Николай Ефимов
Распад СССР. 1991 год
© Ефимов Н.Н., 2021
© ООО «Издательство «Вече», 2021
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2021
Сайт издательства www.veche.ru
Глава 1. Десантники прибыли на рассвете
Реально оценивая всю сложность нынешнего переломного этапа перестройки, смотрю в будущее с оптимизмом.
Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Д.Т. Язов
Министр обороны источает уверенность – Идет охота на призывников – Вильнюс, 13 января – Признание генерал Усхопчика – Прощайте, комиссары – В КГБ меняют кадры
Новый, 1991 год советские люди встречали в тревожном ожидании. Ухудшение социально-экономического положения ощущалось буквально всеми. Все более отчетливо становилось ясно, что дальше так жить нельзя. Но как жить? В ответе на этот вопрос общество выявляло свою неоднородность: кто-то мечтал о возврате в период пресловутого застоя Брежнева, кто-то вспоминал времена Сталина с их жесткой дисциплиной, но большинство все же жаждало демократизации общества, наивно отождествляемой с улучшением жизни.
В стране все более давал знать о себе сепаратизм – притом не только в Прибалтике, Закавказье и на Украине. В самой РСФСР все громче раздавались голоса тех, кто видел будущее России вне Союза ССР. Сентенции «Хватит кормить Среднюю Азию», «Хватит кормить Кавказ» все глубже проникали в сознание не только российской номенклатуры, но миллионов обывателей. В московских номенклатурных кругах продолжалась борьба всех против всех: противники Горбачева из так называемого консервативного лагеря и стана сторонников Ельцина интриговали как друг против друга, так и против опостывевшего всем Генерального секретаря ЦК КПСС и его все более немногочисленной команды. Горбачев отвечал своим оппонентам тем же, надеясь по-иезуитски стравить их и вытеснить с политического поля поодиночке.
Буквально накануне Нового года весьма сенсационно завершился IV съезд народных депутатов СССР, проходивший с 17 по 27 декабря 1990 года. На том форуме последовала громкая отставка. 20 декабря с трибуны съезда сподвижник Горбачева министр иностранных дел Э.А. Шеварднадзе заявил о своей отставке «в знак протеста против надвигающейся диктатуры» и вышел из рядов КПСС. 26 декабря председатель Совета министров СССР Н.И. Рыжков попал в больницу с обширным инфарктом. Съезд учредил пост вице-президента, на который был избран с большим трудом (1237 голосами из 2239) малоизвестный в стране член Политбюро, секретарь ЦК КПСС Г.И. Янаев. Народные депутаты согласились с предложенной президентом СССР конституционной реформой Союза ССР и проведением референдума о сохранении самого Союзного государства как «обновленной федерации равноправных суверенных республик».
Все это – социально-экономические трудности, внутриполитический раздрай, начавшееся сокращение Вооруженных Сил – не могло не отражаться на настроениях советских военнослужащих. Отражением их чаяний стали размышления политического обозревателя «Красной звезды» капитана 1-го ранга В.К. Лукашевича, опубликованные на первой полосе центрального печатного органа Министерства обороны СССР 5 января. Публицист задается вопросом, который волновал многие сотни тысяч офицеров и членов их семей: «За новогодними хлопотами, за телевизионными «кайфами»… не потеряли ли мы чувства реальности, не ушла ли у нас из-под ног Россия?»
А Россия действительно «уходила из-под ног». В «новогоднем мешке» главы российского парламента Б.Н. Ельцина подарок Союзу ССР оказался весьма своеобразным. 23,4 млрд рублей, на 119 млрд рублей меньше, чем в 1990 году, – такой вклад определен Верховным Советом РСФСР в союзный бюджет 1991 года. Это свидетельствовало не только о развале экономики, но и предвещало закат самого «Союза нерушимого республик свободных». «Смотришь, – писал Лукашевич, – там растут цены на рыбу, на масло, на электроэнергию, там уже переоборудуют турникеты в метро для серебряных монет (до этого проезд стоил 5 медных копеек. – Н.Е.), печатают новые тарифы на поезда и самолеты, растут дефицит бюджета, инфляция, все кругом растет, как по мановению волшебной палочки… и только обещанная многократно рыночная соцзащита будто спит, и зарплата военного человека с ружьем… словно каменная баба, никак не увеличивается».
Статья Вячеслава Лукашевича «Осторожно, двери закрываются» была криком души военного публициста, чьей советской душе претило происходящее в стране. Мы еще не раз вернемся к суждениям военнослужащих, которые в том уже далеком 1991 году имела возможность в рамках гласности «ретранслировать» «Красная звезда» – центральная военно-политическая газета СССР. Ее тираж тогда составлял более 1059 тысяч экземпляров, из них свыше 413 тыс. распространялось через розницу. Помимо Москвы газета печаталась еще в 36 других городах страны.
