– Жавидофать мош-жно мнохому, – с набитой пастью прошамкала Нюка. Она потянулась к кувшину молока, плеснула себе в блюдечко и напившись продолжила поучения. – Порой достаточно пустяка для зарождения зависти, перетекающей в лютую ненависть. Вот ты молод, здоров, недурён собой. У тебя есть шанс чего-то добиться. Чем не повод для зависти старого, не нужного никому неудачника, у которого впереди только дно бутылки?
Я неопределённо пожал плечами. Нюка, вроде, дала повод для гордости, а мне не радостно. Вообще никак.
– Слушай, хорош умничать. Давай деньги отрабатывать, – поторопил я её.
И потянулась долгая жуткая ночь. Я старательно обошел гостиницу, устанавливая сигнальные заклинания на окнах и дверях. Потом зажег несколько светляков, подвесил их над столом и принялся читать какую-то книженцию, обнаруженную на кухне под вешалкой поваров. Текст не оседал у меня в памяти, но сейчас сойдёт любое занятие – лишь бы отвлечься от мрачных мыслей.
Чёрные тени вяло толкались по углам общего зала, словно овцы перед дверями загона. От матери–тьмы их отделяли стены, довольно прочные на вид. Но уж если красхи с лёгкостью рвали на части магов, что им кирпичи?
«Брось, Ванитар, – утешал я себя, – красхи сейчас всего лишь люди из плоти и крови. Наверняка, даже чародейству не обученые как следует. Это не маги-землеройки, способные усилием воли обращать камень в пыль. Интересно, если Аганьер красх, отчего он испугался меня? И стыдился? Разве порождениям бездны доступны подобные чувства?»
Темнота скреблась и мяукала приблудным котёнком под окном, сулила россыпи звёзд, возила по стеклу ветвями плакучей ивы, продрогшей от сырого озёрного ветра. Ночь по-старушечьи ныла и сиротливо жаловалась скрипящей калиткой дома напротив. В нём полукругом света теплилось верхнее окно, точно болотный огонёк над трясиной.
Тихо ругаясь про себя, я пустился в обход гостиницы. А где-то красхи готовили вылазку, выбирали жертву. Только не к нам, ребятушки. Катитесь куда-нибудь подальше. Мы невкусные, ядовитые, как пауки-жабодёры…
После полуночи завыла собака. Лично убил бы её, с-с-собаку! Зловеще тикали часы, отмеряя время. Слишком медленно. Не уснула ли на чердаке Нюка? В случае чего она должна подать сигнал.
И только когда предрассветные сумерки сменились мутным рассветом, а из своей комнаты в обществе растрёпанной молоденькой служаночки выкатился Сервено, я позволил себе подняться наверх и немного поспать.
Через пару часов я был жестоко разбужен, наскоро накормлен и выпровожен на улицу своей крылатой мучительницей. Нетвёрдой походкой я шагал по мощёным улицам Нитереса, присматриваясь, прислушиваясь, стараясь поймать любое дуновение творящихся тут чар.
Как же тут безрадостно! Я вдруг представил стены Нитереса, разукрашенные весёлыми рисунками, узорами, как это сделали власти в Каринанде – пустили художников, и те расписали в разных стилях все дороги и дома.
Свернёшь на улицу – и попадаешь, к примеру, в лес. Шелестят с фасадов листья невиданных деревьев, скалятся из-за кустов волки, неслышно крадутся тигры, грациозно пританцовывает хрупкая косуля. Свернёшь на другую – и вот ты паришь в воздухе среди облаков и птиц. А внизу на мостовой вместо привычной брусчатки виднеются квадратики пашен, вьются пыльные дороги, сплетаясь в узор, словно линии на человеческой руке, текут реки, высятся игрушечные города. И страшно поначалу ступить. Кажется, стоишь на вершине горы, а внизу под тобой целый мир – аж дыхание перехватывает.
Добавьте к искусству художников толику оживляющей иллюзии, и вам не захочется покидать Каринанду, где за пару часов прогулки по городу возможно совершить кругосветное путешествие. А ведь город в сущности никакой. Ни архитектуры, ни производства, ни магических школ. Но народ едет со всего Шеехра поглазеть на невидаль, сувениры по сумасшедшим ценам сметает. Чем не повод подражания для Нитереса? Хотя, я размечтался некстати.
Кривоватая улица спускалась к озеру, где командовала своей мальчишеской армией Нюка. Интересно, что она разузнала?
– Ванитар, плохо дело, – призналась она, поглядывая на выжидающих в сторонке ребят. Интересно им, прислушиваются, смотрят во все глаза. Ну да, я же «знаменитый Охотник». Сам бы себе позавидовал, будь ситуация иной.
– Что плохо?
– Аганьер оклемался. Ещё вчера вечером к нему приезжал князь. После княжеского визита лекаря выводили на улицу подышать. Сегодня с рассветом прибыли мастера ремонтировать разнесённую тобой приёмную. Говорят, после полудня он вновь приём начнёт, – хрипло прошипела Нюка.
– Так он не красх? – расстроился я.
– Напротив. Судя по числу жертв, этой ночью пятеро на охоту выходило, – Нюка спрыгнула с берёзы
– Не знаю, – честно призналась Нюка, – Нам нужно перевести все их удары на себя. Для этого… – она призадумалась. – С твоей-то приметной шевелюрой и физиономией много дел не наделаешь…
Я выругался и, прикрыв лицо руками, резко нажал на свой длинный нос, словно расплющивая его, помассировал брови, отчего они стали казаться менее изогнутыми и тонкими, а щеки, наоборот, увеличил. Волосы тоже временно поменяли цвет на угольно-чёрный.
– Неплохо, – оценила моя помощница. – Но первоначально было куда более симпатично.
Женщина, она и есть женщина, даже если горгулья! Ребята в стороне зашептались. Нюка вразвалочку направилась к ним.
– Тихо, я сегодня не в духе! – прострекотала Нюка, недовольно покосившись на попытавшегося её погладить мальчишку. Тот тут же спрятал руки за спину и отвёл глаза. Остальные смотрели на диковинное для них создание с восторгом, словно на божество. Ну да, что они, бедные, видели в своей жизни, кроме озера, леса и города, большую часть года укутанного туманом?
– А знаешь, кто сообщил князю о случившемся с Аганьером? – не оборачиваясь, спросила Нюка. – Могильщик. Я поначалу его в серьёз не приняла.
– Что делать будем? – беспомощно спросил я.
– Не знаю. Пошли для начала к княжескому дому. Посмотрим, можно ли туда пробраться. Интересно мне, что за человек, этот князь.
– А мой отец у князя экипажи чинит! Он чародей! – вдруг выпалил самый маленький из мальчишек, лет девяти-десяти отроду, светловолосенький, с поцарапанным носом и без переднего верхнего зуба.
– Это дело! – воскликнул я. – Проведёшь?
– Не задаром, – набрался наглости этот малявка.
– Да из тебя купец выйдет! – усмехнулся я. – И сколько хочешь?
– Покататься на ней! – выпалил мальчишка, и тут же спрятался за спины более высоких, потому что Нюка зашипела на наглеца.
– Учти, Ванитар. Ты мой должник! – прострекотала горгулья, и уже малолетнему наглецу заявила. – Завтра утром покатаю. Если ночью нас никто не разорвёт в клочья. Так что остальные могут продолжать следить за домом и городом, а ты, сын чародея, пойдёшь с нами.
– Кто там ещё приходил к лекарю? – спросил я Нюку по дороге.
– Пара посетителей за лечением. Наши помощники записали их адреса. Вернёмся, проверим каждого.
– А твой Ланвис по-прежнему в самозаточении сидит? – спросил я, зная ответ.
– Не понимаю я его, – пробурчала Нюка. – То ему помощь требуется, то прячется. Кстати, свои чары он ни разу после битвы с красхом не применял. Мне это кажется странным.
Как же, не просто кажется. Второй маг умирает боится, что его отыщут по его же магии. Вот и прячется от всех. Что если красхов вызывали только для того, чтобы его убить? Тогда кто? Ответов я не находил.
Князь жил на самом берегу озера в доме из бурого кирпича. Но, в отличие от остальных строений, его жилище до третьего этажа покрывала выцветшая синяя краска. И те же слепые матовые стёкла, что и у Аганьера! Может, мне зачаровать всех, живущих в таких домах? Это, ведь, уже знак. Я поделился своими соображениями с горгульей.
– Глупости! У местных богатеев мода сейчас такая, – разочаровала она меня. – Ты в другую часть города сходи. Там каждый третий дом «слепой».
Тем временем наш малыш важно вышагивал впереди. Из-за плотного шерстяного свитера и таких же штанов он казался пушистым зверьком, по неопытности выбравшимся из леса. Этот зверёк смело миновал деревянный невысокий забор, под которым дремала кудлатая чёрная собака, и привёл к длинному приземистому кирпичному строению с распахнутыми воротами, возле которых стояли два красных пузатых экипажа на пять и семь мест. Прежде чем мы успели предупредить малявку, тот заорал.
– Папа! Папа! Тут князя хотят видеть!
Выругавшись про себя, я схватил крикуна за плечо.
– Тише! – цыкнул я.
Но было поздно. Из разинутой пасти ворот появились трое. Ещё несколько любопытных физиономий выглянуло из-за забора.
– Зачем тебе князь? – спросил один из вышедших людей, оказавшихся отцом мальчика. Наш малолетний проводник уже подбежал к нему.
Ну и глупо же я сейчас выглядел! Надо было выкручиваться.
– Э-э-э, – протянул я, окончательно растерявшись, потому что из-за спины княжеского чародея выглянул могильщик. Запоздало вспомнив, что я изменил внешность, я принялся вдохновенно врать – Я один из купцов, прибывших в Нитерес на днях. Сами знаете, тут у вас нехорошие дела творятся, и дорогу завалило. Мы проклинателя и чародея наняли, что караван охраняли. А они, паршивцы, пьяницы и трусы, покарай их Всевеликий! Вот подумал я и решил другого чародея нанять, из местных…
– А причём тут князь? – громко спросил ещё один.
– Почтенный, я, знаете ли, шел к Аганьеру. Но услышал, тому нездоровится. И вот я задал себе вопрос: а где ещё в вашем чудесном городе может быть чародей? И догадался – непременно на службе у князя.
– А сын мой причём? – спросил отец нашего проводника.
– Я их привёл! А она меня за это покатает! – гордо заявил маленький предатель, указывая на пристроившуюся на фонаре Нюку.
– Марш домой! О твоём поведении поговорим вечером, – спохватился отец. – А ты, чужеземец, забирай свою тварь и уходи отсюда. Нет здесь для тебя чародеев! Нет!
– Папа, она меня не покатает! – захлюпал носом мальчик, пока не получил подзатыльник.
Делать было нечего, мы вынуждены были уйти.
– Если сумею тебя освободить от чар, пойдёшь со мной через горы? – предложил я Нюке, едва мы отошли подальше от княжеского дома. – Дорогу поможешь разведать.
– Я не собираюсь бежать, Ванитар. И тебе не советую! – зашипела горгулья. – Непогода приближается. Дождь. Я чую. Ещё хуже может быть.
– Что уж тут хуже! – я вздохнул. Какая же паршивая история затянула меня в своё болото!
– Вот что, пошли проверим, кто ещё у Аганьера был, а потом определимся что делать, – решила за меня горгулья.
Проверяли мы до полудня, потом сходили на место вызова глубинных тварей. Ничего. Слабая энергия от погашенной магической фигуры, вытоптанная трава. Вот и всё.
Убегавшись за горгульей, я взял перерыв, дополз до «Счастливой подковы» пообедать за купеческий счёт и столкнулся со всеми купцами сразу. Галдя и ругаясь, размахивая руками, они столпились у дверей.
– Почтенные, я сам не знаю, что делать! – причитал Сервено, отступая от темпераментного южанина.
– Ты говорил, у тебя самое спокойное место в городе, заговорённое на удачу лучшими магами. А теперь выясняется, что неведомые твари могут безнаказанно пробираться и резать наших людей!
– Почтенные, я за Одноглазого не в ответе! – Сервено нащупал спиной дверь и с облегчением юркнул в полумрак собственных владений.
Южанин зло пнул ногами дверной косяк, развернулся к товарищам по несчастью. И заметил меня.
– А, рыжий чародейчик! Ты хвалился, что убережешь нас. Посмотри, что в экипажном дворе творится. Посмотри-посмотри, а потом попробуй повторить вчерашнее бахвальство, будто тебе призраков одолеть, как в кусты сходить!
