Роджер сел и настороженно поднял на мать глаза.
– Кто тебе об этом сказал?
– Твой комбинезон.
Роджер опустил глаза на свой черный костюм для прыжков и засмеялся.
– Да уж.
Из миски, сделанной им на мамин пятидесятый день рождения, он взял небольшое красное яблоко. Древесину для нее ему удалось притащить из дайва в зеленую зону. Его команда наткнулась на целый склад, битком набитый пиломатериалами, и Роджер настоял взять часть из них на корабль.
Магнолия устроила ему за это жуткий разнос, закатывая глаза и призывая вместо этих деревяшек взять что-нибудь действительно полезное, например, пластик.
Именно тогда Роджер и проникся к ней искренней симпатией. Эта девушка с голубыми прядками в черной шевелюре, казалось, никогда не обращала на него внимания. Но именно она заполонила собой все его мысли. Он не собирался больше ждать. Как только она починит рули и вернется, он откроется ей в своих чувствах.
Роджер взял разделочный нож, но вместо того, чтобы разрезать яблоко, принялся работать над подарком для Магнолии. На уме у него было только одно.
__________
Когда коммандер Рик Уивер покинул мостик, его голову заполняли вопросы о сигнале, по поводу которого, как он подслушал, шептались капитан Джордан и его помощница. Хеллдайверам капитан, скорее всего, ничего не расскажет, не говоря уже о том, чтобы поинтересоваться их мнением. Все знали, что к советам Катрины он прислушивается только потому, что спит с ней. Это было совершенно очевидно всем – кроме них самих.
Когда речь заходила об ответах, на всем корабле он доверял только одному человеку. Времени ускользнуть и найти ее у него было совсем немного. Десять лет назад его дом рухнул на землю и все, кого он когда-то любил, погибли. Тогда никто не выжил, он остался один. И это его изменило.
Враждебные руины Гадеса изматывали его, как могли, но он, в конечном итоге, все же победил эту пустошь. Капитан Мария Эш оказала ему на корабле самый радушный прием, и он делал все возможное, чтобы чтить ее память, а заодно служить образцом для подражания другим дайверам. Но мысленно он никогда не считал этот корабль своим домом. И не должен был считать. Человеческий род создан, чтобы жить на Земле, и когда-нибудь обязательно туда вернется.
Вскоре после появления на «Улье» с нижних палуб до Уивера дошли слухи о каком-то пророчестве. Он проследил их до самого источника. В соответствии с предсказанием, когда-нибудь придет человек, который проведет людей в их настоящий дом внизу. Капитан Эш по каким-то причинам этому пророчеству верила. Уивер даже не знал, что и думать, и, вероятно, именно поэтому постоянно сюда возвращался.
Он торопливо шагал по переходам, время от времени оборачиваясь, дабы убедиться, что за ним не следит кто-нибудь из команды. За спуск на нижние палубы Джордан насадит его голову на пику. Коммандер сунул в карман руку и нащупал монетку из старого мира, которая, похоже, приносила ему удачу. Сейчас везение ему точно бы не помешало.
Вокруг, казалось, никого не было, но он, желая избежать любопытных взглядов, все равно накинул на голову капюшон толстовки и не поднимал головы. Большинство обитателей нижних палуб покинули отведенные им отсеки и занялись повседневными делами. Турбулентность для этих людей представляла собой не более чем помеху, нарушавшую привычный порядок дня.
Другие дайверы, коллеги Уивера, в свободное от работы время обычно торчали на верхних палубах, пили или играли в карты. Он заработал репутацию отменного картежника, но мало кто знал, что все его дополнительные кредиты тратились на покупку еды и медикаментов для жителей нижних палуб, которые не могли себе их позволить. Помогать нуждавшимся и больным, особенно здесь, в третьем жилом отсеке, где обитали самые немощные и обездоленные, стало для него чем-то вроде способа сохранять надежду. Но сегодня он пришел сюда не ради помощи, а за информацией.
Спустившись по последней лестнице ко входу в бараки, где разместилось свыше ста обитателей нижних палуб, Уивер увидел, что в его сторону идет полицейский. Он преднамеренно пошел дальше – обычный рабочий, занятый выполнением текущих задач. Уловка, похоже, сработала, и охранник не стал его окликать.
