Насколько хорошо укрепляются новые связи и какие дальнейшие шаги нужно предпринять – все это напрямую зависит от возраста ребенка на момент усыновления. Мы еще убедимся в том, что при экстраполяции теоретического понятия привязанности на реальные жизненные ситуации всегда приходится учитывать возрастные особенности. Приемные родители должны понимать, как меняются и развиваются со временем эмоциональные связи ребенка и как вести себя с ребенком в самых разных ситуациях. Даже если эти люди хорошо воспитали собственных детей, для взаимодействия с приемными детьми им может понадобиться специальная подготовка.
На практике одним из самых непростых случаев оказывается усыновление иностранного ребенка. Общение может затрудняться из-за чисто языковых различий и полученного ребенком опыта жестокого обращения. Возможно, в прошлом дети из других стран не имели возможности развить свою привязанность, а физические и психические трудности не дают им выстроить эмоциональные связи в настоящем. Приемным родителям, пытающимся решить все эти задачи, четкое понимание привязанности и ее роли в жизни ребенка может оказать большую помощь.
Дети с физическими или умственными ограничениями
У таких детей – независимо от того, воспитываются они родными или приемными родителями, – могут быть большие трудности с выстраиванием эмоциональных связей, с физическим и психическим развитием. Как мы убедимся далее, дети укрепляют эмоциональные связи с родителями, сообщая им о своей заинтересованности в них. Они делают это с помощью звуков, зрительного контакта, физической близости и путем выражения своего удовольствия или неудовольствия. Дети с теми или иными ограничениями иногда не имеют возможности выразить свои чувства так, чтобы родители смогли их понять. Например, если у ребенка проблемы со зрением, то он не сможет устанавливать зрительный контакт, как это делал бы ребенок с нормальным зрением. Родители при этом могут думать, что у него не выработалась с ними эмоциональная связь. Родителям таких детей очень важно знать об особенностях и разных формах привязанности.
Помимо этого, дети с теми или иными ограничениями или серьезными заболеваниями могут проводить много времени в больницах или в восстановительных учреждениях. Знания в области теории привязанности помогут понять их потребности в эти трудные периоды, а также дадут медицинскому персоналу необходимую стратегию их поддержки.
Домашнее насилие и терроризм
В результате пережитого домашнего насилия эмоциональные связи детей могут быть искажены. Матери, находящиеся в постоянном страхе, могут быть не состоянии установить нормальную эмоциональную связь с ребенком. Понимание механизмов привязанности поможет родителям (родным или приемным) и воспитателям понять, как правильно позаботиться о травмированных насилием детях. Это справедливо и для тех, кто работает с детьми, оставшимися без семьи из-за войн и террористических нападений.
Развод и опека
В современном мире разводов и повторных браков случается все больше, а значит, детям все чаще приходится переживать разлуку и необходимость выстраивать новые эмоциональные связи. Применение знаний по теории привязанности может сгладить трудные ситуации. Родителям важно осознавать степень эмоционального влияния такого опыта на детей и учитывать эти переживания при выстраивании плана на дальнейшую жизнь. Эти знания необходимы прокурорам и судьям для понимания важности принимаемых ими решений для эмоциональной жизни детей.
Школа
Конечно, многие читатели уверены в том, что вопросы привязанности и правильного ухода актуальны только на ранних этапах развития ребенка, что в школьном возрасте дети уже не так уязвимы и ранимы. Однако разлука и утрата могут повлиять на учебу, удовольствие от игры и завязывание дружеских отношений, поэтому школьный персонал может применять знания, почерпнутые из теории привязанности, чтобы ослабить влияние развода родителей или других радикальных перемен и тяжелых ситуаций на ребенка. В первую очередь это касается школьников, воспитывающихся в патронатных семьях.
Психотерапия
При лечении как детей, так и взрослых используются те виды психотерапии, в которых делается сильный акцент на процессах привязанности. Возможно, что некоторые эмоциональные проблемы являются прямым следствием трудностей привязанности, возникших в раннем возрасте. Очевидно, что при диагностировании и лечении эмоциональных расстройств должны учитываться основные постулаты теории привязанности, иначе лечение может пойти во вред.
