Федоров задумался. – Тридцать восемь. Это рабочие и охрана по табелю. Вечером составлял. Плюс я и замдиректора. Всего сорок.
– Вот и смотри, из сорока человек, ты один только не заболел. Пока. Значит что-то такое в тебе есть. Может меньше надышался туманом?
– Да нет. Я ж вместе с рабочими все время был. Пару раз в контору заходил. И не я один, еще ж заместитель директора был нормальным, ну тот, которого возле проходной сожрали. А вас вон двое из четырех не заразились. Процент вообще большой. Это от каких-то особенностей организма. Может от прививок детских или уколов с таблетками, если лечились от чего раньше.
– Мальчики, а что дальше делать? Как жить? Что с другими людьми? Как домой попасть? – на глазах Ани опять появились слезы.
– Вот Аннушка нам план действий и озвучила! – улыбнулся Лашин. – Что надо для жизни? Еда! Значит будем искать пищу. Что с другими людьми? Неясно. Значит будем искать других людей. Нормальных. И по ходу решения этих вопросов, будем выяснять возможность возврата домой.
– Игорь, а какое число у тебя было, когда в туман попали.
– Двадцатое мая. Это я на сутки заступил, а из села мы после полуночи возвращались, значит двадцать первое.
– А год?
– 2020.
– А у нас тут, десятое июня уже, но 2016 года. Интересно получается.
– То есть, нас из 2020 года закинуло в прошлое?
– Или нас в будущее. В книгах фантастических я читал, как людей «закидывало», но вот так, чтоб целый комбинат с массой зданий, кранами, машинами.
– Значит, это мы на машине в портал влетели! Эх, Романов, Романов. Срезал он, блин, дорогу, любитель футбола.
– А что с людьми становится? – вновь подала голос Анна.
– Сударыня, а Вы на кого у себя там в Гомеле учитесь? – повернулся к ней Григорий. – Вы так редко говорите, но все время правильные и своевременные вопросы поднимаете?
– В Минском торгово-экономическом университете, банковское дело. А в Гомеле филиал для заочного обучения. Сессия у меня начинается.
– Жаль. Нам бы сейчас биолога в помощь. Или астронома, хотя бы, чтобы с небесными светилами разобраться. Банкиры в звездах чуть меньше понимают.
– Я знаю Большую Медведицу и созвездие Кассиопеи, – девушка опустила голову.
– Это все знают, я девушкам на свиданиях всегда их показывал, – засмеялся лейтенант. – Но на небе их нет, это точно.
– Заболевшие перестают говорить и урчат, – начал обсуждение Григорий. – Глаза меняются. Становятся черными. И боли они или не чувствуют, или более низкий болевой порог у них.
– Страх у них пропадает. Мы их валим из двух стволов, а они прут ничего не боясь, обходя трупы, – продолжил полицейский.
– Кстати, вы как стрельбу подняли, все со двора к вам и пошли. Вероятно, они на такой шум реагируют.
– Ага, где шумят и стреляют, там есть еда. Все просто. Съесть можно и стреляющего, и того, кого стреляющий успеет свалить.
– Значит, если будем от сюда выбираться, то без машины. Ее далеко слышно.
– Что значит «если»? От сюда надо выбираться! Еды тут нет. О других выживших мы, сидя на месте, ничего не выясним. Надо по утру выходить от сюда.
– Согласен, – кивнул Григорий. – По утру можно с крана осмотреться и выбрать перспективное направление движения. Только там Машка Орлова, крановщица, покусать может.
– Ну, с Машей как-нибудь договоримся. Давайте чуток отдохнем, а как начнет расцветать, будем выдвигаться, – Лашин расстегнул форменную куртку. – Гриш, на вот тебе еще пистолет мой, там три патрона осталось, а я себе Романова оставлю, в нем полная обойма. Сколько в автомате осталось патронов?
– Три. Один в стволе, два в рожке. А за чем пистолет менять? Давай магазинами обменяемся и все.
– Согласен. Кто дежурить первым будет?
– Мне все равно.
– Тогда я первый на посту, а через час – полтора тебя подниму. Ну, а там и рассвет, надеюсь, скоро.