Я вздохнул поглубже и пошел к расположенному чуть в стороне от гостиницы крытому двору, где дожидались хозяев купеческие экипажи. Смерть я ощутил ещё не ступив в тень навеса. Вязко тяжелое чувство на миг заставило все мышцы сжаться.
– Дальше, дальше иди, хвастун! – командовал следовавший попятам южанин. – Точнёхонько час назад обнаружили.
Всевеликий! За что такое с ними сделали? Мне хватило одного взгляда на разорванные пополам тела троих помощников южанина, чтобы понять – тут побывал красх. Причём, при свете дня, ибо я встречал убитых на рассвете, когда поднимался к себе после бессонной ночи.
Ощущение незащищённости и страха дохнуло холодом в спину. До сего дня чудовища орудовали в нижней части города…
– Что скажешь? – обвинительным тоном, точно это я растерзал несчастных, продолжал своё наступление сине-малиновый. – Одноглазого в округе замечаешь?
– Я говорил, что это не он, – нетвёрдым голосом промямлил я. – Тут действовали одержимые духами.
– Да ну? И отчего же тогда нашего проклинателя целого и невредимого притащили поутру пьяненького в хлам? – окрысился южанин.
– Полагаю, вы спросите у него самого, когда он проспится! – разозлился я. – Я предлагал вам посильную помощь. Вы подняли меня на смех с подачи вашего всемогущего пропойцы. Теперь не жалуйтесь!
– Чародей, – оттолкнул южанина Беранель. – не надо пустого бахвальства. Давай так, защитишь нас от убийц, получишь тройное вознаграждение.
Я оперся спиной о купол экипажа и перевёл дух. Так, теперь не продешевить, да простит Всевеликий мою скаредность. Наставления Нюки не пролетели мимо ушей.
– Мало, – дивясь собственной наглости, ответил я.
– Хорошо, – не стал возражать Беранель. – Мы нанимаем тебя. И если живыми отсюда выберемся, обещаем заплатить. Каждый, – он обернулся к восьмерым остальным купцам.
– Помоги, рыжий! – плаксиво взмолился подкравшийся сзади жрец. Я аж вздрогнул.
– Почему вы ему поверили? – зашумел южанин. – Врёт ведь! Сам слышал, как он на бедность жаловался! Обчистит нас…
– Тихо! – Беранель не повысил голоса, но собравшиеся поспорить с предводителем каравана послушно захлопнули клювы. – Каждый заплатит тебе по десять золотых в случае, если защитишь нас от гибели в этом городе и без препятствий выведешь на леттский тракт.
Я сглотнул слюну и кивнул. То, что обещал Беранель для меня стоило любого риска. Я и мечтать не мог, чтобы погасить заметную часть долга! Главное показать кредиторам, что я способен заработать, а там глядишь, и удастся вымолить отсрочку!
– Хорошо, – не узнавая своего голоса, объявил я. – Я, Ванитар Гарес, принимаю условия и обещаю сделать всё возможное для сохранения наших жизней.
Сине-малиновый сочувственно посмотрел на меня и покачал головой. Мол, ничего у тебя, парень, не выйдет, закатай губу.
Обедать расхотелось, но я заставил себя проглотить тарелку супа. Силы мне сегодня понадобятся. Хотя бы для того, чтобы не согнуться под грузом ответственности.
Я не знал, в какую сторону бежать, чтобы нащупать ниточку подозрений и улик. Заклинанием повторял про себя: город, землетрясение, красхи, старый маг… Что дальше в цепочке, я предположить не мог. Как и понять, чего стыдился Аганьер. Казалось – получится выяснить причину стыда, и загадка будет разгадана.
Учитель, как мне не хватает твоей подсказки! Ещё два года назад я всецело доверял тебе, сверял каждый шаг с твоим мнением, пока ты однажды не решил, что я достаточно знаю для взрослой жизни и вытолкнул меня из гнезда в свободный полёт. А я так и не полетел. Теперь лежу на земле с переломанными крыльями.
Учитель… Орлиный профиль, соломенного цвета волосы до плеч, выразительные серые глазищи, зачаровавшие мою мать и заставившие её следовать за ним на далёкие острова… Вы так далеко, что даже весточка в те края идёт больше десятка дней.
Я задумался, проморгал приближение южанина. Он подсел ко мне, хлопнул ладонью по плечу и принялся допытываться: