Приговорённые - Котляр Елена Юрьевна 7 стр.


Захватив с собой диск с видеозаписью, Березняк поехал к дому на улице Королева, 131. С трудом припарковался неподалеку от второго подъезда и приготовился ждать. Время шло медленно, на улице начало смеркаться. Мишку потянуло в сон. Стараясь не поддаваться его власти, он из последних сил упорно наблюдал за вторым подъездом. Как назло, Юлаев долго не появлялся. Голодный и жутко уставший, Мишка сам не заметил, как все-таки его сморило. Пробудился он также внезапно, как и заснул. На припаркованном рядом автомобиле сработала сигнализация. Не совсем понимая, что происходит, Мишка стал озираться по сторонам, пока не обнаружил источник шума. Чтобы стряхнуть остатки сна, он решил немного пройтись. Но не успел выйти из машины, как заметил Глеба, заходившего в двери второго подъезда. Березняк закричал, пытаясь окликнуть Юлаева, но все было напрасно. Двери захлопнулись, скрыв Глеба внутри. Березняк кинулся к подъезду, но дверь оказалась закрытой на кодовый замок. Однако ему снова повезло. Из подъезда вышла девушка, и Березняк стремглав ринулся внутрь. Лифт двигался вверх: 9-й, 10-й, 11-й, 12-й… Остановился. Не став его дожидаться, Мишка побежал вверх по лестнице. У него оставалась маленькая надежда, что лифтом воспользовался именно Глеб. Когда он достиг нужного этажа, то едва дышал. Похвастаться своей выносливостью в плане физических нагрузок он никогда не мог. Вот и сейчас в глазах стояли темные круги, сердце бешено колотилось, готовое вырваться наружу, а рубашка насквозь промокла от выступившего пота. Входная дверь девяносто четвертой квартиры оказалась распахнутой. Присмотревшись, Мишка заметил лежащего на полу мужчину. Ноги вдруг стали ватными, но Березняк двинулся к нему. Сглатывая подступавший к горлу ком, он заставил себя переступить порог и шагнуть в темноту. Кто-то резко схватил его за ноги и потянул на себя. Не удержав равновесие, Березняк рухнул на пол. Накативший ужас парализовал все его движения. Зажегся свет. С занесенной над головой табуреткой над ним склонился Юлаев, готовый нанести жестокий удар. Гнев сменился удивлением. Увидев ставшие огромными от испуга глаза Березняка, Глеб не выдержал и с облегчением рассмеялся. Отбросив табуретку в сторону, он протянул Мишке руку так, как всегда это делал, следуя кодексу их давней дружбы.


***

О случившемся с оперуполномоченным Юлаевым «небольшом» происшествии Белодымов докладывать начальнику Управления не стал. Повреждения оказались не столь серьезными, как сначала показалось. Еще пару дней – и Глеб встанет на ноги. Мысли о том, что могло произойти, если бы Шурик вовремя не оказался рядом, Виктор Викторович всячески от себя гнал. Сиверский бы ему этого не простил. Как назло, в тот день генерал вышел на работу и сразу же стал интересоваться продвижением дела Вениамина Белецкого и проверкой «Боевого братства». Белодымов доложил о предпринимаемых мерах, и Сиверский ненадолго успокоился. Когда кончится это «ненадолго», Виктор Викторович ожидал с некоторой нервозностью. Докладывать было нечего, разве что о пробитой голове лейтенанта Юлаева. Собственно говоря, Виктор Викторович изначально не ждал никаких положительных результатов от проверки «Боевого братства». После всего случившегося он вообще не видел смысла продолжать эту проверку. Главное было – поправить здоровье Юлаева. Однако прекратить единоличным решением начатое мероприятие он не мог. Такие решения принимал только генерал Сиверский, но тот о совершенном на Глеба покушении ничего не знал и узнать не должен был. Размышления Виктора Викторовича внезапно прервал телефонный звонок.

– Да? Есть, товарищ генерал! Понял! – отрапортовал Белодымов в телефонную трубку и уже в следующую минуту направился к выходу из кабинета.