Ане мужчины выделили удобное кожаное кресло хозяина кабинета, на котором она расположилась, максимально откинув назад спинку. Григорий расположился возле дальней стены, на полу, предварительно бросив туда пальто и плащ, которые нашел в шкафу.
А Игорь сел на стул возле окна, но потом перебрался на широкий подоконник и обхватив руками согнутые колени, уставился в окно, осматривая, то территорию двора, то поглядывая на необычное небо.
Глава 10.
Табор. Сельская перезагрузка.
05.10
Сегодня загружалось село Аркушино. Тридцать пять домов, магазин, контора местного сельхозпредприятия и часть его гаража. Примерно сто сорок человек.
В Таборе уже были выходцы из Аркушино, Кисет и Попрошайка, но привлекать их к обработке населения было нельзя, даже вредно, ибо они, мягко говоря, не только не пользовались авторитетом односельчан, но и имели у них крайне негативную характеристику. Сельские алкаши и мелкие воришки. Хоть их Стикс и перековал в прилежных работяг и надежных товарищей, но об этом знали только таборяне.
Туман рассеялся к пяти утра. Очумевшие от энергетического шторма переноса, ревели в сараях коровы. Спустя некоторое время начали горланить и петухи, то ли будя округу, то ли проверяя, после встряски перехода, свои голоса.
В село пошли Матрос, здоровый мужик под два метра ростом, Герыч, Неля и сам Ахрип, хотя в это село ходить он не любил. Еще была группа поддержки, которая по отработанному плану, должна была находиться в стороне от общего собрания и подстраховывать товарищей.
В полшестого группа была на месте и расположилась на скамейке возле конторы.
– Дед Ахрип, ты объявление сделал? – спросил Матрос.
– Угу. Уже и повторил несколько раз, – щурясь на всходящее светило проговорил Ахрип. Среди его даров был один, который они иногда использовали. Некоторые звали этот дар «чревовещатель», кто-то «диктор», сам Ахрип назвал его с иронией – «сельская радиоточка». Этим даром он мог, не сходя с места, переносить свой голос в разные части села, причем там, где он находился фактически, голосом мог ничего не произносить.
Вот и сегодня он, голосом диктора областного радио, объявил о срочном сборе всех жителей Аркушино, возле конторы.
К шести утра на площади стали появляться первые жители, которые кучковались в стороне от чужаков, бросая на них настороженные взгляды. В шесть десять на «Ниве» подъехали местный председатель сельского совета и глава КСП «Рассвет», как значилось на вывеске конторы.
– Кто вы такие и что за представление тут устроили? – руководитель местного Совета, Олег Максимович Рыбачко, как им было уже неоднократно известно, сразу попытался задавить авторитетом чужаков.
А чужаки молчали и ждали реакции второго руководителя, так как знали, кто реально руководит в этом селе.
Андрей Андреевич Чумаков, бессменный председатель, сначала совхоза «Рассвет», а после всеобщего деребана страны и «прихватизации», глава одноименного коллективного сельхозпредприятия.
– Попридержи коней, Максимыч, – Чумаков сам придержал товарища за руку, – люди, вроде, серьезные, сейчас сами все расскажут.
Он пристально посмотрел на каждого из пришедших таборян и вернувшись взглядом к Ахрипу, предложил: – Отойдем?
– Отойдем, – кивнул тот в ответ.
Они отошли к торцу здания конторы, откуда открывался хороший вид на реку и раскинувшийся между домов и рекой, заливной луг с густой сочно зелёной травой. Это место всегда на рассвете нравилось Ахрипу.
Он опустился прямо на траву, вытянув ноги в потертых коричневых берцах.
Рядом, сначала на корточки, а потом, спустя несколько секунд, так же как и гость, на задницу, уселся председатель.
– Закурим? – Чумаков протянул отрытую пачку «Космоса».
– Нет, Андреевич, не балуюсь, вредно и опасно, – не отрывая взгляда от реки ответил Ахрип. Он специально затягивал паузу, давая местному самому высказаться. И тот начал.
– Не спалось сегодня. Проснулся около полуночи. И голова болела, и на душе как-то не спокойно. Долго ворочался. Вышел во двор, думал курнуть, и как раз вовремя. Туман этот противный только уходить стал и за горизонт луны уходили. Все три.
