Кыргызы теперь не должны были так оставаться в средневековье, нужно было указать иной путь – прогрессивный. Нужна государственность, нужны технологии, а значит, нужна модернизация. И главное, важна надежная экономическая основа. Дуйшен определил для себя генеральную линию – модернизация через экономику.
Но сначала надо было объединить всех кыргызов. Объединить для построения государства. Все это, конечно, не просто. Ведь даже в эпосе «Манас» сказано, что кыргызам и врагов то не надо – сами себе враги, сами не хотят объединиться. Манапы и баи племен только и рады раздробленности – никто не хочет расставаться со своей властью. Богатая элитная верхушка, как это часто встречалось и у других наций, являлась врагом собственного народа. Под предлогом независимости, используя лже-патриотические лозунги, элита и бездумная часть общества никогда не хотели стать частью одного большого и сильного объединения. Одни специально не хотят терять власть, другие же глупцы не понимают, что, только объединившись, только потеряв часть независимости, но став одним большим государством, они по-настоящему станут сильными и независимыми. Маленькое племя не может себя защитить от большого врага, – уж Джунгарское нашествие должно же было научить. Ни самодостаточной, ни устойчивой в долгосрочной перспективе экономики малое племя построить тоже не может. Одним скотом и перекочевками прогресса не достичь – нужно экономическое развитие через активную торговлю, через взаимный обмен товарами и знаниями, которые должны подтолкнуть уже к собственному производству новых товаров с добавленной стоимостью, а это уже технологии и наука.
Все-таки были правы те, кто объединял народы – темные в своей массе и необразованные – железной рукой, жертвуя неугомонными ради будущего единения и прогресса: жестокие китайские императоры, которые объединяли свои воюющие царства под лозунгом «все под одним небом», японцы под сильным военным сёгунатом, немцы при Бисмарке, американцы-северяне во время Гражданской войны, даже индийцы, в конце концов, были рады, что британцы объединили их совершенно разные народы под единым государственным флагом Индии. Время было такое, суровое. О правах человека тогда никто не думал. Нельзя судить о прошлых событиях с позиций цивилизованного и мирного 21 века.
Неужели кыргызов так же придется объединять силой? Или необходимо сочетать разные методы, «кнута и пряника»? Скорее всего, иначе нельзя: когда нужно – применять силу необходимо, ради их же будущего, ради будущей единой и сильной государственности. Но чтобы это не вызывало отторжения и обратной реакции, важен и «пряник» – то есть показать всем цель, ради чего такая жесткость, а это ради светлого будущего. Соответственно, экономическая программа развития должна четко демонстрировать все преимущества нового строящегося государства. А Дуйшен уже примерно знал, что это будет за экономическая программа, – уж это была его работа.
В таких размышлениях прошел день.
Вечером пришел с поля Кенжебек, и на этот раз Дуйшен стал расспрашивать его обо всем. Чем живет народ? Каким хозяйством занимаются люди? Много ли врагов?
Со слов Кенжебека, агай попал к роду тынаев большого племени сарыбагышей, которое населяет всю эту обширную Кеминскую долину, а также немного западную часть Иссык-Куля и северную часть Нарына. В лучшие времена сарыбагышы могли собрать не меньше пяти тысяч копий, а род тынай был одним из крупнейших родов племени и мог собрать не меньше тысячи копий. Многочисленностью кыргызы никогда не отличались. Войны и межплеменные стычки, болезни и голод делали смертность очень высокой.
Тынаи же, в свою очередь, не жили все в одном месте, а кочевали по 40-60 юрт. Всего тынаев было около 400 юрт, которые в случае войны могли выставить не меньше тысячи копий. Байызбек был манапом самого крупного такого как бы подрода тынаев, и манапы других подродов напрямую ему не подчинялись, но очень с ним считались, так как у него было больше всего джигитов, и они часто одерживали верх на состязаниях, когда все рода собирались на большие празднества – тои7.
Первой же мыслью Дуйшена стало то, что в первую очередь, необходимо объединить всех тынаев – эти 400 юрт с общим населением, наверняка, не меньше двух тысяч человек. Очень мало для рынка с экономической точки зрения, но что делать? Надо увеличивать население.
Кенжебек же продолжал рассказывать. Слишком большое скопление всех в одном месте не позволяло вольготно пастись скоту. В этом было удобство для перекочевки, но большой недостаток в дни войны. Хотя все подрода и были расселены достаточно близко друг к другу, чтобы быстро собраться, тем не менее, это не очень помогало. Враг нападал быстро и успевал отойти. Если же враг был большой, как джунгары, то даже объединения родов не спасали, тут уже нужны были объединения племен, а это долго, особенно если верхушка заранее не договорилась.
Самым опасным и многочисленным врагом были джунгары. Они приходили не часто, но когда приходили, их орды были настолько огромными, что справиться с ними кыргызы могли только объединившись. Такие случаи в истории были, но все зависело от мудрости правителей племен. Если они приходили к согласию, то могли выставить объединенное войско, бывало даже вместе с казахскими племенами. И тогда победа часто была на нашей стороне. Но нередко манапы не могли прийти к согласию, каждый тянул в свою сторону, и тогда ойроты перебивали всех поодиночке. Сейчас джунгары давно уже не приходили, и кыргызы, позабыв о единении, снова стали враждовать между собой, совершая набеги и грабя друг друга. Даже соседние и родственные друг другу сарыбагышы, бывает, ночами отгоняют друг у друга скот, совсем совести не осталось. Да и бедность вынуждает.
С юга иногда приходят бухарцы и кокандцы, и требуют полного подчинения. С севера могут напасть казахские племена. С востока иногда совершают набеги свои же кыргызы – саяки и бугу, с запада же опять-таки свои солто. Никак не может кыргызский народ жить в согласии друг с другом. Жадность, глупость и эгоизм правителей – манапов племен, а иногда даже внутри родов – не дают единому народу объединиться, как о том мечтал еще хан Манас. Нужно, наверное, что-то особенное – либо чтобы кыргызы дошли до края и угрозы исчезновения, либо нужен свой Чингисхан, который бы жесткой рукой объединил народ. На многих из этих манапов и правителей родов уже нечего надеяться – никогда не согласятся потерять свою власть, свои привилегии.
Так рассуждал Кенжебек, посматривая на своего одобрительно кивающего отца. И так же, уверял Кенжебек, рассуждает и весь простой народ, не только у сарыбагышей, но и у бугу, и у солто, и у саяков, и у таласских потомков Манаса, и даже у тех, что живут в далеком Алае. Иногда на больших объединенных тоях люди из разных племен встречаются и мечтают, как заживут хорошо, когда придет единый хан – тот, кто сможет подобно Манасу объединить народ воедино. Но опять же эгоистичные манапы, опять эта элита, которая хочет навсегда закрепить за собой свои привилегии.
А еще, беда в том, что эти манапы подкупают лучших джигитов мелкими подачками, и те их потом защищают. Ладно, если они все время бы своим джигитам овец за хорошую службу давали, или лошадей. Но часто им дают просто крохи, объедки со своих столов, а иногда и вовсе оскорбляют, устраивая публичные порки. А что делать джигитам? Другого у них нет, приходится соглашаться с прихотью манапа. Хорошо еще, что Байызбек не такой. Благодаря своей далеко смотрящей матери он лучше обходится со своими джигитами, и они его тоже ценят. Но многие другие манапы не такие – глупые и жадные, думающие только о своем богатстве.
О вечное синее небо! Что должно произойти, чтобы эти лучшие джигиты кыргызов не обманывались и не защищали такой плохой порядок, который мешает народу объединиться. Ведь именно они – джигиты являются такой важной силой, на которой стоит весь народ.
К вечеру у Дуйшена уже созрел план. Он понял, какую надо выстроить линию, чтобы постепенно реализовать задуманное. В первую очередь, надо было попробовать заинтересовать Байызбека. Интересно, сможет ли он стать тем самым нужным ханом, чьими руками можно объединить всех кыргызов?
