Её одинокое чаепитие прервал звук поворачивающегося в замке ключа. Дверь открылась и последовала пауза. Потом Макс выглянул из коридора и обнаружил фигуру Маринки в красном платье. Обычно невозмутимое выражение лица сменилось удивлением, а следом смущённой радостью. Маринка давно его таким не видела. Она слезла с табурета и пошла к нему, слыша, как он снимает ботинки и засовывает ноги в тапочки.
В этот момент он повернулся, всё ещё смущённо улыбаясь, засунул руку в карман и пробормотал:
– Я не ожидал, что ты будешь в этом платье, но вот, мне кажется, они подойдут к нему!
Он протянул Марине свою огромную ладонь, с которой свисали длинные жемчужные бусы!
Глава 4
Марина не осталась ночевать у Макса. После ужина она убрала со стола и заявила, что ей надо домой.
Сказать, что он был удивлён, это ничего не сказать. Привыкший не показывать свои эмоции, Макс невольно выдал целую гамму чувств, которую Марина ощутила, как волну, качнувшую и без того хлипкую лодочку их отношений. Предупредив его назревающее возмущение, она наклонилась к нему, сидящему в кресле, нежно поцеловала в губы и мягко произнесла:
– Не надо меня отвозить, время детское, сама доберусь. Отдыхай.
Она была уверена, что он и не собирался её отвозить. Но сказала нарочно именно так, чтобы перехватить контроль над ситуацией. Макс виртуозно владел искусством манипулирования другими людьми. За время тесного общения с ним, Марина освоила несколько обезоруживающих приемов, позволяющих ей балансировать в их странных отношениях, не превращаясь в жертву абьюза. Это были очень странные отношения. Марина прекрасно это понимала. Она понимала, что ходит с Максом по грани. Но ей это нравилось. Несмотря на периодические паузы, она снова и снова шла с ним на сближение. Это было похоже на то, как дрессировщик входит в клетку к тиграм. Приходилось постоянно быть начеку. Отношения с Максом были для неё источником адреналина, Марина вполне отдавала себе в этом отчёт. Это осознание делало адреналиновую иглу, на которую Макс пытался её подсадить, не такой болезненной, но не менее волнующей. И не менее опасной.
Взяв сумочку, в прихожей немного замешкалась, обуваясь. Вспомнила про пакет с кофе, разулась, вернулась за ним на кухню. Снова прошла в коридор, бросив взгляд через открытую дверь в комнату. Макс даже не повернулся, так и остался сидеть в кресле, не вышел её проводить, не поднялся, чтобы закрыть за ней дверь.
– Пока, милый! – громко сказала Марина, чтобы обозначить, что уходит. Накинула, не застëгивая, пальто, и не дожидаясь ответа, вышла за дверь. По лестнице она спускалась со смешанными чувствами. С одной стороны она понимала, что в очередной раз не оправдала ожиданий Макса. Он хотел, чтобы она осталась, но сказать об этом ему мешала ложная гордость или что-то ещё. С другой стороны, Марина была рада, что он не попросил её остаться, иначе ей было бы трудно ему отказать. Но он и не попросил бы, это было предсказуемо. Она уже достаточно хорошо его знала.
Нет, Марина поступила так не для того, чтобы позлить Макса. Ей действительно очень хотелось домой, чтобы принять ванну. У Макса был только душ, тут они сильно расходились во вкусах. Нужно было приготовить чистый рабочий костюм, волосы подкрасить, может быть, и просто побыть одной, чтобы осмыслить происходящее. А происходило что-то не укладывающееся в голове.
