И. Мардов
Человек в Замысле Бога. Книга вторая
Часть 7. Общая душа
1
Материальный Мир есть Мир границ. В нем нет ничего, что жило бы в границах и само не было бы границами. Филический Космос – филическая Жизнь, единый Свет филический Жизни. Эденский Мир – эденская Жизнь, единый Свет эденский Жизни.
Человек живет не разными пластами одной и той же жизни, а разными Жизнями. Филической душой человек обращен к Жизни филического Космоса, телом – к материальному Миру, высшей душою – к Филиоэдену, а Филиоэден – к Жизни мира Эдена.
Высшая душа – область проникновения эденских Светов во внутренний мир человека. То, что принято называть одухотворением, есть осветление внутреннего мира человека эденскими Светами.
Жизнь филического Космоса отличается от Жизни других Миров тем, что филическая Жизнь способна насаждать себя на Жизни двух других Миров. Существование человека обязано свойству филической Жизни проникать в соседний Мир и составлять пару с ней. Филическая Жизнь, внедряясь в материю, образует филиоматериальную жизнь и низшую душу человека. Филическая Жизнь, внедряясь в эденскую Жизнь, образует филиоэденскую жизнь и высшую душу человека.
Каждый Свет Жизни выделяет три отдельных Света: Свет Жизненности, Свет Разумности и Свет Любви. Общий Свет Жизни без одного из присущих ему Светов – не Жизнь.
Чем больше любишь, тем полнее чувствуешь жизнь в себе. Это верно. Но неверно отождествлять Жизнь с Любовью. Есть моменты, когда человек чувствует, что жизнь уходит из него. И есть моменты, когда он чувствует, что любовь уходит от него. Это не одно и то же.
Свет Любви есть один из Светов Жизни, предназначенный для осуществления Замысла в человеке. Свет Любви из того же Источника Жизни, что и Свет Жизненности, и Свет Разума.
Любовь – понятие корневое и стержневое, и ни к какому другому не восходит. Свет Любви светит в человеке. Этот Свет – «Свет человеческий». Человек знает Любовь в себе, знает Любовь в другом, Любовью взаимодействует, стыкуется, испытывает тяготение, несет связи. Любовь не сознавание, и не сознание, и не чувство, а что-то иное, обнаруживающее связь между существами. Любовь не есть одно из чувств или сознаний. Есть чувство, есть сознание – и есть любовь. В отличие от чувства себя живущим, любовь всенепременно отождествляется с желанием блага.
Любовь – взаимообмен энергией Света Любви того или иного рода через канал, создаваемый теми или иными «Я». Без «Я», то есть не в человеке, нет любви.
Структура человека и ее жизнедействия имеют два выхода: в материальный Космос и филический Космос. Сложность обнаружения эденских Светов в Структуре человека состоит в том, что непосредственно выхода в эденской Космос из нее нет. Эденские Светы иногда сами проникают в Структуру. Структура работает с эденскими Светами не по выходу из нее, а по входу.
Филическая энергия служит в человеке для создания авторской картины, а эденская энергия для создания глубинной картины.
Филическую триаду Жизненности, Разума и Любви люди знают в себе несравненно лучше, чем триаду эденской Жизненности, эденской Любви и эденского Разума.
Филическую Любовь мы более всего переживаем в эстетических переживаниях и в восторге влюбления и нежности. Чувства Ромео и Джульетты притягательны не бурлением гормонов в молодости, а идеальным выражением Света филической Любви.
Любовь к ближнему, желание делать ему добро – очевидные проявления эденского Света Любви в человеке. Высшее проявление Света эденской Любви – сторгия, о которой будем говорить в следующей части.
Об эденских Светах мы теперь будем говорить до конца книги. Сразу же скажем вот что.
В узком смысле, грех – движения во внутреннем мире, приводящие к созданию меток невозвращения в авторской картине Произведения жизни, или других меток, блокирующих участие человека в дальнейшем исполнении Замысла. В более широком смысле, грех «есть то, что не будет», что, портя Произведение жизни человека, делает посмертный филиоэденский плод человека мало пригодным или совсем непригодным для дальнейшего исполнения Замысла. Это и безжалостность, и безнравственные побуждения сердца (даже не приводящие к соответствующим поступкам), и многое другое. Без такого рода порчи не обходится ни одно Произведение жизни.
Человеку нужна чистка Произведения жизни. Филиоэдену нужна чистка полученных от навигаций пластов его. Такую чистку производит Свет эденской Любви.
Эденский Свет Любви чистит не носителя этой Любви, а других людей, на которых от него выливается благодать эденской Любви. Поток сочувственного добра эденской Любви дается так, как дается благодать. Любить эденской Любовью можно только тогда, когда есть Свет эденской Любви в высшей душе.
По библейской заповеди любви людям необходимо изливать друг на друга благодать эденской Любви, любить эденской Любовью, ею очищать Произведение жизни друга и тем самым «спасать» друг друга.
Шестая заповедь Нагорной проповеди – заповедь любви к врагу – не метод борьбы со злом, а наиболее яркое выражение действия Света эденской Любви в человеке. Враг, воспринявший эденскую Любовь к себе, перестает быть врагом, превращается из врага в друга.
Человек служит Добру в той степени, в которой в нем светит Свет эденской Любви. Человек мудр потому и в той степени, в которой в нем светит Свет эденского Разума. Так это и в личной духовной и в общей духовной жизни.
Филический Разум мы знаем в работе интеллекта. Самовыявление мудрости – от эденского Свет Разума.
Нельзя сказать, что Свет эденского Разума несет в человека Истину. Эденский Свет Разума разгорается в росте духовного сознания истинности и растит «свою истину».
Человек не есть зрячее существо, но он способен становиться все более зрячим по мере серафического восхождения. Но это уже разговор не об Истине, а о человеке, об оценке человека, общем на него взгляде как на существо, обладающее зрением истины на себя.
Отдельный человек не имеет дело с истиной человеческой жизни вообще. Он имеет дело со «своей истиной», общедуховной истиной и «чужой истиной». «Чужая истина» может быть основана на «своей истине» кого-то другого, а может не иметь отношения к «своей истине» как таковой.
Как люди в большинстве не живут «своей совестью», а наклеивают на себя «чужую совесть», так ровно подавляющее большинство людей, независимо от их интеллектуальной квалификации, не только не несут «свою истину», но не могут вместить представление о ней. И потому живут «чужой истиной».
Считается, что вскрыть своим зрением истинное или определять истинное человеческой жизни нельзя. Для того чтобы не обмануться и не обмануть, человек должен иметь надежное руководство в виде ли священных текстов или логики или общего взгляда науки, по которому нельзя верить своему зрению, и все в мире (в том числе и человеческую жизнь) поверять опытным путем.
Наука, добывающая истину объективно, изучает так, как это по душевным силам занятым научной деятельностью людям. Наука такова, каковы люди науки, каков уровень проявленности Света эденского Разума в них. Уровень науки и предметы ее изучения зависят от того, какие идеи человек науки может взять и берет на осмысление. То, что ему не видно в Свете эденского Разума, не воспринимается его душою и не становится предметом изучения.
Человек создан не совершенным и не несовершенным. Человек – существо исходно не заправленное горючим, эденскими Светами. Человек предназначен для наполнения эденскими Светами. Истина и совесть не результат цивилизационного процесса, а результат проникновения эденских Светов в систему человек – посмертный плод.
Свет филической Жизненности – человеческое творчество как таковое. В творчестве человек живет той жизнью, в которой идут все процессы Света филической Жизненности. Творчество – не одно из качеств филической жизни, а сама филическая Жизненность.
Свет эденской Жизненности в высшей душе повседневно выражается чувством любви-жалости. Но не нервической жалостливости низшей души, а жалостью-добротой и милостью. Милость к падшим – милость по эденскому Свету Жизненности.
Эденский Свет Жизненности разгорается в духовной чистоте и душевной Искренности и растит «свою совесть», свое свободное нравственное чувство.
Свободное нравственное чувство фундаментально отличается от морального чувства и этического сознания сколь угодно облагороженного цивилизацией человека. В сравнении со свободной нравственной волей, моральная воля несвободна и, значит, духовно не столь полноценна, но, тем не менее (и благодаря этому), жестко заявляет о себе в качестве назначающей воли, управляющей всей жизнью человека.
Свободное нравственное чувство не бывает ригорично, ибо оно основано не на непреклонности, как общедушевное моральное сознание, а на нравственной интуиции, идущей от Света эденской Жизненности и зависящей от уровня нравственного духовного сознания человека.
Само по себе свободное нравственное чувство морального закона не устанавливает. Оно чутко реагирует на безнравственное, но не как на нарушение этического закона, а как на поругание нравственного Идеала. Интуиция свободного нравственного чувства знает, что безнравственно, и откликается на это.
Как таковой человек исходно мотивирован свободным нравственным чувством и всеохватным руководящим этическим сознанием, знает его в себе, ищет ему приложение в ежедневном течении жизни и выражает его в моральном законе, который, быть может, изначально был призван действовать не вместо свободного нравственного чувства, а тогда, в те моменты, когда его нет. В земном человеке свободное нравственное чувство появляется эпизодами, чаще или реже вспыхивает и гаснет. Мораль и этика выработаны для использования в отсутствии свободного нравственного чувства, которое, хотя и хаотично, может регулировать жизнь отдельных людей, но не общественную и не общедушевную жизнь.
Адам в Саду Эдема жил эденской Жизнью, в том числе и в Свете эденской Жизненности. Ему не нужно было делать «моральный выбор» и строить систему этики. В результате грехопадения Адам стал руководствоваться не эденским Светом Жизненности самим по себе, а его производным – чувством узнания добра и зла, то есть моральным чувством жизни.
Происхождение морали от свободного нравственного чувства вполне достоверно.
Практически не всегда просто различить действие в Структуре филических и эденских Светов. Филический Свет Любви привлекает эденский Свет Любви. В нежности влюбления есть добро. Особенно в материнском чувстве много доброты-жалости от эденского Света Жизненности. Интеллект иногда оглядывается на мудрость.
2
По до сих пор властвующему эволюционному взгляду человечество постепенно прогрессировало, духовно облагораживалось, копило разум и культуру, качественно восходя с низшей ступени на высшую, все выше и выше, и так дожило до наших дней. Но на развитие человечества можно взглянуть иначе. В некие определенные моменты в человечестве, надо полагать, не без помощи свыше, происходят духовные прорывы, в результате которых этносу или этносам сообщаются высшие качества и силы, до той поры им неведомые. На интенсивность психической энергии после совершенного прорыва накладывается иная интенсивность, интенсивность одухотворения, все более и более превращающая этнос в Общую душу народа.
Вавилонский эпизод Библии не только и не столько рассказ о наказании и разделении человечества на народы, сколько рассказ о спасении его через образование в нем Общих душ.
Общие души не даны, а заданы, и формируются народами в процессе Истории. При этом изначальное дообщедушевное состояние не ликвидируется, а постепенно преодолевается в общедуховном росте и становлении.
Осевое время и прочие основные вехи развития человечества – не даты календаря, а зоны. Замыслом предусмотрены не чудесные превращения в один день, а процесс в зоне.
В первое осевое время – время Конфуция и Лао-Цзы, Будды и Заратустры, Исайи и Сократа – впервые в человечестве возникает духовное напряжение, которое с тех пор все более и более определяет жизнь людей.
«Всё то, что существовало до осевого времени, – пишет К. Ясперс, – пусть оно даже было величественным, подобно вавилонской, египетской, индийской или китайской культуре, воспринимается как нечто дремлющее, не пробудившееся». Происходящее в осевое время К. Ясперс прямо называет одухотворением человеческого бытия. Впервые в этот момент «человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения. Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентного мира».
«Человек уже не замкнут в себе, – пишет Карл Ясперс, – он способен теперь слышать и понимать то, о чем до этого момента никто не спрашивал и что никто не возвещал. Неслыханное становится очевидным».
Это, несомненно, картина некоего душевного рождения, рождения душевных личностей и Общей души. Картина эта соответствует тому, о чем рассказано в финале вавилонского эпизода Библии: Господь спускается к людям и тем самым создает потенцию для совместной духовной жизни людей. По К. Ясперсу, в осевое время произошло «посвящение человечества в тайну неизведанных возможностей», посвящение, которое «открыто дневному свету, преисполненному безграничного желания быть воспринятым, охотно допуская любые проверки и испытания, показываясь каждому» народу.
«Непосвященные» народы жили в дообщедушевном состоянии, которое мы в «Становлении и преображении человека» назвали состоянием коллективного эго. Посвященные («исторические») народы живут в новом и высшем состоянии – состоянии Общей души. Осевое время можно понять не как время возникновения Общих душ, а как момент рождения общедушевности в человечестве и посвящения коллективного эго некоторых народов в Общую душу. «Все последующие народы, – замечает Карл Ясперс, – становятся историческими в зависимости от степени интенсивности, с которой они отзываются на свершившийся прорыв, от глубины, на которую он ими ощущается», и от внутренней готовности к нему.
В историческом времени Общая (принадлежащая всем, всему народу) душа окончательно никогда не выстроена, не завершена. В момент духовного прорыва человеческая общность обретает способность общедуховного роста, с помощью которого возводится Общая душа.
Посвященные народы в Истории все более и более становятся Общими душами или – гибнут.
В дообщедушевные времена племена и народы живут в магическом единстве «мы». Такое «мы» природно и космично, соответствует психофизиологическому составу человека и собирает людей вместе на интерпсихическом уровне. Но это не интердушевное объединение людей, не Общая душа – вообще еще не душа.
Коллективным эго создает интерпсихическое объединение «мы». Не будучи душой, коллективное эго духовно не напряжено, не способно жить духовной жизнью и потому смертно, как всякая животность. В коллективном эго нет идеально направляющей силы общественной жизни, нет цели, нет и смысла. Коллективное эго становится Общей душой тогда, когда сообщество людей получает возможность вместе жить общедуховной жизнью. Общая душа – единство душевное и единство мистическое, способное ставить высшие цели и жить не только этнической, но и соборной жизнью. Через Общую душу человек обретает сознание своего масштаба в Творении.