– Интересуетесь медициной? – шутливо спросил незнакомец.
– Как же мне ею не интересоваться, если я по образованию медик.
– Эдвард. Можно просто Эд. Заказать нам еще пива?
– Джордж. Джордж Бритон. По какому поводу столь щедрое угощение?
– Во – первых, по поводу нашей первой встречи … – загадочно улыбнулся незнакомец.
– А во – вторых?
– А во – вторых, молодой человек, я собираюсь вам сделать предложение, от которого сложно отказаться… Но сначала: пиво.
– На всякий случай: мне больше нравятся – женщины, – пошутил Джордж.
– В этом я с вами полностью солидарен, коллега.
– Вот как? Вы тоже доктор?
– И да, и нет, коллега.
– В каком смысле?
– По роду своей деятельности мне чаще приходиться носить военный мундир, чем медицинский халат.
– Так вы из разряда военных врачей?
– Скорее – руководителей закрытых медицинских учреждений.
– А почему они – закрытые?
– Видите ли, Джордж, не мне вам объяснять, что прежде чем новейшие медицинские препараты произведут революцию в медицине, они должны пройти долгий и тернистый путь испытаний…
– А, понимаю: вы имеете ввиду мышей и лабораторных крыс?
Прежде, чем ответить военный медик несколько секунд, сощурив глаза наблюдал за своим любознательным коллегой:
– Точнее: на обезьянах.
– Вот как? Где же вы насобирали столько желающих предков человека, – продолжал беззаботно зубоскалить подвыпивший Джордж.
– Я думаю об этом вы сами подробнее узнаете, когда окажетесь на месте, – сделав щедрый глоток эля все так же спокойно ответил полковник.
– На месте кого? – не унимался весельчак Джордж, поскольку пиво уже давало о себе знать.
– Я предлагаю вам должность главврач, – Джонсон отодвинул початый бокал и вопросительно уставился на собеседника.
– Ого! Как неожиданно! Я полагаю заказать нам виски и как следует отметить это событие?
– Так вы согласны, мистер Бритон?
– Конечно! Стать главврачом, едва закончив учебу – мечта любого карьериста! Ну так, что закажем пару порций виски?
– Он согласен, – буркнул куда – то в бок полковник. Затем, наклонившись к собеседнику, сказал с нажимом. – А виски, я думаю, за ваше новое назначение мы будем пить уже в вашем кабинете, после того, как вы, мистер Бритон, подпишите Контракт.
Затем Джонсон кому – то кивнул и в тот же миг, два дюжих посетителя подорвались со своих мест и, подхватив счастливчика под руки, половокли к выходу из заведения…
Любой хороший шанс – возможность достичь результата. Большинство людей, чья жизнь не задалась просто слепы. Они второпях проскакивают перекрестки, на которых провидение предоставляет им шанс круто изменить все к лучшему.
И здесь не важно, из какой – то ты семьи и какое у тебя образование. Просто для того, чтобы использовать свой шанс, нужна смелость. Умение рисковать и готовность выложиться до последнего дыхания, чтобы развить успех …
Однако есть еще очень редкая порода людей со врожденным звериным чутьем. Когда жизнь посылает им едва слышимый сигнал, они тут же замирают в охотничьей стойке, чтобы ни в коем случае не проворонить то, с чем соприкоснулся …
Принцесса захолустья
Смерть по неосторожности
Если бы вдруг объявили конкурс на сестру Барби, равную ей по красоте и обаянию, то безусловно это была бы Пэгги. Маленькая девочка с пышной копной золотых волос, пухлыми губками, словно приготовленными для поцелуя. И бездонным взглядом непорочных голубых глаз под сложенными домиком бровями – словно пытаясь задать взрослым вопрос: «Как, разве вы сразу родились большими?»
Когда Чета Кроуфорд – Пэгги и ее приемные родители, в парадном облачении входили в воскресную баптистскую церковь, все прихожане, даже настроившиеся на строгую молитву ортодоксы, невольно улыбались. Казалось, что приемные родители ввели в Храм чистого ангела, воплотившегося в образе маленькой чудесной девочки …
Несмотря на необычную внешность Пэгги была самым обычным ребенком. Увы, кроме яркой внешности жизнь ничего ей не подарила для безбедного существования. Миссис Меланья Кроуфорд работала на почте. Ее муж – Сэмуэль зарабатывал тем, что колесил по округе на стареньком «Форде» – предлагая домохозяйкам моющие средства и дешевые наборы кухонной утвари.
Семья жила не богато, но и не бедствовала. Игрушки у маленькой принцессы захолустья были самодельные или купленные на распродажах у местных жителей. Игры девочка придумывала сама, поскольку часто оставалась одна, в ожидании, когда у матери закончится дневная смена и она, прихватив покупки из ближайшего супермаркета, запыхавшись вернется домой.
Иногда в семье устраивали маленький праздник. Такое случалось, когда у коммивояжера Сэмуэля случалось удачно сбыть рекламный товар. Тогда семья позволяла себе немного излишеств. Мелани заказывала в местном кафе пиццу. Сэмуэль откупоривал припасенную на случай праздника бутылочку красного вина. А Пэгги с нетерпением ждала, что же ей подарят в честь очередного семейного торжества.
Обычно это была какая – нибудь тряпичная кукла или видавший виды плюшевый медвежонок, выставленный на дешевую распродажу, по случаю отъезда повзрослевших детей …
На этот раз приемные родители огорошили дочь дорогим подарком. Это оказался настоящий домик Барби. Углы у него были обшарпаны, но внутри каким – то чудом сохранилась кукольная мебель и даже крошечная посуда.
У Пэгги от неожиданности на глазах выступили слезы. Она прижала обе свои пухленькие ладошки к груди, боясь пошелохнуться или произнести хоть слово, поскольку думала, что все происходящее – чудесный сон. Стоит ей только пошелохнуться или вымолвить хоть слово и чары мгновенно растаят, а чудо – домик исчезнет навсегда.
Родители, видя, как замерла их дочь в счастливом удивлении, решили оставить ее наедине со своим богатством и уединились в своей спальне, прихватив вино и фрукты с собой …
Когда волнение от первого впечатления прошло, юная леди решила действовать. Она собрала вокруг домика все свои игрушки: желтого плюшевого мишку с оторванным ухом, тряпичную куклу Элис, собаку Гуфи.
Теперь, когда все гости собрались, настала пора угощения. Девочка поставила перед каждым из персонажей маленький столик, а на него посуду из нового набора. Осталось дело за малым: сварить и разлить по чашкам горячий кофе со сливками. Пэгги видела, как мама каждое утро подходила к газовой плите и прежде чем поставить варить кофе – поворачивала кружочки на панели. Девочка повторила все в точности и вдруг вспомнила, что по случаю праздника у ее гостей на столах не хватает букетов цветов. Пэгги выбежала в сад, чтобы нарвать душистых фиалок и случайно захлопнула входную дверь.
Юная принцесса нарвала пышный букет цветов. Подбежала к входной двери, но дверь оказалась запертой. Сквозь небольшое окно она видела, как кухня, а затем и весь дом наполняется клубами газа …
Уснувшего на крыльце ребенка с крепко зажатым в кулачке букетом фиалок утром обнаружила сердобольная соседка и вызвала наряд полиции, чтобы взломать входную дверь.
На суд убийцы приемных родителей собрался весь городок. Люди злобно шептались и тыкали пальцами в сидящую на скамье подсудимых девочку.
Пэгги не понимала, что происходит и продолжала играть с тряпичной куклой Эми – единственное, что ей позволили взять с собой в зал судебных заседаний …
Судья оказался очень строг. Несмотря на все усилия адвоката защиты и возраст подсудимой он вынес приговор – отправить Пэгги Кроуфорд на принудительное лечение в закрытую псих. Больницу до наступления ею совершеннолетнего возраста…
Полковник Джонсон – виражи военной карьеры
В армию полковника Эдварда Джонсона привела … случайность.
Маленький Эд рос скромным щуплым ботаником, по уши влюбленным в природу и все живое. Соседи часто видели щуплого рыжеволосого мальчика в толстых очках в роговой оправе увлеченно бегающим по цветущему лугу с сачком для ловли бабочек.
И так бы и прошло незаметно счастливое, беззаботное детство маленького Эда, если бы не мама. Все дело в том, что мисс Джонсон очень нравилось, как шикарно сидит форма на бравых военных, когда они маршируют на площади их городка под бравую мелодию в честь Дня Благодарения …
Поэтому недолго думая, мама щуплого ботаника определила его в кадетский корпус.
Первые же дни маленький Эд испытал настоящий шок. Ему показалось, что привычный мир для него рухнул и он попал в ад.
Утреннее построение. Заправка кроватей на время. Мытье полов – и все это под ор луженых сержантских глоток. Щуплый ботаник чувствовал себя, как маленькая тщедушная мошка, на которую внезапно, с грохотом обвалилась наковальня. Эд с надеждой и трепетом в душе ожидал наступления спасительной темноты, искренне надеясь, что с ее наступлением все прекратится. Увы: его ждало горькое разочарование.
Едва сержанты скомандовали отбой, и несчастные новобранцы рухнули в свои постели, с головой, зарывшись под казенные одеяла, в расположении роты снова зажегся свет.
На пороге, с вызывающим видом, стоял пухлый здоровяк из соседней роты:
– Эй, вы – мамины желудки! Выходите драться стенка на стенку!
