– Дорогая, тебе бы не компанией руководить, а армией командовать, – рассмеялся ее супруг, увлекая Адель в постель.
«Что он затеял? – то и дело повторяла про себя мадам Ларю, уверенным шагом направляясь к мужу. – Почему не посоветовался со мной? Мальчишка! Он сейчас все испортит!»
Остановившись возле Андре, дочь и мать обменялись взглядами: они даже не пытались скрыть своего удивления. Впервые в жизни Адель ощущала некий дискомфорт. И не потому, что стояла рядом с красавицей-дочерью, а оттого, что не контролировала ситуацию. Она с недовольством посмотрела на мужа и спокойным голосом, в котором, однако чувствовались металлические нотки, спросила:
– И что такого интересного ты хотел нам всем сообщить, дорогой?
– Дамы и господа! – начал мужчина. – Все вы знаете, по какому случаю мы тут собрались. Моя дочь… точнее, наша с Аделью дочь окончила университет (и замечу, сдала все выпускные экзамены на отлично), получив степень магистра.
Гости дружно захлопали и со всех сторон послышались поздравления. Марго залилась краской, от чего ее хорошенькое личико стало еще привлекательнее. Адель со злостью глядела на мужа, до боли сжав кулаки.
– Спасибо… спасибо большое, дорогие друзья, за ваши добрые слова, сказанные в адрес нашей дочери. Мы очень гордимся ее достижениями. И хотя ее будущая профессия отличается от того, чем занимаемся мы, но тем не менее она сделала прекрасный выбор.
– Что за чушь ты несешь? – придвинувшись к нему вплотную, прошипела супруга. – Ты выставляешь всех нас на посмешище.
– И не думал, дорогая, – прошептал в ответ Андре и, повысив голос, продолжил: – Поэтому… поэтому я решил сделать нашей дорогой Марго памятный подарок.
Он достал из кармана ключ и протянул его девушке.
– Что… что это? – с интересом глядя на предмет в руке отчима, спросила Марго.
– Это мой тебе подарок к окончанию университета. Только дай слово, что ты будешь гонять на ней не так рискованно, как пилотируешь самолет… Да-да. Твой инструктор уже рассказал мне о твоих выкрутасах.
– Это… машина? Моя собственная? – воскликнула пораженная девушка. – О, я не верю своим глазам!
– Да, дорогая, это Citroën Traction Avant. Увидев это чудо техники на открытии салона в апреле этого года, я тотчас же подумал о тебе: как хорошо ты будешь смотреться за рулем этого автомобиля.
На Адель было страшно смотреть. Гости то и дело переводили взгляды с Андре, продолжавшего болтать о достоинствах машины и ее обладательницы, на Адель, которая буквально скрежетала зубами.
– И кстати, господа, я предлагаю всем выйти и поглядеть на прекрасное творение нашего друга, мсье Ситроена. Уверен, что предложенный для массового производства вариант никого не оставит равнодушным. Купив сейчас эту машину, вы не только приобретете надежное средство передвижения, но и вдохнете новую жизнь в завод. В противном случае, гениальная задумка дорогого Андре не воплотится в жизнь. Идемте, господа, идемте!
– Ты идиот! – в бешенстве воскликнула мадам Ларю.
Она схватила мужа за локоть и так сильно сжала его, что Андре невольно поморщился.
– Чем ты недовольна? – невозмутимо поинтересовался Бонье. – Я сделал прекрасную рекламу мсье Ситроену. Смотри, как все устремились к выходу.
– Кретин! Ты должен был не делать рекламу горе-игроку, а стать посредником между ним и мсье Мишленом. Посмотри на недовольное лицо Пьера! Ты этого добивался?
– Признаться, мне не особо нравился этот балагур.
– Меня не интересует твое мнение, Андре, причем совсем.
– Послушай, давай не будем устраивать семейную сцену при гостях и дочери. Не веди себя как кухарка!
Задетая за живое Адель вспыхнула и, поглядев с ненавистью на Марго, резко повернулась и пошла вслед за гостями.
Поздно ночью, после ухода гостей, на втором этаже прекрасного особняка разразился грандиозный скандал. Вечер, обещавший стать одним из самых обсуждаемых за последние несколько лет, с треском провалился. Нет, внешне все выглядело превосходно: еда, напитки, музыка, вышколенная прислуга и великолепная обстановка. Но от гостей не укрылось крайнее недовольство хозяйки дома, которая то и дело бросала уничижительные взгляды на дочь и мужа. Подаренная машина только подлила масла в огонь.
