Я кивнул, и мы зашли внутрь.
Магазинчик был куда больше, чем казался снаружи. Прямо в скале были выбиты многочисленные полочки, заваленные всяким барахлом. В основном, это были украшения, но продавалась тут и посуда, и мебель (которая аккуратно стояла в углу в единой композиции), и одежда, и обувь. В углу магазинчика стояла огромная лестница, уходящая в самый потолок, а стойка продавца наоборот, была невероятно низкой.
Как только мы зашли внутрь, из-за стеллажа донеслось шуршание, и вскоре показался и сам продавец магазина. Это был тот самый карлик, который так настойчиво являлся мне во снах.
– Вам что-нибудь подсказать? – с улыбкой спросил он, глядя на меня и на Еву.
Глава 4. Знаменательное событие
Всё-таки я много раз замечал, что есть что-то во снах особенное. Сны – это искажённое сознание, и порой оно, как в кривом зеркале, отражает реальность, а порой способно отражать её чётко и ясно, без искривлений – неизвестным нам способом. Но ничего из этого не произошло со мной в этот раз.
Я ничего не сказал этому карлику и ничего не сказал Еве о том, что видел его во сне. Просто не придал этому большого значения – подумал, обычное совпадение, догадки моей фантазии. И тут же забыл об этом.
Ева купила в лавке верёвку и тоненький кусочек стекла – очень тонкий. Она положила всё это в карман пальто, которое предусмотрительно надела перед выходом, и мы отправились по городу дальше.
Признаться честно, город был не хуже наземных городов. Помимо вышеупомянутого лабиринта домов и бесконечной череды торговых лавок, тут были и весьма уютные, хорошо освещённые аллеи, величественные здания, уходящие самый свод пещеры, и даже деревья, которые росли прямо в каменном тротуаре. Были даже сады с цветами у тех домов, которые выглядели особенно богато. Всё это живое великолепие отсвечивало слабым светом, и это выглядело просто поразительно.
Мы шли по городу, а домов становилось всё меньше, но зато больше стало деревьев. Они становились более ровными рядами. Они все становились одинаковыми, а фонари теперь были через каждые три дерева. В какой-то момент, чем дальше мы шли, тем бледнее светили деревья, а затем они будто бы пропали – утонули в кромешном мраке. Впереди ничего не было видно и слышно, только темнота и молчание.
Ева достала фонарик и включила его.
– Подержи, – попросила она.
Я взял фонарик и стал светить вперёд. В это время Ева достала стекло, присела на корточки и вытянула руку вперёд. Так она сидела (а я стоял, держа фонарик) минут пятнадцать. Затем Ева шепотом позвала меня:
– Посвети сюда.
Её шепот отозвался гулким эхом где-то впереди. Я послушно подошёл, и мои шаги тоже стали многократно громче. Я почти слышал, как колотится моё сердце – то ли от холода, то ли от страха.
Я подошёл поближе, посветил фонариком на её протянутую руку, в которой было стекло. На его поверхности я увидел капельки конденсата, что для этих мест не новость. Но меня удивил цвет конденсата – он был абсолютно синий.
– Это здесь всегда так? – спросил я.
Ева нахмурилась.
– Примерно неделю уже.
– А из-за чего это происходит? – мои вопросы казались мне наивными и глупыми, но мне было любопытно, поэтому я всё равно их задавал.
Теперь Ева пожала плечами.
– Хотела бы я знать.
Тут неподалёку послышался стук камня о пол пещеры. Мы обернулись, и я направил туда свет от фонаря. Я едва успел заметить какую-то тень, но списал это на воображение.
– Что-нибудь видел? – спросила Ева обеспокоенно.
Я отрицательно замотал головой. Ева прищурилась, глядя на меня.
– Точно, зайка?
Я кивнул. В конце концов, всё это было неточно и непонятно.
Ева развернулась в сторону города.