На экране телефона появилась улыбающаяся Глория Санчес, стоящая рядом с губернатором Техаса. Густые волосы ниспадают на плечи, голубое платье обтягивает изгибы тела.
– Джерико сказал, что она позвонила мужу, но связь оборвалась. Аккумулятор заряжен?
Калхун проверила.
– Полностью заряжен. Но в здешних местах связь частенько пропадает. – Она кивнула на соседнее сиденье. – Там на полу лежал второй телефон. Дешевый, кнопочный. Никаких картинок на экране. Полностью заряженный.
– «Паленый»?
«Палеными» назывались дешевые телефоны с предоплаченными сим-картами, которые можно было купить за наличные в любом магазине складского типа. Такой можно выбросить после одного использования, не опасаясь за то, что по нему выйдут на владельца.
– Склоняюсь к этому. – Калхун пожала плечами.
Мазур изучил телефон.
– Зачем миссис Санчес мог понадобиться второй телефон?
– Возможно, это не ее телефон. Эта машина из автосалона, ее сдают напрокат. Возможно, телефон оставил тот, кто брал машину в последний раз.
– Вы рассуждаете совсем как настоящий детектив, – кивнув, Мазур улыбнулся.
– Стать детективом – это еще одна ступенька на лестнице, ведущей меня к должности начальника отдела.
– Когда станете большой шишкой, не забудьте маленьких людей.
На лице криминалиста появилась ответная скупая улыбка.
– Вас я не забуду.
– Спасибо, шеф. – Мазур осмотрел телефон. – Вы проверили его на входящие звонки?
– Было восемь звонков с одного номера.
С одного номера.
– Быть может, у жертвы был любовник? – высказал предположение детектив.
– Я скажу так: она определенно что-то скрывала.
И снова Мазур озадаченно посмотрел на машину. Ей было лет пять или шесть. Ни царапин, ни вмятин, ни каких-либо других следов аварий. Но никак не одна из тех роскошных машин, которыми торговала Глория Санчес. Она могла бы взять любую, а выбрала вот эту…
Мазур выставил большой и указательный пальцы правой руки, изображая пистолет.
– Убийца стрелял с расстояния не больше двух шагов. Судя по брызгам крови, он стоял вот здесь.
– Один выстрел. Последнее слово за патологоанатомом, но я готова поспорить, что пуля разорвала сердце в клочья.
– Убийца даже не попытался забрать деньги и драгоценности.
– Возможно, что-то пропало. Муж может знать.
На сиденье лежал вскрытый пакет шоколада с арахисом, рядом валялся смятый окровавленный чек. На подставке стоял стаканчик кофе навынос.
– Чек из местного магазина?
– Мне потребуется время, чтобы это выяснить. Насквозь промок от крови.
Нагнувшись в салон, Мазур потрогал стаканчик, проверяя его вес. Стаканчик оказался полным, следы губной помады жертвы на крышке отсутствовали.
– Есть какие-либо признаки сексуального насилия? – спросил детектив.
– Я ничего не вижу, но, опять же, точный ответ даст вскрытие.
Дернув ручку открытия багажника, Мазур обошел машину сзади и увидел, что запаска и домкрат на месте. Больше в багажнике ничего не было.
Опустившись на корточки рядом со спущенным колесом, теперь стоящим на ободе, он провел по протектору. Ни гвоздя, ни шурупа. По всей видимости, прокол был совсем незаметный, и жертва проехала по шоссе какое-то расстояние, прежде чем заметила что-то неладное.
– Прокол такой, чтобы спустило не сразу?
– Разумное предположение.
– Когда вы здесь закончите, нам нужно будет поговорить.
– Вы знаете, где меня найти.
Мазур подошел к патрульной машине, в которой сидел грузный мужчина с густыми усами и взъерошенными седыми волосами. Он был в серой футболке, перепачканной кровью, спортивных штанах и дорогих штиблетах на босую ногу. Откинув голову на подголовник сиденья, мужчина закрыл лицо руками, стиснутыми в кулаки.
Детектив постучал в окно, и мужчина открыл глаза и поднял голову. Какое-то мгновение выражение его лица оставалось растерянным, словно он не мог сообразить, где находится, затем нахлынуло осознание действительности, сменившее безумный взгляд на хмурую гримасу.
– Я детектив Тео Мазур, – представился Мазур.
Мужчина выпрямился. Похоже, он ничуть не уступал шести футам четырем дюймам[3] Мазура.
– Я Мартин Санчес.
– Глория Санчес – это ваша жена?
– Да.
– Примите мои соболезнования. – Мазур всегда начинал любезно. Он стремился понравиться как свидетелям, так и подозреваемым, потому что людям, даже убийцам, свойственно раскрываться перед теми, кто кажется им другом.
– Это какой-то кошмар… – произнес мужчина тягучим техасским выговором.
Наклонившись к нему, Мазур чуть понизил голос:
– Не хотите рассказать, что произошло?
Мартин Санчес потрогал массивный крестик на шее.
– Глория позвонила мне в час ночи. Я уже крепко спал. Она разбудила меня, сказала, что у нее сломалась машина, и попросила приехать за ней. Успела сказать, где остановилась, после чего связь оборвалась.
– Что ваша жена делала здесь среди ночи?
– Глория ехала в Ларедо к своей матери, которая находится в доме престарелых. Она ездит в Ларедо по крайней мере три раза в месяц. Вчера в автосалоне выдался напряженный день, и Глория освободилась только в одиннадцать вечера.
– Это ее машина?
– Нет. Она ездит на серебристом «Мерседесе». Вчера отправила мне сообщение, что ее «Мерседес» в ремонте и она возьмет машину напрокат.
– Ни в коей мере не хочу вас обидеть, но эта машина старая и неказистая. – Печально улыбнувшись, Мазур склонился к окну машины, словно разговаривая с близким другом. – На такой машине могу ездить я, но никак не «Королева автомобилей».
Мартин Санчес оглянулся было на белый седан, но тотчас же поежился и отвел взгляд.
– Я не знаю, почему Глория выбрала эту машину. Обыкновенно она берет модели люкс. Наверное, торопилась, а этот седан просто оказался под рукой… Глория всегда торопится. Всегда занята. – Он потер затылок.
– Как далеко отсюда до автосалона?
– Тридцать миль.
Окинув взглядом горизонт, Мазур снова повернулся к Санчесу.
– Итак, она берет машину напрокат, останавливается на заправке, чтобы купить шоколад и кофе, и в конце концов оказывается здесь со спущенным колесом.
У Санчеса был вид убитого горем мужа, но среди убийц много талантливых актеров.
– Я не могу… не могу взять это в толк. – Скорбь и неверие в случившееся, которыми были пронизаны эти слова, показались следователю искренними.
– И ее убили выстрелом в грудь в упор. Пулевое отверстие производит страшное впечатление. – Это резкое замечание было сделано сознательно. Мазур хотел вывести Санчеса из себя, поскольку тот как муж убитой в настоящее время был главным подозреваемым.
В глазах у Санчеса блеснули слезы.
– Я никогда не забуду, как выглядела Глория, когда я подошел к машине. Столько крови… Это какая-то бессмыслица!
– Кто-нибудь имел зуб на вашу жену?
– В делах она проявляла жесткость. Были те, кто ее не любил, но мне на ум не приходит никто, кто мог бы вот так ее застрелить. Это случайное преступление. Убийца просто наткнулся на Глорию.
– Стекло в ее двери было опущено. Ваша жена доверяла тому, кто в нее стрелял. – Она определенно опустила бы стекло, если б к ней подошел ее муж.
– Это совсем не в ее духе. Глория не из тех, кто доверяет первому встречному.
– Колесо спустило не случайно. Это подстроено умышленно. Чем дольше я служу в полиции, тем меньше верю в случайные совпадения. В большинстве случаев жертва знакома со своим убийцей. Такое редко происходит случайно.
Прищурив черные глаза, Санчес провел ладонью по седой щетине на подбородке. Обручального кольца у него не было.
– Что вы хотите сказать?
– У вас с женой были нормальные супружеские отношения?
– Да.
Мазур указал на заскорузлые, мозолистые руки Санчеса.
– Обручальное кольцо вы не носите?
Тот не отвел взгляд.
– Я механик. И частенько его снимаю. Оно мне мешает. Я просто забыл снова его надеть.
– На сколько лет вы старше своей жены?
– На пятнадцать.
– Колоссальная разница в возрасте.
– Для нас годы не имели значения, – Санчес вскинул подбородок.
– У вас были финансовые проблемы? Я хочу сказать, одета ваша жена хорошо, но все ее побрякушки – это не золото.
– Я работаю в гараже. Глория занималась продажей и цифрами. У нас бывали и взлеты, и падения. Таков характер бизнеса. Но в последний год, по словам Глории, дела шли хорошо, и у меня не было причин ей не доверять.
– Сколько телефонов она носит с собой?
Санчес наморщил лоб.
– Один.
– В машине был еще один телефон. Вы об этом знали? – Мазур кое-что смыслил в женах с похотливым взглядом. Бедолага муж узнаёт об этом в последнюю очередь.
– Я второй телефон никогда не видел…
– Быть может, он принадлежал не ей.
Косматые брови сдвинулись.
– Моя жена меня любила. И я ее любил.
– Вы ничего не имеете против того, чтобы сдать образец ДНК? Криминалист Калхун вон там. – Мазур неизменно сохранял тон небрежным и дружелюбным до тех пор, пока ситуация не требовала иного подхода.
– Она уже взяла у меня отпечатки пальцев.
– Хорошо. Я вам очень признателен. Мы проведем тщательный криминалистический осмотр машины, и будет очень кстати иметь образец вашей ДНК, чтобы быстро вас исключить.
– Какой еще образец ДНК?
– Вам засунут в рот ватную палочку. Это займет всего одну секунду. Зато вы избавитесь от лишних трат времени в будущем. Вам не придется приезжать в полицейский участок. – И снова тот же панибратский, небрежный тон.
Выставив вперед подбородок, Санчес сверкнул глазами на следователя.
– Я не убивал свою жену. Я приехал сюда, чтобы ей помочь.
В его словах прозвучала настойчивость, однако Мазур еще слишком плохо его знал и не мог определить, то ли он говорит правду, то ли чертовски хорошо лжет.
– Как только мы исключим вас из списка подозреваемых, сможем заняться расследованием.
– Я должен позвонить своему адвокату.
– Это ваше право. Но так у убийцы будет больше времени на то, чтобы скрыться. – Увидев, что Санчес колеблется, детектив добавил: – Это обычная процедура. Я поступаю так при каждом расследовании.
– Валяйте! – Санчес тряхнул головой. – Берите образец моей ДНК. Делайте все, что считаете нужным.
Мазур подозвал Калхун. Та положила фотоаппарат на переносной столик. Когда детектив объяснил, что ему нужно, она принесла из микроавтобуса набор для взятия образцов ДНК и тщательно провела ватной палочкой по внутренней стороне щеки Санчеса.
– Я не убивал Глорию, – повторил тот. – Я приехал, чтобы ей помочь.
По крайней мере треть убитых женщин погибает от рук мужа, ухажера или любовника.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы схватить убийцу.
Санчес не то судорожно вздохнул, не то всхлипнул.
– Что будет с моей женой? Кто за ней приедет? Куда ее заберут?
– Мы отправим тело патологоанатому, – сказала Калхун. – Как только медики-криминалисты произведут вскрытие, они с вами свяжутся, и вы сможете обратиться в похоронное бюро. – Убрав ватную палочку в стеклянную пробирку, криминалист надписала бирку и отнесла образец в микроавтобус.
– Похоронное бюро… Господи! Я всего несколько часов назад разговаривал с ней.
Мазур внимательно следил за его телодвижениями. Санчес ломал руки и смотрел ему в глаза, что свидетельствовало о горе и о том, что он говорил правду.
– Когда ваша жена позвонила вам, она никак не намекнула вам на то, что у нее неприятности, что ее преследуют?
– Нет. Она была недовольна. Разозлена. В последнее время Глория стала очень вспыльчивой, и спущенное колесо ее просто взбесило.
– Почему она стала вспыльчивой?
– Я несколько раз спрашивал у нее, в чем дело, но она отвечала, что это пустяки. Глория похудела, поэтому я рассудил, что во всем виновата какая-нибудь очередная глупая диета… – Санчес провел рукой по голове. – Это просто кошмарный сон!
Услышав звонок сотового телефона, Мазур проверил свой – и сразу же сообразил, что это не он, а «паленый» телефон жертвы, который Калхун убрала в пластиковый пакет. Криминалист взяла пакет. На дисплее была надпись «ЗАБЛОКИРОВАНО».
Калхун осторожно открыла пакет и достала телефон.
– Это текстовое сообщение с приложенным видео.
Мазур повернулся к Санчесу.
– Я попрошу кого-нибудь проводить вас домой. Также нам будет нужна ваша рубашка для анализа.
– Рубашка? – Опустив взгляд, Санчес увидел кровь. В глазах у него снова появились слезы. – Да, конечно… – Плечи немолодого уже мужчины поникли, словно на него наконец в полной мере навалилось осознание случившейся трагедии. – Вы позаботитесь о моей жене?
– Да, сэр.
И снова вид у Санчеса был подавленный, растерянный, опустошенный. Он извлекал из себя все нужные эмоциональные ноты. Однако преступники также испытывают сожаление. Совершив убийство, особенно близкого человека, многие искренне скорбят по кончине того, кого только что сами убили.
После того как полицейский проводил Санчеса к патрульной машине, детектив повернулся к Калхун и прочитал текстовое сообщение. «Доктор Кейт Хейден, ты меня не поймала».
– Кейт Хейден, – задумчиво пробормотал Мазур, пытаясь вспомнить, о ком идет речь.
Не найдя у себя в памяти никаких ассоциаций, он ткнул кнопку, загружая приложенное видео. В такой глуши сотовая связь работала медленно, с перебоями, и на загрузку приложения ушло почти полминуты. Когда видео наконец загрузилось, Мазур увидел на экране застывший кадр с седаном Глории Санчес. Он нажал кнопку воспроизведения.
Кто-то с видеокамерой обошел стоящую машину Глории Санчес сзади и приблизился к передней левой двери. Вздрогнув, Глория Санчес оторвала взгляд от своего телефона и посмотрела прямо в объектив камеры.
«У вас всё в порядке? – спросил мужской голос. – Похоже, колесо спустило».
Взгляд Глории Санчес потеплел, она улыбнулась, сжимая в руке телефон.
«Я в полной безопасности в своей машине и дождусь прибытия помощи». – Поднятое стекло приглушило ее слова.
«Хотите, я заменю колесо?»
«Что? Нет. – Подняв взгляд, она моргнула. – Не стоит беспокоиться. – И, сверкнув глазами на свой телефон, снова принялась нажимать кнопки. – На этом участке шоссе связь есть не всегда».
«Я позвоню со своего телефона и вызову полицию или эвакуатор».
«Это было бы замечательно». – Ее улыбка растянулась шире.
Перед объективом камеры скользнула рука в перчатке, держащая телефон. Прошло несколько секунд.
«У меня тоже ничего нет».
«Вы можете ехать дальше, – сказала Глория Санчес. – Честное слово, со мной всё в порядке».
«Сотовая связь отсутствует, а у вас спущено колесо. Бросить вас в таком состоянии недопустимо. Я могу подбросить вас до ближайшей заправки и попросить там прислать эвакуатор».
«Правда?» – Она чуть опустила стекло.
«Конечно. Потребуется всего полчаса, чтобы сгонять туда и попросить кого-нибудь вернуться сюда. У вас есть аварийный фонарь? Стоять на обочине опасно. Кто-нибудь может зацепить».
«Ненавижу этот участок Ай-тридцать пять!» – Глория Санчес оглянулась на темноту.
«Я от него также не в восторге», – согласился мужчина.
«Я должна была быть уже в Ларедо. Заработалась допоздна».
«Тут мы с вами в одной лодке. Я отработал сверхурочную смену в больнице. Держусь только на крепком кофе и пакетике печенья из автомата».
«Господи, только этого мне сейчас не хватало!» – Снова взяв телефон, она ткнула несколько кнопок и выругалась.
«Откройте багажник. Дайте я взгляну на вашу запаску».
«Вы разбираетесь в машинах?»
«Немного».
Ее напряжение заметно ослабло.
«Если вы каким-то чудом сможете заменить колесо, я буду перед вами в неоплатном долгу».
«Пустяки. Давайте сначала посмотрим, что я смогу сделать».
Мужчина направился к багажнику, и в камеру мельком попал синий фургон. Разобрать в темноте номер было невозможно.
Открылся багажник, и мужчина провел рукой в перчатке по накачанному запасному колесу. Когда он вернулся к Глории Санчес, его дыхание не изменилось, оставаясь ровным и спокойным.