Глава 5. Разговор у Байызбека
Байызбек не заставил себя долго ждать. Ему тоже было любопытно познакомиться с этим чужестранцем, называющим себя кыргызом и прошагавшим полмира.
Все это звучало странновато для Байызбека. Этот путешественник заявляет, что не помнит своего роду-племени, но ведь настоящие кыргызы всегда точно знают не только какого они рода и какого племени, но еще и могут перечислить семь своих предков по генеалогическому древу. А мать даже говорит, что этот чужестранец, должно быть, много чего знает, но не договаривает. Что ж, наверняка. Мать всегда оказывается права. Она что-то чувствует, но говорит пока не спешить с выводами, надо все разузнать постепенно. И если это правда, что этот чужестранец обошел полмира, то надо будет удержать его при себе, очень пригодится такой.
На следующий день утром к юрте Кенжебека прискакал всадник и сообщил, что вечером его вместе с гостем, который отразил нападение разбойников, ждет на ужин Байызбек, хочет поблагодарить чужестранца за помощь одному из его джигитов. Кенжебек очень возгордился, что манап назвал его одним из своих джигитов и ответил, что с радостью навестит Байызбека, чтобы проведать, как тот поживает и чем он ему сможет быть полезным.
Вечером их уже ждали. Юрта манапа Байызбека находилась прямо посередине селения в окружении юрт его родичей. Вокруг юрты жизнь кипела более оживленно, чем в других местах – кипели казаны с мясом, джигиты носили дрова, рядом играли дети, надеясь тоже получить кусок мяса и пиалу сорпо.
Войдя в юрту, Кенжебек с Дуйшеном увидели, что кроме них Байызбек позвал в гости еще несколько человек. Видимо, подумал Дуйшен, с одной стороны Байызбек хотел показать им, что вовсе не они являются основной причиной собрания за ужином, с другой, чтобы и другие послушали чужестранца.
– Аман-эсенсизби8, Байаке?! – сразу начал Кенжебек, прикладывая правую руку к сердцу и называя Байызбека уважительно с окончанием «аке», как это принято у кыргызов. – Пусть мир будет всегда в вашем доме! Сколько ног заходит в дом, столько же пусть заходит и блага!
Хозяин юрты указал вошедшим место в левой части дасторкона9, расстеленного на полу. Вокруг висели разноцветные туш-кийизы10 и шкуры убитых на охоте животных: лисов, волков, барсов и даже, что удивило Дуйшена, шкура настоящего тигра. Однако, он тут же вспомнил, что тигры раньше водились в этих краях, правда большей частью на юге. Помимо копий и мечей Дуйшен обратил внимание на висящее ружье очень старого образца, примерно такое же, как в фильме про Кожожаша, снова вспомнил он. Это старые фитильные ружья, достаточно примитивные.
Во главе дасторкона как хозяин восседал сам Байызбек, демонстрируя свою власть и главенство даже несмотря на наличие старших. Ему было двадцать пять лет. В Кыргызстане 21 века он бы считался еще очень молодым, и его, наверняка, усадили бы недалеко от входа. Здесь же, он был в расцвете сил и выглядел, как заметил Дуйшен, заметно старше своих лет. Если парни здесь взрослеют рано и уже должны быть готовы воевать с 12-13 лет, то в свои 25 лет Байызбек должен был быть уже опытным и повидавшим немало человеком.
Справа от него сидела его мать – Сайкал-эне, по виду властная, но мудрая женщина. Она была одета в белоснежный элечек и богато вышитый бардовый кемсел11. При входе гостей она даже не посмотрела на них, делая вид, что распоряжается подать им сорпо. На самом деле, она краем глаза замечала каждую деталь: как одет чужестранец, как он осматривает юрту и как он садится.
Слева от хозяина сидел какой-то уважаемый старейшина, судя по роскошному чепкену12 и богатому тебетею. Как позднее узнал Дуйшен, это был Эсен-бий, дядя Байызбека, младший брат его погибшего отца. Рядом с дядей сидел его сын Элхан. Кроме них сидели еще двое каких-то старейшин и Ниязбек – главный джигит Байызбека, предводитель его боевой дружины – аскербаши.