Пропиликал домофон и Марина, толкнув тяжёлую дверь, снова вывалилась из сумрака подъезда на улицу, освящённую мягким светом низко висящего над горизонтом закатного солнца. Повернув налево в сторону остановки маршруток, Марина легким шагом вышла на тот самый перекресток, на который смотрел тот, кто курил ночью на балконе. Она вспомнила о том, что видела ночью, уже шагнув одной ногой с тротуара. Внезапно странный шум пронесся у неё в голове. То ли стоны, то ли шорохи, то ли завывание ветра. Но ветра не было. Вечерний воздух был неподвижен и тих. Марина невольно остановилась, поворачиваясь и медленно оглядываясь по сторонам. У неё возникло странное чувство, словно за ней кто-то пристально наблюдает. Улица была довольно пустынна, вдалеке у соседнего дома на скамейке сидели две женщины пенсионного возраста, но они были поглощены беседой друг с другом. Голоса беседующих пенсионерок перекрывал детский гомон, так как на детской площадке с криками играли в мяч несколько мальчишек. Поблизости не было ни пешеходов, ни машин. Марина стояла на перекрёстке совершенно одна и растерянно озиралась. Машинально она оглянулась назад и посмотрела вверх на балкон Макса. Балкон был пуст. Марине внезапно стало холодно. Поëживаясь, она застегнула пальто и торопливо зашагала в сторону остановки. На удивление быстро подъехавшая маршрутка моментально домчала её до дома.
Войдя к себе в квартиру, Марина с облегчением вдохнула привычный запах собственного жилища! Дома.
Это был, можно сказать, её родительский дом, квартира, в которой она жила с мамой до замужества. И после развода снова вернулась в неё, хоть и не сразу. Муж великодушно оставил ей ту квартиру, в которой они прожили вместе свой единственный год брака. Продавать совместно купленную в ипотеку однушку, находящуюся в престижном районе, им обоим показалось крайне нелогичным. Ему было, куда уйти. А Марина на тот момент совсем не хотела возвращаться к матери, из-под давящего, назойливого контроля которой вырвалась именно ценой своего скоропалительного замужества. Муж, будучи по сути своей неплохим человеком, повёл себя очень великодушно, уступив Маринке жилплощадь, и все эти годы исправно выплачивал свою долю ипотеки. А эта квартира досталась Марине, как единственной дочери, по праву наследства, когда четыре года назад мама внезапно умерла.
Почему то первым делом захотелось полить цветы. «Соскучились, мои хорошие!» – приговаривала Марина, поливая каждый горшок, с умилением оглядывая нежные листики и бутоны. У матери не было цветов. Если и заводились, то жили недолго. А Маринка развела себе целую оранжерею.
Переезд сюда поначалу дался ей тяжело. Морально тяжело. Всё в квартире напоминало о матери и её тяжелом характере. Первым желанием было продать эту квартиру и забыть о ней навсегда. Но процесс продажи мог занять неопределенное время. Немного поколебавшись, Марина приняла решение. Она вывезла большую часть мебели в однушку. Переклеила обои, перекрасила двери и плинтуса, попросила бывшего мужа помочь частично заменить сантехнику, и квартира заметно преобразилась. С удовлетворением взглянув на результат, Марина перевезла из однокомнатной квартиры двуспальную кровать с ортопедическим матрасом, к которому привыкла. А однушку они с бывшим подготовили к сдаче, решив, таким образом, вопрос выплаты ипотечных взносов.
Осмотрев и полив все горшки, Марина переоделась в тë
плый и мягкий любимый халат, подаренный ей когда-то бывшим мужем. Наверное, подарок был сделан действительно от души, потому что оставался уже несколько лет любимой вещью, грел не только тело, но и душу, несмотря на то, что с подарившим его человеком она давно рассталась.
Пока наливалась ванна, Марина включила компьютер, проверила электронную почту, открыла свою страничку в соцсети, ответила на несколько сообщений от друзей. Некоторые из них беспокоились, почему она уже два дня не выходит на связь.
Ох уж, этот век коммуникаций и связи! А как же раньше люди жили без интернета и мобильных телефонов?! Писали друг другу бумажные письма, если были далеко друг от друга, проверяли каждый день почтовый ящик, не электронный, а обыкновенный, металлический или деревянный. Как сильно изменилась наша жизнь всего за пару десятилетий. И продолжает стремительно меняться дальше.
