Новый женский голос вырвал меня из мыслей прощания с собственной жизнью. Может поможет. Может она не одна. Может успеет добежать до домов и позвать на помощь. Эта надежда придала сил. Я стала дышать полной грудью. Я и не заметила, что почти не дышала. Я открыла глаза. Из-за трёх качков передо мной никого видно не было. Да и темнота и мушки перед глазами совсем не помогали.
– Да вот, очередная журналистская тварь пришла поживиться на чужой беде.
Равнодушно ответил один из трёх подходя ближе и обдавая меня своим горячим дыханием. Он словно выплёвывал яд мне в лицо. А сзади в затылок опять с жаром страха накрыло ненавистью вместе со словами.
– Тебе не говорили, что на чужом несчастье деньги счастья не приносят?
– Серый! – Рычащий голос, новый от куда-то с тропинки не говорил, ни кричал, он отдавал команду. – Прекращай пугать девчонку! Это новый адвокат отца. И из-за вас, идиотов перекаченных, она опоздала на электричку.
Голос приближался и потом почти рядом, заботливо обратился ко мне. Вырывая меня из круга этих качков.
– Испугалась? Пойдём домой. Мама чаем напоит, с травками.
Обладатель голоса прижал меня лицом к своей широкой груди одной рукой, а другой стал поглаживать. При этом он подталкивал меня по тропинке назад к жилым домам. Я задохнулась на вздохе всхлипом. Ноги сами собой подкосились, и я захныкала словно маленькая девочка. Хваталась за незнакомца, сминала его рубашку боясь, что он исчезнет, прижималась к нему сильнее и давала волю своим чувствам.
Мой страх, паника, весь ужас пережитый ранее перерастал в обычную девичью истерику. Кажется, я даже порвала ему что-то, рукав или пуговицы – не знаю. Но рубашка явно пошла по швам в моих руках и в какой-то момент я уткнулась лбом и щекой в его оголённое плечо. А слезы и всхлипы только усилились и ноги уже не держали совсем. Он подхватил меня на руки. Его мышцы играли подо мной, я их чувствовала всем телом и сильнее прижималась к такому сильному, горячему и надёжному защитнику.
– Идиоты половозрелые. – Он говорил не громко, но властно и с рыком. Столько силы было в его словах, что хотелось сжаться в комочек и исчезнуть. – Запугали девчонку до истерики. Нашли равного соперника?
– Мы думали… – Начал оправдываться один из троих
– Если бы вы думали, – злясь и рыча оборвал его мой спаситель прижимая меня сильнее – то многое, слишком многое сложилось бы иначе.
Дальше мы шли молча. Ну как шли, все шли, качки пыхтели громко и возмущённо дыша. Где девица, я не знаю. Мой спаситель нёс меня крепко прижимая к себе. А я сжималась в комочек и как можно сильнее хваталась за него. Слезы лились потоком, я всхлипывала и прятала лицо в его плече боясь посмотреть, боясь отпустить, боясь потерять защитника и спасителя.
Я цеплялась за своего спасителя и прижималась всем телом. Если он исчезнет я умру. От страха или от рук этих качков – не важно. Я позорно ревела, так как было давно в забытом и потерянном во времени детстве. Да, я слабая, мелкая и трусливая. Я не боюсь в зале суда. Я не боюсь в тюрьмах общаясь с отпетыми преступниками и рецидивистами. Там всегда есть кто-то за спиной, охрана, приставы.
А тут, в лесу один на один с опасностью, в окружении четырёх здоровенных качков, настроенных явно не на разговор я боюсь. До ужаса, до истерики. Это было страшно, очень и я поверила и в их угрозы, и в свой страх. Может кому-то станет смешно, кто-то осудит. Но мне плевать на этих «кто-то». Мне страшно, так сильно, как, наверное, ещё никогда в моей, пусть и не долгой жизни, да, о чем речь, я уже со своей жизнью прощалась там, на той тропинке в лесу.
Первой порог дома Князевых переступила не знакомая мне девушка. Она придержала дверь и за ней вошёл мой спаситель со мной на руках. За нами вошёл в дом и мой ужас, самый крупный из тех качков – Серый. Трёх его дружков уже не было.
