***
Очутившись на базе, сразу увидеться с семьёй у Алана не получилось, так как он с отцом отправился к Зирэку, где они стали проговаривать многочисленные проблемные моменты грядущих перемен. Ведь у Повелителя не так много времени и надо успеть как можно больше. Но после трёх часов совещания, Алан не выдержал и, извинившись, вышел. Дара, скорее всего, на занятиях и её тревожить Алан не захотел. Но в выделенных когда-то его семье апартаментах никого не оказалось, а зная неугомонный характер своей благоверной, быстро её найти Алан не рассчитывал: она может быть где угодно и даже малолетний сын ей в этом не помеха. И если раньше он относился к этому факту нормально, то отчего-то сейчас в его душе поднялась удушливая волна возмущения. Ведь ей наверняка сообщили о его возвращении, так почему она не проявила хоть толику такта и не дождалась его?! Ему ничего не оставалось делать, как попытаться почувствовать её, как он это делал раньше. Но неожиданно он столкнулся с проблемой: теперь все присутствующие на базе эшари для него как яркие маячки, он буквально ощущает каждую, их физическое и эмоциональное состояние, местоположение, но Рина пропала с его внутреннего радара. Она не эшари и её он мог чувствовать только через их брачную связь, но теперь он практически её не ощущает! Его бросило в холодный пот, а в душе поднялась волна гнева: как она посмела?! Она не дала ему объясниться, не дождалась его возвращения, она просто отреклась от него! Так вот насколько крепка их связь…нерушимая и вечная, значит, – Алан сжал челюсти так, что казалось ещё чуть-чуть и его крепкие зубы раскрошатся в пыль. Она считает себя жертвой, считает себя вправе так поступать с ним, он в её глазах теперь враг номер один, и почему? Только потому, что он все эти годы выполнял клятву данную отцу?! Что оказался сыном Повелителя эшров?! В этом его вина?! Он собирался покаяться, молить её о прощении, снова и снова признаваться ей в своей любви, но своим поведением она уничтожила в нём всякое желание так поступать. За все годы у них не было ни одного скандала или крупной ссоры, он всегда хотел угодить ей, обеспечить ей комфортную жизнь, дарить свою любовь и заботу, он делал всё возможное со своей стороны. А теперь она словно плюнула ему в душу, махнув хвостом чёрной кошки на прощание. Раз она Тень, то для неё закон не писан и муж не указ, так получается? Ну, ничего, он найдёт её на этой чёртовой базе, и они поговорят, он слишком долго ждал этой встречи и откладывать её не собирается.
***
К сожалению никто, из встреченных им на пути не смог подсказать ему, где находится его жена в данный момент и ему пришлось побегать, что лишь усилило его злость. Рина обнаружилась в одном из многочисленных тренировочных залов. Она в боевой форме на немыслимой скорости сражается с Киримом, который также принял свой второй более естественный для него облик. От открывшейся ему картины Алан на пару мгновений застыл в дверях не в силах пошевелиться: как же она прекрасна! И она его женщина, но сейчас без его ведома находится в близком контакте с другим мужчиной! Волна ревности и злости затопила его сознание, а красная пелена ярости застила глаза. Никто не смеет прикасаться к ней! Дальше его тело действовало само, бросившись на Кирима, за секунды перейдя в пока привычную форму Эштар. Но, несмотря на то, что бой был в разгаре, Кирим заметил нападающего и мощным ударом отбросил Алана на стену. Форма Эштар не годится для этого боя, так как Кирим значительно крупнее и с большей массой тела, поэтому тело Алана практически на автомате принимает другую форму, на этот раз Шессур. Сейчас он не уступает рэтсу ни в росте, ни в весе: его болотного цвета кожа неимоверно плотная, покрыта толстыми роговыми пластинами, руки и ноги усыпаны множеством острых шипов, на голове «корона» из четырёх загнутых назад длинных рогов; оставшиеся зелёными глаза, защищены второй парой прозрачных прочных век, а колючий гребень на спине переходит и на длинный мощный хвост с острым длинным шипом на конце, – если бы не другая форма черепа и цвет шкуры его можно было бы принять за рэтса. Рина смотрит на него расширившимися красными глазами, полными удивления и настороженности: она не ожидала подобной выходки с его стороны. Но у него есть цель: Кирим, – и он вновь бросается на него, издавая громкий рык.
– Не смей прикасаться к моей женщине! – И сразу, метнув взгляд разъярённых глаз в сторону жены, прокричал: – А ты не имела права тренироваться с кем-либо без моего разрешения! Иди в комнату и жди моего возвращения!
Он хочет уничтожить наглеца, выместить на нём свой гнев, Алану кажется, что если он оставит его в живых, то Рина так и не поймёт своей ошибки. Она его и только его! Никто не должен сомневаться в этом, особенно она сама. Но Рина бесстрашно встаёт у него на пути, шипя разъярённой кошкой и щеря клыки! Она требует, чтобы он прекратил вести себя как идиот и приказывает Кириму уйти. В её голосе столько власти, что тот беспрекословно подчиняется, слегка склонив голову, даже не посмотрев в сторону Алана. Эта сцена окончательно выводит Алана из себя. Рина смотрит ему в глаза и всё больше хмурится, видимо разглядев в них что-то такое, что явно ей не по нраву. Она говорит, что он разочаровал её: так быстро поддался тьме, позволил гордости и статусу подчинить себя. Сейчас он не лучше Акинсара, привыкшего брать себе всё что пожелает, не интересуясь мнением объекта своего желания. Упоминание о брате становится последней каплей и Алан набрасывается на жену, которая так и не сменила ипостась, в его голове нет мыслей, лишь горькая обида и уязвлённая гордость. Как она посмела сказать такое?! Ему нужна она, его жена! И он вправе требовать от неё верности и уважения. Но он оказывается, её разочаровал! Он потерял контроль. А Рина напротив, войдя в боевой транс, его обрела. Они сражались в полную силу не щадя друг друга и помещение. Он хорошо её учил, а за эти два месяца разлуки она многому научилась и у рэтсов, видимо бой, свидетелем которого он стал, был далеко не первым. Её скорость и ловкость превышают его, этим она компенсирует недостаток физической силы. Её ледяные руки обжигают его лютым холодом, а он в свою очередь ошпаривает её кожу жаром своей. Теперь они не единое целое, теперь они по разные стороны баррикад. Но она не хочет убивать его, как и он, не желает ей смерти. Они лишь хотят достучаться друг до друга таким жестоким образом, не имея сил и терпения начать диалог.
Он прижал её к полу, придавив своим немалым весом, раня своими многочисленными шипами. Внутри своей грубой боевой оболочки, что стиснула мощные челюсти полные острых зубов, его очнувшаяся ото сна душа мечется и кричит: он не желает причинять её боль, он хочет любить её! Почему всё обернулось таким образом? Он жаждет её тело, её сердце, её душу! Желание столь велико, что оно буквально выжигает его изнутри. Но её глаза излучают арктический холод, а душа молчит, не отзываясь на его зов. Чёртов ледяной транс! Он рычит, перетекает в боевую форму Эштар и впивается в её ледяные губы грубым поцелуем. Он обжигает их обоих: температуры их тел несовместимы. Рина кричит ему в губы, опаляемая его жаром, но Алан упрямо не разрывает этот жестокий поцелуй, обмораживая свои. Он сжимает её в своих стальных объятиях, крича всей душой: Я люблю тебя! Я хочу тебя! Вернись ко мне! Будь моей вновь! Внезапно, словно настроившись на нужную волну, он начинает ощущать её эмоции и чувства как свои.
Его эмоции, жар, что проникает в её тело, начинают сводить её с ума. Её тело на пределе, оно мигает красным индикатором разряженной батареи: на сражение с ним она отдала всю энергию, что у неё была. Рина выходит из состояния боевого транса, и поцелуй перестаёт приносить боль. Теперь его губы дарят уже забытое чувство наслаждения, разбегающееся мурашками по её измученному телу, которое требует взять то, что само рвётся в руки, требует отдаться его воле, подчиниться. Ведь это так сладко быть в его руках! Но она сопротивляется из последних душевных и физических сил. Рина не простила его, а он вместо извинений ведёт себя как эгоист, которому не важны её чувства! Он лишь ревнивый мужчина, что истосковался по женскому телу. Она вырывается, вспарывая своими острыми когтями его прочную кожу как бумагу, кусается и рычит.
