Кай от возмущения открыл рот.
– Нет… зачем на тот свет? Не в том смысле. Я хотел сказать, что там в подземелье… В галерее номер семь у меня всё отлично получилось! И лестница. И меч. И даже… даже бутылка воды. – Кай смотрел на них торжествующе.
Никто ему не отвечал.
В раздражении, чтобы не раскричаться, он перекинул сползающий рюкзак на другое плечо и, как уже бывало, развернул Мастера Фарбу лицом от стены.
– Говорю вам. У меня получилось! Это спасло мне жизнь, – упрямо добавил он.
Фарба кивнул, вздыхая и соглашаясь. Лиходед чуть склонил голову набок. Насмешливая улыбка превратилась в грустную.
– Сынок, дело в том, что этап тестирования – это способ проверить ваши природные задатки, а не угробить необученцев. Вы должны были догадаться – ничто в этом подземелье не могло причинить вам настоящего вреда…
Кай возмутился ещё больше.
– Да я чуть не умер там! Причём все три раза! Если бы не орден Каргера…
– Нет-нет. Поверь, это всё имитация. Расширенная Реальность. В смысле… иллюзия опасности, ответ на твой дар, – доверительно зашептал Фарба, оглядываясь, будто их могли подслушать. – Доступная тебе физика света срабатывает априорно, без твоего участия. Галерею разработали наши союзники. С вас не спускали глаз. Зная варианты моделей поведения…
– Вот, точно! Там был кто-то. Наблюдал. Я чувствовал. Они подтвердят!
– Арбитраж?
– Не знаю. Они же должны были рассказать?
– Может должны. Может и нет. Они нам не подчиняются. Только информируют о том, что считают…
– Мне плевать на то, кто построил эту вашу Расширенную Реальность, – перебил его Кай, чувствуя, как в горле провернулся колючий ком.
Он уважал этих людей больше других в Академии, он понимал, что они не врут ему и, в общем, не заслужили его грубости.
– Пойми, сынок, это не мы. Галереей №7 управляют совсем другие силы, – Лука Лиходед смотрел на него с нескрываемым огорчением. – А вами – природная программа.
– Да, конечно. Та, что на выживание, помню, и маг – тварь очень хитрая и живучая, так? – он повторил слова Мастера Карфагена.
– Прости, что разрушаю твою уверенность, Кай. Ты, получил очень редкий дар. Мало кто из Магистериума знает, как его развивать. Или хотя бы как его правильно использовать. Поверь, на моём долгом веку я знал только одного достойного светоходца. Ему не было равных ни по мастерству, ни по авторитету, ни по достоинству. И он уже не с нами. Да, Каргер. Но мы принимаем меры для того, чтобы найти для тебя достойного тренера и дать ход твоему таланту. Пока безуспешно, – Лиходед смотрел на Кая уже с жалостью. Это было совсем невыносимо. – А то, что происходило в подземелье, это СРР, Симулятор Расширенной Реальности. Разработанный и созданный древними хранителями техник. В его основе сотни тысяч проверенных протоколов взаимодействия неофитов с препятствиями. И ты испугался. А Симулятор… он так устроен. Он дал тебе то, чему ты хотел бы противостоять.
Кай не хотел верить своим ушам. Голос его осип.
– Проклятье какое-то…
Фарба испугано шикнул на него и потом еле слышно промямлил:
– При должном усердии большинство родовых проклятий могут послужить не хуже, чем дары… – он внезапно сложил руки домиком над своей головой.
Кай посмотрел на него со злобой.
– И многие студенты об этом знали?
Фарба развёл руками.
– Что вы хотите от меня? Чтобы я не пробовал? – зло процедил он.
– Забудь о задуманном, – протараторил Фарба. – Гибель неофита на самоподготовке нам сейчас ни к чему.
Кай уже набрал в лёгкие воздуха для ответа. Но Лиходед остановил его, стиснув плечо ладонью. Кай резко дёрнул локтем, его рука непроизвольно сжалась в кулак – не то сбрасывая пожатие Лиходеда, не то готовясь ударить.