– Что ты себе позволяешь? – влетев в комнату дочери, закричала Адель. – Что это еще за совместные прогулки и вечерние посиделки с моим мужем? Кем ты себя возомнила?
Девушка оторвала взгляд от книги и замерла в изумлении.
– Мама, я не понимаю твоих претензий, – немного помедлив с ответом, сказала Марго. – В чем ты меня обвиняешь?
– В чем? – взвилась мать. – И ты еще спрашиваешь, в чем? Ты хочешь разрушить мое счастье! Вторглась в мой дом и все здесь поставила вверх дном!
– О чем ты говоришь? Я не понимаю тебя.
– Ну нет, дорогая, – подойдя к кровати, на которой лежала дочь, отозвалась мадам Ларю, – ты понимаешь ВСЁ. Ты специально приехала сюда, чтобы увести у меня мужа. Ты как змея, пригретая на груди. Будь моя воля… так бы и растоптала.
– Мама, что ты говоришь? Ты слышишь себя? Какая я змея?
Марго неподвижно лежала, оцепенев от услышанных обвинений. Девушка не верила своим ушам. Как такое могло прийти в голову близкому человеку, с которым ее связывало столько общих воспоминаний? Да что там воспоминания… Они – одна кровь и плоть! «Нет, этого не может быть. Мама не могла такого сказать. Это просто какая-то игра разбушевавшегося воображения».
Откинув одеяло, Марго встала с кровати и, подойдя вплотную к матери, попыталась ее обнять.
– Прочь! – оттолкнула ее та. – Не смей прикасаться ко мне! Ты… ты мне омерзительна! Так же омерзительна, как и твой папаша. Как вспомню, как его скрюченные пальцы и слюнявые губы касались меня, так до сих пор бросает в дрожь.
– Именно поэтому ты вышла замуж за молодчика, который младше тебя на десять лет? – саркастически поинтересовалась девушка. – Что-то тебя в крайности бросает, милая мамочка. Сначала был «старикашка», как ты однажды рассказывала кому-то по телефону…
– Ну, ты и дрянь… еще и телефонные разговоры подслушивала…
– …который был старше тебя на сорок пять лет, – не обращая внимания на оскорбления, продолжила дочь, – а теперь на молодое тело потянуло?
– Да как ты смеешь?
– Смею, дорогая мамочка, еще как смею. Ты оскорбила моего отца, благородного человека, вытащившего тебя с улицы и давшего тебе все, что ты сейчас имеешь: деньги, власть, влияние. Или ты думала, что я не знаю, что ты продавала себя всем подряд? За сколько? Сколько ты брала за ночь? Отец вырвал тебя из лап нищеты и негодяев-сутенеров.
Из горла Адели вырывались теперь только сдавленные хрипы.
– К-кто… кто тебе сказал об этом? – глаза женщины расширились от ужаса. – Какая мразь наговорила обо мне такого?
– Никто, милая мамочка. О правде я узнала из этого письма, – подойдя к секретеру и достав из потайного ящичка пожелтевший конверт, ответила Марго. – Его отдал мне нотариус отца три года назад, в день моего совершеннолетия.
Мадам Ларю с недоверием покосилась на письмо и прикусила губу. Женщина изо всех сих пыталась сохранить самообладание, но, войдя в раж, она не могла остановиться.
– Кто автор пасквиля на меня? – с вызовом бросила Адель.
– Твой покойный супруг и… мой отец. Папа написал его перед самой смертью.
– Старый маразматик был уже не в себе, – фыркнула мать. – Могу представить, ЧТО он там написал.
– Правду.
– Какую еще правду?
– Правду о тебе, о твоем прошлом, о твоих многочисленных любовниках, о подлоге, о растрате денег компании, о продаже сведений конкурирующей фирме и даже о том, что ты несколько раз пыталась его отравить. Тем не менее отец любил тебя, моя прелестная мамочка, и прощал. Более того, он оставил тебе все, лишив наследства старшего сына от первого брака. А письмо просил сжечь и никому не показывать. Но я решила его оставить. Так… на всякий случай… Не смотри так на него… это копия. Тебе не удастся замести следы, даже если ты украдешь и сожжешь ее. Оригинал письма находится в сейфе одного банка. Видишь, «познакомившись» с тобой поближе, я предусмотрела все.
