– По-моему, Клэр – это самая симпатичная, – ответил Люк. – Мэгс – мрачная, таинственная. Бен – это тот, который до сих пор не дает мне поработать над его гардеробом.
– Без обид, но на тебе футболка с рожками мороженого, – сказал Бен.
Люк изобразил возмущение. Брианна, сидевшая теперь слева от него, притворилась, что облизывает рожок с мороженым. Все погрузились в обсуждение новой рассадки.
– Девчонки, вы теперь что – лучшие подружки навсегда? – спросила Брианна у Клэр и Сороки. – Уже купили себе браслетики-талисманы?
– Ага, – ответила Клэр, – а как же.
– Очень мило, – сказала Брианна. – Ладно, Мэгс, я прощаю тебя за то, что ты больше не хочешь сидеть рядом со мной. Если ты, как и раньше, будешь отдавать мне остатки ланча, то я совершенно не против.
– Договорились, – ответила Сорока, – но только Клэр не попросит. Это входит в договор о браслетах‐талисманах.
Все засмеялись, кроме Люка, который застыл в притворном шоке.
– Кажется… – сказал он, делая паузу для драматического эффекта, – Мэгс, кажется, я первый раз услышал, как ты шутишь.
Сорока улыбнулась:
– Я тренировалась перед зеркалом.
Вскоре после этого тему вечеринки Брэндона Фиппа снова подняли из мертвых, чтобы четко обозначить тех, кто хотел пойти, а кто – нет. Противники: Брианна и Сорока. Сторонники: Клэр, Люк и, как ни странно, Бен.
– Не знаю, я люблю вечеринки, – объяснил Бен, открывая обед и видя перед собой палочки сельдерея вместо моркови. На секунду он нахмурился, но потом откусил половинку одной. – Вечеринки – это весело.
– Превосходно подмечено, – сказала Брианна. – Это вообще все меняет. Вечеринки – это весело. Кто-нибудь записывает?
– Там будет весело, – настаивала Клэр. – Можно взять машину моей мамы, мы все туда поместимся.
– Никого не заставляют идти против воли, – добавил Бен, быстро взглянув на Сороку.
– Ой, спасибо, Бен, что вступился за нас, – сказала Брианна, закатывая глаза.
Клэр наклонилась к Сороке, пока остальные за столом продолжили обсуждение.
– Я не хочу на тебя давить, – прошептала она, – но много думала и считаю, что тебе стоит пойти. Просто чтобы показать Эллисон: тебе плевать на ее болтовню, понимаешь? Она хочет, чтобы ты сидела дома вся такая несчастная. Именно поэтому надо сделать наоборот.
– Конечно… Может быть, – сказала Сорока. В теории это была хорошая идея, но на деле она не купилась. Здесь не будет победителей. Придет Сорока на вечеринку или нет – Эллисон выиграла полгода назад.
Клэр отстранилась, чтобы продолжить спор с Брианной, и к ней наклонился Бен.
– Не позволяй Клэр давить на тебя. – Мы можем заняться чем-нибудь другим этим вечером. Если хочешь.
– Например? – спросила Сорока.
– Например, пойти… в кино.
Сорока попыталась вспомнить последний фильм, на который ходила в кинотеатр, но не смогла. Когда Эрин было шестнадцать, а Сороке – десять, они вместе ходили в кино. Намного позже Сорока узнала, что Эрин за это платили. Что-то вроде работы няни. Сестра сидела рядом с ней на новых мультфильмах и все время с кем-то переписывалась. Сорока казалась себе очень взрослой, когда ехала в машине с Эрин, и не особо возражала, если сестра отказывалась взять ее за руку, купить попкорн или взглянуть на мультик. Иногда Эрин уходила на середине сеанса и возвращалась во время титров, от нее пахло сигаретами и чем-то горьким – потом Сорока поняла, что это был одеколон парня сестры.
– Что думаешь? – спросил Бен.
Сорока изо всех сил пыталась вернуться в настоящее. Она видела перед собой лишь свет мобильного телефона Эрин в темном кинотеатре, запах ее парня и попкорна с маслом, ощущение тупой боли, когда девочку бросали одну в зале, и десятки мультиков, которые Эрин никогда не интересовали.
– Хорошее предложение, – наконец выдавила она, надеясь, что не запоздала с ответом и что он прозвучал искренне. Потому что предложение действительно было хорошим.
– Ладно, отлично! – сказал Бен. – Откажемся от вечеринки в пользу кино.
– Простите, в пользу чего? – спросила Клэр, перегнувшись через Сороку и глядя на Бена свысока.
– Мы просто рассматриваем другие варианты, – сказал Бен.
– Тогда рассмотри вариант пойти на вечеринку или еще лучше – вариант найти новую лучшую подругу, – парировала Клэр.
Сорока подумала, что Клэр, наверное, шутит, но она всегда плохо читала людей, и ей не хотелось, чтобы Бен и Клэр из-за нее ссорились. Не успев как следует обдумать эту мысль, она сказала:
– Клэр, мы ненадолго придем на вечеринку, а потом пойдем в кино.
Клэр прищурилась:
– Мне нужен по крайней мере час на вечеринке.
– По рукам, – сказала Сорока.
Клэр перевела взгляд на Бена.
– Договорились, – согласился он, улыбаясь.
– Отлично, – ответила Клэр, – я ненавижу вас обоих, но ладно.
* * *
Сорока провела субботнее утро на матрасе-пицце, перед этим оттерев наконец рвоту матери с ковра родительской спальни и бросив испачканную желчью одежду в стиральную машину с остатками пятновыводителя, которые нашлись дома.
Звонили из больницы, сказали, что Энн-Мэри выпишут в понедельник.
Сорока старалась не смотреть на садовый сарай. Свет не горел, но в животе оставалось странное ощущение. Будто она не могла что-то вспомнить.
Около одиннадцати она зашла в продуктовый магазин, чтобы закинуть деньги на телефон и купить коробку дешевого стирального порошка.
На парковке Сорока написала сообщение Бену:
Увидимся в час!
Хорошо!
Вернувшись домой, она положила в стиральную машину еще одну стопку одежды и вынесла книги об Амелии Эрхарт на задний двор. У нее оставалось чуть больше часа, чтобы просмотреть их перед встречей с Беном. Сорока села на край бассейна и свесила ноги в воду, которая уже не была зеленой, но еще воняла хлоркой, отчего ей стало спокойно и радостно.
Бассейн был обычным. И задний двор был обычным. Все было обычным, даже садовый сарай с выключенным светом и запертой дверью.
В библиотеку Сорока пришла рано и решила подождать на скамейке перед входом, потому что погода была хорошая и ей не хотелось пропустить Бена, который ровно в час приехал на светло-синем велосипеде.
Примечания
1
Magpie (англ.) – «сорока».