Здесь их поверженные тела и взяли на следующее утро, в тот самый День Победы.
Иван Потапов и его сосед Миха были признаны виновными в разжигании коммунистической идеологии во всех сферах жизни общества Непроходимые Грязи. Попутно, они были объявлены диверсантами и обвинены в шпионаже в пользу, то ли Запада, то ли соседней Украины, остатки которой ещё существовали на карте…
Иван Потапов с похмелья плохо соображал, но уши уловили, а башка запомнила лишь одну зловещую фразу: «вражеская рука». Иван стал «левой вражеской рукой», а Миха, как идейный вдохновитель – «правой рукой». И оба схлопотали пожизненное заключение. В принципе, пожизненное лишение свободы означает, что заключённый проведёт остаток своей жизни в тюрьме. Однако, после 25 лет лишения свободы может быть дана амнистия. Но Иван на это уже и не рассчитывал…
И не жизнь у него пошла, а сплошная… песня… Да, именно песня, которая ему помогала по жизни. Стал Иван мытарить, как бедняга каторжанин в жалостливом куплете…
По диким степям Забайкалья, где золото роют в горах…
Бродяга, судьбу проклиная, тащился с сумой на плечах…
Или как в другом, слегка бодрящем куплете…
Лесоповал! Этап идет до тупика и до упора!
Лесоповал! Кругом – тайга, она у нас за прокурора!
Трудовой лагерь по перевоспитанию в патриота, имени Александра Исаевича Солженицына – российского писателя, драматурга, общественного и политического деятеля, где отбывал своё наказание Иван Потапов или просто, Потап, ошеломлял своей политической грандиозностью, патриотическим порывом и, тоже, задушевным песнопением…
По выходным дням все одевали чистые белые сорочки и пели новый официальный государственный гимн Российской империи: «Боже, Царя храни!». А лагерный священнослужитель давал наставления подзатыльниками, мощным басом вытягивая:
Боже, Царя храни!
Сильный, державный,
Царствуй на славу, на славу нам!
А строевая отрядная песня, вообще, запала в душу Потапа. Двигаться нужно было не очень быстро, без суеты, и не очень медленно, но уверенно. Очень было по душе сидеть в таком заведении…
Как упоительны в России вечера!
Балы, красавицы, лакеи, юнкера!
И вальсы Шуберта, и хруст французской булки.
Любовь, шампанское, закаты, переулки,
Как упоительны в России вечера!
Потап усердно горланил до хрипоты, начальство его признало истинным патриотом с духовными скрепами. И зауважало.
А на свободных просторах, некогда великого государства, отображалась иная правда жизни убогим разрушительным реализмом… Сообщалось, что страна никак не может восстановиться после разрушительного нашествия несметных орд татаро-монголов… Освободиться от их ига не представлялось никакой возможности.
Закрывались заводы и фабрики. Опустошались огромные территории… Страна превращалась в целину… и, даже, срывался асфальт с магистралей и тротуаров, дабы высвободить землю под пахоту. Вот так и становилась, некогда индустриальная держава, аграрной Окраиной Европы…
А в трудовом лагере по перевоспитанию, имени Александра Исаевича Солженицына бодро шагали к светлому будущему, разучивая новые патриотические речёвки и девизы. А отличников трудовой и политической лагерной дисциплины обещали даже свозить на экскурсию в Особый центр духовного развития, который по праву считался общественным, культурным и образовательным центром Российской Федерации, открытый в Екатеринбурге. Говорят, посетителей там встречают и провожают обаятельные грудастые девушки с бокалом с пива… и с весёлой песней!
Мы вам песенку споем про алкоголь!
И какую он играет в жизни роль.
Он приятель приключений
И животных развлечений!
И вреда от алкоголя – ноль…
И Потап решил усиленно перевоспитываться и просвещаться.
Как-то в тюремной библиотеке он наткнулся на одну интересную книжецу, «Мифы и легенды Древней Греции», где в сказочном повествовании раскрывались сидельцам байки про героев и гопников тех времён, возвеличивая древнюю державу, за счёт всякой ахинеи: кентавров и минотавров… и прочей байды…
Для начала, Потап решил растолковать для братвы поход мифологических аргонавтов, пацанов, что направились за рыжьём в Грузию, подломить казну забуревшего местного царька.
Братва развесила уши, а Потап начал своё повествование:
– Известно было всем о «золотом овне», приносящем косари паханам.
Самого «золотого овна» порешили для тучегона Зевса. Но руно с винторогой башкой, хранилось на хате законника Ареса. Сторожил руно упырь-оборотень – Змий.
Базар о «баране» расползся по всей Греции. Стричь его отовсюду съехалась братва.
Кого только не было среди пацанов: здесь были и гордость Афин, могучий Тесей и гопники, сыновья Зевса и Леды, Кастор и Полидевк со своими корефанами Идасом и Линкеем, и крылатые кенты Калаид и Зет, сыновья Борея и Орифии, и Мелеагр из Калидона, и прочие быки: Анкей, и Адмет, и Теламон, и сынок пахана Зевса, качок Геракл. Среди героев был и попсовый певец Орфей. А во главе похода за орденом «Золотого барана» стал авторитет Ясон.
Тут Потап переходил на античный ямб и хорей, как древнегреческий Гомер… или Пушкин… подкрепляя весомыми матерными выражениями и живописными картинками.
Словом, всем сидельцам и, даже, администрации исправительного учреждения, очень понравилось про братву, которая заморского баранов стригла. А в особенности, картинки с голыми бабами, разными русалками и наядами и сисястой Медеей, которую отдельно и в разных позах вымалёвывал Потам, прозванный теперь Малевичем.
А Потап-Малевич, вдохновлённый всенародным признанием, взялся за написание портретов серьёзных сидельцев и жителей этой зоны. Начальника исправительного учреждения Юрия Цапка он изобразил авторитетом Юлием Цезарем, – древнеримским государственным и политическим деятелем. Кум был при маршальских золотых погонах и с кучей орденов Древнеримской империи. А дальше… заказы повалили и от вертухаев и от арестантов. И Малевич с усердием вымалёвывал их важные и авторитетные рожи. И самих, в генеральских кителях и в барских парчовых халатах, и атласных камзолах с золотыми пуговками.
А с Большой земли приходили важные новости. РФ успешно преобразовывалась в Московское царство, Появились и имперские сословия: столбовой дворян и безбашенный боярин. А так же: князья, графья, бароны и прочие вельможные и охененные… И речь их была возвышенно-матерщинная, и прикид их был наикрутейшего фасона, согласно сословию. Респектабельный барин-боярин носил жёсткий воротничок с галстуком, а простой мужик, горожанин или сельский олух, крестьянскую косоворотку. Брюки тоже носили по-разному: горожане – навыпуск, а приехавшие в город сельские богачи или мастеровые заправляли их в сапоги. А ещё стали пользоваться особой популярностью дорогущие шубы, как показатель благосостояния. Необходимыми предметами вельможной одежды в любое время года стали шубы, шали, дорогие шапки. Появились и мастера-шубники. Открывались магазины и лавки шуб, а в указателе говорилось, что «сия лавка весьма богата всякими мехами, и притом хозяин оной заграничных дел мастер».
Соответственно, теперь сидельцы и служивые, хотели выглядеть на портретах с важными буржуйскими мордами и в дорогих импортных шмотках, при рыжье, цацках и прочих ювелирных кандибоберах. И, желательно, в медвежьей шубе. Или в заячьем полушубке, по бедности…
А «Боже Царя храни» стали распевать не только по выходным, но и ежедневно на вечерних поверках. А Иван Малевич и вовсе стал жить-поживать, как у Бога за пазухой, на зависть мелким авторитетам зоны. Из других исправительных учреждений к нему уже приезжали важные люди сделать заказ на портрет с изображением их вельможной морды и с перстнями на всей пятерне. Заказов у Ивана Малевича стало по более, чем у знаменитого Шишкина, который малевал медведей на лесоповале. Иван мог капризничать, ставя в очередь солидных чиновников, грубить куму, являющимся его арт-менеджером.
Арт-менеджер – это даже не человек, а скорее чародей, который спасет творческую душу от постоянных финансовых страданий и мытарств, и берёт на себя все заботы о продвижении, приёме заявок и продаже произведений. Шли годы, деятель художественной кисти и арт-менеджер обрастали божьей милостью: Потап-Малевич всеразличными поблажками, а Юрий Цапок-Цезарь, – барышами. Как-то Иван поинтересовался у одного из авторитетных сидельцев, мудрого еврея Фимы Фукса, о событиях на свободном пространстве Родины, о которых Фиме было известно.
Фима важно и обстоятельно начал своё повествование, а Иван, вспоминая своё прошлое, пытался всё это вместе сопоставить с настоящим и представлять в цвете, как «картину маслом».
Изумрудный город и его создатель – Великий и Ужасный
«Он в центре страны. Великий Мудрец и Волшебник Гудвин сам построил его и управляет им. Но он окружил себя необычайной таинственностью…»
Александр Волков «Волшебник Изумрудного города»
Десятки лет средства массовой информации и лучшие сказочники методично выстраивала образ руководителя державы, основной задачей было создать в головах простых граждан образ великого человека, волевого и решительного.
И восторженные народные массы поверили в этот многократно просчитанный и искусственно созданный облик будущего императора, который наведёт порядок во всех губернских уголках на бескрайних просторах своего государства. И выметет сор и мусор вместе со свободно конвертируемой заморской валютой.
И будущий Божий помазанник, создавая её могущество, укреплял веру правдивым словом:
«Сначала должно укрепится Отечество!» Или: «Денег нет, но вы держитесь!»
И все держались. И, даже, сдавали свои жалкие крохи на укрепление Отечества.
А он трудился и вкалывал, как раб на галере, создавая величайшее чудо из чудес… И создал, словно по волшебству! Город из чистейшего изумруда! Широкие проспекты, бесконечные магистрали, огромные микрорайоны с тысячами многоэтажек и привлекательных детских площадок – всё это было из сияющего изумруда.
А сколько на эту тему отснято было замечательных кинолент и сколько умных и поучительных книг появилось на книжных полках в домах горожан!
И Фима с восторгом рассказывал, как огромный мегаполис, который задаёт ритм жизни всему государству, превратился за весьма короткое время, в драгоценный минерал.
Драгоценный камень изумруд – один из главных среди самоцветов. В одном ряду с ним находятся бриллианты, рубины, сапфиры и жемчуг. История изумруда известна еще со времен Древнего Египта!
Барышни и кавалеры, мужчины и женщины знатного рода и простолюдины стали всячески украшать себя изделиями из этого благородного минерала. Говорили, что кольцо с изумрудом красовалось на пальце самой Венеры. Значит, у древнегреческой богини любви был прекрасный вкус! Любой гражданин или гражданка изумрудного города, могли позволить себе кольца, серьги, браслеты, кулоны, пуговицы и прочие украшения с этими камнями бархатно-зелёного цвета.