Понять привязанность: как пользоваться этой книгой
В понимании привязанности и эмоционального развития остается еще немало белых пятен, но те знания, что уже накоплены в науке, будут представлены в этой книге. В главе 1 мы собрали основные идеи о привязанности, а также определили несколько важных терминов в рамках обсуждения эмоционального развития. В главе 2 будет дан небольшой исторический обзор с выделением основных этапов формирования современной концепции привязанности. В главе 3 мы рассмотрим один из важнейших шагов в исследовании внутренних рабочих моделей социальных отношений – разработку и применение методов измерения поведения, эмоций и мыслей, связанных с привязанностью. В главе 4 речь пойдет о естественной истории привязанности и тех ее изменениях, которые характерны для разных этапов жизни. В главе 5 мы обсудим последствия пережитого опыта привязанности, доказывая, что разные типы личности формируются в результате переживания разных форм привязанности. В главе 6 будет выдвинуто предположение о том, что отрицательный опыт привязанности может быть причиной психического расстройства. Будет рассмотрена возможность психотерапевтического подхода и использования теории привязанности в психотерапии в целом. В главе 7 мы приведем примеры того, как понятие привязанности неправильно понималось в массовых обсуждениях и во время судебных заседаний. Наконец, в главе 8 мы коснемся тех изменений в социальной жизни, которые могут влиять на переживание привязанности, а также новых направлений в исследованиях, которые позволят по-новому взглянуть на идею привязанности.
За рамками обсуждения
Есть ряд вопросов, напрямую связанных с исследованием привязанности, которые мы просто не сможем обсудить в рамках этой книги. Правильно выбранные методы и структура исследования, статистический анализ – все это, безусловно, способствует пониманию процессов развития, но здесь мы коснемся этих вопросов только пунктирно. Те читатели, которые хотят узнать об этом больше, могут ознакомиться со специальной литературой по теме, например, с работой Кита Становича «Как ясно мыслить в психологии».
Еще один вопрос, которого мы не сможем коснуться в нашей книге, – так называемый «инфантильный детерминизм». Этим широко обсуждаемым сегодня понятием обозначают принципиальную детерминированность всего процесса развития личности и жизни человека пережитым в младенчестве опытом. Не вдаваясь в подробности этих споров, мы просто будем исходить из утверждения, что каждый индивид формируется под влиянием как ранних, так и более поздних переживаний.
В последующих главах – к возможному удивлению многих – совсем немного будет сказано и о развитии мозга. Стало модно связывать все этапы развития ребенка с теми или иными изменениями в структуре и функционировании мозга. При обсуждении как когнитивного, так и эмоционального развития всегда учитывается развитие мозга, а результаты разного рода воздействий окружающей среды на мозг используют в качестве аргумента при обсуждении теоретических вопросов воспитания детей. Мы в нашей книге отказываемся идти по этой исхоженной дороге. Несмотря на то, что в обыденном сознании мозг напрямую связан с развитием личности, в действительности ученые пока не обладают фактами, доказывающими наличие четкой корреляции. Пока нет никаких эмпирических, а значит, и моральных оснований говорить о подобной прямой связи. Большинство имеющихся данных было получено при исследовании животных, и пока неизвестно, можно ли экстраполировать их на развитие человека.
Обсуждая эти вопросы, специалист в области детского развития и социальной политики в сфере образования Джек Шонкофф пишет:
Рассуждения, выходящие за пределы сферы исследований или искажающие имеющиеся данные, наносят большой ущерб авторитету науки и вере в нее на поприще государственного образования и социальной политики. Наиболее очевидный пример – утверждение о том, что у пережившего или видевшего насилие ребенка в мозгу происходят необратимые изменения, в результате которых он всю свою последующую жизнь страдает от эмоциональных нарушений и проявляет неистребимую жестокость и агрессию… Однако эти заявления абсолютно ничем не подтверждаются…[5]
Одно из замечаний Шонкоффа особенно важно при обсуждении привязанности, роли утраты и расставания: «Не существует совершенно никаких данных, благодаря которым можно было бы всего лишь только поставить вопрос о наличии причинно-временных связей между различными реакциями мозга и переживанием негативного опыта, как нет и нейробиологических доказательств обратимости этих гипотетических повреждений». Безусловно, очень заманчивой является идея, что, глядя на развитие мозга, можно узнать все о привязанности. Но автор этой книги от нее отказывается.
Глава 2
Дети, история, война и политика: ранние исследования привязанности
Люди интересовались вопросами эмоционального развития уже с самых ранних периодов истории, особо уделяя внимание любви матерей к своим чадам. В истории о суде царя Соломона, как и в других притчах, любовь матери выведена очень красочно – мать готова даже отказаться от ребенка, зная, что спасет его от мучений и страданий. При этом в подобных историях редко говорится о предпочтениях самого ребенка. Однако это вовсе не означает, что чувства детей наших предков совсем не волновали.
Материнская любовь
Сильнейшая привязанность и бескорыстная забота матерей нередко считались инстинктивной реакцией, биологической чертой, характерной в равной степени для людей и для животных (так, общеизвестно, что найти овцу, которая взялась бы взращивать ягненка-сироту вместо своего умершего отпрыска, практически невозможно). Признавалось, что приемная мать способна развивать с ребенком эмоциональную связь, причем связь взаимную. Ни у кого не вызывало сомнения, что материнская любовь – врожденная, биологически обусловленная реакция, возникающая непосредственно после рождения ребенка. Часто утверждалось, что эмоциональная связь устанавливается в ходе кормления грудью. Да, в нашей культуре вскармливание приемной матерью уже почти не встречается, но в принципе это возможно.
Любовь ребенка
Мысль о важной роли грудного вскармливания для установления эмоциональной связи ассоциируется у нас с кормилицами. В XVIII, XIX и даже начале XX века родители довольно часто обращались к услугам кормилиц – женщин, которые за деньги вскармливали детей грудью. Иногда кормилицы жили в хозяйском доме, а бывало и так, что детей надолго отдавали кормилицам, которые совсем не обязательно жили по соседству. Причинами этих мер были, прежде всего, болезнь или смерть биологической матери. В других случаях к кормилицам обращались женщины, которые не могли оставить работу. Среди прочих причин – новая беременность или желание сохранить фигуру и не обременять себя лишними заботами[6]. При обсуждении плюсов и минусов обращения к кормилицам часто говорилось о потенциальном вреде их молока или возможности заимствования через кормление нежелательных физиологических черт, о влиянии же на отношения ребенка с матерью никто не задумывался.
Ребенок и кормилица
Тот факт, что кормилицы всегда любят порученных им детей, не подлежит сомнению и не вызывает удивления. Некоторые из них надолго оставались в хозяйском доме даже после того, как сам процесс кормления уже был завершен. И многократно наблюдались случаи, когда ребенок испытывал более теплые чувства к кормилице, чем к матери. При этом данное обстоятельство никого не волновало, и после завершения периода кормления грудью расставание ребенка и кормилицы зачастую было неожиданным и резким. На полотнах XIX века мы встречаем изображения детей, которые отворачиваются от матери, находя поддержку в объятиях любимой кормилицы[7].
Порой даже фиксировались случаи непосредственного влияния на человека резкого расставания с кормилицей. Так, записана история двухлетнего мальчика, которого в 1841 году кормилица возвратила в родительский дом. В течение двух недель, пока она была там с ним, он чувствовал себя прекрасно, но потом ей пришлось уехать…
Ребенок сделался бледным, унылым и угрюмым. Он не отвечал на любовь родителей и отказывался от кушаний, которым еще давеча отдавал предпочтение… Мальчик, очевидно, страдающий от недуга, проводил дни в бездвижной печали, а его взгляд был прикован к той двери, через которую, бывало, проходила его кормилица… Доктор решил, что единственное средство спасти ребенка – возвратить кормилицу как можно скорее[8].
Средство подействовало. Кормилицу оставили еще на год, а постепенное ее отдаление не отразилось негативно на здоровье ребенка.
Причина любви ребенка к кормилице, лежащая на поверхности, – это факт кормления грудью, то есть выполнение ей своих прямых обязанностей. Однако никто как будто бы не замечал, что кормилицы обычно купали и одевали детей, играли с ними, укладывали их спать, устанавливая эмоциональную связь по всем направлениям. Наш взгляд на вещи не сильно изменился с тех пор: среднестатистический житель США уверен, что кормление грудью благотворно, поскольку становится причиной взаимной любви матери и ребенка. Однако никаких серьезных фактических подтверждений этой идеи не существует.
Любовь ребенка и религия
Большинству родителей в XVIII и XIX веках любовь и привязанность ребенка к матери или кормилице казалась явлением несущественным, хотя и любопытным. Да, мило, безвредно, но важно только в том случае, когда разлука может поставить здоровье ребенка под угрозу. При этом всех родителей того времени заботили чувства другого порядка, прежде всего почитание детьми родителей, что считалось важной частью религиозной жизни. В зависимости от того, к какой конфессии принадлежала семья, такими чувствами были страх, уважение, благоговейный трепет, любовь. Все эти эмоции были желательны, потому что служили одной цели – радостному и безропотному повиновению с самого раннего возраста[9]. Несомненно, и в то время, и теперь родители были рады и довольны, когда дети были послушны, однако дело было не в удобстве для родителей. Повиновение родителям было моделью повиновения Богу, который мог спасти души детей от адских мук. Перед родителями стояла грозная обязанность подготовки детей к спасению, поэтому их собственные чувства к чадам, способные помешать правильному воспитанию, должны были отойти на второй план. Значение имела эмоциональная реакция ребенка, а родительские чувства следовало сдерживать, а не выражать открыто.
Первые теории привязанности
Пока наше обсуждение истории понятия привязанности касалось несложных, бытовых идей, которыми могут оперировать родители и консультирующие врачи. Однако к концу XIX века начали появляться работы, авторы которых разрабатывали научные концепции эмоционального развития человека, включающего, помимо прочего, и привязанность.