– Ого… спокойнее, парень, – Магистр усмехнулся. – Только на время. Потом, через пару годков, обученный, попробуешь сходить на пяток этажей вверх, потом возьмёшь заданную координатами горизонталь. Потом выйдешь на пространственно-временную точку вектора силы. А там уже и Небесную Твердь испытать можно. Я помогу.
– Я вас понял. Обойдусь.
Кай растолкал обоих профессоров плечами и быстро пошёл по коридору. В глазах и носу защипало от ярости.
За спиной раздалось тихое:
– Думаете, мы его остановили?
– Думаю, только подхлестнули. В конце концов как-то же он должен стать светоходцем…
* * *
Магистр Практик, сложив губы в неописуемую гримасу, смотрел в спину удаляющегося неофита. Его внешнее спокойствие не скрывало кипящего внутри возбуждения. С учётом того, что ни первое, ни второе собеседник видеть не мог. Лишь понимать.
– Но, мы совсем-совсем не помогаем мальчику, – Мастер Фарба решительно покачал головой.
– Ему не нужна поддержка. Ему нужны препятствия, тогда он непременно справится.
– Но Академия… – начал было долговязый собеседник.
– Господин Фарба… Вы не задумывались о том, почему в этом году вообще собрали Магистериум? О причинах? Зачем призвали Посвящённых, запустили Академию в авральном темпе, буквально ничего не объясняя?
– Ну а как же? Материнская....
– Комета, вы скажете? Плевать на комету.
Астроном Фарба тихо ахнул, полуприкрытые глаза его метались, будто он силился, но не мог уйти от безумного горящего взгляда Лиходеда. Тот продолжал.
– Гардаринии нужен светоходец. Триста лет они не рождались на нашей земле. Триста лет наша магическая оборона волочилась за ногами магов других школ. Корпус был. Но он был слаб. Авторитет и лояльность Каргера оставались непревзойдёнными. Но он был один. Ни одного преемника. Ни одного ученика. Уязвимость. Всё вокруг в этой несчастной стране – следствие этой бреши. Сам факт его существования, юного светоходца, был тщательно скрыт. Кем – не ясно до сих пор. Но его способности и не отзывались на сканирование наших «охотников за головами». Его нам передал Велес.
– Велес? Зачем Велес?.. Но мальчик слаб. Слабее Каргера, – почти простонал Мастер Фарба.
– Мальчик – «Чёрный» по классу сертификации, – нетерпеливо перебил его Магистр.
– И вы думаете…
– Я знаю, что сочетание такого Дара и такого класса сертификации ещё не знал мир.
– Эм-мм… он, безусловно, успешен по моей кафедре, но… – Фарба впервые поднял лицо кверху и закашлялся, – на научном совете… последнем… Розмаринов и… Что Острожский не может собрать простейшую Магна Кварту.
Собеседник рассмеялся.
– Розмаринов… Не Острожский не может собрать. Розмаринов не может их разобрать.
– Я не понимаю…
– Всё, что сотворяет и связывает Кристиан Острожский, неразложимо и необратимо. Розмаринов бессилен перед его природой. Потому и ходатайствовал об исключении. Признаюсь, вначале я также был исполнен скепсиса. Отрицательное альбедо – штука мистическая в планетарном масштабе. Физика Чёрных дыр описана лишь теоретически. Но, я попробовал разобраться с жалобами Розмаринова, и мне разбиение его Магна Кварты тоже едва далось.
Фарба снова тихо ахнул, прижав пальцы ко рту. Он уже несколько раз обошёл вокруг невидимой фигуры Магистра, который продолжал:
– Это, естественно, не для разглашения. Я знаю гораздо больше. Но нельзя допустить утечки истинных причин в братские… – Лиходед усмехнулся, – Академии.
Фарба потоптался на месте, ломая пальцы. С усилием он вытолкнул слова:
– Эм-мм… опять я с «но», простите, но синьор Савонарола… он ведь, по вашему определению, призван Магистериумом из «братской» школы. Так сказать…
– Магистр. Он Магистр. Мы не должны приглядывать друг за другом. Это не та брешь.
– Ага! Вы уже догадываетесь о существовании некоей бреши? Значит… Савонарола…
Магистр посмотрел на Фарбу строгим взглядом.
– Я прошу меня простить. Мы могли бы поболтать как-нибудь у вас. Конфиденциально… С глазу на глаз. Нам не на кого положиться. Вы да я. Мне не трудно подскочить к Обсерватории, как-нибудь вечерком. Сейчас вынужден откланяться. Встреча с коллегами из Геодезического общества.
Фарба потёр шишку на лбу, в след уходящему Магистру донеслось:
– Вы да я… конфиденциально. Вы да я. Вы да я. Вы да я. Вы да…
Но неописуемая фигура Магистра Практик уже достигла конца коридора.
На лице его светилась ухмылка. Которую никто не смог бы описать.
Зиккураторий
Соломея Медвяна сдержала слово, и в ближайший четверг после занятий на выходе из БФА их встретил господин Розмаринов. Он перенаправил поток неофитов в уже знакомый читальный зал философского факультета.
Шестигранный значок с буквой «Ф» продолжал работать поводырём, но и без него Кай дорогу помнил. Как же… именно там Магистр Савонарола провёл своё первое занятие по Тератургиме слова, именно там Стево Шабашов, тот огромный парень-певец, неудачно пошутил, опрокинув на свою голову купель человеколюбия Магистра.
В этот раз шестигранный значок так же успешно сопроводил неофитов до дверей читального зала, но занять места не позволил. Он, будто толкая в спину, провёл группу через многочисленные стеллажи книгохранилища, остановил перед каталогом с буквой «З» и потух. В образовавшейся толчее студенты озадаченно таращились на ряды трудов авторов Забабахина, Завойского, Займана, Захарчени и Зацепина. Так же ни о чём не говорили им Зеебек и Зееман, Зейтц и Зелени, как и Зельдович с Зидентопфом. Народ всё прибывал, толпа уплотнялась, несколько клаустрофобов с ангинофобами взмолились выпустить их на волю, и некоторые начали отступать, как вдруг староста заметила на боковой стенке неброскую шестигранную эмблему с буквой «Ф».
Нажатие на эту кнопку бесшумно открыло невидимый отсек за стеллажом, и перенаправило владельцев значков в неведомый «Зиккураторий». Ручеёк студентов пересёк тайный порог. Настороженно переглядываясь, неофиты рассеялись по огромному старинному залу.
Это помещение тоже можно было назвать библиотекой. Но с первого взгляда становилось понятно, что это нечто большее…
Во-первых, размеры… Кай подумал, что за длинными столами и лавками могли бы устроить пиршество человек пятьсот фотоников, если бы столько набралось в Университете. И никому бы не было тесно. Но чудесное видение рассеялось на мысли о том, что в библиотеку их приводила необходимость повозиться с книгами, и чаще всего ради эссе по Тератургиме слова, а всё, что напоминало о существовании Магистра Савонаролы, отбивало желание как пить, так и есть.
Во-вторых, стена, смежная с библиотекой Филфака, через которую значок проводил их в Зиккураторий, была уставлена стеллажами. Ряды книг уходили туда, куда уходить не могли – в стену с дверью, которая закрылась за спиной последнего. Но глаз подтверждал… около тридцати метров стеллажей были заполнены томами разной величины и старины.
Почти сразу появилась Соломея Медвяна, она, в отличие от её привычной манеры появляться из фиолетового сияния в любом месте Академии, в Зиккураторий вошла через дверь. За ней появился господин Розмаринов.
Магистр, попросив всех рассаживаться, отчего-то медлила.
Друзья заняли столы у стены в первом ряду. Кай оглянулся, по лицам сокурсников читалось – не один дед Егор был возбуждён перспективой участия в конкурсе, Кай снова забыл его название. Всю предыдущую неделю студенты только и говорили о предстоящей встрече с организаторами. Даже сейчас группа девушек осаждала господина Розмаринова с просьбами поделиться секретами о конкурсных правилах. Волны впечатлительных особ как прибоем окружали его маленькую фигурку в чёрном халате с журналом под мышкой.
Розмаринов был неузнаваем – очень оживлённо вступал в беседу, произносил много значимых фраз, гипнотизируя некоторых совсем слабых волей, и при этом ровно ничего полезного не сообщал. Он многозначительно постукивал себя по подбородку, обволакивал туманными намёками и острил. Всё это – с улыбкой рыцаря Круглого стола клана Бельмондо.