– Я… ненавижу тебя! – позеленев от злости, проговорила мадам Ларю. – Ты – низкая тварь. Иуда в юбке!
– У меня хорошая наследственность, милая мамочка, – съязвила Марго. – Но в отличие от тебя, я не причиняю людям, особенно близким, боль. Я прощаю им ошибки и грехи, так как сама не ангел.
Девушка подошла к матери поближе и протянула конверт.
– На, можешь порвать или сжечь его… Клянусь, эту тайну не узнает никто. Какой бы ты ни была, ты – моя мать, которую я когда-то очень любила… да и сейчас испытываю теплые чувства, несмотря на всё сказанное только что. Однако запомни: если ты еще раз позволишь себе незаслуженно оскорбить меня, то…
– То что?.. – поинтересовалась Адель, выходя из терпения. – Да как ты смеешь мне угрожать? Ты никто, пустое место! Ничтожество!
– … то я займу твое место, – подытожила Марго, величественно усевшись в кресло, стоявшее возле камина. – Я сама возглавлю папину империю! А ты закончишь свою жизнь так же, как и начинала.
Опешив от неожиданности, мадам Ларю побледнела. Бросив дикий взгляд на ставшую в одночасье совершенно чужой дочь, она молча вышла из комнаты.
«Как бы ни так, – пробормотала она, очутившись в пустом коридоре. – Я не позволю! Мы еще посмотрим, кто кого».
Глава 2
В меде тонет больше мух, чем в уксусе.
Жан де Лафонтен
Стояла теплая летняя ночь. Легкий ветерок едва колыхал листья клематиса и молочно-белые цветы луноцвета, сладковато-миндальный запах которого кружил голову. Марго сидела на балконе, укутавшись в плед, и внимала голосу природной гармонии. После разговора с матерью ей никак не удавалось заснуть. Раз за разом она прокручивала в голове их беседу, но найти ответы на свои вопросы девушке так и не удавалось.
– Эй, Марго, – услышала она голос отчима.
Падчерица вздрогнула и повернула голову в его сторону. Андре, завернувшись в халат, стоял на соседнем балконе и курил сигарету.
– Чего грустишь? Или устала после сегодняшнего приема? Понимаю, трудно выносить с непривычки всю эту разношерстную публику, которую приглашает твоя мать. Сказать по правде, я сам недолюбливаю подобные сборища. То ли дело закрытые вечеринки. Вот где можно повеселиться. Ты хоть раз была на таких?
Марго отрицательно покачала головой. Мать держала ее в строгости все время до начала обучения в университете. А потом на глупости не было времени: архивы, музеи, много самостоятельной работы и исследований. Учеба полностью поглотила ее. Но девушка не жаловалась. Изучение истории приносило интеллектуальную радость, удовлетворяло ее пытливый ум. А что еще нужно для счастья? Разве что душевного тепла, но, увы, счастья без боли не бывает. А чем сильнее боль, тем больше хочется погрузиться в то, что приносит тебе радость.
– Эх, ты! – рассмеялся Андре. – Нельзя же всю жизнь провести за скучными книгами. Веселись! Смакуй жизнь, дыши полной грудью!
– Я радуюсь… когда я летаю на самолете, когда вижу перед собой безбрежное синее небо. Ты не представляешь, что я испытываю в тот миг… Я не могу описать мое состояние словами. Наверно, так чувствуют себя только в раю, если он, конечно, существует. Да, кстати, еще раз спасибо за машину. Мне очень приятно. Я даже не знаю, как отблагодарить тебя за такой подарок. Это так дорого!
– Да ерунда, – отмахнулся от нее отчим. – Мне, правда, хотелось чем-то особенным отметить ТАКОЕ событие. Не каждый день твоя дочь получает диплом об окончании курса в Сорбонне. Ты – молодчина!
Марго залилась румянцем. «Как хорошо, что сейчас ночь, – пронеслось в ее голове, – а то подумал бы невесть что».
– Слушай, а как ты думаешь, может, сгоняем завтра в Реймс? Проведешь мне экскурсию по городу. По дороге пообедаем в каком-нибудь ресторанчике. Как считаешь?
– А как же мама? – немного смутилась Марго. – Она с нами поедет?
