По недоразумению или по чьему-то ироническому умыслу произошло то, что случилось: пути-дорожки участников этого странного события сошлись в одной точке по чистой случайности.
Кавалеру немного за сорок. Леди, как и положено, на пять лет моложе. Любви ведь все возрасты покорны.
Чтобы не вести объёмное повествование, скажу сразу: меня тривиально, если не сказать грубо, в шутку или всерьёз, преподнесли подруге подруги, той самой, которая в этой истории станет основным персонажем, в качестве скромного интимного презента.
Хочешь, бери, не нравится – положи на место. “Такая корова нужна самому”.
Только я о факте коварного сговора не знал.
В самый неподходящий момент (на накрытом столе горели свечи, я преподнёс букет, готов был искренние романтические намерения закрепить поцелуем), раздался квартирный звонок.
Хозяйка, мило улыбавшаяся мне, оживилась, – кто бы это мог быть… я никого не жду. Кроме тебя, конечно.
На пороге стояла взъерошенная посетительница, – звоню-звоню, чем ты здесь занимаешься! Ах… вот оно что… рандеву, шуры-муры. Ну, извиняйте… потискаетесь в другой раз. А кавалер у тебя ничего. Простенько, но со вкусом. Чем угощать будете?
Девушки, в моём возрасте все женщины до семидесяти – девушки, пошептались, перемигнулись загадочно при встрече и обменялись поцелуями: мода теперь такая.
Дама, невольно или намеренно разрушившая романтическое уединение (у нас с Леночкой должно было состояться решающее свидание, на котором я хотел сделать избраннице серьёзное предложение и кое-что таки получить в качестве ответа и согласия), внешностью обладала непримечательной, невзрачной.
Так себе удовольствие, лицезреть нагловатую диву в ситуации, когда её визит становится помехой для важного интимного разговора.
Неожиданная гостья (на самом деле в доме потенциальной невесты она появилась совсем не случайно) не позволила в полном объёме соблюсти церемонию интимного сближения.
Было обидно, но я не дал досаде и раздражению окончательно испортить настроение: смирился с тем фактом, что жизнь состоит из внезапных перемен и неожиданных поворотов.
Я уже несколько лет жил холостяком, причём, не вполне обычным: кроме себя любимого мне необходимо было заботиться о дочке подростке и первоклашке сыне.
Так распорядилась судьба и их мама, которая предпочла материнскому инстинкту свободу от обязательств.
Честно говоря, на это рандеву я сильно рассчитывал. Мне казалось, что Леночка, дама одинокая, в меру привлекательная, улыбчивая (она была слегка старше меня, но выглядела замечательно), вполне подходит в качестве надёжной спутницы жизни.
Гостья мне сразу не понравилась.
Возможно, причиной тому было её внезапное вторжение, разом разрушившее мои сентиментально-лирические планы, и нелестную реплику. Я мужчина чувствительный, для меня главное – стабильные доверительные отношения, серьёзные чувства и духовная совместимость.
Не так просто было решиться на откровенный разговор с Леночкой.
Именно сегодня я готовился перевести затянувшиеся дружеские встречи в иную, более серьёзную и близкую интимную плоскость.
Дама, разрушившая границы нашего доверительного пространства была мне неприятна со всех сторон. И не только потому, что выглядела невзрачно: утомлённый взгляд, желтизна под глазами, обречённая разочарованность в жизни, что стало понятно практически сразу по циничным репликам и едкому сарказму.
Равнодушная, грубоватая – она сидела в кресле в позе йога и внимательно наблюдала мою растерянную настороженность. Создалось впечатление, что она наслаждается.
– Ненавидит мужчин, – отметил я, – зачем, почему она здесь, почему именно сегодня, когда я решился на откровенный разговор.
Одета гостья была довольно странно: не по возрасту мешковато, в мрачные цвета. Так зловеще выглядят безутешные вдовы.
Видимо моё погасшее настроение передалось всем. Во всяком случае, у подруг разговор получился скомканным.
