– А куда поход-то? – проявил интерес Михаил, как только отец Иоанн закончил благословение. – Надеюсь, в Токио?
Наместник Дальнего Востока бросил на наследника престола острый взгляд.
– А я, дорогой Михаил Александрович, и сам не знаю. Не доверяют мне союзнички, мудрят. Говорят, что в моем штабе завелся нехороший человек, который все наши планы японцам докладывает. Поймают – прикажу судить мерзавца и вздернуть на виселице. Но не об этом сейчас разговор. – Наместник обернулся и кивком указал на офицера в шинели незнакомого покроя, и с двухпросветными погонами при двух звездах. – Ваши Императорские Высочества, позвольте представить вам капитана 2-го ранга Гостева Алексея Викторовича, можно сказать, посла адмирала Ларионова при моем скромном дворе. Ему тоже желательно принять участие в нашем разговоре…
– Разумеется, – кивнул я. – Надеюсь, у вас есть постоянная связь с контр-адмиралом Ларионовым?
– Связь мы держим, через крейсер 2-го ранга «Сметливый», – ответил Наместник, – через наши радиостанции с ними не связаться. Если желаете…
– Пока рано. – Я огляделся. – Где у вас тут катер, давайте пройдемся. Не стоит мокнуть под дождем, тем более что с нами дама. Отправкой на вашу яхту наших вещей и сопровождающих будет заниматься мой адъютант, Карл Иванович Лендстрем. Вы там отдайте распоряжение, чтоб ему не чинили препятствий, и еще где-то в городе надо разместить сопровождавших нас в поездке взвод лейб-кирасир и взвод ахтырских гусар.
– Конечно-конечно, – наместник кивнул своему адъютанту, – вот лейтенант фон Бок, сделает все в лучшем виде. А теперь прошу на катер, господа, дождь и вправду усиливается.
24.02.1904. Ранний вечер. Внешний рейд Порт-Артура, Вспомогательный крейсер «Ангара».
Великий князь Александр Михайлович.
«Ангара» стояла на якоре неподалеку от Электрического Утеса. В пяти кабельтовых от «Ангары» стоял на якоре крейсер 2-го ранга «Сметливый». Его низкий, устремленный вперед силуэт резко контрастировал с современными кораблями, имеющими высокие тонкие трубы и украшенный массивным шпироном нос. Как и во всем прочем – ничего общего.
На мой вопрос о шпироне командир «Сметливого» загадочно усмехнулся и ответил:
– Случилось так, что в 1866 году при Лиссе один итальянский дурак позволил другому дураку, только австрийскому, таранить свои корабли, будто в античной греко-персидской битве при Саламине. И после этого полсотни лет все военно-морские державы мира исправно украшали носы своих кораблей шпиронами. И за эти пятьдесят лет ни разу таран не применялся в морских сражениях. Зато своих кораблей отправили во время столкновений немерено. Даже минные аппараты на броненосце или крейсере – архитектурное излишество. Ни один корабль не подпустит равного себе по классу на дистанцию пуска мины Уайтхеда. Оставьте тараны историкам, а минные аппараты миноносцам, подводным лодкам и минным катерам. Но все равно – красавцы!
Стоя на палубе, мы с ним наблюдали за тем, как в море, за скалой Лютин Рок, маневрировали пять броненосцев Тихоокеанской эскадры и броненосный крейсер «Баян». За ними стелился густой шлейф черного дыма. Время от времени гремели залпы орудий, и вокруг деревянных щитов вставали всплески практических снарядов. С началом войны эскадра наверстывала время, восстанавливая навыки, потерянные за время нахождения в вооруженном резерве.
– Не великовата дистанция для стрельбы, Евгений Иванович? – обратился я к стоящему рядом Наместнику. – Там ведь кабельтовых двадцать пять – это не по наставлению?
Наместник усмехнулся.
– Так, сначала наши друзья требовали вести стрельбы на дистанции до сорока кабельтовых. Именно на такую дистанцию учились стрелять японцы. Так ведь, Алексей Викторович?
– Так-то оно так… – прищурился кап-два Гостев, – только это не японский, а британский стандарт, и двенадцатидюймовые фугасные тонкостенные снаряды с удлинением в четыре с половиной калибра – тоже их изобретение. Только начиняют они их не капризной шимозой, а спокойным тротилом. А в связи с напряженной международной обстановкой Британия – наш следующий вероятный противник.
– Четыре с половиной калибра… – Мне показалось, что я ослышался. – Так ведь они…
– Кувыркаться будут? – подсказал Гостев. – Да, Александр Михайлович, они и кувыркались: чуть нарезы медью с поясков забьются – угловая скорость на выходе из ствола падает, и такой снаряд превращается в городошную биту. Крутится в полете и летит наугад – на кого Бог пошлет. Между прочим, снаряды эти видны в полете невооруженным глазом. Тоже, наверное, еще то зрелище.
Дискуссию прервал вахтенный офицер «Ангары», лощеный мичман, бесшумно появившись за спиной Наместника. Немного грассируя, он произнес:
– Ваше Высокопревосходительство, лейтенант фон Бок просил передать, что в салоне все готово. Стол накрыт.
Легким кивком Наместник дал мичману понять, что он его услышал. Потом Алексеев повернулся в нашу сторону.
– Прошу, господа, отведаем, что Бог послал.
Сегодня вечером Наместнику Бог послал весьма разнообразную, хотя и постную пищу. Что поделаешь – Великий пост. Отец Иоанн прочел молитву, и мы приступили к трапезе. Между делом завязался легкий и вроде ни к чему не обязывающий, но очень важный разговор. Я понимал, что здесь, в этом роскошно отделанном салоне, представлены три силы, формально дружественные друг другу, но сейчас просчитывающие все варианты, и прощупывающие почву для возможного союза.
Во-первых, это мы – те, кого послал на Дальний Восток Государь. И представляем, как выразился капитан 2-го ранга Гостев, «Центр». Наша цель – обращение всей этой ситуации к вящей славе России, к расширению ее границ после поражения Японии. И, самое главное – предотвращение будущей катастрофы, которая ждет Империю. Никто из нас, фигурально говоря, не хочет ни в Ипатьевский подвал, ни в парижские таксисты. Не хотим мы и кровавой смуты для России, которую Бог вручил однажды нашему общему пращуру Михаилу Федоровичу Романову.
Во-вторых, это наш гостеприимный хозяин, адмирал Алексеев. Хоть он и является Наместником Е.И.В. на Дальнем Востоке, но на его деятельность и дальнейшие планы в значительной степени влияют чисто местные соображения. Кроме того, он обижен на Государя за ту безобразовскую интригу, что была разыграна за его спиной и которая в конечном итоге и привела к войне. Имя Государя невольно оказалось заляпано грязью, которая сопровождала всю деятельность этих господ. Каюсь, и я оказался причастен к тому, что устроили Безобразов, Абаза и стоявший за их спиной Витте. Но у меня хватило ума вовремя оставить их гнусную компанию.
Кроме того, возможность поражения и последующей за ним катастрофы также волнует Евгения Ивановича. Но гораздо меньше, чем нас, поскольку у таких, как он, наместников существует иллюзия того, что, дескать, пока столица бунтует, они сумеют отсидеться в своей глуши.
В-третьих, здесь находится капитан 2-го ранга Гостев, представляющий контр-адмирала Ларионова. Это тоже сила, и еще какая – в считанные дни нанести поражение Японской империи на море и частично на суше, взять под контроль Корею и приступить к экономическому удушению Японских островов. Сказать честно, адмирал Ларионов нравится мне все больше и больше. Приняв один раз решение, он дальше действует быстро и неудержимо, вкладывая в удар точно рассчитанную мощь. У него во всей этой истории есть одна основная и одна запасная цель. Первую нам ясно и недвусмысленно на Байкале высказали госпожа Антонова и капитан Тамбовцев. Это предотвращение Смуты и превращение Российской империи в самую мощную в мире державу. Достичь этой цели можно только при безоговорочном сотрудничестве с властями Российской империи, как они говорят, выполняя уже обкатанную программу «от сохи к атомной бомбе». Только на четверть века раньше, когда весь остальной мир еще не готов к таким рывкам.