Кадеты первогодки робко выходили в коридор, щурясь от яркого света. Внезапно нападавшие с громкими криками бросились им навстречу. Завязалась драка. Конечно она мало была похожа на настоящий контактный бой с выбитыми зубами, синяками и кровью из разбитых носов. Скорее это было похоже на столкновение озлобленных хомячков, которые хлипкими ударами больше старались оттолкнуть соперника, чем причинить ему травму и боль …
Эдварда почти сразу сбили с ног. И странное дело: он впервые в жизни не почувствовал страха или переживаний за свое здоровье. Какое – то новое чувство овладело им. Чувство беззаботного пофигизма. Его мозг находился в состоянии измененной реальности. Словно мальчик, находясь у пульта компьютерной «стрелялки», управлял чужой страной. Хотя на самом деле это было его тело, его здоровье и его боль …
Поверженный ботаник встал в полный рост. Спрятал очки за пазуху. Тыльной стороной ладони вытер струящуюся из собственного носа кровь и этой же рукой, что есть силы врезал первому попавшемуся «врагу». Как назло, им оказался тот самый здоровяк, что вызывал их кубрик на бой. Слабый удар не причинил упитанному курсанту никакого значимому вреда и он, в ответ, снова сбил Эдварда с ног. Но это было уже не важно. Впервые в мальчишке умер «ботаник» и родился новый, незнакомый, сильный духом боец …
Прибывшие по тревоге сержанты тут же разняли курсантское побоище и пинками рассовали «салаг» по койко – местам.
Конечно, умудренные опытом сержанты и командиры знали о ночных столкновениях новичков со старожилами, но делали вид, что ничего не происходит. По мнению воспитателей: так быстрее мамочкины сынки станут понимать, что детство для них закончилось и наступают суровые, пусть и учебные, армейские будни …
Зеленый островок в океане
Неприметное жилье для нового шефа
Патрульный катер, со значком береговой охраны на борту принял на борт единственного пассажира доктора Джонсона Бритона и отчалил от берега в сторону едва виднеющейся в глубине океана точке.
Постепенно точка, приближаясь к катеру, обретала очертания уютного и загадочного острова, чем – то похожего на сюжет из рекламных листков для туристов.
Манящие песчаные пляжи, призывно колышущиеся на ветру ветви огромных пальм. Приветливые крики прибрежных чаек. Ничто со стороны не напоминало о том, что остров купировали военные и бдительно охраняла береговая охрана.
Катер заглушил мотор и мягко ткнулся тупым носом в причальную доску бетонного пирса. Дежурный офицер придержал колышущуюся от набегающей волны стойку штормтрапа, и пассажир сошел на берег.
Из глубины пальмовой аллеи выпорхнула фигурка медсестры в белом халате:
– Здравствуйте, мистер Бритон. Меня зовут Эмми. Я ваш секретарь референт. А где миссис Бритон? – вежливо осведомилась миниатюрная блондинка.
– А нет никакой миссис Бритон, – пытаясь быть вежливым, покачиваясь от непривычки передвигаться морским транспортом, ответил новоявленный шеф.
– Тогда пройдемте к вашему месту жительства или хотите сразу приступить к осмотру Клиники, – замерла в ожидании распоряжений очаровательная помощница.
– Э – э, пожалуй, я бы не отказался сначала осмотреть свое новое жилье. Признаться, эта посудина меня здорово укачала.
– Ну, что ж, тогда, милости прошу: следовать за мной, – помощница повернулась и призывно завихляла бедрами поднимаясь вверх по горной тропинке.
В утопающей зелени острова в тени пальмовой рощи притаился дом. Это было каменное строение поздней викторианской архитектуры. И по мнению доктора – совершенно не вязалось с окружающим его ландшафтом.
Лестница с множеством, выщербленных от времени и ветра ступеней вела к парадной двери. Большие окна, завешанные стандартными жалюзи, были типичными для жилого дома где – нибудь в городе, но никак не в окруженной океаном глуши.
Дом был трехэтажный с двумя лестницами и еще одна – служебная вела в подвал. Каждый этаж имел свою ванную комнату. Кабинет главврача располагался на втором этаже. Гостевые комнаты и комната для переговоров располагались на третьем этаже. С виду: дом, как дом, но все это служебное жилье главврача.
Над домиком высились отвесные валуны с редкими пятнами зеленых кустарников. Сама же клиника притаилась за валунами, так, чтобы с моря нельзя было ее разглядеть даже в самый мощный бинокль.
Секретарь отворила входную дверь, предлагая новому хозяину войти первым. Внутреннее убранство оказалось куда привлекательнее невзрачных внешних стен.
Доктор скорчил удивленную мину: