В любом случае, теперь источника больших сумм денег у него не было, и ему пришлось снова проводить на базе всё своё время, трудясь ещё усерднее, чем когда-либо. Видя его постоянную усталость и отчаяние, Алёна тоже пошла работать на неполный график. Правда, это ничего не изменило, потому что Дима категорически отказывался принимать её помощь…
Тем не менее маме не становилось лучше, и он продолжал хвататься за любые возможности. Правда, теперь они были весьма ограничены – ведь парень больше не мог быстро доставать крупные суммы. И тогда он решился на отчаянный шаг… так и родилась его группировка.
Так он по-настоящему понял, что значат слова «сам за себя».
Дима вошёл в квартиру и скинул рюкзак на ближайшую табуретку.
У него ещё было немного времени, чтобы отдохнуть, прежде чем пойти в больницу навестить маму. И Алёнка наверняка захочет пойти вместе с ним…
С Алёной он познакомился ещё до того, как узнал о болезни матери. При первой встрече Дима помог ей сбежать от кучки зазнавшихся хулиганов, а теперь она сама каждый день помогала ему держаться, не позволяла горю взять над ним верх. Когда парень принял решение создать собственную банду, она была первой, кто поддержал его. Она же помогла найти Сашу, которая также стала им обоим настоящим, верным другом и соратником.
У Сашки тоже была очень непростая история, и для решения проблем ей тоже нужно было много денег. Несмотря на то, что девушка жила в очень богатой и обеспеченной семье – её отцом был известный всему городу депутат и бизнесмен Валерий Корнилов – она не чувствовала себя счастливой в этой роскоши. Ей просто хотелось свободы и независимости, то есть того, чего никогда бы не позволил ей отец.
Дима прошёл на кухню и распахнул дверцу холодильника, где одиноко валялась начатая котелка колбасы да пара пакетов кефира. Когда мама ещё была дома, она каждый день готовила целый стол вкусных блюд. Но то время давно осталось в прошлом, и парень давно привык обеспечивать себя сам – как раз ради мамы. Даже если приходилось месяцами сидеть на одних бутербродах.
Он, поморщившись от холода, залпом допил кефир из начатого пакета и вернулся в коридор, чтобы подсчитать деньги в рюкзаке. Сегодня он и девчонки наведались в небольшую одиночную аптеку – Диме не раз приходилось покупать там лекарства втридорога. Теперь он наконец вернул своё.
Вывалив добычу на диван, Дима недоумённо нахмурился.
Он пересчитал деньги несколько раз – всё равно их было больше, чем он предполагал ранее. Причём намного больше.
Неужели снова ошибся при дележе?
Перед глазами Димы снова пронеслись события прошедшей ночи, в частности – прощание с Алёной в подвале. Как она ощутимо похлопала его по рюкзаку, словно пытаясь успокоить…
С горькой усмешкой Дима помотал головой. Никакой ошибки не было.
Подруга уже не в первый раз подбрасывала ему большую часть своей доли, надеясь, что он этого не заметит. Она оправдывалась тем, что «ему нужнее». Дима знал, что свою долю денег Алёна откладывала на поступление в желанный институт, и порой даже думал, что ему действительно более важны эти купюры, чем ей… Но всегда злился на себя из-за этих мыслей, зная, что не имеет никакого права брать себе то, что положено Алёне по справедливому дележу. Теперь вот снова придётся три часа её уламывать, чтобы забрала всё обратно!
Дима тщательно отсчитал столько, сколько полагалось именно ему, и убрал в свой домашний тайник – незаметный карман, небрежно пришитый на внутренней стороне занавески. Остальное небрежно смахнул с дивана обратно в рюкзак, намереваясь вернуть Алёне при первой же встрече. Затем парень быстро разложил диван и плюхнулся на него, твёрдо намереваясь наконец отдохнуть как следует.
Он уже почти заснул, как вдруг его разбудила пронзительная трель телефона.