Наблюдая за ним, Кай перехватил недовольный взгляд Соломеи. Та хмуро наблюдала за сценой, но не вмешивалась.
Наконец дверь скрипнула, и все заметили появление нового гостя. К ним присоединился мужчина в добротном костюме с голубым галстуком. Отличала его необычайная худоба и длинные рыжие усы. Гладко зачёсанные на висках волосы были полностью седыми.
Магистр Соломея шагнула вперёд, перед ней выросла высокая деревянная кафедра.
– Итак, конкурс! – неофиты притихли. – Сразу поясню – в этой традиции я лишь сторонний наблюдатель. В курс дела вас введёт глубокоуважаемый представитель Арбитража. Будьте внимательны, задавайте вопросы.
Мужчина кивнул и сменил Магистра Соломею у кафедры. Тумба немного добавила в высоту для его удобства.
– Приветствую вас, молодые люди. Мы знакомы заочно. На тестировании я и команда моих ассистентов проводили оценку вашего дара. Звать меня Иван Иванович Вусатый, я Арбитр Состояний.
Иван Иванович Вусатый умолк. Он разгладил усы, затем пошевелил пальцами над поверхностью деревянной кафедры. Перед ним вырос высокий стакан с водой. Маг протянул руку и осушил его. Стакан не исчез. Его снова наполнила вода.
– Каждую каденцию среди студентов Академий Золотой Лестницы проводится конкурс на лучший Любомудрый эксперимент, – он окинул взглядом зал и продолжил. – Открытие его привязано к определённому моменту, решению Зиккуратория. Зиккураторий – хранитель знаний и тайн – принимает вас в тот момент, когда считает готовыми. С этого момента и Патроном начинает с вами работать.
Кай посмотрел назад. Большинство студентов пребывали в тревожном волнении. Каждый украдкой оглянулся удостовериться, так ли точно, как и он сам, все остальные не поняли слова незнакомого мага. Несколько секунд тишины были сметены тихим гулом.
Арбитр Состояний какое-то время прислушивался и кивал с довольным видом, а затем вскинул длинные руки, призывая всех к тишине.
Неофиты напряжённо умолкли, переглядываясь и не издавая ни звука.
Рыжеусый повернулся к Соломее с вопросительным видом.
Она кивнула, и в следующий момент справа от кафедры их глазам открылось удивительное устройство. Главным его элементом было колесо, напоминающее мельничное, по окружности – сотня лопаток. Вся конструкция крепилась к бронзовой тумбе, в центре колеса помещалась экранная линза как у прадедушки современного телевизора. Под экраном размещалась наборная панель и ящик с литерами как в типографии.
– Знакомьтесь, Патроном, – Соломея указала рукой на линзу в центре. – Надеюсь, вы завяжете с ним дружбу. С его помощью можно дотянуться до самых редких и старинных книг, рукописных свитков и даже глиняных и берестяных табличек. При должном старании в фондах Зиккуратория можно отыскать светосканы древнейших утраченных источников, письменные свидетельства, слепки человеческой памяти, и я не проверяла лично, но… – Соломея улыбнулась, – поговаривают, некоторым удалось копнуть аж до изумрудных скрижалей.
Муза Павловна сложила ладони под подбородком. Хорунжий зевнул. Карна как-то по-особому изучала фигуру Арбитра Состояний. Дед, совершенно не замечая, открыл рот. Кай прислушался. Откуда-то совсем изнутри дедовой головы доносился едва различимый счастливый стон. Голова покачивалась из стороны в сторону, как бывает у людей, не готовых верить своему счастью.
Рыжеусый маг снова перехватил инициативу.
– Что же такое Любомудрый эксперимент? Это магоинженерная опытно-конструкторская работа студента. МИОКР. Заключается в создании магического артефакта по вашему выбору. Его результат, с момента рождения идеи и до воплощения, зависит только от вас. Финансирование наше. Требования просты: артефакт должен быть утилитарным, принцип действия укладываться в законы магоинженерии и должен работать в чужих руках. Победителей, четверых, изберёт мой Арбитраж.