Чтобы им не мешать, я несколько раз выходил на улицу курить. О чём они беседовали в моё отсутствие – не представляю.
Я рассчитывал на то, что ещё не всё потеряно. Пусть общаются. Потерплю.
Не до утра же эта эксцентричная мамзель будет сидеть!
Романтический запал и робкие надежды завершить задуманное не иссякли окончательно, надежда на взаимность Леночки теплилась в сознании, рассчитывающем на сладость объятий и на кое-что ещё, более интимное, на что, как мне казалось, имелись веские основания.
Я и детей предупредил, чтобы не ждали. Ужин им заранее приготовил, уроки помог сделать. Пусть привыкают к самостоятельности. Мне тоже надо налаживать личную жизнь.
Увы, мои надежды на интимное гостеприимство дерзкая гостья разнесла в клочья. Более того, пришлось везти её домой, – потому, что поздно, темно и вообще – мало ли что может случиться! Время, сам знаешь – неспокойное. Отвези, не спорь. И не обижайся, миллион раз ещё встретимся.
Леночка чмокнула меня в щёчку и многозначительно улыбнулась, – не хулиганьте там. Я спать.
Подружки смотрели на меня довольно странно: перемигивались, обменивались загадочными жестами, типа – всё о-кей, что окончательно испортило вечер надежд.
Не по своей воле приступил я к исполнению одной из главных ролей в карикатурной пародии на любовь: так за моей спиной решила потенциальная невеста.
Не эта, которая нагло уселась на переднее сиденье машины, та, что предложила подруге циничную сделку, или розыгрыш – Леночка.
Я же с ней пытался, не сказать что совсем безуспешно, наладить серьёзный интимный контакт. До секса пока не дошло, но глазки-то она мне строила, откровенно флиртовала, вела доверительные беседы, с удовольствием принимала в гостях, да и всем поведением показывала, что готова строить серьёзные отношения.
Как позднее оказалось, Леночка пригласила подругу намеренно, можно сказать на смотрины. Самостоятельно не могла решить, – стоит ли допускать “этого кренделя” до тела; соответствуют ли издержки в виде секса реальной выгоде от данного предприятия?
Одной Леночке жить было не очень уютно. Конечно же, она мечтала о доверительных отношениях, о совместных ужинах, путешествиях, о сильной мужской руке, но при этом не имела желания утрачивать свободу и независимость.
Желательной схемой отношений для неё был гостевой брак, но с условием, что часть зарплаты кавалер будет приносить ей… а ночевать у себя дома.
Защищённый секс, редкие встречи, и чтобы никаких детей.
Я же, по привычке брать на себя полный объём ответственности в обмен на стабильность и искренние чувства, сразу намекнул, что надеюсь на долгосрочное семейное сотрудничество.
Именно это её и смутило.
Леночка была не против романтических рандеву с элементами безудержного эротизма. Она любила азартные скачки, активный, до изнеможения, секс. Увы, я об этом лишь слышал, гораздо позже. От её подружки, которую вёз сейчас на другой конец города.
После секса Леночка привыкла нежиться в одинокой постели: страдать от так и не удовлетворённого до конца желания, разжигать его, накапливать, чтобы в следующий раз выплеснуть так, чтобы чертям стало тошно.
Личное время дама не желала тратить на кого бы то ни было ещё, кроме себя. Тем более жить под одной крышей с посторонним мужчиной, наблюдать за его жизнедеятельностью.
Общение даже с самым выдающимся жеребцом, считала она, должно ограничиваться временем, проведённым в постели: не более того.
Посторонний объект в собственной квартире её никак не устраивал. Тем более, секс по утверждённому не ей графику.
Леночке виделся вариант, когда мужчина изредка наносит визиты вежливости, выражая их неистовыми выплесками сексуальной энергии с множественными оргазмами и благодарностью в виде материальных подношений за подаренные впечатления.
Для мужчины, который восемнадцать лет жил в супружестве, вопрос секса равнозначен принципам гигиены: не припал вовремя к источнику вдохновения, вроде как кислород перекрыли – дышать нечем.
Начинаешь хватать ртом воздух, а он, то раскалённый, то слишком сухой.
Брак расхолаживает, делает мужчину беззащитным, зависимым от женщины, хрупким.
К комфорту и уюту быстро привыкаешь, порой забываешься и перестаёшь ценить.
Одно дело с огорода питаться или из леса, когда всё добыть и вырастить нужно, и совсем другое – изысканное ресторанное меню: заказал, принесли, положили, съел.
Как говорится, на тарелочке с голубой каёмочкой подали. Конечно, такой вариант тоже не безупречен, поскольку обречён на постепенное затухание остроты ощущений. Потому и тянет многих, казалось бы, счастливых супругов, на легкомысленный флирт и вероломные измены.
Семья ведь как кондиционер, даже климат-контроль, который поддерживает постоянную температуру среды обитания, необходимую влажность и движение воздуха.
Стечение обстоятельств моей жизни в данный момент подняло градус желания любить и быть любимым до климатического предела, погрузило душу и тело в зону аномальной активности.
Выжженная пустыня на всей территории личной жизни требовала благоустройства.
И опять облом.
А ведь пригрезился было на горизонте событий уютный оазис. Казалось, вот она – женщина, готовая скрасить суровые будни одинокого путника.
Конечно я понимал – где интимные отношения, там, увы, и чужие тараканы разгуливают как у себя дома, пытаются с твоими душевными травмами близко-близко познакомиться, совместно веселиться, многократно усиливая и без того напряжённую внутреннюю неуверенность. Но это издержки любой близкой связи.
Притащила же нелёгкая эту глупую подружку.
Мне особенного ничего от женщины не нужно, время и возраст научили приспосабливаться, подстраиваться под любую, главное, чтобы желания, стремление к цели было взаимным.
Что касается любви, она в моём возрасте и положении не более чем приятный бонус.
Можно и без любви в классическом понимании, когда голова кругом и мозг в раскоряку, если есть взаимная симпатия, уважение и доверие. Были бы, как говорится, кости, а мясо нарастёт.
Именно в таком ракурсе я рассуждал, развивая отношения с Леночкой.
Подарочки, цветочки, намёки. Недаром, говорят, что удача – награда за смелость.
Похоже, и здесь не срослось…
Ладно, посадил я подругу подруги, Любу, в своё авто.
– Отвезу быстренько, – размышлял я, – и домой, к детишкам, к привычной холостяцкой жизни, где ждёт уютная постелька, пусть сиротливая, холодная, но в ней можно выспаться по-человечески.
Меня, мягко говоря, попросту слили. Ну, да ладно. Не всегда выходит, как хочется.
– Поехали уже, Антон… как там тебя по батюшке… а, неважно… долгие проводы, сам знаешь – лишние слёзы. А ты не плачь. Вскарабкаться на Леночку, соколик, тебе не светило, во всяком случае, точно не сегодня, – с нескрываемым сарказмом съязвила Люба, – но кто знает, что день грядущий нам готовит. Чудеса случаются, поверь.
– То есть! Причём здесь чудеса… я устал, давай помолчим.
– Не нервничай, это я так – ни о чём. Она там, ты здесь. Я тоже здесь, между прочим… и сейчас. Говорю, думаю. Следовательно, существую. Присмотрись внимательно.
Я завёл мотор, тронулся.
Женщина как-то вдруг расслабилась, закрыла глаза и сходу захрапела: звонко, переливчато, со стонами.
– Выпила половину бутылки пива, неужели так развезло, с чего бы это?
Разомлевшее тело попутчицы начало раскачиваться на поворотах и кочках, сползать в мою сторону.
Вскоре Люба улеглась мне на плечо, мешая переключать передачи и крутить руль.
Причёска пассажирки нагло щекотала моё лицо. Волосы пахли, как ни странно, при её-то внешности, изумительно вкусно. Нет, не так: они ужасно раздражали меня предельно возбуждающими ароматами, что было совсем некстати.
– Какого чёрта она тут разлеглась, вот ведь, навязалась, на мою голову… не сиделось бабе дома!
Несколько раз отодвигал я её, пытался усадить ровно. Тщетно. Спит, пуская пузыри, и блаженно улыбается.
Хорошо хоть адрес успела назвать.
В нос вызывающе вульгарно лез неприлично сладостный аромат расслабленного женского тела, манящие аккорды чарующей мелодии жизни, гипнотическое воздействие которой лишало меня остатков разума.
В голову неуместным в данных обстоятельствах стремительным вихрем влетели непристойные фантазии, удивительно живые и агрессивные.
Исходящий от спящей женщины аромат будил желание остановиться и наказать, просто взять и изнасиловать, чтобы неповадно было разбивать сердца наглым самодовольством, глупыми репликами, гадкими намёками… и соблазняющими впечатлениями личного присутствия.
Я ярко представил себе, как откидываю сиденье, поворачиваю её на живот и…
– Хватит себя накручивать, идиот! Понимаешь же, что никогда, ни при каких обстоятельствах не позволишь себе насилие. Тем более по отношению к этой… наглой мымре.
Мысли, как те скакуны из песни Газманова, проскакали галопом, споткнулись пару-тройку раз на похабщине, которую я успел вживую представить, и затихли.
Не сезон разогревать себя глупостями. В двадцать лет можно размазывать силы и мысли толстым слоем как масло по бутерброду, поскольку их избыток неиссякаем. В сорок – человек не должен растекаться, пора сосредоточиться на чём-то конкретном, определиться с тем, что важно, что второстепенно.
Сегодня на повестке дня Леночка. Она, конечно, отношение своё к вопросу близости туманно обозначила, отослав подальше, но ведь и не отказала окончательно.
Что, если подобное поведение происходит от внутренней неуверенности, от неловкости и стеснения?
Конечно, вела она себя странно, однако из этого ровным счётом ничего не следует. Как и в любой запутанной ситуации, где в уравнении масса неизвестных, в ответе может оказаться что угодно.
– Женщина Леночка симпатичная, видная. Может, дожму?
Тем временем мы доехали до дома расслабленной не ко времени пассажирки.
Люба окончательно провалилась в пространство сонного царства: вцепилась мне в руку, посвистывает.
Вязаная шапочка сползла на глаза. Сопит: махонькая, уморительная.
От концентрированного сгустка женского духа в салоне у меня опять закипел мозг, разыгрались не на шутку интимные корчи.
Нужно быстрее с этим вопросом заканчивать и отправляться уже домой, на ночлег. В семь утра выходить на смену, времени без чего-то одиннадцать: пока до дома доберусь – пора просыпаться.
Первая попытка разбудить попутчицу оказалась неудачной. Брыкается, что-то невразумительное буровит, не приходя в себя. Сначала мне в лоб локтем заехала, потом обхватила как подушку, ноги под себя подвернула, уткнулась носом в плечо и дальше сопит.
Конечно, я начал нервничать, – ваша остановка, – кричу, прямо в ухо, – поезд дальше не идёт, просьба освободить вагоны!
– А, чё… какая остановка, где мы!
– А, это ты, – открыв с трудом один глаз, скрипящим спросонья голосом прошептала Люба, – сладкая конфетка, щедрый презент от подруги Леночки. Надо же, ты мне снился. Погоди секунду, в себя приду. Это… извини, если что, сморило. Двенадцать часов на конвейере отпахала… а тут невеста твоя, дура бестолковая… на смотрины вызвала. А мне оно надо! Я спать хочу. От того, что она предложила, тоже, конечно, не отказалась бы. Но усталость сегодня сильнее желания. Погодь, не тормоши, сама проснусь. Попить что-нибудь есть?
– Нет ничего. Какие к чертям собачьим смотрины! Приходи в себя и проваливай. Я тоже устал, тоже спать хочу.
– Какие-какие… тебя нужно было оценить… по пятибалльной шкале. Поставила троечку… с большой натяжкой. Лысый, застенчивый, двое детей, автомобильчик так себе. Не впечатлил. Ладно, собирайся, паркуй машину, пошли уже.