Если же мы, Романовы, на такое сотрудничество не пойдем, то, во-первых, мы будем, как и в ТОТ РАЗ, прокляты в веках, а во-вторых, Ларионов и его компания здесь, на Дальнем Востоке, образуют мощное технократическое государство, которое сможет в случае Смуты восстановить порядок в Империи. А то, что такая Смута будет, не сомневается уже никто из «посвященных». Слишком много горючего материала, слишком много инфантильных дураков, которым по недомыслию дали спички, и слишком много желающих устроить пожар, чтобы устранить конкурента.
Вот в этом запасном варианте им и пригодятся хорошие отношения с Наместником, ибо ресурсы только Кореи – это одно, а Корея с Дальним Востоком и Восточной Сибирью – это совсем другое. Вот и думай тут, как все это объединить и соблюсти… Хотя что тут думать: размышлял я уже об этом. Надо выполнять их «План А» и повторять все, что делал господин Сталин, конечно, адаптируя к нашим условиям. Придется заняться искоренением казнокрадов, мздоимцев и жуликов всех мастей. Не стоит забывать о неистребимой породе интеллигентствующих болтунов, призывающих сделать в России все «как у них». Для таких и солнце встает с Запада. Эти особи мне тоже противны, хотя к таковым и принадлежат два моих родных братца. Увы, в семье не без урода, забыли они заветы родного деда о том, чем должен отплатить России человек, принадлежащий к дому Романовых.
Первой томительную тишину за столом нарушила Ольга. Отодвинув тарелку, она искоса взглянула на капитана 2-го ранга Гостева и спросила его:
– Алексей Викторович, скажите, вы женаты?
– Нет, Ольга Александровна, – аккуратно промокнув губы салфеткой, ответил тот. – Было в молодости такое намерение, но как-то не срослось… увы, или к счастью – не знаю, но она ушла к другому.
Брови Ольги поднялись в изумлении. Было видно, что незнакомое в нашем времени словосочетание «не срослось» поставило ее в тупик. Потом в глазах у Ольги появилось понимание, и она кивнула.
– А скажите, неужели вы так и не нашли другой?
– Ольга! – с осуждением воскликнул Михаил, – ты становишься бестактна. Неужели нельзя найти других тем для разговора за столом?
Ольга покраснела, а капитан 2-го ранга Гостев пожал плечами.
– Ну почему же, Михаил Александрович, можно и удовлетворить любопытство вашей сестры. Дело в том, что найти в наше время нормальную жену для такого человека, как я, было почти немыслимо. Не каждая могла выдержать жизнь с человеком, которого древние греки выделяли в особый вид. Помните, они делили всех на тех, кто жив, на тех, кто умер, и на тех, кто ушел в море…
Наступившая за этими словами пауза позволила Михаилу переменить тему.
– Скажите, – обратился он к Гостеву, – вы действительно считаете, что именно сейчас англичане ввяжутся в войну на стороне уже побежденной Японии?
– Мы не думаем, что это будет война – со всеми ее атрибутами: наступлением, стрельбой и рукопашными, – ответил тот, – у британцев нет пока для этого возможности. Но вот всяческих провокаций с их стороны ждать следует, ибо ситуация для них сложилась просто невыносимая. Англичане понимают, что не в силах победить нас здесь, на Дальнем Востоке. Ведь очевидно, что в случае прямого столкновения с нами их эскадра, базирующаяся в Вэйхайвэе, неминуемо разделит судьбу флота адмирала Того. Поэтому они обратят свои взоры на Санкт-Петербург. Мы в курсе тех шагов, которые предпринимает Государь, и они во многом отличаются от того, что происходило в нашей истории. Но мы боимся, что англичане поступят с ним так же, как и с вашим прапрадедом Павлом I в аналогичной ситуации. И если не будут предприняты экстренные меры по охране Императора, боюсь, может случиться непоправимое. В России уже орудует маленькая, но свирепая армия бомбистов-террористов, которые с фанатичным упорством готовы убивать высших лиц государства, включая и членов правящей фамилии. И если Государь откажется от помощи и советов наших товарищей – тех, что уже выехали в Санкт-Петербург – то боюсь, ему не миновать судьбы императоров Павла I и Александра II. И тогда…
Михаил посмотрел прямо в глаза пришельцу из будущего и твердо сказал:
– Алексей Викторович, после разговора с госпожой Антоновой и капитаном Тамбовцевым я твердо решил, что если так случится и трон перейдет ко мне, я не отрекусь, и да поможет мне Бог!
Гостев склонил голову.
– Спасибо, Михаил Александрович, мы учтем ваши слова. Будем надеяться, что все обойдется и ваш брат с помощью наших товарищей сумеет избежать всех угроз. А британцы, подстрекающие террористов, должны запомнить, что мы не останемся в стороне. Мы сможем адекватно ответить им ударом на удар.
На глазах у Ольги появились слезы.
– Бедный Ники, бедные девочки… Они ведь даже не подозревают о тех страшных опасностях, которые их подстерегают…
– К сожалению, Государь довольно легкомысленно относится ко всем нашим предупреждениям, – сказал Наместник. – По просьбе контр-адмирала Ларионова я несколько раз предупреждал его об угрозе, исходящей от террористов. Но его Величество каждый раз отвечал мне, что принятие чрезвычайных мер безопасности стало бы признаком трусости, неуместной для Помазанника Божия.
Капитан 2-го ранга Гостев мрачно кивнул.
– К сожалению, Император Всероссийский пока не проникся всей серьезностью происходящего. Мы можем лишь надеяться на то, что все обойдется. На все воля Божья…
– Пути Господни неисповедимы, – подал вдруг голос молчавший все это время отец Иоанн. Он перекрестил капитана 2-го ранга Гостева. – Я вижу ваше горячее желание помочь России и благословляю на это и вас, и ваших товарищей, и вашего командира. И ныне, и присно, и во веки веков – Аминь! И помните: судьба каждого из нас в руце Божьей, и ничего еще не решено. И не плачьте об ушедших в Царствие Небесное праведниках, но радуйтесь, ибо они в раю, а нам еще предстоят труды и муки. Смерть за Россию смывает все грехи, ибо в Евангелии от Иоанна говорится: «Больше сея любве никто же имать да кто душу свою положит за други своя». Мученику суждено блаженствовать в раю, а его убийцы попадут в ад. Аминь!
Расстались мы в несколько мрачном расположении духа. Из нашей застольной беседы стало очевидно, что дело легким не будет. Сопротивление неприятелей России, понявших, что жертва выскальзывает из их удушающих объятий, будет нарастать с каждым днем. И с нашей стороны понадобятся столь же яростные усилия, чтобы выиграть эту битву. Надеюсь, наших сил на это хватит…
25.02.1904. Утро. Внешний рейд Порт-Артура, Вспомогательный крейсер «Ангара».
Великая княгиня Ольга Александровна.
После вчерашнего ужина, завершившегося для Ольги некоторым афронтом, она, немного погуляв по палубе в компании компаньонки, ушла к себе и долго плакала. Добрая Арина утешала ее как могла, но все было бесполезно: сегодня она впервые в жизни ощутила себя не Великой княжной, а просто женщиной, которой мужчина может сказать не только «да», но и «нет». Капитан 2-го ранга Гостев искренне ей понравился. Алексей Викторович умен, импозантен, храбр, и за словом в карман не лез. Попытавшись с ним невинно пофлиртовать, она вдруг напоролась на каменную стену отчуждения, облитую ледяной вежливостью. Судя по всему, он был одним из тех командиров, что женаты на своих кораблях.
Выплакавшись, Ольга включила ноутбук и села читать случайно обнаруженный в библиотеке дамский роман «Саня или двойная свадьба» писательницы Марины Львовой из будущего. Первоначально намереваясь потратить на это дело не более четверти часа, чисто для успокоения нервов, по ходу чтения Ольга увлеклась и в один присест проглотила роман до конца. Это было окно в другой мир. Люди в нем были чужды нынешней России – почти как марсиане Уэллса. Но при этом они оставались русскими людьми: об этом говорили все их мысли и поступки. Однако это были какие-то другие русские. Это было общество, уничтожившее сословные различия, общество, как ей показалось, равных возможностей. Главный герой, Максим, почему-то показался Ольге похожим на капитана 2-го ранга Гостева. Ну да, Максим же отставной офицер – возможно, отсюда и сходство.