«И что от меня Сиверскому так срочно понадобилось?» – размышлял он по пути с первого на второй этаж, где располагался кабинет генерала.

Задержавшись в приемной, Виктор Викторович поинтересовался у сидевшей там молоденькой секретарши Леночки:

– Шеф в настроении? Или как?

– Настроение у него обычное: вечно всем недоволен! – пожаловалась Леночка, с утра получившая взбучку от Сиверского за опоздание на работу. Не любила она своего начальника. Никакой снисходительности к ее молодости и красоте он не проявлял, а вечно выставлял ее перед всеми полной дурой. То к нему в кабинет не того, кого нужно, вызвала, то почту долго регистрирует, то кофе отвратительный варит, в общем, упреки от Сиверского сыпались по любому поводу. Недовольство начальством в голосе Леночки не скрывалось. К сожалению, не послал ей бог молодого, красивого и приятного во всех отношения босса.

«Ну что же, Леночка, не вы одна такая! Единомышленников в этом плане у вас хоть отбавляй!» – подумал Виктор Викторович, но вслух произносить этого не стал. Как говорится, и у стен есть уши! Это Белодымов знал по собственному опыту.

Постучав в двери, он быстро переступил порог, сделал несколько шагов и остановился. Повернувшись к нему спиной, генерал сидел в огромном кожаном кресле и курил. Когда Виктор Викторович вошел, Сиверский даже не шелохнулся. Не зная, как поступить, Белодымов замер посреди огромного кабинета и смиренно ждал. Докурив сигарету, генерал соизволил-таки развернуться к нему лицом и стал молча на него смотреть. Виктор Викторович не выдержал его тяжелого взгляда и опустил глаза. Пауза затянулась. Белодымов понял, что ничем хорошим разговор с начальником Управления для него не завершится.

– Правильно сделал, что глаза опустил! С твоими успехами по службе только так и надо! Не заслужил ты право с высоко поднятой головой ходить! – с яростью в голосе произнес Сиверский. – Только запомни, Виктор Викторович, ты не моя секретарша Леночка, чтобы все время глазами блымать да в пол их при каждом удобном случае опускать! Я тебе этого не позволю! Слишком высоко взлетел? Так я тебе помогу на землю опуститься! – продолжил он, угрожающе размахивая перед собой руками.– Что там у нас с Глебом Юлаевым происходит? – немного выпустив пар, наконец задал вопрос генерал.

От неожиданности у Белодымова перехватило дыхание, и он закашлялся. «Неужели кто-то донес про инцидент с Юлаевым?» – судорожно подумал Виктор Викторович. Теперь генерал шум поднимет, разбираться начнет, и все… конец его надеждам и мечтам о светлом будущем. От волнения у него даже руки похолодели. Как хорошо было без Сиверского. Слишком быстро он от болезни оправился, слишком быстро и как всегда не вовремя.

Взяв себя в руки, Белодымов попытался ответить как можно спокойнее:

– С Юлаевым все в полном порядке, Сергей Леонидович! Уже первые отчеты о работе от него получили, проверяем информацию, анализируем! Конаховского к этому делу подключил, лучшие оперативные силы, так сказать, задействовал…

Не дослушав, генерал прервал Белодымова:

– Это я уже слышал! Где результаты? Меня интересуют конкретные результаты!

Белодымов перекладывал из одной руки в другую зачем-то прихваченную с собой папку с документами по расходованию денежных средств на оперативные нужды и напряженно думал, чем же порадовать генерала, чтобы он хоть на некоторое время от него отстал. Ничего дельного в голову не приходило.

– Сергей Леонидович, но ведь отсутствие отрицательной информации о «Боевом братстве» – тоже результат! – наконец робко ответил он, опасаясь даже смотреть в сторону Сиверского.

Генерал швырнул на стол огрызок карандаша, откинул голову на спинку своего громадного кресла и шумно выдохнул. Ничего другого от Белодымова он и не ожидал.

Переступив с ноги на ногу, Виктор Викторович еще немного поколебался и все-таки решил продолжить начатую тему:

– Товарищ генерал…– с опаской начал он, а затем, осмелев, решил: «Сейчас или никогда!»