Неспешно переместившись в ванную комнату, Марина зажгла ароматическую свечу, поставила её на край ванны, бросила горсть соли и, перешагнув через борт, с наслаждением погрузилась в ароматную розовую пену. Теплая вода успокаивала нервы и дарила телу покой и защищëнность.
***
Ночью ей снился сон. Она стояла на том самом перекрестке рядом с домом Макса. Свежесть весенней ночи ощущалась настолько остро, что щекотало в носу от запаха клейких тополиных почек. Лёгкий ветерок игриво поглаживал её лицо и одновременно облизывал асфальт. Она не помнила, как попала туда. Сознание словно включилось только что, но было ощущение раздвоенности или чужеродности, словно она находилась в чужом теле.
Посмотрев на свои руки, Марина увидела лëгкий голубоватый блеск чешуи, который казался привычным. Она повела лопатками и почувствовала странное движение, словно расправила за спиной крылья. Крылья?
Повернув голову вправо и вверх, она увидела на балконе фигуру Макса. Он курил. Марина по-птичьи наклонила голову и пристально не него уставилась. Их взгляды встретились. Макс бросил непотушенную сигарету в пепельницу и, взмахнув огромными чёрными крыльями, легко спикировал ей навстречу. Последнее, что запомнила Марина, прежде чем проснуться, был мощный взмах её собственных крыльев и поток воздуха, оторвавший её ноги от земли.
Она резко села в постели, и задышала так, словно только что вынырнула из ледяной воды. От реальности сна её бросало то в дрожь, то в жар, сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди через горло!
Стараясь выровнять дыхание, Марина заново ощутила по частям свое тело, руки, ноги, потом медленно встала и побрела на кухню. Было пять утра. Вечером после ванны она уснула легко и безмятежно, но пробуждение оказалось, как бы это сказать, не слишком комфортным.
Поставив кофе, она отправилась в ванну, чтобы успеть умыться, пока он закипает в турке на медленном огне. Несмотря на резкое пробуждение, лицо в зеркале выглядело свежим и отдохнувшим, спать уже совсем не хотелось, хотя был ещё очень ранний час.
За чашкой кофе, глядя, как разгорается за окном рассвет, Марина подумала, что мир вокруг неё неумолимо меняется. Это пугало и завораживало одновременно. Она, помимо своей воли, оказалась вовлеченной в какую-то зловещую игру, правил которой не понимала. Ей было страшно. Ведь она не знала, кто и зачем эту игру затеял, и какая роль в этой игре отведена ей самой.
И в то же время Марина вдруг ощутила, что происходит нечто, способное изменить её жизнь, и не только жизнь, но и её саму изнутри. Или уже изменило, не спрашивая на то её согласия.
Глава 5
Весь день на работе Марину мучило ощущение нереальности и полной бессмысленности происходящего. Она чувствовала себя не только не в своей тарелке, но и не на своем месте. Хотелось снять белый медицинский халат и просто уйти. Куда? Она не знала, потому и не шла. Тянулась рабочая рутина, бесконечные звонки и визиты пациентов, талоны, карты, анализы…
«Макс, конечно, обиделся» – думала она. «Нет, не так, он не обиделся, он зол, он в ярости. Поэтому к нему лучше некоторое время не соваться, пусть остынет. Потом будет демонстрировать безразличие и превосходство. Ну и чëрт с ним!»
Отношениям с Максом Марина не придавала слишком большого значения. Он просто был в её жизни. Вот такой нелюдимый, порой грубый, вспыльчивый, непредсказуемый, брутальный. Отношения были странные, вроде бы ни к чему не обязывающие, готовые прерваться в любой момент. Но в который раз прервавшись, через некоторое время возобновлялись. Инициатором возобновления чаще была Марина. Её тянуло к Максу. Может быть, он всё же подсадил её на адреналиновую иглу эмоциональных качелей?! У неё не было однозначного ответа на этот вопрос. Но она и сама порой раскачивала качели их отношений. Вот как вчера. Марина словно училась у Макса, зеркалила его же поступки. Она не знала, хорошо это или плохо. Так получалось. Она уже заметила, если уделяет Максу больше внимания, он не отвечает тем же, а наоборот, становится холоден и отстраняется. Вчерашний подарок был скорее исключением из правил. Иногда про мужчину говорят: он боится серьёзных отношений. Дурацкое какое-то выражение! А у них не серьёзные отношения, а юмористические что ли!? Да они с Максом просто трахаются! Серьёзно так трахаются, прям по-взрослому. Хотелось ли Марине бОльшего? Пожалуй, нет. С Максом точно нет. И это не было ни хорошо и ни плохо.
