Бедный родственник. Шаг в сторону - Никонов Андрей 7 стр.


И только потом этот Рокша Мелентьич повернулся. А мужик-то непростой, если Велий себя амулетами точечно защитил, то у этого вон прям всю фигуру они охватывают. Хотя ошибся я, там половина не амулеты, а натуральные схемы наложены. Непроизвольно поставил щит – мало ли что колдуну-алкоголику в голову придёт.

И точно – привстал, глаза кровью налились.

– Идиот, – заорал дознаватель, куски колбасы из его рта вылетели прямо на меня и стражников. Местных околоточных забрызгало, и передо мной на мгновение повисли и упали на пол несколько объедков. Тьфу, чуть не стошнило. – Ты кого мне привёл?

– Так Любава Вельевна…

– В жопу твою Любаву Вельевну, – колбаса кончилась, и в стражников полетели непрожёванные кусочки огурца, – туда всех вас засунуть, в эту сраку тупую.

– Ну как же так, – бормотал Фаня, пытаясь спрятаться за меня и вычесать куски колбасы из бороды. – Ведь Лю…

– Где знак порядка?

– Да вот же, – Фаня, которому доставалось больше всего, зашарил по карманам, имитируя поиски.

– Опять в караулке валяется? – уже тише поинтересовался лысый, налил ещё стакан и махнул не закусывая.

– Прости, ваша ясность, – Фаня плюхнулся на колени. – Не губи, пощади, дети малые, жена скоро родит…

Мужик вдруг рассмеялся.

– Они не понимают, – ткнул он в меня огурцом.

Я согласился с ним, поскольку тоже ни хрена не понимал.

– Ты, Фаня, колдуна ко мне привёл. И жив до сих пор, везунчик.

Стражники охнули и дружно подались из кабинета. Одновременно впятером просочились через одну дверь, фокусники. Фаня тоже попробовал уползти, но тут уж я перехватил его за воротник и слегка пнул ногой. Пару раз просто так, а на третий – в направлении двери.

– Марк Львович Травин, – слегка поклонился местному колдуну-дознавателю.

– Рокша Мелентьевич Пырьев, – в ответ наклонил голову хозяин кабинета и приглашающе указал на стол. – Не желаете ли трахнуть по маленькой?

– Это ж никогда не помешает, – согласился я, отпуская Фаню, бодро уползающего за дверь. – Особенно в хорошей компании.

С Рокшей мы посидели не меньше часа. Почти пустую бутылку он заменил другой, с коричневым содержимым, заметив, что негоже двум хорошим людям всякую палёную дрянь пить. Ага, а одному в самый раз, значит. Вместо немудрёной закуски дознаватель достал мандарины и пирожки с вишней, в бутылке оказался неплохой бренди, и мы её неспешно уговорили под неторопливый разговор. Хозяин кабинета оказался местным колдуном, главным и единственным, который на Велия работать отказывался.

– Ты видишь, с дураками какими работать приходится, – Рокша бренди пил не спеша, в отличие от водки или что там было в прежней бутылке. – Дал ведь им на всякий случай амулет, чтобы могли нашего брата сразу отличить, а то ведь я нас знаю, сам такой, как что не по мне – могу и полсела сжечь. Или вон ураганом разнести здесь все.

Я вежливо покивал. Силен мужик, мне до такого ещё расти и расти. Хотя скромничаю я, так, вырасти чуток.

– Вижу, что ты молодой ещё, неопытный, сил маловато. Но им разве много надо, этим тупым ослам, а стражников беречь приходится, иначе грабители расплодятся. Мне за ними бегать не с руки, дел и так много, порядок охранять, дела расследовать важные.

И тут я полностью с колдуном согласился.

– Ты, Марк, как сюда попал – своим ходом или через портал? – заставил меня задуматься Рокша.

Значит, тут про порталы знают. И они есть. Оба факта мне только в плюс.

– Через портал, – вздохнув, согласился я.

– Небось магистр портал открывал, – завистливо протянул Рокша. – Да не морщись, научишься ещё, у нас в княжестве мало какой колдун умеет порталы открывать без привязки. Ты куда попасть хотел?

– В Славгород, – выдал одно из немногих знакомых географических названий, – там знакомые у меня. Потому и денег не взял, там ждут и помогут.

– Фу, это нормально, – пьяно качнул головой Рокша. – Обычно триста вёрст для портала хорошая точность, а тут почти в точку попал.

– Случайно, – повинился я. – Просто повезло.