– …Нельзя ли мне узнать, сколько еще продлится проверка «Боевого братства»? Это всего лишь обычная охранная фирма! Если бы они что-то скрывали или знали о смерти Белецкого, Юлаев уже давно бы все об этом сообщил!

Сиверский приподнялся в кресле и рукой поманил Виктора Викторовича подойти ближе. Это вкрадчивое спокойствие генерала Белодымову было хорошо известно. Похоже, зря он затронул эту тему. Не готов Сиверский открыто смотреть правде в глаза, а правда такова, что Белецкий обычный самоубийца, ни больше ни меньше. Не сомневаясь в том, что взбучка продолжится, Белодымов немного приблизился к столу Сиверского и приготовился его внимательно слушать. Долго ждать не пришлось.

– Ты у меня спрашиваешь, когда закончится проверка «Боевого братства»? Это ты мне должен сказать, когда она закончится. Это ты мне должен сказать, кто и почему убил Веню. Иначе…– стукнув кулаком по столу, Сиверский тут же вытянул ее в направлении выхода, указывая Белодымову на дверь.

Сил вести эту бесполезную перепалку со своим заместителем у него больше не было. Дальше так продолжаться не может. Кто-то из них должен уйти, и Сиверский знал, кто именно.

– Слушаюсь, товарищ генерал! – понимая, что перечить Сиверскому бесполезно, четко произнес Белодымов и направился к выходу из кабинета.

Не успел он открыть двери, как Сиверский его остановил:

– Вот еще что! К концу недели организуй мне встречу с Глебом Юлаевым! Причем без свидетелей!

Виктор Викторович понял, что генерал намекает на его присутствие. «Как скажете, товарищ генерал! Только ничего нового Глеб Юлаев вам не откроет!» – подумал Белодымов. Отвечать на реплику генерала он не стал и только кивком головы показал, что все понял.

Вернувшись к себе в кабинет, Виктор Викторович закрылся изнутри на замок и закурил. Разговор с Сиверским изрядно подпортил ему нервы.

«Почему он так на „Боевом братстве“ зациклился? Почему?» – недоумевал Белодымов. Ничего подозрительного в этой организации он не видел, собственного говоря, как и в смерти Вениамина Белецкого.

«Только как это все объяснить Сиверскому, у которого имеется какая-то своя придуманная правда о смерти Белецкого, и другой правды он слышать не желает?» – в который раз сам себя спрашивал Виктор Викторович. Нужно было срочно что-то делать. Похоже, смерть докторишки окончательно лишила генерала рассудка. Того и гляди, его самого под сплав пустит, и все из-за какой-то навязчивой идеи.

Набрав номер внутренней связи 201, Белодымов вызвал к себе Конаховского. Когда тот зашел к нему в кабинет, Виктор Викторович снова запер двери изнутри.

– Случилось чего, шеф? – произнес Конаховский, удивляясь поведению Белодымова.

– Пока нет, но может! И очень скоро! – ответил Виктор Викторович. Не вдаваясь в подробные объяснения, он протянул Конаховскому листок бумаги:

– Пиши! Подготовить полное досье на сотрудников «Боевого братства». Как положено, со всеми компрометирующими материалами, если они, конечно, имеются… Истребуй уставные документы «Боевого братства», сведения из налоговой, собери отзывы клиентов об их работе… Так, так… Вроде бы, ничего не забыл! – подвел черту Виктор Викторович.– Женя! На тебя вся надежда! За два дня ты должен все это сделать! На службе можешь не появляться, но только все сделай как можно скорее! – умоляющим тоном произнес Белодымов, выпроваживая Конаховского из кабинета.

– А ведь как все хорошо начиналось! Отношения с Сиверским постепенно налаживались! Черт бы побрал этого Вениамина Белецкого! – в сердцах воскликнул Виктор Викторович, но вспомнив жуткую маску смерти на искаженном лице покойного, трижды перекрестился.


