Просто сама мысль о том, чтобы поделиться этим с Торговцем… сама мысль о подобном разговоре вызывает у меня слабость и тошноту.
Он долго-долго смотрит на меня, потом губы его медленно изгибаются в улыбке.
– Значит, тебе понравилось играть в тайны, маленькая сирена? – В его взгляде мелькает нечто похожее на насмешку, но это выражение тут же исчезает, и Торговец снова становится серьезным.
Он выпрямляется и упирает в колени руки, покрытые страшноватыми татуировками.
– Что бы он ни сделал тебе, это…
– Прекрати. Замолчи. – Я резко поднимаюсь с кровати, задеваю шнур и только в последний момент успеваю подхватить падающий ноутбук.
Торговец знает. С другой стороны, не требуется исключительных умственных способностей для того, чтобы понять, по какой причине внешне безобидная несовершеннолетняя девчонка набросилась на своего отчима.
Я мысленно умоляю его не настаивать на объяснениях. Я прекрасно понимаю, что не умею скрывать своих чувств, что любой, глядя мне в глаза, может увидеть страдающую, истерзанную душу.
Силуэт Торговца расплывается. Должно быть, в какой-то момент, сама не осознавая этого, я заплакала, но замечаю слезы лишь сейчас, когда они застилают мне глаза.
Он чертыхается сквозь зубы, качает головой.
– Я должен идти.
Я моргаю, смахиваю слезы с ресниц.
Как, он уходит? Почему я чувствую себя такой несчастной при мысли о прощании, ведь минуту назад я горько сожалела о том, что попросила его о встрече?
Торговец поднимается со стула, следит взглядом за слезой, которая ползет по моей щеке, и я вижу на его лице сочувствие и печаль. От этого становится легче. Немного.
Я уже думаю, что сейчас он извинится за свою бестактность, но он не делает этого.
Он произносит два слова, которые мне гораздо нужнее любых извинений.
– Десмонд Флинн.
– Что? – не сразу понимаю я. Воздух в комнате дрожит, и фигура Торговца превращается в мираж.
– Это мое имя.
И только после того, как он исчезает, я понимаю, что он не добавил за эти сведения бусины на мой браслет.
Наши дни
Дес не говорит мне, куда мы направляемся, не рассказывает, какое у него для меня задание на сегодня. Когда мы взмываем над океаном, я знаю лишь, что он летит вдоль побережья, а не в глубь материка.
Я немного привыкла к полетам на руках Торговца и уже не жмурюсь, а разглядываю мерцающие звезды и волны, посеребренные светом луны. Несмотря на тьму, вид потрясающий. Я вдыхаю запах соленой воды, ветер развевает волосы. И все это будит в моей душе тоску по прошлому, о котором я давно забыла – а может быть, тоску по тому, что я когда-то потеряла.
Я поворачиваю голову, разглядываю снизу крепкую шею Деса, смотрю на сильную челюсть.
«Эльф уносит меня в ночь». Звучит как фраза из сказок, тех, что я во множестве перечитала в детстве.
Медленно поднимаю взгляд на знакомые, такие прекрасные черты. Он замечает, что я любуюсь его лицом. Глаза его коварно блестят, но то, что он видит в моих глазах – чем бы это ни было, – заставляет его смягчиться.
Сердце уже в который раз готово выпрыгнуть из груди от волнения. Я делаю над собой неимоверное усилие и отворачиваюсь, пока этот взгляд не околдовал меня.
Дес делает вираж, и мы направляемся в открытое море.
Что нам может там понадобиться, с удивлением размышляю я. Немного погодя я получаю ответ на свой вопрос: из тумана появляются очертания острова Санта-Каталина. Сюда, на этот островок, расположенный неподалеку от калифорнийского побережья, местные приезжают на выходные. Большая часть Санта-Каталины необитаема. Мы пролетаем над Авалоном, главным городом острова, и движемся вдоль берега.
Огибаем утесы, и внизу я вижу белый каменный дом; в окнах горит свет, дом сияет в ночи, словно волшебный фонарик. Судя по маневрам Торговца, это и есть наша цель.
Я внимательно рассматриваю особняк. Он стоит на краю высокой скалы, почти как мой собственный дом; позади, на нескольких уровнях, расположен сад, террасы спускаются к границе участка.
Величественное строение из белого камня и стекла стремительно приближается; когда мы описываем круг перед парадным входом, мне удается мельком разглядеть прекрасный ухоженный сад.
Торговец проносится над газоном у крыльца, и, наконец, мы приземляемся.
Я спрыгиваю на землю и оглядываюсь.
– Куда ты меня принес?
Так, или примерно так, выглядит жилище моей мечты, дворец на краю света.
– Добро пожаловать в мой дом, – отвечает Дес.
– Твой дом? – не веря своим ушам, повторяю я. – Ты здесь живешь?
– Время от времени.
Я никогда не думала о Торговце в таком ключе, не думала, что у него есть дом. Смешно, конечно – он довольно часто посещает наш мир.
Я во все глаза разглядываю цветущую бугенвиллею и журчащий фонтан. За фонтаном в полумраке виднеются очертания особняка.
– Невероятно, – восхищенно говорю я. Мое собственное скромное жилище кажется мне жалкой лачугой.
Торговец оглядывается по сторонам с таким видом, словно хочет увидеть дом моими глазами.
– Рад, что тебе нравится. Ты моя первая гостья.
Я не знаю, что на это ответить.
– Правда? – неловко лепечу я.
Сначала он демонстрирует мне крылья. Теперь приводит меня в свое тайное убежище. Невиданные откровения. Не могу разгадать его мотивов.
– Ты чувствуешь себя неловко? – спрашивает он, понижая голос. – Оттого, что я принес тебя к себе домой?
Мне определенно кажется, что он именно к этому и стремится – чтобы я чувствовала неловкость.
И надо признаться, что у него это неплохо получается.
– Мне любопытно, только и всего, – отвечаю я, бросая на него вызывающий взгляд. В конце концов, он бывал у меня в спальне сотни раз, когда я была совсем юной.
Десмонд улыбается уголком рта, и его глаза кажутся мне совсем темными – видимо, он что-то задумал. Он протягивает мне руку.
– Тогда идем, нам нужно многое обсудить.
Я неторопливо рассматриваю холл, отполированный до блеска деревянный пол, сверкающие подсвечники на стенах. Отмечаю, что они не бронзовые и не стальные, а сделаны из какого-то драгоценного металла.
Я непроизвольно хмурю лоб, заметив на стене две венецианские маски. У меня в общежитии в Академии Пил были точно такие же. По коже бегут мурашки.
«Это ничего не значит». Серия панорамных снимков украшает стену холла и гостиную; фото сделаны в самых разных уголках света. Яркие базары Марокко, суровые тибетские горы, красные черепичные крыши Куско. Я видела все это собственными глазами – благодаря Торговцу, который идет рядом со мной.
Я чувствую на себе взгляд Деса, чувствую, что он пристально следит за моей реакцией.
Я неуверенно захожу в гостиную. На лохматой звериной шкуре стоит потертый кожаный диван. В качестве кофейного столика хозяин, судя по всему, использует большой деревянный сундук с потускневшими от времени медными заклепками.
– Скажи, что ты об этом думаешь, Калли.
Я в полном восторге.
Мне хочется ступить босыми ногами на пушистый ковер, почувствовать, как мех щекочет ступни. Мне хочется растянуться на диване, беззаботно болтать с Торговцем обо всем подряд, как много лет назад.
– А я и не знала, что ты живешь почти рядом со мной, – говорю я вместо этого.
Он смотрит на меня, прищурившись – как будто знает, что я не хочу отвечать искренне.
Я вытягиваю шею, пытаясь увидеть, что скрывается в полутемном холле.
– Хочешь, устрою тебе экскурсию по дому? – спрашивает Десмонд. Он стоит, небрежно прислонившись к стене. В джинсах, сидящих низко на бедрах, с волосами, спутанными морским бризом, он выглядит, как… чистый секс, и надо сказать, что это сильно раздражает, когда пытаешься изгнать кого-то из своего сердца.
Не успев подумать как следует, я киваю.
Вот так изгнала из сердца.
Итак, Торговец показывает мне свой дом, начиная от безукоризненной кухни, полной разнообразных современных приспособлений и диковинной посуды, и заканчивая спальней для гостей, которую я на днях обставляла мебелью. Он не пускает меня лишь в две комнаты: в ту, где находится портал в Иной мир, царство фей, и в свою спальню, то есть в две самые интересные комнаты в доме.
В конце концов, мы возвращаемся в кухню, которая, несмотря на почти необжитой вид, кажется мне уютнее прочих помещений.
– Зачем ты привел меня сюда? – спрашиваю я, от нечего делать, открывая медный бидон, стоящий у стены. Сначала я думаю, что в бидоне мука, но когда на белый порошок падает свет, он мерцает.
Какое-то магическое вещество, пыльца фей?
Вместо ответа Дес отнимает у меня контейнер и берет мою руку. Проводит ладонью по браслету.
– Сегодня мне нужна от тебя правда, – говорит он, и в его глазах я вижу озорной блеск. – Расскажи мне, херувимчик, чем ты занималась все эти семь лет?
Когда он произносит эти слова, я чувствую магическое вмешательство, побуждающее меня говорить. Оно не такое настойчивое, как прошлой ночью, потому что торопиться Торговцу некуда, но сопротивляться этой магии невозможно.
– Я училась в Академии Пил еще год, – начинаю я, – именно тогда я познакомилась с Темпер, своей лучшей подругой.
Могу поклясться, что Десмонд вздрагивает, услышав последние слова. Когда-то он был моим лучшим другом, как бы странно это ни звучало сейчас.
– Она помогла мне выдержать этот последний год. – Мне нет нужды уточнять, что выдержать пришлось расставание с ним, Торговцем.
Пальцы его чуть сильнее сжимают мое запястье.
– После выпускного мы с Темпер уехали из Англии. Здесь, в Лос-Анджелесе, мы основали свой бизнес.
– Ах да, это «Детективное агентство Западного Побережья», верно? – говорит он.
Я невольно поднимаю брови в изумлении.
– Ты о нем знаешь?
Он отпускает мою руку.
– Я Торговец, и мне известно все о вашем маленьком бизнесе. – Он говорит это таким тоном, как будто все знакомые и большинство незнакомых людей находятся у него под колпаком. – Похоже, не один я занят выведыванием чужих тайн.
Я не могу сказать, доволен он или раздражен этим обстоятельством.
– Это тебя беспокоит? – спрашиваю я.
– Мне приятно. И меня злит тот факт, что мне приятно. – Десмонд с мрачным видом скрещивает руки на груди. – Я никогда не хотел, чтобы ты стала такой, как я. – Он говорит это совершенно серьезным тоном.
– Не знала, что тебе есть дело до того, кем я стану. – Неужели это горечь в моем голосе? Но почему?
Торговец невесело улыбается.
– Расскажи мне о своей работе. – Сказано это довольно безобидным тоном, но я все равно чувствую, что от его магии не избавиться, и придется отвечать.
– Мы с Темпер занимаемся частными расследованиями. Она с помощью своих заклинаний ловит преступников, находит пропавших людей и… – …и пугает людей до смерти. – И все такое прочее. Я пользуюсь чарами, чтобы заставлять всяких жуликов признаваться в мошенничестве и кражах, либо действовать против своей воли. – Говоря это, я думаю о Микки, своем последнем объекте.
Дес цокает языком.
– Калли, Калли, выходит, в основе твоего бизнеса – нарушение закона. Бог мой, как это знакомо!
Итак, я построила свою жизнь по его образу и подобию. И что с того?
– Подражание – самая искренняя форма лести, – отвечаю я.
Торговец наклоняется ко мне.
– Херувимчик, мне кажется, это немного слишком искренне. Хотя, как я уже сказал, мне это действительно приятно… Надеюсь, ты соблюдаешь необходимые меры предосторожности, чтобы не привлекать внимания властей?
Другими словами: надеюсь, тебя в ближайшее время не арестуют?
И снова Торговец ведет себя так, словно ему это действительно небезразлично, могу поклясться! А между прочим, передо мной тот, кто занимает третью строчку в списке разыскиваемых преступников магического мира.
– Все нормально. – Я придвигаю к себе высокий табурет с мягким сиденьем и устраиваюсь на нем. – Собственно этим я и занималась последние семь лет.
Кручусь на табурете.
– Ты умолчала о некоторых деталях, – говорит он, обходя барную стойку, у которой я сижу.
Он мог бы этого и не говорить: я чувствую магическое принуждение, безмолвный приказ рассказывать дальше.
– О каких именно?
Дес стоит, облокотившись о каменную столешницу, и смотрит на меня немигающим взглядом.
– О своей личной жизни.
Я бросаю на него смущенный взгляд и чувствую, что краснею. Почему он, тот, кто бросил меня много лет назад, интересуется моей личной жизнью? Я всего лишь одна из его бывших клиенток.
И снова чары Торговца принуждают меня продолжать.
– Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе об отношениях, которые у меня были за последние семь лет? Поверь, не о чем говорить.
Он приподнимает бровь.
– Ты все это время была одна?
Господи, это еще хуже, чем обсуждать интимную жизнь с гинекологом.
– А как насчет тебя? – вызывающе спрашиваю я. – Ты с кем был?
– Мы сейчас говорим не обо мне, а о тебе, и ты не ответила на вопрос. – Магия вонзает когти глубже, горло перехватывает.
– Восемь. Понял? У меня было восемь бойфрендов. – Я выделяю это слово интонацией, мысленно ставлю его в кавычки, потому что этих парней с большой натяжкой можно было назвать «моими парнями». Никто из них не продержался дольше шести месяцев.
Длительные отношения у меня не складываются.
Магия Деса по-прежнему не отпускает.
– Ну… и между ними еще несколько увлечений, ничего серьезного, – продолжаю я, чувствуя, как кровь приливает к щекам.
Боже, я готова провалиться сквозь землю от смущения, и подумать только, я рассказываю все это объекту своей подростковой влюбленности. И чем дольше мы общаемся, тем сильнее становится моя уверенность в том, что это была не просто детская влюбленность. Нет, чем дольше он смотрит на меня своими серебристыми глазами, чем дольше я чувствую на себе этот взгляд соблазнителя, тем больше трещин появляется в броне, которой я окружила свое сердце. Похоже, эта броня была сделана из папье-маше.
Лицо Деса каменеет. Я немного волнуюсь при мысли о том, что его расстроил мой рассказ о бойфрендах и «несерьезных увлечениях».
– Ты любила кого-нибудь из них? – спрашивает он.
Я слегка наклоняюсь к нему.
– Это тебя не касается, – бормочу я растерянно, забыв рассердиться.
– Напротив; пока ты передо мной в долгу, это меня касается напрямую.
– Ты действительно собираешься заставить меня сказать это? – Это риторический вопрос, потому что я буквально чувствую, как Дес при помощи магии вытаскивает ответ у меня из глотки.
– Нет, никого из них я не любила. – Наконец-то! Щупальца магии разжимаются. – Ты доволен?
– Нет, херувимчик, – жестко бросает Торговец, и по его непроницаемому лицу я не могу понять, о чем он думает. – Я недоволен.
Я окидываю его оценивающим взглядом. Вся эта «расплата» с самого начала была самым настоящим фарсом. Поцелуй, покупка кровати, пара невинных признаний. Это все, о чем он просил меня до сих пор.
Я собственными глазами видела, как Торговец заставил политика изменить закон сверхъестественного мира в качестве расплаты за долги. Я видела, как он добивался признаний от людей, которым тайны были дороже собственной жизни.
Я опираюсь локтями о гранитную столешницу.
– Зачем ты вернулся в мою жизнь? Только не говори, что ты ни с того ни с сего решил, что и для меня настало время платить по счетам.
Он наклоняется ко мне так, что наши лица почти соприкасаются.
– Я решил вернуться не «ни с того ни с сего», как ты выразилась, Калли. Это было тщательно продуманное решение. – Он произносит эту фразу так многозначительно, словно открывает страшную тайну.
Я пристально смотрю на него.
– Почему, Дес?
Он какое-то время молчит, и, наконец, я вижу, как маска соскальзывает с его лица, и во взгляде мелькает нечто такое… не гнев, не горечь, не равнодушие… Сейчас всесильный Торговец кажется мне… уязвимым.
– Мне нужна твоя помощь, – в конце концов признается он.
Десмонд построил свою империю на чужих тайнах и долгах. Что я могу предложить ему такого, чего он не может получить от других?
– Знаменитый Торговец нуждается в моей помощи? – спрашиваю я с иронией в голосе. Но на самом деле я заинтригована.