– Давай за то, чтобы всегда везло, – мы чокнулись и выпили. – Значит, ты Марк, из Империи?

– Не совсем, – пожал я плечами. – Мы рядом живём.

– В пограничных землях, – понимающе кивнул Рокша. – И как у вас там на Севере?

– Денег нет, – пожал я плечами. – Но держимся.

Видимо, я пошутил, потому что Рокша расхохотался.

– Да уж, держитесь. Небось на безграничной торговле неплохо живете, без таможни-то. На красной пыли или проклятом серебре. Но-но, шучу, кто ж такие противоправные дела делает, даже думать об этом нельзя.

– Никто, – согласился я, вызвав новый взрыв смеха.

– Меня ведь сослали сюда, – вдруг пожаловался новый знакомый. – Фоминские, сволочи, только прямую родню примечают, а нас за своих не держат.

И почему-то внимательно на меня посмотрел.

– Не держат, гады, – видимо, я прошёл какой-то тест, потому что колдун довольно улыбнулся каким-то своим мыслям.

Ну а остальную часть разговора шли пьяные откровения о том, что сослали умного и хорошего человека в самую жопу мира, к грязным неотёсанным крестьянам, и все за какую-то невинную шалость. И восхваления себя любимого, такого талантливого колдуна, аж выпускника столичного Смоленского университета, которого с руками оторвут, как только вернётся он в стольный град, этому уже недолго осталось. По местной власти тоже прошёлся. Как я и понял, стражники работали на городского главу, поставляя ему дешёвую рабочую силу из числа приезжих. А тот уже в закуп отдавал или себе оставлял, ненадолго, месяц-два, чтобы из уезда проверяющим уцепиться не за что было. Подумаешь, человек долг отрабатывает, так не в рабстве же, не на всю жизнь, а что пару месяцев на свежем воздухе тяжести потаскал или на поле поработал, деревенской пищи поел да на сеновале поспал, так это только для здоровья на пользу. Курорт.

Особо досталось Любаве, которая, тварь такая, никак спать с Рокшей не хочет до свадьбы. А он ещё не совсем тут осиволапился, чтобы не пойми с кем кровь благородную смешивать. И вообще, не с кем ему тут даже словом перекинуться, вот только иногда удаётся с приличным человеком посидеть, выпить для души. В общем, почти никакой полезной информации я от него не получил и сам не поделился, как он ни пытался что-то выведать. Дознаватель. Хоть и пьяный.

– Как будешь в Жилине, заходи, поместный двор Пырьевых все знают. Я через месячишко отсюда уеду, милости просим. Скажешь, что от меня, себя назовёшь, как родного примут.

Расстались мы практически друзьями.

– Ты если что, остаться тут соберёшься, ко мне иди, – Рокша в обнимку со мной прошёл мимо притихшей Любавы, распахнул входную дверь ногой, причём не дотрагиваясь, показал сжатый кулак. – Мы этих сиволапых вот где держим. Фаня, ну-ка проводи его милость обратно в «Белый сад».

Хороший все-таки мужик этот Рокша. А про гостиницу-то я ему ни слова не сказал.

Мы обнялись, почти как братья, и я в сопровождении Фани, бормочущего «сюда, барин» и «пожалте, барин», дошёл, наконец, почти до трактира и тогда уже отпустил провожатого.

Глава 6

Утром хозяйка, словно и не было вчера ничего, подала мне завтрак – густую овсяную кашу на молоке, рассольный тягучий сыр и мягкий хлеб со сливочным маслом. Сама принесла, угодливо улыбнулась и спросила, не останусь ли я подольше. Нет уж, спасибо, нагостился.

Так и сказал ей, нет, мол, уеду завтра, ибо дела важные, почти государственные. И присланная мне ночью служанка, которой пришлось отдать ещё одну банкноту, на это решение почти не повлияла, только что выспаться нормально не дала и оставила почти совсем без денег. А нет денег – нет и этих вот незначительных удобств.

Но спокойно позавтракать мне не дали.

Первым ко мне подсел Лейба. Поздоровавшись, пожелав доброй еды и порасспросив о здоровье, он пододвинул мне свёрток.

– Что это?

– Это мои извинения, Марк. За братца моего, вот ведь подлая душа. Знал бы, вот этими руками придушил. – И рыжий потряс в воздухе тощими конечностями. Ну да.

– Ладно, – я развернул свёрток, там лежала тоненькая пачка ассигнаций номиналом по десять и та самая интерактивная карта. – Значит, недорого твой братец стоит. Может, его самого, как вывеску, приколотить где-нибудь в переулке?