***

Стоя на борту небольшого прогулочного теплохода под названием «Невский экспресс», Сиверский смотрел на пристань. Там, можно сказать, наступил час пик. Туристы, местные жители, влюбленные, семейные пары с детьми. Не протолкнуться. На часах уже минуло двадцать.

«Опаздывает что-то Глеб Юлаев! А может быть, вообще не придет? – размышлял Сиверский, докуривая уже пятую за последний час сигарету.– Да нет, должен. Записку ему передали. Правда, подписи на ней не было. Только дата, время и место встречи… А может, снова козни Белодымова? Нет… нет! Он не в курсе этой встречи! – выпуская изо рта дым, мысленно успокаивал себя генерал.

Он уже давно так не волновался, как перед этой встречей. Это же надо дожить до таких времен, когда в Управлении и довериться-то некому. Генерал понимал, что не будет ему покоя до тех пор, пока он не выяснит все обстоятельства смерти Белецкого. Как бы странно это ни звучало, но Юлаев был его последней надеждой в решении этого вопроса. Да – неопытен, да – слишком молод, но может, это и есть самые главные аргументы в его пользу. Он не в курсе дел Управления, не участвует в его каждодневных интригах, а стало быть, еще не совсем потерян… С другой стороны, именно Белодымов рекомендовал Юлаева на службу. Он мог успеть ввести его в заблуждение, настроить против него…

На верхней палубе мелькнула тень. Затем она быстро переместилась к двери, ведущей на нижнюю палубу.

«Пришел!» – обрадовался Сиверский. В основных помещениях теплохода свет намеренно выключили, и зевакам с улицы он казался совсем необитаемым. Дверь открылась, и практически сразу на палубу зашел личный помощник генерала.

– К вам посетитель! – доложил он, пропустив вперед высокого, прилично одетого мужчину.

– Опаздываете, молодой человек! – без лишних церемоний промолвил Сиверский и указал ему на любезно предоставленную капитаном каюту, расположенную на нижней палубе.

С момента получения записки прошли всего сутки, но Глебу они показались целой вечностью. Он перебрал десятки предположений относительно того, кто мог оказаться ее отправителем, но так ни на одном из вариантов и не остановился. И вот теперь он увидел перед собой пожилого мужчину с простыми и не очень привлекательными чертами лица: волосы выбелены сединой, выцветшие светло-голубые глаза окружены глубокими морщинами. Глеб остановился посреди палубы, теряясь в догадках. Мужчина был ему абсолютно не знаком. Сунув руку в карман брюк, Глеб нащупал небольшой газовый пистолет. Недавнее нападение заставило его принять определенные меры безопасности. Несмотря на то, что незнакомец вел себя спокойно и даже доброжелательно, Глеб не спешил заходить в каюту.

«Один человек снаружи… один здесь… больше вроде никого!» – прикидывал он, готовясь к любому повороту событий.

Пропустив мужчину вперед, Глеб остановился в проходе, внимательно рассматривая незнакомца. Последний был занят тем же. Начать разговор никто не торопился.

«Привлекательное лицо, открытый взгляд… что-то немного восточное во внешности! Ах да, татарин…» – вспомнил Сиверский. Накануне он изучал личное дело Юлаева. Теперь стало понятно, почему ему дали такой оперативный псевдоним.

– Ну что же вы, молодой человек, проходите, проходите! Я вас, так сказать, не покусаю! – нарушив слишком затянувшуюся паузу, по- отечески добро произнес Сиверский.

– Для начала хотелось бы узнать, кто вы и зачем меня позвали,– вместо того чтобы принять приглашение, достаточно дерзко ответил Глеб. Вкрадчивый тон незнакомца отнюдь не являлся поводом ему доверять.

– Я, молодой человек, начальник Северо-Западного управления по борьбе с организованной преступностью! – слегка развеселившись, после небольшой паузы пояснил Сиверский. В таком дурацком положении он еще никогда не оказывался. Чтобы сотрудник Управления не знал своего собственного начальника? Такого случая на его памяти не было. «Ай да Конаховский! Учил новичка уму-разуму, а фотографию начальника показать не удосужился». Сиверский снисходительно улыбнулся и полез в карман за сигаретой.

Назад Дальше