С рук я не слезала. Слезы по-прежнему текли потоком и всхлипы от пережитой истерики не проходили. А яркий свет в помещении лишил по началу меня зрения. Когда оно вернулось я жалась к своему защитнику ещё сильнее вцепившись в его руки и наверняка оставляя там синяки, а может и царапины. Но отпустить своего спасителя я была ещё не готова. Проморгавшись, я осмотрелась. На полу, на мягком ковре сидела малышка с кучей маленьких куколок. Она склонила свою головку чуть на бок и мило улыбнулась.
Часть 2. Месть
– Мам, бабуль, папа вернулся, и он кого-то принёс. О, и псины несдержанные с ним.
Первой из кухни вылетела, серьёзно, она вылетела со скоростью не просто не свойственной женщине в её возрасте, а человеку в принципе, разве что олимпийскому спортсмену, так вот первой вылетела уже знакомая мне тётя Катя. Меня поставили на ноги, но я по-прежнему жалась к своему спасителю вцепившись в его разорванную рубашку.
А тётя Катя подскочила в пару прыжков к нам. В её руках было кухонное полотенце им она и начала колотить Серого и ту не знакомую девчонку. Я ещё крепче прижалась к своему спасителю спиной наблюдая как эта парочка носилась кругами по комнате перепрыгивая мебель и малышку изворачиваясь от орудия возмездия довольно ловкой и быстрой тёти Кати.
Тётя Катя, не смотря на их старания изрядно колотила этих двоих «псин не сдержанных» при этом ругая и угрожая то прибить паршивцев безмозглых, то уши и хвосты по отрывать. Девчонка заливалась смехом держась за живот и подбадривая беглецов. Вот только сейчас, от этого детского смеха меня отпустил страх и не смотря на всхлипы я перестала плакать, даже губы растянулись в слабой и какой-то кривой улыбке. Я словно оттаяла почувствовав безопасность.
Как и когда я выронила папку с документами не помню. Как эта самая папка с делом Князева очутилась в руках той не знакомой девушки, которая сейчас скачет по комнате изворачиваясь от полотенца тёти Кати, уж тем более не знаю и не помню. Я лишь сейчас поняла, что тот девичий голос принадлежит этой самой девушки с моей папкой в руках.
В какой-то момент она, обороняясь этой самой папкой споткнулась и выронила её из рук. Папка упала и документы рассыпались по ковру. Фотографии с место преступления, фотографии жестокой расправы главы этой семьи полетели к малышке. Она только взглянула на одну из фотографий, как громкий детский крик разнёсся по дому. Это был ужас и страх, крик проникал в меня, а девочка кричала громче и громче.
Малышка закрыла своими ручонками лицо и не переставая кричать начала раскачиваться из стороны в сторону. Стоявшая у арки женщина, наверняка та самая мама, которую чуть раньше звала малышка, она подлетела одним прыжком к ребёнку и заключила её в объятия. Крик стал стихать в объятьях мамы. А мой спаситель, стоявший ранее за моей спиной, выкрутился из моих рук оставляя куски своей рубашки в крепко сжатых моих кулаках и сгрёб малышку вместе с женщиной. Он поднял их на руки и унёс на второй этаж.
Все произошло быстро, очень быстро. Серый, ранее застывший посередине гостиной обернулся ко мне. Он наградил меня взглядом маньяка убийцы и сделал шаг ко мне. Снова страх, животный ужас окутал меня и на чистых инстинктах, не отрывая взгляда от этого зверя я стала пятиться назад к двери, не так и далеко я от неё отошла.
В этот раз моим спасителем стала тётя Катя. Она огрела своим грозным орудием возмездия – кухонным полотенцем этого самого Серого, раз, другой, третий. С первым же ударом ужас, который пару секунд назад меня переполнял – исчез, как и не было его вовсе, исчез быстро, так же, как и возник. Да что это такое со мной, что за перепады настроения от крайности к крайности? А тётя Катя схватила этого качка чёртового за шкварку и ругала от души молотя полотенцем везде где могла попасть.
– Ах ты дворняжка. Да я тебе не только уши, я тебе хвост лично откручу. Прекращай мне тут девчонку пугать. Это твоя вина, а не её. Ты её задержал. Ты чужие бумаги сохранить и оградить от ребёнка не смог. Вот же зверёныш дикий!