Лейба потупился, поклялся, что лучше сам убьёт гнилого продажного родственника и что вот больше ста сорока рысей этот подлец не стоит, а эта чудесная карта – просто подарок приезжему покупателю в благодарность за разговор и совместное распитие кофе. И пусть этот покупатель заходит почаще в лавку к бедным Герцелям, но больше не портит вывеску, потому что новую заказать ой как дорого, а просто покупает хорошие вещи с большой скидкой. Очень большой. И ещё обязательно заходит к ним домой, просто так, по-простому, по-свойски, семья будет очень рада.

Ну да, вчера ночью не поленился и перед сном сходил, долбанул файерболом по зрачку одноглазой вывески, теперь там опалённая дыра, а вывеска крепкая оказалась, не слетела, качественная. Ну и выжег на двери, что ещё вернусь. Айл би бэк, типа. Думаю, они на этой надписи и вывеске ещё бабла поднимут, как-никак, а какая-то новая местная достопримечательность. Палёный глаз.

Выпроводив беспрестанно кланяющегося Лейбу и пообещав обязательно зайти, от чего он слегка сбледнул с лица и начал кланяться ещё чаще, вернулся к завтраку, но ненадолго.

За столом уже сидел следующий посетитель – сутулый помощник олигарха. Пришёл сказать, что Велий Силыч хочет видеть меня, мол, чтобы извиниться. За вчерашнее. Единственно потому, что во вверенном ему селе происходят такие досадные недоразумения, хотя и стража, и сам сельский глава только и пекутся о благе жителей и особенно приезжих. Особенно тех, кто вот такие, как я – мирные, спокойные, непьющие колдуны. Или волшебники. Или маги, парень плавал в этом предмете и в терминологии был не силен, но твёрдо знал, что ошибка вышла и они ко мне со всей душой и уважением.

Управа располагалась неподалёку, на соседней улице, в доме с номером 13. Похоже, местный глава тердекафобией не страдал. Так же, как и те, кто выбирал место для дома московских генерал-губернаторов, впоследствии – мэрии.

Зато Велий страдал отрыжкой и болезнью почек, одутловато-сероватое лицо никак не хотело выдавать улыбку.

По контракту мы договорились. Рукоположили, так сказать, бумажка вспыхнула, но не сгорела, лишь поменяла цвет на золотистый, и буквы на ней слегка светились. По подписанному сторонами договору я должен был сопроводить нанимателя в лес, найти захоронку на обозначенном месте размером десять на десять метров, причём место описывалось довольно точно, с координатами и приметами, потом снять с найденного клада наложенные проклятья и чары, не больше двух и сложностью не выше средних, и получить свои три золотых. После чего покинуть это место и не меньше полугода в село Стародворье Слав-городского уезда Жилинского удельного княжества не возвращаться. А лучше вообще никогда. Отдельно шли клятвы друг другу вреда не причинять и злобы не таить.

Потом Велий разорвал договор на две части, одну отдал мне, вторую оставил себе и наказал к обеду быть у него в поместье, на другой стороне реки.

– Поедем, когда стемнеет, но лучше, чтобы ты не мелькал перед глазами сельчан. Сам понимаешь, зависть – плохое чувство, если эти чудесные люди узнают, что я чего-то нашёл, могут подумать невесть что. Мол, откопал богатства несметные.

– Например, что можно ещё взять денег в долг?

– Ну! – Велий толкнул меня легонько кулаком в грудь. – Все понимаешь, наш человек, я как тебя в первый раз увидел, сразу родственную душу почувстовал. Ладно, собирайся. Возьми вещи из гостиницы, если есть что брать, по лавкам пройдись, посмотри, что нужно для короткой вылазки в лес, и потом тебе ещё до Кирполя добираться, на дорогу мы тебя выведем, а там вёрст десять по прямой. Не заблудишься. А чтоб по лавкам долго не ходил и к поместью моему вышел, с тобой Луций пойдёт, – кивнул на сутулого. – Луция не обижать, он мне ещё пригодится! Вот держи, аванс тебе, один медведь. Потом вычту, если что найдём. А не найдём, вроде как вот добротой моей пользуйся.

Он кинул мне пачку банкнот. Потолще той, что Лейба принёс, но и номиналом поменьше.

– Спасибо, Велий Силыч, отец родной, – кивнул я. – За щедрость. Не забуду.

