– Вот, специально для тебя, – подмигнув, одна из них подвинула ко мне бокал, в котором покачивалось что-то вроде коктейля: разноцветные полоски жидкостей не смешивались.
Но, в отличие от обычных коктейлей в барах нашего мира, этот ещё и сиял. Подозрительно сиял, между прочим!
Я осторожно посмотрела по сторонам. Все радостно пили из стаканов. Никто замертво не упал, ничем лишним не обзавелся, на запчасти не рассыпался.
Я вздохнула и осторожно потянула коктейль через соломинку. Он оказался вкусным, с приятным фруктовым запахом. Перед Эрмилиной и Майком появились похожие.
– За то, что всё закончилось хорошо! – объявил Майк, подняв бокал одной рукой, другой обнял Эрмилину и чмокнул её в щёку.
Эрмилина смущенно покраснела. Боже, какие же они всё-таки милые.
– И за тебя, Юлия! – добавил Майк. – Ты просто отчаянная. Не ожидал.
Теперь пришла моя очередь смущаться и краснеть. Мы звонко чокнулись бокалами и тут же осушили их.
– Ух ты!
Волосы Эрмилины засияли ярко-розовым. Я потянулась за своей прядью: то же самое. Только мои светились голубым, как у Мальвины.
– Побочный эффект, – рассмеялась Эрмилина. – Тебе очень идёт.
Синий? Мне? Идёт? Вот уж неправда. Но спорить совсем не хотелось.
Настроение взлетело до небес, во всем теле появилась лёгкость, а в голове не осталось ни одной грустной мысли. И я даже не подумала сопротивляться, когда Эрмилина и Майк потащили меня танцевать.
Судя по тому, что волосы остальных студенток сияли всеми цветами радуги, они тоже отдали должное коктейлям будущих лекарей.
– Значит, вечеринки не для вас? – раздался над ухом голос, обладателя которого я совсем не хотела видеть. Лорандис! – Разрешите пригласить?
Ну почему бы ему просто не оставить меня в покое?! Но, прежде чем я успела что-то ответить, его рука уже легла мне на талию, а вторая легонько обхватила ладошку.
Я хотела послать его к чёрту, но вдруг обнаружила, что двигаться вместе с ним в такт музыке – это даже приятно.
Лорандис здорово танцевал, вёл меня уверенно и бережно. Он не отвешивал гнусных шуточек, не говорил сомнительных комплиментов и вообще не делал ничего такого, в чём его можно было бы упрекнуть. Он просто кружил меня в танце, а я бездумно следовала за ним.
Шаг, шаг, поворот, еще шаг, поворот…
Знакомое, давно забытое ощущение, словно привет из той, прошлой жизни, родной и понятной. Полутьма окутывала во всех сторон, над головой вспыхивали искры, в душе колыхалась светлая теплая грусть.
Боже, как же давно я не танцевала вот так вот, во всем полагаясь на партнера. Как безумно давно…
На самом деле, говоря, что не люблю танцы, я кривила душой. В танцевальную студию мама отдала меня ещё лет в пять, и мы даже участвовали в конкурсах, а в некоторых побеждали. Я не бросила танцы и тогда, когда началась учёба в университете.
А потом все так закрутилось…
Музыка закончилась, заиграла новая, но Лорандис не спешил выпускать меня из объятий. А я… Я, кажется, тоже не спешила из них выворачиваться.
К нам подлетела Эрмилина. Видимо, она решила, что меня немедленно следует спасать. А вот я в этом вовсе не была уверена. Не то чтобы что-то изменилось и теперь Лорандис начал мне нравиться. Просто я очень, очень давно не танцевала…
– Извините, я вынуждена украсть вашу даму, – непримиримо объявила Эрмилина, подхватила меня под руку и потащила за собой.
– Не стоило, – пробормотала я в ее спину, – он вроде бы вёл себя вполне прилично.
– О да, – расхохоталась Эрмилина, затормозила и развернулась ко мне. – Он весь вечер пожирал тебя глазами. Видимо, некоторым нравятся девушки, которые периодически швыряют их о стены. Успеешь ещё натанцеваться. У нас есть кое-что поинтереснее. – Она потянулась к моему уху и заговорщически прошептала: – Кассия, старшекурсница с факультета ясности, будет гадать. Допущены только избранные. И ты приглашена!
Прекрасное настроение тут же улетучилось. Мне совсем не нравилось слишком пристальное внимание к моей персоне. Я никогда не стремилась в какой-то там круг избранных и уж точно не хотела, чтобы эти «избранные» звали меня на свои узкие тусовки из любопытства.
– Брось, – рассмеялась Эрмилина. Кажется, она с лёгкостью прочитала это всё на моём лице. – Мы с Кассией из одних краёв. Знаем друг друга с детства. И она разрешила взять тебя.
– А что там будет?
– Гадание на картах. На любовь там и на всякое. Очень интересно!
– И ты во всё это веришь? Ну, в гадания…
– Смотря кто гадает, – серьёзно сказала Эрмилина. – У Кассии дар.
– Пошли, – решительно согласилась я.
Нет, я вовсе не возжелала послушать прогнозы про «любовь и всякое», но вдруг получится выяснить что-нибудь про магистра Рониура? С тех пор как он уехал, про него никто ничего не знал. Даже самые заядлые сплетницы академии молчали как рыбы об лед – иначе подруга точно поделилась бы новостями.
Едва мы добрались до нужной двери, под которой уже изнывала стайка «избранных», оттуда донеслось:
– Входите.
Мы все просочились внутрь, миновали небольшую прихожую, в темноте которой виднелись входы в ванную и соседскую комнату, и тихо вошли в призывно распахнутую дверь.
Комната Кассии была похожа на мою и на сотни других студенческих комнат: тот же шкаф, та же кровать… И все же выглядела совсем иначе.
Зыбкий свет множества свечей рассеивал полутьму, дрожал на потолке, теплыми всполохами плясал на бесчисленных амулетах, которыми были увешаны стены.
Темноволосая красавица с огромными чёрными глазами неподвижно сидела за столом. Я увидела колоду чёрных с золотым тиснением карт возле ее руки…
Никогда не относилась серьезно ко всяким предсказаниям и гороскопам, но тут здравый смысл испарился, накатила странная робость. Атмосфера таинственности в комнате, девушки, которые тихонько, почти испуганно перешёптывались рядом, и сама гадалка – всё это произвело на меня куда большее впечатление, чем я ожидала.
Кассия безошибочно выхватила меня взглядом:
– Решилась?
Я молча кивнула. Не было ни малейшего желания отказываться и выглядеть трусихой.
– Хорошо. Подойди. Только имей в виду: это не шуточки. Готова узнать свою судьбу?
– Готова, – сглотнув, выдохнула я и приблизилась к столу.
Она взяла в руки колоду и стала задумчиво её перетасовывать. А затем выкладывать по одной карте, сплетая из картинок замысловатый узор.
Я не отрываясь, словно загипнотизированная, следила за её пальцами.
Кассия вгляделась в карты, немного помолчала, а потом сказала:
– Твоё сердце не свободно. Ты страдаешь по мужчине. Он старше тебя.
Я ожидала, что сейчас раздастся хихиканье девчонок, допущенных в комнату для гадания. Но сзади стояла такая тишина, что было слышно, как потрескивают свечи.
– И что с ним сейчас? – осмелилась я задать вопрос, ради которого, собственно, и согласилась сюда прийти.
Кассия подняла взгляд от карт и несколько секунд смотрела на меня, словно припоминая, кто я такая и почему здесь стою. Затем снова всмотрелась в карты.
Я уже думала, что она не ответит на мой вопрос, но она пробормотала:
– Что бы с ним ни происходило, для него это обычное дело.
Я не торопилась облегчённо выдохнуть, потому что понятия не имела, что считается обычным делом для лучших воинов королевства. Сражаться, лежать ранеными на поле боя или умереть во славу короны?
– В твоей жизни появится ещё один мужчина, – заговорила вдруг Кассия, – влиятельный, сильный.
Я ошарашенно моргнула. Какой ещё другой мужчина, откуда бы ему взяться? Может, она толкует о сэре Лорандисе? А что, он вполне влиятельный и сильный.
Вот только, во-первых, он уже давно появился в моей жизни, а во-вторых, у него нет ни малейшего шанса надолго в ней задержаться.
– Беспощадный, – добавила Кассия каким-то совсем замогильным голосом.
Точно не Лорандис. Или я чего-то о нем не знаю.
Кассия выложила ещё пару карт и несколько бесконечных секунд молча всматривалась в них. А затем быстро смешала карты и объявила:
– Всё! На сегодня гадание закончено.
За спиной недовольно загудели.
– Что ты там увидела? – испуганно спросила я.
– Ничего особенного, – отрезала она, поднимаясь из-за стола и торопливо убирая колоду в коробочку. Бросила взгляд через мое плечо и повысила голос: – Вы не слышали? Все уходите!
Мы вышли в коридор, и я привычно поймала на себе несколько недовольных, а то и откровенно злых взглядов. Ну да, испортила развлечение.
Глава 4
Проснувшись утром, я первым делом посмотрела в зеркало. Кончики волос всё ещё были синими – последствия вчерашней вечеринки. Я попыталась заколоть волосы так, чтобы это было незаметно, но не слишком преуспела.
Побросала учебники в сумку и, не позавтракав, отправилась на учёбу. Вчерашнее гадание никак не удавалось выбросить из головы. Что же такое увидела Кассия, что и говорить не стала? Мало того, она явно сама испугалась, потому что мгновенно спрятала карты и выставила всех вон!
И сколько я себе ни твердила, что прорицательство – наука неточная, так что, возможно, ничего ужасного со мной не случится, легче от этого не становилось.
Я шла по коридору Академии, погружённая в невеселые мысли, и вдруг остановилась как вкопанная.
Сердце дернулось и заколотилось словно сумасшедшее.
Мне навстречу шагал магистр Рониур – настоящий, живой!
Несколько мгновений я смотрела на него и не могла поверить своим глазам. Я уже так отвыкла видеть его в стенах Академии, что сейчас казалось, что вижу его впервые. Жадно всматривалась в резкие черты лица. Любовалась. Впитывала.
Чувства нахлынули горячей волной, словно удар под дых.
От невыразимого облегчения, щемящего восторга, исступленной радости жгло внутри, хотелось смеяться и плакать…
Хотелось повиснуть у него на шее, прижаться, как тогда, в подвале, снова, хоть на миг, ощутить надежное тепло его объятий, вдохнуть его запах и умереть от рвущего душу горького счастья.
И если бы в этот миг Академия провалилась под землю вместе со всеми своими этажами, окнами, башенками, студентами и преподавателями, я бы не заметила. Потому что для меня ничего вокруг не осталось, кроме шагавшего навстречу мужчины, от одного взгляда которого томительно сладко сжималось внутри, а в голове становилось просторно и пусто…
– Здравствуйте, магистр Рониур, – выдавила я, едва он подошел ближе.
Как давно я не произносила этих слов
– Здравствуйте, леди Юлия, – ответил он с той отстраненной вежливостью, за которой обычно скрывается равнодушие.
Ну да, все правильно. С чего я вообще взяла, что он будет рад меня видеть? У него таких влюбленных дурочек пол-академии. Да ему даже говорить со мной вроде как и не о чем. Все темы для бесед закончились вместе с историей с похищением, а в новые неприятности я пока не вляпалась.
– А наши занятия? – напомнила я, стараясь не выдать дрожь в голосе. – Мы сможем к ним вернуться?
Он недоуменно приподнял бровь.
– Вы же отказались от обучения на факультете защиты.
Я прикусила губу от отчаяния. Действительно, отказалась. И у меня была на то очень веская причина. Причина, о которой я не могла сказать никому, даже магистру Рониуру.
Теперь я была даже рада тому, что его не оказалось на месте, когда я порывалась с ним посоветоваться. Следить за деканом факультета, стараться проникнуть в его мысли и планы, подслушивать разговоры… О, это точно не тот план, который нужно обсуждать с кем-то из преподавателей!
– Отказалась, да. – Я как можно равнодушнее пожала плечами. – Вы же говорили, война не для девчонок. И я с вами согласна.
Магистр Рониур пристально и странно смотрел на меня, и мне показалось, что он хочет что-то сказать, что-то важное. Но, видимо, передумал.
– Конечно, – кивнул он, – так и есть. Я сверюсь с расписанием и назначу занятия. Пока на это не было времени. Всего доброго.
Магистр пошёл дальше по коридору, а я едва удержалась, чтобы не помчаться вприпрыжку.
Он на меня не злится и наши занятия всё ещё в силе!
Это же отличная новость, просто лучшая!
Я влетела в аудиторию незадолго до звонка, но преподаватель был уже на месте.
– Леди Юлия, – окликнул он, отрываясь от бумаг, – вас вызывает ректор.
– Во время перерыва?
– Нет, прямо сейчас. Дело очень важное. Его помощница приходила уже дважды.
Помощница? Я удивилась. Ни разу не встречала помощницу ректора и даже не знала, что она существует в природе.
Ну что ж, по крайней мере, этот прогул будет не на моей совести. Я выскочила из аудитории и зашагала по пустеющему коридору, даже не пытаясь угадать, что за важное дело было ко мне у ректора.
Рониур вернулся, он цел и вроде бы невредим, и вообще всё прекрасно.
Я не могла себе даже представить, что может быть хоть какая-то новость важнее этой. Так что смело постучала в дверь, с улыбкой поздоровалась и была готова к любым сюрпризам, которые может снова преподнести мне Академия.
– Проходите, Юлия, – махнул рукой ректор.
Он был мрачнее тучи. Никогда ещё не видела нашего Деда Мороза таким озадаченным и суровым. Даже когда пропадали студенты Академии, он казался незыблемой глыбой, островком спокойствия, утёсом среди бушующих волн.
Сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
– Что-то случилось? – тихо спросила я.
Ректор молчал. Зато я ощутимо занервничала:
– Что-то плохое?
– Леди Юлия, – начал он говорить с какой-то особой, не свойственной ему торжественностью. – Вы удостаиваетесь огромной чести быть представленной к королевскому двору.
Я раскрыла рот и, кажется, забыла его закрыть.
– Его величество король Голайн Первый желает лично с вами встретиться, – произнёс ректор таким замогильным голосом, словно его величество желал не встретиться со мной, а собственноручно закопать меня в землю.
– Но… почему? – вырвался у меня вопрос
Я не так уж и много знала об этом мире, но, думаю, если бы встречи с королём были для студентов нашей Академии обычным делом, Эрмилина бы мне рассказала.
Ректор помрачнел ещё больше.
– Ваш питомец очень его заинтересовал. И его величество хочет, чтобы вы явились к королевскому двору вместе с гаяром.
– Но разве это не опасно? – спросила я. – Ну, то есть я уверена, что Рыжик ничего плохого королю не сделает, если там никто не попытается на меня напасть. А ведь могут попытаться…
– Вот именно, – кивнул ректор. – Я старался отговорить короля, да не только я, начальник королевских стражей сходит с ума от ужаса. Но король… – ректор скрипнул зубами, – настаивает. Я ничего не могу сделать.
Теперь мне эта история совершенно не нравилась.
Я представила себе короля, пару десятков охранников, которые готовы рискнуть жизнью, чтобы спасти монарха, представила, как у кого-то из них при виде чудовища сдают нервы, он решается напасть – на меня или на Рыжика, неважно, – а дальше…
Нет, это не неприятности. Это полная катастрофа.
– И когда его величество меня ждёт?
– Завтра, – огласил приговор ректор, отводя глаза. – Сегодня вы освобождаетесь от занятий и поступаете в распоряжение Гариетты. Она подберёт вам подобающий наряд и обучит основам этикета.
Он вздохнул, посмотрел тоскливо в окно и продолжил:
– Конечно, не обучит. За один день обучить невозможно. Но, по крайней мере, сделает всё, что в её силах.
Встречаться с Гариеттой мне не очень хотелось. Всё-таки я поступила с ней некрасиво. Воспользовалась доверием и стащила ключи. Да, тогда у меня не было другого выхода, но она совершенно не заслуживала такого. Я, конечно, извинилась при первой же возможности, и Гариетта приняла мои извинения. Но было видно, что она до сих пор обижается.
Всё это время я умудрялась почти не сталкиваться с ней. А теперь из-за королевского любопытства избежать встречи не удастся.