Тревога за происходящее в стране завуалированно проявлялась даже в выступлениях военного руководства. В первом номере «Красной звезды», вышедшем в четверг, 3 января 1991 года, был помещен текст беседы с министром обороны СССР Маршалом Советского Союза Д.Т. Язовым. Отметим, это был прежде всего совместный творческий продукт корреспондента ТАСС и управления информации военного ведомства. Тщательно выверенный пером начальника управления информации Минобороны генерал-майора В.Л. Манилова текст призван был дать очередной идеологический заряд бодрости армейскому организму, чье состояние начинало внушать опасения и самому военному руководству, и Кремлю. Вместе с тем именно с армией сторонники сохранения СССР связывали свои надежды, что побуждало их оппонентов бить из всех «информационных орудий» по одному из устоев союзной государственности.
Поэтому неслучаен и один из вопросов корреспондента министру: «…Однако видна и антиармейская кампания в некоторых средствах массовой информации. В чем, на ваш взгляд, причина такого явления?» «Главная причина, мне думается, в том, что наша армия представляет собой один из наиболее прочных устоев государственности, стабильности и порядка в обществе, – отмечает маршал Язов. – А значит – уже самим своим существованием препятствует реализации планов националистических, сепаратистских, да и всех деструктивных сил, под какими бы лозунгами и знаменами они ни действовали, по дезинтеграции Союза ССР как федерального государства, по расшатыванию таких краеугольных опор народного самосознания, как патриотизм, интернационализм, верность социалистическому выбору».
Задачи, которые обозначил министр обороны как основные для Вооруженных Сил на 1991 год, дают представление, какими заботами жило военное ведомство в начале наступившего последнего года Союза ССР. Разумеется, ни у кого тогда и в мыслях не было, что спустя каких-то семь – восемь месяцев все радикально изменится.
Ну а в январе маршал Язов четко обозначал приоритеты для армии. «Главной их (Вооруженных Сил. – Н.Е.) задачей в 1991 году останется поддержание боевой готовности войск и сил флота на уровне, гарантирующем предотвращение любой возможной агрессии и надежную защиту суверенитета и государственной целостности СССР от посягательств извне». И эту основную функциональную задачу, забежим вперед в выводах, армия выполнила. Она до последнего дня обеспечивала защиту государственной целостности СССР от посягательств извне. Что касается посягательств изнутри, то этот вопрос следовало бы адресовать тогдашним руководителям КГБ и МВД СССР, но их уже нет в живых…
Министр обороны СССР к числу основных задач 1991 года отнес и завершение вывода войск из Чехословакии и Венгрии, вывод соединений и частей из Монголии. Объявлено было и о предстоящем начале крупномасштабной передислокации войск на территорию Советского Союза из Германии. Предстояло, кроме того, переработать оперативные и мобилизационные планы, продолжить формирование стратегических оборонительных группировок на территории приграничных военных округов и пунктов базирования флота.
Глава военного ведомства в завершение ответил на вопрос, каким видится ему СССР в 1991 году: «Реально оценивая всю сложность нынешнего переломного этапа перестройки, смотрю в будущее с оптимизмом. Хочу, как и подавляющее большинство советских людей, видеть Советский Союз целостным, обновленным государством, олицетворяющим национальное согласие и мир. Наш священный долг перед нынешним и будущими поколениями – сохранить статус СССР как великой державы, реализовать возможности социализма для радикального улучшения жизни народа, приумножения богатства и славы нашего многонационального Отечества. Убежден, что эта задача нам по силам. Ключ к ее решению – укрепление и обновление Советского государства на основе нового Союзного договора, быстрейшее утверждение в стране государственного и общественного порядка, единства слова и реального, практического дела, результативная работа каждого на порученном ему участке».
Так оптимистично виделось ближайшее будущее министру обороны. Впрочем, он и не мог иначе отвечать на вопросы корреспондента ТАСС. Будучи фронтовиком, он хорошо знал, что командир всегда должен придавать подчиненным оптимизм, чувство уверенности в своих силах и завтрашнем дне – особенно в неясной обстановке, когда над развитием событий довлеет фактор неопределенности.
В реальной же жизни в воинских коллективах, особенно в офицерском корпусе, накапливалось чувство неудовлетворенности. Негативное влияние на настроения оказывали начавшийся процесс сокращения Вооруженных Сил, передислокация частей из Восточной Европы и сопряженные с этим социальные проблемы. Представление о происходившем дает представление январское интервью «Красной звезде» начальника управления кадров Белорусского военного округа генерал-майора А.П. Фомина. «Каждую среду мы приглашаем в управление по 30–40 человек из числа тех, кто подал рапорт об увольнении или попал под сокращение… В прошлом году у нас побывало более тысячи человек. Подчеркну: подавляющее большинство офицеров и прапорщиков осознают сложившуюся ситуацию, с пониманием относятся к возникшим житейским проблемам», – сообщил он.
По его словам, за штатом в Белорусском военном округе находилось «40 полковников, более тысячи командиров рот, батальонов, дивизионов. Две трети из них не имеют выслуги 20 лет, то есть права на получение пенсии». Такая ситуация, естественно, была душевной травмой для военного человека. «За штат и раньше выводили офицеров, но лишь на два месяца, и он был уверен, что за этот период ему подберут должность, – отметил генерал Фомин. – Теперь все сложнее. С такой ситуацией, признаюсь, мы столкнулись впервые. Некоторые кадровые органы оказались не готовыми в полной мере оперативно решить эти вопросы, защитить офицера». Речь шла не о бездушном или бюрократическом отношении к офицерам, хотя и этого было немало, а об общей реальной обстановке. Происходила нарастающая разбалансировка всей системы жизнедеятельности Вооруженных Сил.
Военкоматы сталкивались с растущими трудностями в осуществлении призыва в Вооруженные Силы. Особенно это касалось республик Закавказья и Прибалтики, где власть все более перехватывали сепаратистские силы. «В последнее время в некоторых союзных республиках участились случаи невыполнения или ненадлежащего исполнения органами власти обязанностей, возложенных на них законодательством Союза ССР по вопросам обороны страны. Продолжают действовать акты, противоречащие этому законодательству, – констатировал 8 января пресс-центр Министерства обороны СССР. – ‹…› Особую озабоченность вызывает положение с призывом граждан на действительную военную службу. На 1 января 1991 года выполнение плана осеннего призыва составило: в Армении – 28,1 процента; Грузии – 10,0; Молдове – 58,9; Латвии – 25,3; Литве – 12,5; Эстонии – 24,5. Не выполнен план призыва и в некоторых областях УССР. В целом по стране план призыва выполнен на 78,8 процента. Это отрицательно влияет на комплектование Вооруженных Сил личным составом… Неукомплектованность воинских частей ведет к дополнительным нагрузкам на военнослужащих, что противоречит принципам социальной справедливости. Такое положение не может быть терпимо».
Что было делать в этих условиях руководству Министерства обороны? В одночасье армию радикально не сократишь, чтобы уменьшить потребность в призывниках, и на набор контрактников не перейдешь (к тому же профессиональная армия весьма дороже обойдется бюджету). Возможно, надо было смелее переводить многие развернутые боевые соединения сухопутных войск в разряд кадрированных, складировать военную технику и ограничиться ее охраной – благо, обстановка в мире это позволяла. Но сказывалась инерция мышления, как и переоценка степени непосредственной военной угрозы. С «социалистическим экспериментом» на шестой части суши западные элиты решили покончить не новой агрессией против СССР, а ударом изнутри. Тем не менее Министерство обороны при поддержке аппарата ЦК КПСС проблему комплектования армии намеревалось решать привычным для советской бюрократии путем «закручивания гаек», не ощущая веяния новых времен. Союзный Центр уже все более утрачивал контроль над ситуацией в регионах, но в Кремле не осознавали, что, образно говоря, поезд вот-вот уйдет, и лишь грозными предостережениями по вокзальному репродуктору тронувшегося умом машиниста не остановить.
В вышеупомянутом сообщении пресс-центра Министерства обороны СССР читаем, что «Министерством обороны СССР принимаются дополнительные меры. Командующим войсками соответствующих военных округов отданы распоряжения об усилении практической помощи военным комиссариатам Армении, Грузии, Молдовы, республик Прибалтики, некоторых областей УССР в решении возложенных на них задач по проведению призыва граждан на действительную военную службу, а также организации розыска и возвращения военнослужащих, самовольно оставивших воинские части. Для выполнения указанных задач будут привлекаться подразделения воздушно-десантных войск».
Итак, отлавливать рекрутов решено было при помощи десантников. Словно дело происходило где-то в афганских провинциях, где примерно так было принято комплектовать армию из безграмотных крестьян.
Командующим ВДВ накануне Нового года, 30 декабря 1990-го, был назначен генерал-майор П.С. Грачев, получивший Героя Советского Союза в период службы в Афганистане. 4 января в «Красной звезде» было опубликовано интервью с ним. Тогда вряд ли кто предвидел, что этому 42-летнему генералу, родившемуся в деревне Рвы Тульской области в простой трудовой семье, предстоит сыграть важную роль в последующей судьбе Отечества. Давать оценку этой роли не будем – пусть Павла Сергеевича судят потомки.
В своем первом интервью в статусе командующего ВДВ Павел Грачев ничего неожиданного не поведал. «Дежурный» рассказ о себе, своей семье, прохождении службы. Обратить внимание следует, пожалуй, на два высказывания. Генерал высказался за профессиональную армию (заметим, к ее созданию в его бытность министром обороны так и не приступили) и против привлечения армии к решению «полицейских» задач. «Скажу прямо: мое отношение к использованию десантников в межнациональных конфликтах отрицательное, – заявил он. – Для этих целей следует привлекать войска МВД и КГБ. Но, с другой стороны, когда льется кровь ни в чем не повинных людей, разве можно быть сторонним наблюдателем…»