– Но-но, только сынков мне тут не хватало. Давай, иди, да пообедай обязательно, заодно Луция покормишь. У меня дома тоже, знаешь, продуктов лишних нет, дармоедов всяких приваживать.

Луция я покормил. Сказал хозяйке, что вечером не приду, дела, и мой ужин съел человек Велия. Как говорится, обед – поделись с другом, а ужин – отдай врагу. Другом мне сутулый не был, а врагом вполне мог стать, хоть и прикрывался угодливостью, но чувствовал я, не слишком хорошо ко мне этот Луций относится. И вообще какой-то мутный, опять же, один глаз косит, а косоглазие просто так не развивается.

Так что все мои капиталы были со мной, те, которые после шопинга остались.

Деньги мы тратили в определённых местах, на мои попытки зайти куда-то в непредусмотренное культурной программой заведение сутулый начинал канючить, что там ворье одно, обвешивают, обманывают и вообще все, что он сам там когда-нибудь покупал, в первый же день рвалось, тухло и прокисало. Зато вот лавки, которые он мне показывал, по его словам, славились самым качественным и дешёвым товаром, от которого только здоровье и румяный вид лица.

Денег у меня оказалось не то чтобы много, Лей-ба занёс четырнадцать рысей бумажками по десять, и пачка бумажек по пять рысей перепала мне в качестве аванса. К тому же я не знал, чем экипироваться. В лавке с оружием с моими капиталами мало что мог себе позволить. Купил неплохой, по словам продавца, кинжал в ножнах, лавочник при мне согнул лезвие, уперев его в кирпичную стену, почти под прямым углом, достал ржавую трубу, отпилил от неё кусок, потом тем же ножом нарезал мягкий хлеб и в конце предложил опробовать острие пальцем – мол, ничего от стены не сделалось.

Я все эти маркетинговые штуки по телевизору раньше видел в «Магазине на диване», но ножик взял. Стоил он всего тридцать рысей вместе с кожаными ножнами, удобно севшими на предплечье.

Огнестрельное оружие стоило дорого, от трёх медведей и дальше, так что я даже прицениваться не стал. И это простая двустволка, вроде той, что у стражника местного была. А двуствольный пистолет с серебряными накладками на рукояти, с откидными стволами, вроде дерринджера, обошёлся бы в два раза дороже.

Ну да ладно, я сам себе пистолет многозарядный. Взял швейный набор из ниток и иголок, ещё две смены белья, тёплые кожаные перчатки с накладками на фаланги пальцев, флягу для воды литра на полтора и небольшую кожаную же сумку через плечо. Все это обошлось ещё в полторы десятки.

На Велия надежды в плане еды мало было, так что в бакалейной лавке взял полкило орехов, галеты и солёный сыр.

Обед в трактире почти не отличался от вчерашнего ужина – мне перепал огромный запечённый в пиве кусок свинины на косточке, с рассыпчатой гречневой кашей, наваристая уха, вместо киселя – неплохое пиво, хлеб я мазал отличным свежим сливочным маслом, да ещё пирожки с требухой к ухе были такие, что пальчики оближешь. Никакого олл-инклюзива не надо, наелся от пуза. Да и Луция покормили неплохо, он даже косить меньше стал.

Вещей у меня не было, вчерашние покупки разместились в купленной сумке, в поход я отправлялся практически налегке.

К местной Рублёвке на десяток домов вела мощённая плоским камнем дорога, не слишком ровная, но и не убитая совсем, хотя колеи от колёс были в наличии. Ну да, не асфальт, просто так не переложишь. Идти пришлось пешком, никаких экипажей мне не подали, ну и ладно, пешие прогулки способствуют правильному перевариванию пищи, подумаешь, всего-то минут двадцать быстрым шагом. У сутулого на этот счет было другое мнение, он кривился, обходя немногочисленные лужи, и что-то бормотал себе под нос. Все попытки установить с ним хоть какие-то коммуникации потерпели крах, за жизнь разговаривать он не хотел, на вопросы о хозяине отвечать отказывался. Послеобеденное благодушие с сутулого слетело сразу, так что он стал ещё мрачнее и неразговорчивее. Все, на что Луция хватало, так это на перечисление достоинств хозяина и попытки убедить меня в том, что мне несказанно свезло работать на Велия Силыча. Стоило мне в ответ поинтересоваться, почему, собственно, повезло – Луций замыкался в себе. Когда мы дошли, я рад был, что отвяжусь от него.

Назад Дальше