Общий отсек, как и рынок, представлял собой открытое пространство. Перед тем как войти, дайвер прикрыл банданой нос и рот.
По всему помещению эхом отдавались звуки кашля и отрывистые стоны. Рик вошел внутрь, повернул направо и зашагал по первому проходу. В щелях размером не больше пускового шлюза жили два десятка семей. Каждое жилище отгораживали тонкие занавески, подвешенные на веревках или ржавых карнизах.
Уивер точно знал, сколько ступенек надо преодолеть, чтобы добраться до пункта назначения. Из-за сокращения поставок энергии, секции ламп наверху не горели, а обогреватели, подключенные инженерами к бойлеру, бездействовали. Этот стылый зал освещался лишь свечами.
Дойдя до середины прохода, он отодвинул выцветшую красную занавеску и увидел перед собой пустую койку. На кровати и полке рядом с ней валялись свечи и книги, но женщины, к которой он пришел, не было.
– О боже, – прошептал Уивер.
– Я думала, ты в него теперь не очень-то веришь.
Уивер молниеносно повернулся и увидел Джангу. На ней была накидка, сшитая из разноцветных тряпок. Волосы, доходившие до пояса, были аккуратно причесаны. Она зарабатывала на жизнь, торгуя травами и настоями, однако Уивер явился сюда не за очередным ее «лекарством».
– Чем могу быть тебе полезна, коммандер? Я только дошла до рынка, как они опять включили аварийные сирены.
– Я ненадолго в любом случае, – произнес он.
Женщина села на кровать и закутала ноги накидкой. Уивер выглянул наружу проверить, нет ли поблизости любопытных ушей. Из лачуги через проход выглянули мальчонка и девочка лет пяти-шести от роду. Их родителей или опекунов нигде не наблюдалось. У обоих детей на лбах виднелись бугорчатые наросты, а сами они не сводили с Уивера любопытных глаз. Девочка помахала рукой, на которой было всего два пальца.
Он улыбнулся, махнул ей в ответ, сунул в карман руку и вытащил две конфетки из затвердевшего джема. Девочка улыбнулась. Рик бросил их через проход, задернул занавеску и подвинул к койке Джанги единственный деревянный стул.
– С кораблем опять проблемы, – со вздохом сказал он, – уверен, что вам это прекрасно известно.
Тонкие губы растянулись в улыбке, она зажгла свечу и поставила ее на стол. На морщинистом лице заплясали огоньки.
– Ты проделал такой долгий путь, чтобы поведать мне то, что я и так знаю?
– Дело не только в энергии, – тихо произнес он.
– Направляющие, – ответила она, – говорю же, я все знаю.
Уивер свел брови на переносице и пригладил длинные, подкрученные вверх усы.
– Но откуда?
– Ты пришел сюда не ради них. Ты пришел поговорить о прошлом. – Она наклонилась к нему и положила руку на колено. – Рик, настало время его отпустить.
Он отпрянул. Женщина никогда не звала его по имени. Черт, он даже не знал, что оно ей известно.
– Я пришел поговорить о пророчестве.
На этот раз скепсис отразился уже на лице Джанги.
– Никогда бы не подумала, что хеллдайвер может по-настоящему во что-то верить, – ответила она.
– Джанга, мне нужно знать, где она, эта обетованная земля. Где-то рядом? И как мы узнаем человека, который нас туда поведет?
Она медленно покачала головой.
– Рик, ты ведь знаешь, я вижу не все. Что могла, я тебе уже сказала.
– Попытайтесь еще, – возразил он, – я должен найти этого человека.
Она уставилась на пламя свечи. Снаружи доносились лишь голоса и чей-то кашель.
Уивер обернулся и опять отдернул занавеску, чтобы убедиться, что их никто не слушает. По ту сторону прохода из-за шторы выглянули те же дети. Девочка улыбалась, мальчик слизывал с губ джем.
Когда Рик сел обратно за стол, Джанга подняла взгляд. От серого налета катаракты ее глаза в мерцающем свете выглядели зловеще.
– Прости, коммандер, – сказала она, сомкнув веки и сложив на груди руки, – в видениях мне действительно явилась обетованная земля, но она не такая, как ожидаешь ты или кто-то другой. Там есть рыба. Много рыбы. Рыбы самых разных размеров и форм.
– Рыба?
Она распахнула глаза и опять улыбнулась. На этот раз ее губы приоткрылись, обнажив два оставшихся зуба.
– В том самом месте? У океана? – спросил Уивер. – Ведь сейчас мы в двух шагах от побережья.
– Где именно?
– Если вы медиум, то должны и сами знать.
Джанга вздохнула, от ее дыхания пахло гнилью. Зловоние, исходившее от ее одежды, было ничем не лучше, но Уивер не отшатнулся.
– Я если и медиум, то лишь самую малость, – сказала она, и в ее слезящихся глазах мелькнул какой-то проблеск. – Скажи мне, Рик, где мы?
– В месте под названием Чарлстон.
Он внимательно смотрел на нее, пытаясь уловить реакцию. Женщина выглядела удивленной, на ее морщинистом лице явно мелькнул проблеск какого-то чувства.
– Это название вам о чем-нибудь говорит?
– Говорит, но это просто лишний раз отвлекает от темы, ради которой ты на самом деле пришел. По твоим словам, коммандер, ты здесь не для того, чтобы говорить о прошлом, хотя мы оба знаем, что оно не дает тебе покоя. Пока ты не наберешься храбрости и не посмотришь в лицо своим призракам, обетованной земли тебе точно не видать.
Из наушника, который Уивер держал в руке, послышался треск. Он вставил его обратно в ухо, его мысли галопом неслись вперед.
– Коммандер Уивер, немедленно явитесь на мостик, – разнесся по каналу голос.
– Мне надо идти, – сказал он Джанге.
Старуха опустила руки и встала.
– Ты должен знать кое-что еще.
Уивер уже поднял руку, чтобы отдернуть занавеску, но остановился.
– В моих видениях ты был рядом с тем самым человеком, который поведет нас к обетованной земле.
– К земле или к воде? – спросил Уивер. – Вы ведь говорили о рыбах. Когда я в последний раз проверял, они не ходили по суше. Спасибо, что поговорили со мной.
Шагая обратно по освещенному свечами проходу, коммандер покачал головой. Может, эти слухи про Джангу – правда? Она в самом деле сошла с ума. А может и он. Может, они все сошли с ума, раз так цепляются за надежду.
Пять
Майкл ухватился за металлическую лесенку на корме. Ветер рвал его костюм. Некоторым металлическим перекладинам было столько же лет, сколько и кораблю. Но из тысяч деталей, которые приходилось проверять и менять каждые полгода в рамках рутинного техобслуживания «Улья», на них нередко смотрели сквозь пальцы. Кому в условиях нехватки ресурсов придет в голову думать о нескольких железяках снаружи корабля? Никому – до тех пор, пока от них не будет зависеть жизнь пассажиров.
Он осторожно ступил на перекладину левой ногой, но когда перенес на нее вес, лестница заскрипела. Металл слегка подался, но выдержал.
Гром гремел, и паузы между его раскатами становились все короче. От каждого удара у него дрожали доспехи и звенели нервы.
Шторм приближается. Шевелись, Майкл.
Когда он взглянул на следующую перекладину, у него внутри все оборвалось. Направляющие руля располагались слева – до них еще оставалось с десяток ступенек, – но все три заклинило под углом в сорок пять градусов, напрочь перекрыв вход в тоннель – единственный путь, через который их снова можно было подключить к питанию.
Тут он увидел неисправность, которая и вывела из строя рули. На корпусе черной татуировкой шла полоса – молния пропорола синтетическую «шкуру» корабля.
На перекладину над его головой ступил ботинок. Лейла пристегнулась к лестнице, прямо над ней маячила Магнолия. Ветер и дождь яростно трепали их костюмы. Майкл пристегнул к стальному кронштейну на корпусе еще один карабин и продел в него веревку. Затем показал вниз.
– Ну ни хрена себе! – произнесла в коммуникатор Магнолия. – «Улей» будто поджарили.
– Я показывал на рули, – ответил Майкл, – надо придумать, как обойти их и попасть внутрь.
– Ты что, псих? – завопила Магнолия.
Он снова посмотрел на рули, но варианта получше так и не нашел. Если они ничего не сделают, корабль наверняка упадет.
Перед тем как ответить, он сделал медленный вдох, чтобы избавиться от дрожи в голосе. В верхнем углу его дисплея оповещений (ДО) мелькали цифры обратного отсчета. На ремонт направляющих оставалось двадцать минут, конечно если они доберутся до тоннеля. Это при условии, что генераторы не взорвутся сразу от повышенной нагрузки на турбовентиляторы.
Все могло закончиться очень плачевно, причем в каждом из тысячи самых разных вариантов.
Он сунул руку во внешний карман брони и вытащил еще один карабин. Осталось только два. Вместо того чтобы закреплять их через каждые пятнадцать футов, как велел Тай, он решил приберечь пару на потом.
– За мной, – приказал он, поставил ногу на следующую перекладину и надавил ботинком на скользкую поверхность.
От ветра и дождя Майкл практически оглох и ослеп, но ему было не привыкать работать в таких жестких условиях.
Когда он опустился еще на одну ступеньку, веревка, прикрепленная к держателю на его бронежилете, натянулась. В этот момент во вмонтированном в шлем динамике зашипел голос, и он чуть не потерял равновесие.
– Хищник Один, это капитан Джордан. Доложите обстановку.
Стараясь не выпустить из рук ржавую, скользкую от дождя железку, Майкл ответил не сразу.
– Хищник Один, вы меня слышите? – повторил Джордан, и в его голосе зазвенела тревога.
– Мы спускаемся вниз, капитан. Прием.
Лейла стравила Майклу веревку, он вытащил из кармана один из оставшихся карабинчиков и уже собрался было пристегнуть его к кронштейну, но в этот момент волосы у него на затылке встали дыбом. Мгновение спустя в обшивку корабля ударила молния, совсем рядом взлетел сноп искр. Корпус корабля, как и многослойные защитные костюмы, спроектировали устойчивыми к электричеству, поэтому ток, достигнув тройки дайверов, уже практически рассеялся.
Но увидеть ослепительно-белую электрическую дугу так близко все равно было страшно.
Ветер резко изменился, и корабль тряхнуло. Майкл ухватился за продольную перекладину лесенки, но карабин выскользнул из рук, звякнул о борт и полетел вниз в темноту.
– Черт! – прошептал он.
Поскольку остался только один карабин, место, где его следует закрепить, придется выбирать очень тщательно.
Он спускался по перекладинам до тех пор, пока не оказался над самой правой направляющей. На изъеденной коррозией металлической поверхности шрамов было больше, чем у любого ветерана хеллдайверов. Соблюдая все возможные предосторожности, он просунул левую руку между рулем и кормой. Промежуток был шириной в фут. Может, чуть больше, но все равно недостаточно, чтобы туда проскользнуть.
Он дважды ткнул подбородком в коммуникатор и задействовал канал связи с мостиком.
– Капитан, я… мы добрались до рулей… – Майкл мгновенно исправился, чтобы не получить нагоняй от Джордана за то, что не пропустил Магнолию вперед. – Сейчас думаем, как протиснуться мимо них в девяносто четвертый тоннель.
Отсюда туда не попасть. В тоннель можно проникнуть только снизу. Им придется пробраться под рулями, а затем подняться обратно вверх по одному из вертикальных стволов.
Через треск статики и напор ветра пробился новый звук. Вой турбовентиляторов напомнил Майклу, что над ними нависла еще одна угроза: они подобрались к установленным под брюхом корабля турбинам. Если вдруг засосет, восьмифутовые лопасти превратят его в ничто.
Еще четыре ступеньки, и Майкл оказался под рулями. Отсюда можно было заглянуть в тоннель. Тот показался ему достаточно широким, чтобы в него протиснуться – если удастся взобраться наверх.