. Ну, это совсем.
Увлекся. Как мне лучше: сидеть на диване с книгой в руках или спуститься в гараж и играть что-то громкое и зажигательное? Она ведь еще ни разу не слышала, как я играю. Точно. Произведем впечатление.
Хватаю гитару и иду к двери.
– Мать вашу! Джинсы! – Повис на мыслях о ней и чуть не засветил свои боксеры. – Вот ведь идиот.
Теперь уже в джинсах, спасибо, Господи, спускаюсь в гараж. Не помешало бы убраться. Сканирую пространство на предмет чужих трусиков. Ведь не могу же я отвечать за действия Уэсли. Все в порядке. Пару пустых бутылок из-под колы летят в урну, в целом все клубнично.
Распеваюсь, начиная с репертуара Курта Кобейна и заканчивая Элвисом. Ничего так, стандартный наборчик. Смачиваю горло водой и решаю сделать еще одну попытку. Беру гитару и начинаю играть Don't threaten me with good time. Легким движением руки перебираю струны. Как-то совсем тихо, мне необходимо подключится к акустике. Долго играю и пою слова такой знакомой песни, почти срывая голос на последней ноте. Ее все нет. Окей, я могу и на барабанах. Вот что бы другие играли на установке? Надо подумать.
Пока я схожу с ума, как бы произвести на нее впечатление, проходит довольно много времени. И меня начинает поглощать грусть.
Сажусь за фортепьяно и медленно играю Jan A.P. Kaczmarek – Прощай. Моя голова удобно уперлась в панель инструмента. Она точно нашла того, кто сможет ей помочь…
– Я идиот, – бормочу себе под нос.
– Уверенна, так и есть, – слышу голос Кейт позади себя.
Дергаюсь всем телом и резко соскакиваю со стула, едва не сбивая ее с ног.
– Ну… вот… как… – делаю глубокий вдох, – Привет.
– Хатико, – утверждает она.
И хотя мой мозг сейчас в ступоре, я не совсем понимаю, что она имеет в виду. Она застала меня врасплох, и я вроде как даже засмущался.
– Да, я тоже смотрел. – Вижу ее непонимающий взгляд. Она показывает пальцем на пианино.
Ох, черт. То, что я играл перед ее приходом.
– А, ну да, из этого фильма это имел в виду. – Прочищаю горло.
Она стоит в моем интимном пространстве так близко, что я могу поцеловать ее, понюхать, облизать, прижать к себе…Но я не хочу, чтобы она сбежала от меня с криками о помощи. Поэтому отхожу от нее и вновь ловлю на себе этот взгляд.