Но Алан больше не в состоянии сдерживаться, не в силах ждать её прощения. Если он сейчас не овладеет ей, то свихнётся, поглощённый безумным желанием. Оно настолько мощное, что сознание ушло на второй, а может и на третий план. Тело двигается само, на одних лишь древних инстинктах. В какой-то момент Рина перестаёт сопротивляться, не имея больше сил идти против желаний собственного тела. Она слишком долго ждала его возвращения, грезила им во сне и наяву, вспоминая его прикосновения, его голос. И сейчас она не хочет думать ни о чём, она хочет ощущать его каждой клеточкой своего тела. Это полное безумие. Им не важно, увидит ли их кто-нибудь в этот момент, не важно, что будет потом. Они существуют лишь здесь и сейчас. Они существуют на кончиках пальцев, в аромате друг друга, в этом остром первобытном удовольствии. Нет мыслей, лишь эмоции и чувства. Их тела звенят от напряжения, словно высоковольтные провода. Воздух искрит от бушующих энергий. Сейчас Алан воспринимается Риной иначе: больше энергии, силы, ярости. В нём живут бури и грозы, его сердце почти поглотила тьма. Она даёт много силы, но она обманчива, иллюзорна, после неё всегда только пепел и разрушения. Но так не должно быть! Тьме не место в его сердце! Энергия Рины ворвалась в него живительным потоком, выжигая липкую тьму, освобождая его душу и сердце. Они замкнутая друг на друга система: когда одному хорошо – хорошо обоим, когда одному плохо – второй страдает вместе с ним. Они воссоединились, и баланс энергий в их душах и телах восстановился, энергия вновь свободно циркулирует в них как в едином организме. Больше нет места тьме, которая всегда заполняет образовавшиеся пустоты. Она ждёт своего часа и всегда приходит сама. Тогда как к свету надо стремиться самому, прилагать усилия, бороться с соблазнами, превозмогать слабость и лень. Это трудно и потому так просто не заметить, что ты уже не тот, что прежде и с каждым днём уходишь во тьму всё дальше. Если этот путь начат вдвоём, то должен продолжаться дальше вместе, только так тьма отступит и не посмеет вернуться вновь.
Для Рины странно вновь быть в объятиях Алана, чувствовать его руки на своей коже. Тело блаженствует, а душа в смятении. Что это было? Какое-то сумасшествие. Наваждение схлынуло, оставив после себя чувство неловкости и основательно покорёженный тренировочный зал. Алан в не меньшем смятении, чем Рина, его сознание очистилось от тьмы, и теперь, он с острой ясностью видит в кого он превратился за последнее время, что он творил, как себя вёл, как думал. Как он мог?! Он мечтал вернуть свою семью, вернуть любимую, но лишь всё испортил!
Рина молча, встаёт и идёт в душевую. Он чувствует, что она начинает злиться на него, на себя, на обстоятельства. Она не желает подчиняться ни ему, ни кому бы то ни было. Но он не хочет её ни к чему принуждать! То, что произошло сегодня, было ошибкой, его ошибкой. Он идёт за ней в душ, и молча, наблюдает, как струи воды стекают по её прекрасному телу, все нанесённые им во время боя раны уже исчезли, словно их и не было. Но с душевными ранами так не бывает, они восстанавливаются долго или не проходят совсем. Вот и сейчас он чувствует исходящие от неё волны обиды и боли. Он не хочет, чтобы так было! Не желает причинять ей боль! Он подошёл к ней сзади, поцеловав основание шеи, там, где стоит его брачная метка. Она вздрогнула, но не отстранилась. Он прошептал: – Прошу, прости меня, – вложив в эту нехитрую фразу все свои чувства. – Я, правда, не могу без тебя, любимая. Во что я превратился? Тьма чуть не сожрала меня с потрохами. Я на всё готов ради тебя. Слышишь? Только не закрывайся от меня, не отталкивай, прошу, – в его голосе мольба и отчаяние.
– Я больше не могу доверять тебе. Ты понимаешь это? – напряжённо спросила Рина в ответ.
– Да,– выдохнул он в ответ. – Что я должен сделать?
– Больше никогда, слышишь, никогда не смей приказывать мне! Не смей требовать мою любовь и брать меня силой! Клянусь, если это повторится, я уйду и ты никогда меня не найдёшь, – решительно ответила его жена, блестя глазами.
От последней фразы его прошиб холодный пот. Такое он не хочет представлять даже гипотетически.