Под шумок, собрав бумаги и бросив их на стол, на второй этаж сбежала и та девушка, которая и уронила мои бумаги напугав малышку. Как же я устала. Все, хватит с меня. Да, плевать на деньги! Я хочу домой, к себе. А ещё хочу, как можно быстрее оказаться по дальше от всего этого и от качков во главе с этим Серым.
Дрожащими руками я нашла мобильник в сумке, которая лежала на входе у двери. Видно её я тоже потеряла в лесу в момент истерики, и кто-то её принёс и оставил тут. Если бы не отступала к двери от этого психа, так бы и не увидела её. Я попыталась заказать такси через мобильное приложение, но оно не загрузилось, и я набрала номер диспетчерской службы. Всхлипывая и давясь словами вызывала такси. Все, хватит с меня этой семейки.
– Мне машину, срочно, очень, плачу по двойному тарифу, в Химки СНТ «Вашутино». Еду в Москву ул. …
Мой телефон у меня нагло и бесцеремонно отобрали. Тот самый Серый сейчас стоял непозволительно близко держа мой смартфон в руках.
– Не выдумывай. Переночуешь здесь и завтра брат по пути на работу завезёт тебя куда скажешь.
Странно, он совсем близко со мной, стоит на расстоянии вытянутой руки, но сейчас я чувствую того не контролируемого страха, не чувствую и животного ужаса, того что ещё пару минут назад меня переполняли. Я не боялась. Опасалась – да. Но не боялась. Эти перепады настроения меня возмутили и придали сил к ответу этому качку половозрелому.
– Да я лучше пешком пойду. Ползком через лес или вплавь по реке, чем задержусь здесь в этом доме и, тем белее рядом с тобой и твоими дружками-качками, такими же психами, как и ты.
Говоря это, я пятилась назад пока не опёрлась спиной в спасительную дверь. Резко развернулась и потянулась рукой к ручке. Эту самую руку и перехватили уже на ручке, сдёрнули и потянули так, что пришлось развернуться, чтобы не лишиться руки.
– Не выдумывай. Ты же не глупая девушка, одной среди ночи, в лесу, тем более такой как ты – опасно.
– Такой как я? – я все ещё всхлипывала от пережитой истерики и ужаса. Но сейчас меня опять переполняли эмоции, нет, не страх. Возмущение и даже презрение, но не страх. Я изогнула бровь в удивлении. – Скорее, такой как я, очень глупо оставаться рядом с таким как ты. Тем более на ночь под одной крышей. Скорее идти одной ночью через лес безопаснее, чем быть рядом такой как я рядом с таким как ты. Думаю, нет, уверена, смогу поймать попутку. Оплатить кому-то из ваших соседей ночную поездку или вызвать от них такси. Раз ты присвоил мой телефон. Лишь бы как можно дальше от сюда, от тебя.
Я спихнула его руку со своей. Он ухмыльнулся. Выдохнул мне в макушку, учитывая разницу в росте иначе и не получится. Резко развернулся закинув меня к себе на плечо и пролетел, учитывая его скорость, иначе это как пролетел и не назовёшь, он пролетел лестницу на второй этаж. Отбиваться смысла не видела. Не тот у меня рост и весовая категория. Я просто стала лихорадочно думать, как выбраться и насколько высоко окна второго этажа от земли. А этот качок безмозглый впихнул меня в какую-то комнату и захлопнул дверь разделив ею нас.
– Светка, умой эту мелкую к ужину, а то мама злится.
За дверью послышались удаляющиеся шаги. Я повернулась спиной к двери и осмотрела комнату. Просторная с окном почти на пол стены с широким подоконником. На нем с книгой и сидела та самая Светка, та, которая на пару с Серым скакала от полотенца тёти Кати по гостиной, та самая чей голос я, слыша в лесу.
– Света – это я. Идём.
Она слезла с подоконника и кинула на стол в углу у окна книгу. На нем же стоял ноутбук из которого негромко звучала музыка. Над столом висели полки с книгами. И книг было много. Напротив, у другой стены стояла широкая кровать, заправленная темным покрывалом. Над ней тоже были полки с книгами. Справа от меня, замершей у входной двери, был шкаф с зеркальными дверцами.