Жить вместе у них не получалось, да никто из них и не стремился. Макс был слишком эксцентричен, много курил. Марина не могла долго находиться в его прокуренном жилище, а у себя она ему курить не разрешала. К тому же он был подвержен резкой смене настроения. Внезапно и без видимых причин становился угрюмым и даже грубым. И в таком настроении любил придираться к Маринке по мелочам. Его могло взбесить, что электрический чайник у него на кухне смотрит носиком не в том направлении, которое он считает правильным. Он не терпел спонтанных изменений, которые могло внести присутствие Марины в его квартире. И вообще, жить с Максом означало стать его собственностью, вещью, у которой, как и у других вещей, будет своё место в его квартире.
Растить детей с Максом? Иногда Маринка задумывалась, а вдруг Макс сможет преобразиться и стать нежным, заботливым отцом? О, нет, только не это! Не надо таких фантазий! За себя Маринка вполне могла постоять, школа воспитания её матери каким-то чудом не сломала её в детстве. А работа с психологом во взрослом возрасте научила её не только выстраивать свои границы и распознавать людей, на них покушающихся, но и сохранять при этом эмоциональное равновесие. Но делать заложником отношений ребёнка…
Нет. Слишком болезненны до сих пор были воспоминания детства. Такого врагу не пожелаешь.
А в качестве любовника Макс её вполне устраивал. В постели он был силён и изобретателен, как чëрт!
«И не только в постели» – подумала Марина, вспоминая крылатую фигуру Макса на балконе.
Что же это было ночью? Сон? Она отчётливо вспомнила ощущение отрыва от земли и по спине пробежали мурашки!
***
Напротив Марины стоял пациент и нетерпеливо о чём-то спрашивал. Марина смотрела на него, не мигая, и молчала. Она с трудом вернулась в реальность и проводила пациента в нужный ему кабинет.
Проходя по коридору, она заметила, как за окнами стремительно надвигается чернота. Моментально стемнело, усилился ветер, послышались раскаты грома. Пришлось закрыть окна, отчего сразу стало невыносимо душно, и входную дверь на магнитный замок, чтобы её не распахивало ветром, включить домофон. Следующая пациентка невролога испуганно сообщила по телефону, что не придёт на приём из-за грозы. На ресепшен медсестра Олеся заваривала чай. Внезапно она уставилась на Марину и произнесла:
– У меня такое чувство, что мне кто-то смотрит прямо в спину!
– Не я одна схожу с ума, – пробормотала Марина себе под нос.
За спиной Олеси был угол, в котором стоял стул и шкаф для одежды. Марина шагнула вперёд, встала рядом с Олесей и поводила рукой за её спиной, словно разгоняя туман. Разумеется, никакого тумана не было, она никого не видела, но ей тоже передалось странное ощущение, что тут действительно есть кто-то, кроме них! Опять вспомнились слова Макса, произнесëнные сонным голосом: «Не бойся, тебя не тронут!»
Марина не боялась и опасности в данный момент не чувствовала, поэтому мысленно попросила этого кого-то не пугать Олесю. Та взяла свою чашку, присела и перевела разговор на другую тему, словно моментально позабыв о том, что только что говорила. Девушки пили чай, а за стеклопакетами неистово бушевала гроза, потоки воды рекой текли по тротуарам, машины вздымали колесами уже не брызги, а волны, ветки деревьев трепал ветер.