Председатель выжидающе посмотрел на Ахрипа, как бы передавая ему эстафету разговора.
– Голова как? Болит? Тошнота или головокружение? – продолжая смотреть вдаль, спросил Ахрип.
– Угу, есть такое. И губы сохнут. Туман?
– И туман тоже, – ответил гость, снимая с пояса армейскую фляжку в чехле, защитного цвета, – на вот, Андреевич, хлебни, попустит. Только пару глотков.
– На гнилых пнях настаивал? – понюхав, поморщил нос Чумаков.
– Неа. На солдатских портянках, – в тон ему, но с улыбкой ответил Ахрип, – пей, говорю ж, что поможет.
Председатель сделал три глотка и вернув флягу выжидательно посмотрел.
– В другом мире твое село, Андрей Андреевич. Это первая новость. Есть еще куча, и все они хуже предшествующей. Я знаю, ты мужик тертый и опытный, а главное духовитый. Удары судьбы умеешь держать.
Посмотрев на председателя и увидев его удивленно вздернувшиеся брови, продолжил. – Перенеслось село в мир, именуемый Стикс. И перенеслось оно далеко не первый раз. И общался я с тобой, вернее с твоими двойниками предыдущими, не раз, и не два. Но вот так, по твоей инициативе, как бы, по душам, впервые.
– Я, вкратце, тебе все обрисую, а ты уж сам решай, кому и что говорить. Договорились?
– Ты мне только сразу скажи, извини, но как зовут тебя ты не сказал, только село перенеслось или большие территории?
– Только село, да и то, я так понимаю, не целиком. А зовут меня в этом мире – Дед Ахрип.
Чумаков облегченно вздохнул. – Хорошо. Это очень даже хорошо, Ахрип. И видя удивленный взгляд, пояснил. – Вчера вечером мы два автобуса с детворой отправили в область. Экскурсии, выставки, концерты всякие к Дню защиты детей организовали. И внучки мои уехали. Мы под такое мероприятие и молодых мамаш с детками послали. Хорошо, – снова выдохнул он.
– И меня ты утешил, председатель. Не люблю я в ваше село ходить после перезагрузки. Уж, больно много деток тут обычно пропадает. А сегодня, слава тебе, Господи, хорошо сложилось.
Глава 11.
База Проекта.
5.25
Мерзкий звук коммуникатора: «Лейтенанту Малоф срочно прибыть на командный пункт, лейтенанту Малоф срочно прибыть на командный пункт, лейтенанту Малоф срочно прибыть на командный пункт». Мерцание красного индикатора в верхней части коммуникатора указывало на особую важность, а персонализация вызова о том, что это не общая тревога.
Ночь для Ирмы прошла плохо. Не выспался. Мозг отреагировал, на переизбыток полученной накануне информации, мучительными сновиденьями.
Быстро вскочив с кровати взбодрил себя псевдодушем – засунув на несколько секунд голову под струю холодной воды в умывальнике. Промокнув коротко стриженные волосы полотенцем, которое бросил на не заправленную постель, быстро оделся и выбежал в коридор.
Изучив схему базы, он уже понимал, где находится командный пункт, но, на всякий случай, уточнил у дежурного правильность маршрута.
5.32
– Долго нежитесь в кроватке, лейтенант.
– Виноват, больше не повторится.
Рядом с Полковником, возле большого стола-карты, стояли еще четверо. Три майора и капитан Касатонов.
Полковник взмахом руки предложил всем подойти ближе к нему.
– Довожу ситуацию. В союзном нам стабе «Игривый» собран груз, две тонны ербия и лантана. Где-то местным подфартило. Обычно они за 2-3 месяца собирают до 400 килограмм. Через час вылет. Задача: доставить на «Игривый» майора Левина – Полковник указал на стоящего слева от него офицера, – и вывезти груз на базу. Майор Чалый, продолжайте.
– Маршрут обычный. Однако имеют место некоторые неординарности. Первое. Научники дали информацию, что сегодня ночью, примерно с 2 до 2.45 южнее Базы, в районе сплошной черноты, отмечены мощные колебания Поля Стикса. По своему характеру они напоминают перезагрузку кластера, но во много раз мощнее. Естественно, пояснений этому явлению пока нет.
Второе. В течении последних трех дней отмечены перемещения неустановленных групп местных боевиков в районах подконтрольных союзникам – майор длинной витой указкой отметил точки на карте. Касатонов на своем планшете отметил те же точки.
– Направленные в данные районы группы из союзных стабов пока результатов не дали, однако общим является направление движения выявленных групп – территория, контролируемая Базой. Выявленные авиаразведкой группы огневого воздействия не проводили. Принимали меры к скрытому рассредоточению на местности. В выявленных группах по две-три легко бронированных машин и от трех до шести легковушек, переделанных под местные условия.
– Достаточно, майор.
Полковник посмотрел на Касатонова. – Капитан, смотрите в оба! Накрути хвост всему экипажу. Внимательно относится ко всякому движению на земле. Идете на «Ланкастере». Готовьтесь к вылету. Майор присоединится к вам перед вылетом. Вы свободны.
Глава 12.
Мент.
05.45
– Кажись приехали.
Водитель, в сердцах, ударил ладонями по рулю, после надцатой попытки запустить двигатель синей «Лады».
За эти надцать раз он передергал все проводки под капотом своего тарантаса, количество метаний от капота в салон к ключу зажигания не поддавалось подсчетам. Не выдержав попыток реанимировать заглохший движок, отдав последнюю энергию прожорливому стартеру, аккумулятор перешел в разряд ненужных в данный момент вещей.
– Сержант, если спешишь, попробуй поймать другую попутку. Я тоже поголосую, может на буксире кто дотащит.
Курсант училища милиции Владимир Мелов, находящийся на преддипломной стажировке в Перовском районном отделе милиции и добиравшийся в отдел попутным транспортом, подхватив папку и фуражку, вылез из машины.
– Да пока мы тут стояли, ни одной машины в обе стороны не было. Рано еще. Я до села дойду, тут с километр осталось, если что, там голосовать буду. Может местные какие с транспортом на глаза попадуться, попрошу тебя дотащить.
Водитель молча махнул рукой и склонился над багажником.
Владимир заканчивал стационар училища, где отучился уже полтора года. Две недели назад он прибыл в Перовский отдел с направлением на прохождение стажировки в должности участкового инспектора милиции. Жилья ему никто никакого не предлагал в этом районе и поэтому планировалось, что жить он будет у родителей в соседнем райцентре, до которого было 25 километров.
На реплику Мелова о наставнике, который был предусмотрен планом стажировки, начальник отдела улыбнулся и вышел из кабинета, позвав курсанта за собой.
Пройдя мимо ржущей с какой-то хохмы дежурной части, они вышли на крыльцо.
– Посмотри по сторонам. Что видишь? – спросил майор.
– Улицу.
– Неееееет! – протяжно с улыбкой проговорил начальник – Это твой участок. И эта улица, и весь этот поселок, и плюс еще 3 небольших села. Участковый ногу сломал. Так что, снимай букву «К» с погон и начинай. Будут вопросы – заходи. Сейчас пошли в дежурку, представлю тебя тем, кто есть на месте.
Так для него и началась стажировка.
До училища он успел два года отработать патрульным. Часто привлекали и в конвои, подменным помощником в дежурную часть, с операми в засады, командировки. Так что «желторотым» курсантом его назвать было нельзя. В коллектив влился сразу. С многими был знаком еще по службе в патруле – этот район, а с ним и райотдел милиции, образовались при отделении от района, где Мелов проживал и работал до учебы.
Сегодня планировались какие-то занятия в РОВД, и начальник предупредил, что бы все были вовремя. Мелову срочно надо было закончить с двумя заявлениями, сроки рассмотрения по которым заканчивались. Поэтому и встал он пораньше и на попутке поехал на службу, чтобы до начала занятий успеть опросить людей по этим материалам.
С папкой в одной руке, фуражкой в другой, он быстрым шагом направился к видневшемуся вдалеке знаку, отмечающему границу населенного пункта. В воздухе практически не оставалось следов кислого тумана, в который они с водителем влетели километров за пять до места остановки.