Слева небольшой шкаф на всю стену с открытыми полками. На них были мелочи, сувениры, рамки с фотографиями и конечно же книги. А между этим шкафом и столом в углу была дверь, её я заметила только когда Светлана щёлкнула выключатель и открыла её. Из освещённого видневшегося из открытого проёма двери прямоугольника показался белоснежный умывальник.
Если честно, то перспективе встречи с ним я действительно обрадовалась. Поэтому подошла ближе и увидела по соседству с ним унитаз и душ кабинку. Мне вручили чистое полотенце и банный халат, а потом оставили наедине с собой. В зеркале я увидела зарёванную, с размазанной косметикой по распухшему лицу мелкую, с трудом узнаваемую меня. Волосы растрёпаны. М-да…
Душ я приняла быстро. Вымыла голову и быстро ополоснулась в опасении, что в любой момент зайдёт незваный гость. Или этот качок заявится, с него станется. Потом закуталась в пушистый халат, который был мне большим и вышла в пустую комнату. Нет, я не смирилась со своим положением в этом доме. Просто чётко осознала, меня не отпустят.
Теперь хозяевам надо убедить меня, что они не звери. Им надо добиться от меня чего-то типа прощения. Чтобы я не написала заявления о нападении и угрозах, что явно не поможет заключённому, но пока ещё не осуждённому главе семейства. Я адвокат и то, что мне устроил этот Серый, это то, что может утопить старшего Князева. Поэтому я смирилась со статусом вынужденного гостя в этом доме или скорее принуждённого к гостеприимству этой семьи гостя. Я подошла к лестнице и стала невольным слушателем.
– Она ребёнок, не знающий стаи и наверняка оборота. А ты давил на неё.
– Я не знал, что эта мелкая адвокат. Ну серьёзно, какой из неё адвокат? Я был уверен, что прислали ангелочка из очередной газетёнки, разжалобить, запудрить мозги и на придумывать очередную сенсационную ложь.
– А зверь тебе на что? Когда ты уже научишься слушать его? Мы ещё не знаем чья эта девочка и перед кем придётся отвечать и заглаживать твоё самоуправство.
– Ты подслушиваешь?
Сзади абсолютно неслышно подобралась малышка. Своим внезапным появлением и вопросом, пусть и заданным шёпотом, напугала меня. Напугала до икоты и прыжка на месте с разворотом на сто восемьдесят градусов. Да, что ж за семейка такая, постоянно пугают меня. Этот прыжок привёл меня к полёту вниз спиной через весь пролёт ступенек со второго этажа на первый. И к моей огромной радости, ещё до того, как моё тело посчитало все углы и спина встретилась с твердыней пола гостиной, чьи-то сильные руки подхватили меня на лету и прижали. От страха увидеть, как ломаются мои руки-ноги о ступеньки, я зажмурилась.
– Просто скажи, что тебе понравилось передвигаться в объятиях сильных мужчин. И я обещаю, я придумаю как осуществить твои желания. И не придётся кидаться в мои объятия со ступенек.
Чьими-то руками оказались руки этого гада Серого. Страха перед ним уже не осталось совсем. Все смыла вода. Зато была злость и желание, нет, необходимость членовредительства одного наглого качка. У меня прямо руки чесались. Я выскользнула из его рук и схватила первое что под руки попалось с тумбочки у лестницы.
Этим первым попавшимся оказалась сувенирная булава, как жаль, что не больших размеров. Всего-то сантиметров тридцать ручка и сантиметров пятнадцать в диаметре шар с шипами. Она была резная из дерева, но на концах шипы были металлические со штампованным рисунком. О как хорошо, что попалось мне именно это, моя жажда членовредительства буквально восторгалась этим сувениром.
Теперь уже по гостиной носился Серый не от мамы с полотенечном в руках. Он убегал от меня, мелкой и злой до чёртиков. Я гонялась за ним размахивая оружием с необходимостью ударить, я просто-таки нуждалась в этом. Нет, наверное, я пыталась не ударить, а убить этого… сволочь эту! Сколько мы так носились не знаю.