– Это Дмитрий Вознесенский? – осведомился из трубки строгий женский голос.
– Да, – ответил изрядно перепуганный Дима.
– Ваша мать сегодня ночью впала в кому.
Лечащий врач мамы был бледен и сильно взволнован.
– Послушай, – заявил он, как только Дима вошёл в его кабинет. – Я не знаю, как ты смог обеспечить своей матери всё это лечение… Да это и не моё дело. Я хочу сообщить, что есть ещё один шанс помочь ей. Это новые лекарства в совмещении с интенсивной реабилитацией…
– Опять экспериментальные? – резко прервал его Дима. – Сколько денег я уже вам отнёс, веря в их возможности?!
– Я понимаю твоё недоверие, – осторожно продолжил врач. – Но проблема твоей мамы действительно очень серьёзная! Мы пробуем все возможные варианты… И здесь шансы наиболее высоки!
– Ага, один дороже другого, – фыркнул парень. – У меня складывается впечатление, что вы всё это просто выдумали… И ваши хвалёные лекарства вообще никому не помогают!
– Ты хотя бы послушай!
– Хватит! – отчаянно выкрикнул Дима. – Уже наслушался! Вот когда будет реальная помощь, тогда я подумаю!
Он вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.
Старый врач лишь вздохнул и не стал его останавливать. Он прекрасно понимал, почему парень на таком взводе. Ещё бы – два года переживать за жизнь родного человека…
Дима в ярости нёсся по больничным коридорам, лавируя между снующими повсюду врачами и пациентами. Конечно, в глубине души он понимал, что поступает неправильно, и ему следовало бы вернуться, чтобы извиниться перед врачом, но… он не мог. Просто не мог позволить себе тешиться очередной ложной надеждой, чтобы потом всё снова оборвалось, точно так же, как раньше.
Он пробежал мимо отделения интенсивной терапии, догадываясь, что именно там сейчас лежит мама – в обычной палате её уже не было. Подавив желание разогнать всех на своём пути и броситься туда, Дима ещё быстрее направился к выходу, как вдруг на полном ходу врезался в кого-то.
– Саша? – удивлённо спросил он, подняв голову.
Девушка откинула с лица блестящие рыжие волосы и удивлённо посмотрела на него снизу вверх.
– Привет, Дима, – устало улыбнулась она.
– Саша! – раздался сварливый тонкий голос откуда-то справа. Взглянув туда, парень увидел высокую, стройную брюнетку, шикарно одетую, с укладкой по последней моде. Она восседала на скамье в больничном коридоре как на троне и с презрением посматривала на Сашу. – Ты где там?
– Не обращай не неё внимания, – махнула рукой девушка. – Это Лиза, новая пассия отца. Ей сегодня с утра стало плохо, вот он и поручил мне сопроводить её в больницу…
Дима сочувственно кивнул. Он знал, что отец Саши постоянно пытался подыскать себе новую жену, но мало кто мог мириться с его властным характером. К тому же почти все его избранницы плохо относились к Саше, на что она неоднократно жаловалась.
А про эту Лизу девушка рассказывала уже целый месяц. По её словам, она оказалась ничуть не лучше всех остальных и быстро почувствовала себя королевой. Её провокации не были явными и очевидными, но при этом глубоко оскорбляли Корнилову, тем более что Лиза была старше её всего на пару лет.
– Понятно, – тяжело вздохнул Вознесенский. – Надеюсь, там ничего серьёзного.
– А я вот от души надеюсь на обратное, – усмехнулась Саша, перебросив через плечо конец шёлкового шарфика. – Может быть, хоть пару дней удастся отдохнуть от её командирских замашек!
Дима сочувственно хлопнул её по плечу и рассеянно продолжил свой путь по коридору, даже не попрощавшись.
Саша с тоской посмотрела ему вслед.
Она не хотела сама себе в этом признаваться, но она немного завидовала Диме. Потому что у него было кое-что, чего у неё не было и теперь уже никогда не будет.
Любящий родитель.
Саша прекрасно понимала, почему Дима в своё время затеял всю эту историю с ограблениями. Если бы у неё была такая заботливая и добрая мама, она бы тоже готова была на всё, чтобы спасти её.
Но мамы у Саши никогда не было. Она умерла ещё при родах.
Её звали Анжелика – это всё, что знала о ней девушка. И это имя ей отлично подходило – по рассказам старого охранника, она была настоящим ангелом – добрая, справедливая, понимающая.
Должно быть, отец действительно без памяти её любил, потому что после её смерти дочери совсем не доставалось отцовской поддержки и внимания. Саша чувствовала, что Валерий винит её в смерти жены.
Он относился к ней как к одной из своих подчинённых, причём с самого раннего детства. Саша никогда не видела на лице отца тёплой улыбки, не слышала ласковых слов, не чувствовала любви – только жгуче-безразличное выражение лица и контроль, контроль, контроль – абсолютно во всём, начиная с учёбы и заканчивая выбором одежды и рационом блюд на обед. Он никогда не интересовался её самочувствием, личными проблемами и потребностями, заставляя делать только то, что угодно ему.
По требованию отца Саша с отличием окончила престижную частную школу, где так и не смогла найти друзей, а затем стала дистанционно учиться в Кембридже на факультете финансов. Она не получала от этого никакой радости, ведь ей совсем не хотелось заниматься бизнесом и экономикой, но Валерия это совершенно не волновало. Сама Саша просто обожала готовить и мечтала бы выучиться на кондитера… и отец никогда бы ей этого не позволил. Так что девушка уже три года мучилась, готовясь к нежеланному будущему, и всё это время не сказала поперёк ни слова. Поначалу она несколько раз пыталась бунтовать, но это плохо для неё заканчивалось. Обычно после малейшего протеста отец на неделю запирал её в комнате, отбирал телефон, ноутбук и прочие средства связи, и дочери ничего не оставалось, кроме как снова забывать о своих несчастьях за ненавистной учёбой.
Всё время, сколько Саша себя помнила, за ней везде – и дома, и на улице – пристально наблюдали личные телохранители. Даже сейчас, когда они приехали в больницу, два здоровенных амбала ждали у машины. Хотя что сейчас могло случиться? А в особняке Корниловых к тому же повсюду были натыканы скрытые камеры, и по вечерам отец лично просматривал с них записи. Радовало Сашу только одно – с этим приходилось мириться не только ей.
Валерий, несмотря на свой солидный возраст, выглядел очень эффектно и респектабельно, тщательно следил за собой и имел безукоризненный вкус. Он нравился многим женщинам и отлично понимал это, потому и не оставлял попыток найти новую жену. Саша уже устала считать, сколько девушек он сменил за последние годы.
Сменил – потому что ни с одной из них так и не сумел создать семью. На самом деле всё объяснялось очень даже просто – Валерий смотрел исключительно на молодых девушек (желательно из неблагополучных семей), придерживаясь старомодной идеологии, что жена во всём должна быть зависима от своего мужа. Все его избранницы были почти ровесницами дочери; неудивительно, что, попадая в богатый дом, они быстро чувствовали себя королевами и начинали, говоря современным языком, «качать права» – как правило, за счёт Саши. Они, не зная о скрытом наблюдении в доме (отец специально их об этом не предупреждал, и это единственное, за что Саша была ему благодарна), всячески провоцировали её на скандал, пытались сразу запугать и показать, кто тут главный. Наученная горьким опытом, Корнилова-младшая никак не реагировала на оскорбления и спокойно дожидалась, когда отец увидит записи их разговоров с камер и без объяснений выставит наглую девицу из дома. Смотреть на вытянутые от удивления лица этих зазнавшихся красоток было для неё настоящим наслаждением!
Это давало несколько недель передышки, прежде чем отец приводил в дом очередную избранницу. И всё начиналось сначала…
В общем, себя в личной жизни отец не ограничивал, а вот Сашу – очень даже.
Саше многие говорили, что она красивая, да девушка и сама это знала. Ещё в школе множество парней были очарованы её ярко-рыжими от природы волосами и пронзительными серыми глазами. А вот Валерию такое пристальное внимание к дочери совершенно не нравилось. Он отваживал от неё всех возможных поклонников, даже тех, которые ей самой нравились – так и получилось, что Саша никогда в своей двадцатиоднолетней жизни по-настоящему не влюблялась и привыкла под корень уничтожать в себе малейшие симпатии к кому бы то ни было.
Конечно, с некоторыми парнями ей общаться приходилось – с сыновьями бизнес-партнёров отца. Это были типичные сынки миллионеров – испорченные, избалованные деньгами глупцы, привыкшие получать всё, что хотят. Саше противно было с ними даже находиться в одном помещении, не то что разговаривать – но отца это, как всегда, не волновало. Девушка давно сообразила, что он планирует устроить ей замужество, когда придёт время. И придётся ей жить с эгоистичным, беспардонным идиотом, для которого нет ничего святого.
Её опасения подтвердились год назад – прямо в двадцатый день рождения дочери Валерий сообщил, что следующей весной она выйдет замуж за Леонида Ларченко – племянника владельца фирмы, которая была его главным поставщиком. Саша пришла в ужас.
Упомянутый Леонид слыл знатным тусовщиком и лентяем, который даже не смог закончить проплаченное дядей обучение. Разумеется, он хорошо знал, кто такая Саша и что ему сулит связь с этой девушкой. Хорошо понимал это и его опекун (старший Ларченко не имел других наследников), а потому уговорил Валерия устроить свадьбу дочери без её согласия. И, если честно, того даже не пришлось особо уговаривать – Корнилов буквально носом чуял выгодные предложения.
– Я не собираюсь этого делать! – заявила девушка невозмутимо улыбающемуся отцу.
– Это был не вопрос, Александра, – жёстко ответил тот, не снимая с лица мерзкой улыбочки. – Я не спрашивал твоего согласия, а просто уведомил тебя о том, что ждёт нас в будущем.
– Только через мой труп! – воскликнула Саша и, вскочив из-за стола, гордо удалилась в свою комнату.
Валерий лишь лениво отпил шампанского из своего бокала.
– Ты всё равно ничего с этим не сделаешь, – вздохнул он в сторону опустевшего кресла дочери.
В тот день Саша поняла, что с неё хватит.
И если она сейчас сама себе не поможет, то потом помочь ей уже не сможет никто.
Она начала потихоньку копить деньги на переезд от отца, чтобы наконец скрыться из-под его всевидящего ока и зажить так, как ей самой бы хотелось. «Лучше сразу на тот свет, – решила девушка. – Чем замуж за этого мерзкого Леонида».
Она ограничила себя во всём, к чему успела привыкнуть, и даже в том, чего требовал отец – новые вещи, косметика, салоны красоты… В свободное время начала тайком зарабатывать по Интернету переводом текстов на английский язык.
Но прошло четыре месяца, а у неё не было даже трети необходимой суммы. Саша была в отчаянии, она не хотела оставаться в этом огромном особняке и безропотно принимать ненавидимые обстоятельства.
Вот тогда она и познакомилась с Димой Вознесенским, который в то время искал ребят, способных стать членами его банды. Девушка поняла, что это её единственный шанс наконец освободиться из-под власти деспотичного родителя и посвятить себя любимым занятиям.
Так она и вошла в печально известную троицу, внося в каждое их предприятие неоценимый вклад. Именно в банде Саша наконец нашла настоящих друзей, поддержку и понимание, и больше не намеревалась это терять, что бы с ней ни случилось.
Больше всего ей хотелось двух вещей: быть любимой и независимой.
Дима медленно вышел из дверей больницы, изо всех сил стараясь не рисовать в голове страшные картинки, связанные с мамой.