– Пожалуйста, прости меня, я не знаю, что на меня нашло. Когда я увидел тебя с ним, то потерял самообладание, ревность затмила всё. Это было какое-то помутнение рассудка. За всю свою жизнь я не испытывал таких эмоций. Мне казалось, что если не овладею тобой, то сойду сума, это было не выносимо.
Рина наконец развернулась к нему лицом, заглянула в глаза, читая его душу как раскрытую книгу.
– Это лишь желания тела, Алан, только и всего. Мы вернули друг другу способность ясно мыслить, но…это ничего не значит. Я не знаю, что ты должен сделать, чтобы вернуть моё доверие. Боюсь, та наша история дописана до конца. Больше нет человечки Рины Волковой и того простого эшра Алана Веллара, они рассыпались в прах, возродившись теми кто мы есть: Тенью потерявшей память и наследником Повелителя эшров. Наша связь нерушима, поэтому мы не можем долго быть по отдельности. Но мы ничего друг про друга не знаем, боюсь, мы даже сами себя ещё не знаем в полной мере, чтобы делать какие-то выводы. Я ничего не могу тебе обещать и прошу тебя ничего не обещать мне. Нам придётся создать новую историю, не оглядываясь назад, – Рина опустила глаза, и, выключив воду, завернулась в большое белое полотенце. Её волосы отросли ещё больше, теперь достигая бёдер, а белого в причёске прибавилось: теперь весь верхний слой волос абсолютно белый и лишь снизу они имеют цвет горького шоколада. В фиалковых глазах появился отблеск цвета фуксии, и притаилась печаль. Она больше не тонет в его глазах, магия исчезла, превратив их в чужаков.
– Но я тот, кем был всю жизнь, Рина! – решил не сдаваться Алан. – Я рос в семье Веллар и долго считал их своими родными родителями и сейчас это также не изменилось. Они моя семья. Ты знаешь про меня всё. Я не общался с Повелителем и не получал от него никаких заданий. Я в тайне надеялся, что бремя власти никогда не коснётся меня. Ты же знаешь, я архитектор, я люблю заниматься любимым делом, отдаваясь этому всей душой. Но судьба распорядилась иначе, и да, теперь я буду вынужден вести за собой эшров, отвоёвывать вместе с ними наше право на свободу, если таковой у них нет. Но я, ни в чём не обманывал тебя больше, клянусь! Также я не знал, что мог убить тебя, если бы ты оказалась человеком, я думал, раз мои силы опечатаны, то я для тебя безопасен. Слова отца стали для меня полнейшей неожиданностью. Я усомнился в надёжности блока лишь однажды, когда ты теряла детей. Я винил во всём себя, думал причина в этой чёртовой опечатанной силе. Когда нам было приказано явиться на тот злосчастный ритуал, я был в отчаянии. Я умолял отца отменить приказ старейшины, оставить нас в покое, ведь верил, что причина во мне. Но он остался безучастен к моим мольбам. Всё, что мы пережили вместе, было по-настоящему. Я люблю тебя и не мыслю своей жизни без тебя! Для нас ничего не изменилось!
– А твой приступ гнева? А тьма, что поглощает тебя с такой скоростью? Алан, не глупи, ты меняешься и ты лишь в начале пути. Как и я. Постепенно память возвращается ко мне, и я понимаю, что могу измениться очень сильно.
– Так давай меняться вместе. Ты сказала, что наша связь не рушима, так давай не будем превращать наши отношения в пытку. Нас тянет друг к другу не меньше чем раньше. Осталось лишь довериться друг другу и всё вновь встанет на свои места.
– Прости, Алан, пока мне нечего тебе на это сказать. Я знаю лишь то, что твой отец является сильным существом, наделённым властью, и он знает кто я. Возможно, знает обо мне больше чем я сама. Сейчас он говорит о том, чтобы я помогла обрести эшрам свободу, возродить ваше государство. Но… может оказаться, что этого ему будет мало и в дальнейшем при помощи наших детей он захочет захватить весь мир. Ведь уже сейчас они обладают немалой силой и способностями, и он точно об этом знает. И я не могу быть уверена в том, что ты не скрываешь от меня его дальнейшие планы, так как я вижу, что ты не можешь ослушаться его. Так о каком доверии может идти речь?