Команда травматологов в белых, развевающихся на поднятом винтами ветру халатах ждала прямо в дверях.
– Молодец, – сказал Бубба, подняв сжатый кулак.
Мак ответила ему тем же.
– То же самое могу сказать о тебе, чувак. Действительно, отличная работа.
Лыжи вертолета почти одновременно коснулись земли, приземляясь мягко и плавно.
– Милые, мы дома, – пропела ВС.
Бубба разблокировал дверь, и Мак выпрыгнула наружу, низко пригнувшись. Она помогла команде, встречавшей их на крыше, выгрузить носилки и сообщила им подробности.
– Пациентка с политравмой, женщина чуть за двадцать, мотоциклистка, врезавшаяся в машину. В состоянии шока. Интубирована, – Мак выпалила эту информацию бригаде травматологов на одном дыхании. – Мы потеряли ее и вернули к жизни. За один проход.
– Мы забираем ее отсюда, док, – кивнув, крикнул хирург-травматолог. Он взялся за поручень каталки, и вся бригада покатила безымянную девушку внутрь.
– Еще один день, еще одно очко для кармы, – сказала ВС, присоединяясь к ним на крыше.
– Думаешь, она выкарабкается? – спросил Бубба.
– Она молода и в остальном здорова. У нее неплохие шансы, – предположила Мак. Она потянулась, подняв руки над головой.
– Это ее кровь? – спросила ВС, кивая на кровавый след на лбу Мак.
– Опять стукнулась башкой о полку.
– Это уже во второй раз, – сказала Салли, хрустя жвачкой. – Третий раз, и мы купим тебе один из тех огромных шлемов в виде пузыря.
Бубба догнал их на краю посадочной площадки и похлопал по шраму, пересекающему его бровь.
– По крайней мере, не пришлось вас штопать в пути, – весело проговорил он.
Салли взглянула на часы.
– Похоже, мы сворачиваемся, ребята. Никто не хочет поесть?
Первой инстинктивной реакцией Мак было желание отказаться наотрез. Она очень устала, руки снова начали дрожать. Сжав в кулаки, она засунула их в карманы летного костюма. Она здесь ради того, чтобы сменить обстановку, дать себе передышку, пока не продумает свои следующие шаги. Подружиться со своей командой полезно, напомнила она себе. Даже нормально. Она вынуждала себя принять нормальную жизнь.
– Да, конечно. Дай мне сначала принять душ.
– И наклеить лейкопластырь, – усмехнулась ВС, хлопая себя по безукоризненному лбу.
– Я пас. Обещал женушке, что сегодня вечером схожу вместе с детьми за продуктами, чтобы дать ей побыть часок в тишине, – сказал Бубба, отдавая им честь. – Вы замечательно поработали, Мак.
– Ты тоже, Буббс.
– Встречаемся через полчаса внизу? Мне нужно кое-что проверить после полета, – сказала ВС, кивнув подбородком в сторону вертолета.
Это было еще одно качество, которое Мак ценила в пилоте. Ей приходилось летать с пилотами, которые были сосредоточены лишь на предполетном контроле и после приземления уходили прочь от «птички», не оглядываясь. Возница Салли относилась к своей работе серьезно от начала и до конца.
Мак направилась в здание и спустилась на три этажа ниже, в раздевалку, где позволила себе удовольствие простоять пять минут под обжигающим, горячим душем. Ее мышцы расслабились, когда она смыла с себя слой засохшего пота. Как следует отмывшись, она переключила кран на холодную воду и отсчитала от шестидесяти до единицы, давая возможность ледяной воде оживить мозг.
Мак хотелось выпить большую чашку зеленого чая и съесть сэндвич с горой мясного ассорти. Ей хотелось бы чуть лучше узнать ВС, а потом отправиться домой. Может быть, распаковать еще одну коробку, ознакомиться с еще одним исследованием, наверстывая упущенное, или почитать газету. Пораньше лечь спать. Пораньше встать. Размяться. Позавтракать.
А затем направиться на прием в маленьком городке, где она практиковала как семейный врач – помоги ей, Боже! – и где должна была провести следующие полгода своей жизни.
Выйдя из душа, Мак вытерлась полотенцем. Рассматривая в зеркало порез на лбу, она закатила глаза.
– Ведь ты сама захотела нормальной жизни, – пробормотала она, глядя на свое отражение.
Промахнув расческой по волосам, она распушила их феном и облачилась в гражданскую одежду. Часы на стене подсказали, что у нее осталось еще пятнадцать минут.
В первый раз ее мысли вернулись к пожарному, стоявшему рядом с носилками.
Ее мозг всегда странным образом, как во сне, фильтровал сигналы и реакции. Вместо того чтобы перебрать в уме свои действия во время полета, она думала о голубоглазом пожарном с травмированным плечом. Он был больше похож на спасателя на водах. Загорелый, белокурый, с легкой очаровательной улыбкой.
В раздевалку забрели две медсестры в хирургической форме и кивнули ей. Та, что была с шапкой коротких серебристо-русых волос, открыла шкафчик и с благодарным вздохом сбросила туда сабо.
– Ненавижу двенадцатичасовые смены.
– Не так уж плохо, когда приступаешь к работе с Шефом-Симпатягой. – Другая медсестра, хрупкая и измученная, шлепнулась на скамейку. Ее длинные темные волосы были стянуты сзади в изящный хвост. – Слышала, что он сделал на месте происшествия?
– Так, в общих чертах, от Хавьера. Что-то насчет того, что он забрался в горящую машину, как сексуальный супергерой.
– Он прикрыл водителя от огня своим прекрасным телом, когда разрезал его ремень безопасности. Вывихнул плечо, обжег руку, но не отступил. Заставил каких-то добрых самаритян вытащить чувака через люк. Потом, когда новая сотрудница спасла его задницу, он замешкался, чтобы взять цветы с переднего сиденья, которые тот мужик купил жене на день рождения.
– Одержимый.
– Да, одержимый, а подвывих плеча и ожоги третьей степени на руке, которая, как я слышала, способна довести до серии оргазмов за невероятно короткий промежуток времени!
– Это тот высокий, роскошный светловолосый парень? Немного кокетливый? – спросила Мак.
Первая медсестра, натягивая старые спортивные шорты, подняла глаза.
– Да. Линкольн Рид. Шеф пожарной части в Биневеленсе. Он был первым на месте происшествия. Вы встречались с ним? – спросила она, разглядывая купальник, который Мак засовывала в сумку.
– Мельком.
– Он сейчас внизу, в отделении неотложной помощи. Найдите, если хотите получить подтверждение и увидеть его с двумя действующими руками, – сказала вторая медсестра, сверкнув глазами.
Мак обдумывала ее слова.
– Возможно, я так и сделаю.
– Кстати, меня зовут Нелли.
– Мак. Доктор О’Нил, – сказала она.
– Новый врач санитарной авиации. Рада познакомиться с вами. Вы сегодня прекрасно поработали. Ваша девушка сейчас на операции. Позвоночник не поврежден. Меня зовут Шэрон.
– О… спасибо за добрую весть. – Попрощавшись, она направилась в коридор.
У нее не было привычки узнавать о результатах. О том, что случалось потом. Справились врачи или нет. Ее работа, как поисковика, заключалась в том, чтобы доставить пациента туда, где у него будет больше возможностей выжить. Конец истории. Она не знала, что будет дальше. Она свыклась с этим.
«Иногда лучше не знать».
У нее перед глазами промелькнула череда лиц. Тех, кого она потеряла.
Мимо, обмениваясь шутками, пробрели два санитара. Мак отогнала от себя воспоминания. Не стоит оглядываться назад.
Повинуясь инстинкту, она повернула в сторону от парковки и вместо этого направилась в отделение неотложной помощи. Там было относительно спокойно. Большая часть пострадавших в аварии были доставлены в окружную больницу. Она была небольшой, но находилась ближе. Если Линк находился здесь, значит, он не захотел добавлять хлопот перегруженному отделению неотложной помощи. Очко в его пользу.
Ей не пришлось долго искать кокетливого пожарного. У травматологического отделения собралась группка восхищенного медицинского персонала женского пола.
Широкоплечий Шеф-Симпатяга с легкой усмешкой на лице занимал большую часть пространства между виниловыми шторками. Его левая рука была перевязана, правая висела на перевязи, от которой, как она поняла, он жаждал избавиться. Он был под капельницей, вероятнее всего, из-за обезвоживания в результате борьбы с огнем.
Мак подумала о цветах, гадая, правда ли это. Если так, то это было романтично и безответственно.
Доктор Линг, как было написано на бейджике хмурой женщины, оторвала взгляд от ноутбука.
– Если вы не член семьи, вам придется подождать в приемном покое, – сказала она, не поднимая глаз.
– Дрими – член семьи. Она – моя будущая жена, – сказал Линк.
Мак засмеялась, притворившись, что не замечает испепеляющих взглядов, которые медсестры бросали в ее сторону. Показывая свой больничный бейджик, она отметила выражение досады, промелькнувшее по лицу доктора Линг. Мак знавала таких врачей, как Линг. Они были местными и склонными к агрессии. Но обычно очень-очень сведущими в медицине.
– Мы – старые друзья, – сказала Мак. – Рада снова видеть тебя, Левша. Как твое крыло?
– Как новенькое, благодаря здешнему доктору.
– В этом нет даже доли правды, – сухо сообщила доктор Линг, а потом неохотно, как показалось Мак, добавила: – Частичный подвывих. Сейчас он вправлен и требует покоя. Шефу строго наказано не перенапрягать травмированное плечо.
– Как там наша пациентка? – спросил Линк, свешивая ноги с края кровати и показывая на иглу капельницы в своей руке. После кивка доктора Линг одна из медсестер взялась за дело и удалила ее. Мак была слегка разочарована, когда женщина не поцеловала лейкопластырь, который она аккуратно наклеила на крохотное отверстие от иглы.
– Точно не знаю, – сказала Мак, засовывая руку в карман шортов. – Мы привезли ее сюда в целости и сохранности. Она сейчас на операции. Позвоночник цел, но это все, что мне известно.
– Я могу узнать это для вас, шеф, – сказала одна из молоденьких медсестер, стопроцентная американка со светлыми кудряшками, у нее были красивые голубые глаза и ресницы, которые хлопали со скоростью мили в минуту.
– Я был бы очень благодарен, Ларлин.
О, она где угодно распознала бы это напористое обаяние, подумала Мак, когда Ларлин со всех ног бросилась к столу. И не так давно без проблем насладилась бы парой раундов, проведенных в постели с таким напористым обаянием. Но Мак начинала новую жизнь.
Новую, одинокую, скучную жизнь.
Очень жаль, что в этих глазах было то, что ей нравилось, то, что она узнавала. Легкое, невинное очарование. Изнеможение, которое он продолжал подавлять в себе.
Он встал, и даже неукротимая доктор Линг отступила на шаг, чтобы ему было удобнее.
Он оказался выше, чем думала Мак. А также чуть крупнее. Но не дряблый. Разве что морщинки вокруг глаз.
Его фигура напомнила ей соседа, которого она на рассвете случайно увидела через забор на заднем дворе, он подвергал себя изнурительной тренировке, а палевый лабрадор радостно имитировал его движения.
«Неплохой способ, чтобы проснуться».
– Не хотите ли отвезти раненого домой, док? – спросил Линк.
Мак почувствовала, как замерло сердце у полдюжины женщин.
– Прости, Левша. У меня другие планы.
Как по сигналу, ВС просунула голову за шторки и показала на свой пейджер.
– Эй, док, у меня еще один вызов. Пилот следующей смены запаздывает. В другой раз?
Мак махнула ей рукой.
– Счастливого полета, ВС. До следующего дежурства.
На лице Линка расплылась широкая улыбка.
– Похоже, у тебя в конце концов найдется время отвезти меня домой.
Глава 4
Линку понравилось смятение, которое он прочел на ее лице. Только что из душа – ее волосы пахли лавандой и медом – Дрими была так же привлекательна в шортах и поношенной майке Национальной гвардии, как и в летном комбинезоне.
– Где ты живешь? – спросила она, задумчиво покусывая теперь уже не накрашенную губу.
– В маленьком городке под названием Биневеленс. Уверен, что тебе это по пути, куда бы ты ни направлялась, – сказал Линк, призвав на помощь все свое обаяние. Его реакцию на нее на месте аварии, когда он потерял дар речи, словно получив удар под дых, можно было списать на то, что его отвлекало плечо. Теперь, будучи перевязанным, как чертова индейка, и с восстановленным водным балансом, он вполне мог сосредоточиться на этих настороженных зеленых глазах.
– Дорогая, мне плевать, даже если он живет в Южной Дакоте. – Дипломированная медсестра Дженис была на двадцать лет старше него и ростом едва ли не пять футов. Но она отреагировала на его бесстыжий флирт с таким мастерством, которым он надеялся когда-нибудь овладеть. – Вы отвезете нашего мальчика домой, а позже поблагодарите нас.
Это прозвучало как приказ. Дженис была его любимицей.
В глубине спортивной сумки Линка зазвонил сотовый телефон. Линк непроизвольно потянулся за ним правой рукой.
Дрими – он раздумывал, что, если его занимательные фантазии о ней, которые он состряпал, пока доктор Линг безжалостно вправляла его проклятую плечевую кость обратно в сустав, разрушатся, когда он узнает ее настоящее имя, – закатила глаза.
Отобрав у него сумку, Дрими выудила телефон.
– В чем дело, Лайторз? – сказал он.
– Проверка. У тебя по-прежнему две руки? – спросил его друг.
– Я – как новенький. На самом деле, если ты еще на месте аварии, я, возможно, смогу заехать и помочь с расчисткой, – предложил он.
– Нет! – хором заявили доктор Линг и Дрими.
Броуди засмеялся.
– Похоже, ты обзавелся няньками. У нас все под контролем. Кстати, мы имеем дело с управлением автомобилем под воздействием алкоголя. Водитель грузовика, прежде чем сесть за руль, выпил в забегаловке пять двойных порций. Он сбежал после аварии, но дорожный патруль нашел его. Один погибший. Семнадцать раненых. Шестеро серьезно.
Линк тихо выругался.
Один – уже слишком много. Бесполезная смерть по эгоистичной, дерьмовой причине.
– Один – это меньше, чем я ожидал, – сказал Броуди.
– Я тоже. Тем не менее.
– Да. Тем не менее. В любом случае я послал Новичка, чтобы забрать Саншайн[3] домой. Хочешь, я попрошу ее заехать в больницу? Тебя подбросить?
Линк посмотрел на Дрими, которая засовывала в его спортивную сумку инструкции медиков, которые он был намерен совершенно проигнорировать.
– Нет. Я все уладил. Спасибо, что позаботился о моей девочке, – сказал он.
– Твоя девочка к этому моменту, вероятно, сожрала твои шторы и написала в тостер, – предположил Броуди.
Это было похоже на правду.
– Да, спасибо. Увидимся завтра на службе.
– Только легкие нагрузки, – выкрикнула доктор Линг.
– Попался, – хихикнул Броуди. – Побереги свои силы на сорок тонн бумажной работы.
Они отключились, Дрими взяла телефон Линка и запихнула его в сумку.
– Пойдем, Левша.
– Ты хочешь спросить насчет моей девочки, не так ли?
– Нет, – сказала она, вешая сумку на плечо. – Ты готов?
– Доктор Линг! – Он протянул левую руку для рукопожатия. – Дамы! Благодарю за великолепный медицинский уход. Все на пять звезд.
– Рада помочь, – сухо ответила доктор.
Выйдя вслед за доктором из зашторенной кабинки, он попал в суматошную атмосферу отделения неотложной помощи. Откуда-то доносился жалобный плач ребенка, судя по голосу, маленького. Парень на соседней кровати, придерживая на лбу пропитанное кровью полотенце, сидел, печально уставившись на свои ботинки. Медперсонал – во всяком случае, тот, что относился к женскому полу, – довольно надолго прерывал свою работу, чтобы сверкнуть улыбкой в сторону Линка, прежде чем отойти к следующему пациенту. Они флиртовали с ним, одна за другой, подмигивая и мило улыбаясь.
– Шеф! Подождите! – подбежала Ларлин с горящими щеками. – Я только что слышала из операционной. Спленэктомия[4] проходит хорошо. Все надеются, что она справится.
– Спасибо, дорогая. – Положив руку ей на плечо, Линк сжал его.
– Сказали, что по пути сюда у нее была клиническая смерть и бригада санитарной авиации вернула ее к жизни и интубировала. Ей правда повезло.
– Да, повезло, – прошептал он, думая о страданиях, причиненных одним пьяным человеком. – Ты молодец, док.
Дрими как будто смутилась.
– Ты готов? – отрывисто спросила она.