– Зачем? Твоя мать будет только мешать, – отрезал Андре, но затем, спохватившись, добавил: – У нее завтра какое-то важное совещание, потом еще что-то… так что вернется Адель только под вечер. Ну что, едем?
– Эй, ты чего? – заметив, что девушка колеблется, подбодрил ее Андре. – Ты сама сказала, что хочешь меня отблагодарить. К тому же я должен убедиться, что машина безопасна в эксплуатации. Что скажет мне твоя мать, если с тобой что-нибудь приключится?
«Только "спасибо"», – хмыкнула про себя Марго, не сомневавшаяся в том, что после сегодняшнего разговора она стала не только нежеланным гостем в доме матери, но и ее врагом номер один.
– Ну хорошо, – после минутного раздумья согласилась падчерица, представляя, какой скандал закатит мать, если узнает о поездке дочери с «отцом». – Только у меня просьба: не говори никому, ладно?
– Хорошо, если ты так хочешь, то не скажу. Давай тогда сделаем так… завтра утром я выйду пораньше и заеду в соседнюю деревеньку. У меня там кой-какие дела. А ты подхватишь меня там часиков в десять. Пойдет?
– Договорились!
– Тогда до завтра.
– Спокойной ночи!
– И тебе…
Несмотря на то, что Марго согласилась провести весь день с отчимом, сама идея ей совсем не понравилась. Она не раз замечала похотливые взгляды так называемого приемного отца, которыми награждал Андре свою «дочь» во время игры в теннис или во время вечерних посиделок на террасе. Девушка гнала от себя дурные мысли, не желая принимать его внимание всерьез. Как бы то ни было, дальнейшие события не только подтвердили ее опасения, но и едва не закончились трагедией.
Нагулявшись вдоволь по Реймсу, «городу французских королей»1, Андре предложил Марго по пути заехать в Венсенский лес, с недавних пор превратившийся в настоящую жемчужину Парижа, его так называемые «восточные легкие».
– Может быть, уже вернемся домой? – возразила падчерица, ощущавшая неловкость в присутствии отчима. – Мама определенно должна уже скоро приехать.
– У нее запланированный обед с клиентом, так что раньше одиннадцати-двенадцати она не появится. Не переживай, мы только немного пройдемся по парку, и все. И сразу домой. Поехали!
Девушке ничего не оставалось, как подчиниться.
Прогулка по лесу не доставила ей удовольствия, несмотря на непрерывную болтовню Андре, который рассказывал девушке различные веселые (по его мнению) истории, время от времени бросая на нее красноречивые взгляды.
– Андре, я устала, – наконец не выдержала она. – Поедем домой.
– Если ты устала, то давай немного посидим у воды. Я знаю тут одно очень живописное местечко. Ты немного отдохнешь, и мы сразу тронемся в путь.
– Я и так справлюсь. Мне не нужен отдых, чтобы вести машину, – попыталась возразить Марго.
– А если что-нибудь случится по дороге? Я не прощу себе того, что утомил тебя… что по моей вине с тобой что-то произойдет.
– Что со мной может произойти? О чем это ты? Я не понимаю.
– Ну не упрямься! Всего каких-то пятнадцать… двадцать минут. Посидим, посмотрим на воду, и сразу домой. Обещаю!
Вздохнув, падчерица согласилась и неохотно пошла вслед за отчимом, ругая себя за то, что вообще решилась на эту дурацкую поездку. «Все, пора возвращаться в свою квартиру. Через неделю у матери день рождения. После него сразу и уеду, – думала девушка, то и дело поглядывая по сторонам. – Куда это он ведет меня?»
Пока Марго предавалась размышлениям, Андре уводил ее все дальше и дальше от людных аллей. И хотя сейчас лес не выглядел той дремучей чащей, какой был в десятом веке, но в этой своей части он мало походил и на изумительный ухоженный парк в английском стиле. Здесь было совсем безлюдно. Подойдя к одному из многочисленных озер, мужчина остановился и повернулся к девушке.
– Посмотри, как прекрасно! – воскликнул он. – Какие потрясающие места, навеивающие романтическое настроение. Разве не так?
Он вплотную подошел к Марго и внезапно прильнул к ее губам, грубо обняв девушку.
– Что… что… что ты делаешь? – начала сопротивляться она, пытаясь вырваться из крепких объятий. – Отпусти немедленно… отпусти, слышишь? Мне больно!