– Ну, Ниязбек, дорасскажи, сколько вы всего лошадей угнали у солто, – смеясь, спросил его манап. – И главное, они так и не узнали, кто вы?
Аскербаши стал продолжать начатый, судя по всему, рассказ о том, как он во главе десятка джигитов совершил набег на племя солто, находящееся в однодневном переходе отсюда, и угнал под покровом ночи табун лошадей.
Пока все слушали, Дуйшен обратил внимание, что застолье не отличалось особым изыском. На дасторконе были разбросаны несколько простых лепешек калама, а в деревянных чашках наложены каймак и сары-май13. В нескольких местах стояли блюда с холодными чучуками14 и прочими мясными деликатесами. И все – ни зелени, ни каких-либо овощей или фруктов не было. Вскоре гостям подали слегка сваренную баранью печень с кусочками курдюка и стали разносить горячий сорпо. На несколько минут воцарилась тишина – все наслаждались жирным и вкусным бараньим бульоном, обмакивая в него куски лепешки.
Первым обратился к Кенжебеку Байызбек:
– Так что с тобой, Кенжебек, приключилось? Узнал ли ты тех разбойников, что напали на тебя? Если это были солто, то можешь считать, что мы им отомстили. – подшутил Байызбек, и все сидящие дружно рассмеялись.
– Нет, Байаке, не узнал. – смущенно улыбаясь ответил крестьянин. – Но наверняка это был кто-то из своих же сарыбагышей, потому как, судя по всему, они приехали не издалека. Я осматривал свое маленькое поле ячменя – скоро уже созреет урожай – и тут услышал, как заржал мой конь. Эти разбойники уже почти развязали его путы, но я кинулся на них со своей мотыгой, жалко было терять своею единственную рабочую лошадь. И вот, они бы, наверное, убили меня, – вокруг больше никого не было, как вдруг откуда-то появился вот этот мой спаситель и разделался с ними в одиночку, держа в руках обычную палку.
Сидящие, воспользовавшись случаем, начали оценивающе осматривать Дуйшена. Наконец, Байызбек обратился к нему:
– Ты хорошо поступил, чужестранец, спасибо тебе! Расскажи нам, ты на самом деле кыргыз? Откуда ты идешь и куда?
Гости все замолчали и приготовились слушать. И Дуйшен начал свою заранее заготовленную историю.
– Меня зовут Дуйшен, и я действительно кыргыз. Как вы видите, я еще не позабыл своего родного языка. Когда я был еще маленьким, на наш род напали враги, перебили моих родных, а меня забрали с собой, после чего продали караванщикам. Так я оказался у купцов, которые много путешествовали по разным землям и торговали разными товарами. Вместе с караванщиками я обходил много разных стран, о которых многие из вас, наверное, даже не слышали. Я был в Китае, который сами китайцы называют Срединной империей, потому что верят, что живут в центре всего мира, а вокруг их окружают одни бедные и отсталые народы. Китай действительно очень богат: его города большие и многолюдные, а женщины и мужчины там ходят в шелковых разноцветных одеждах. Был в Индии – родине слонов, животных высотой вот с эту юрту. Индия тоже очень богата, женщины там носят на себе много золота, а их рынки ломятся от изобилия разных товаров – туда съезжаются караванщики из множества разных стран. Был в Персии, где скоплены знания отовсюду; в Аравии, где находится центр всего мусульманского мира. Но самая интересная часть света – это находящаяся далеко на западе Европа, где соседствует множество разных народов со своими большими городами, но которые все время воюют друг с другом и поэтому стали непревзойденными воинами. У них большие армии и лучшее в мире оружие, с помощью которого они нападают на другие страны и завоевывают их. Их оружие намного мощнее, чем даже карамультук, который висит здесь. – Дуйшен указал на висящее на стене фитильное ружье Байызбека, и все посмотрели вслед за его рукой.