– Погодите-ка, ты хочешь вернуться в то пресловутое сборище снобов? – развел руками недовольный мужчина в пиджаке. – Да и с чего вы уверены, что мы там же, где и были?
– Отлично, давайте найдем карту местности и все прояснится, – Майя решила не дожидаться согласия, а сразу отправилась к прилавку.
Мужчины переглянулись друг с другом и молча согласились с русой девушкой. Они не успели сказать и слова, как услышали радостный выкрик Майи о находке.
– Быстро она, – пожал плечами Эдвин и двинул к вытаскивающей что-то из-за стекла Майе.
Девушка разложила на прилавке карту. Пергамент казался целым. Он будто бы только что выпущен из типографии. На карте не виднелось ни единой стертости или трещины. Помимо состояния бумаги, девушку привлекло название города. – “Ирисагриг – ты на шаг ближе к солнцу”, – крупная надпись на верхушке карты показалось русой журналистке шутливым маркетингом.
– А Ирисагриг это где? – в надежде на ответ посмотрела она в глаза окружающих ее людей.
– Как еще раз? – донесся голос священника из глубины помещения.
– Ирисагриг… я видел это на табличках при въезде или выезде, и еще, что-то там про солнце, – Митчелл глазами бегал по прилавку. Он будто бы искал что-то среди бытового и уже морально устаревшего хлама.
На стеллажах лежали телескопические телевизоры, раскладные клавишные телефоны и множество пультов. Они ждали потенциальных покупателей больше двадцати лет. Техника девяностых годов была в отличном состоянии. На ней и пылинки не лежало. Шатен провел пальцем и удивленно на него уставился. Он казался чище, чем при рождении.
– Вспомнил, “Город, где всегда светит солнце”! – быстро и с вдохновением произнес Митч.
Святой отец перебирал в голове крупные и мелкие города. Но в воспоминаниях не всплыло ни одно поселение с названием Ирисагриг. Джамал сел по-турецки и стал составлять разные анаграммы из наименования.
Майя не услышала должного ответа и погрузилась в изучение карты дальше. Русой девушке моментально ударили в глаза названия улиц. – «Пересечение Чайковского и улицы Радости? А это что за… Гувэньхуацзэ, чушь какая-то», – она немедленно бросила это занятие и пальцем принялась искать отель Центурион.
Запах новой бумаги ударил в нос подошедшему к Майе писателю.
– Знакомый запах, – Эдвин улыбнулся и обратил внимание на карту.
– Помоги сориентироваться, шутник. Только не обращай внимание на улицы, – Майя с серьезным лицом посмотрела на Эдвина.
Писатель зачесал назад падающие на глаза волосы. Мужчина склонился перед бумажной версией города и не смог устоять перед соблазном взглянуть на улицы. Эдвин увидел в них полную неразбериху. Российские классики, китайские ученные и Уолл-Стрит сломали брюнету маленькую шестеренку, отвечающую за логическое восприятие вещей.
– Вот он! – вскрикнула Майя. Девушка вывела погруженного в изучение улиц писателя. – А вот, судя по всему, и мы. Магазин какого-то там человека.
Центурион и магазин разделяло около трех кварталов. Расстояние было не близким и идти по снежной улице с рыскающими по округе мутантами казалось дурной затеей.
– Смотри, библиотека Джона Райландса, – привлекла внимание писателя воодушевленная Майя.
Эдвин прекратил поиски архивов и посмотрел на точку, где стоял палец Майи. А через секунду писатель начал расчет расстояния.
– В библиотеку ближе и логичнее, – писатель почесал висок.
– К сожалению, согласна с тобой, – Майя мысленно пожалела девушку, что ждет их в отеле.
Эдвин подозвал всех к прилавку и по полочкам разложил план. В тандеме с Майей писатель привел доводы, почему нужно действовать именно так.
– Надо отсюда валить, какая библиотека к дьяволу? – практически без эмоций на лице произнес Кевин. От играющего напряжения в голосе он потянулся в карман за пачкой сигарет. Мужчина машинально покрутил ее немного, а затем вынул одну и подкурил. – Какая библиотека?
– Куда валить? Здесь, увы, не так все просто, – священник подошел сзади к Кевину на расстояние шага.
Курящий мужчина, не спеша, обернулся и встал лицом к лицу с Джамалом. Святой отец смотрел на тлеющий огонь сигареты и будто бы был готов съесть ее немедленно. Кевин видел это и приготовился заранее. Он вынул сигарету из пачки и протянул Джамалу.
– Везде, где есть вход, есть и выход, мистер… – прищурился Кевин.
– Просто Джамал, – святой отец отошел назад на несколько шагов. Ему вовсе не хотелось травить дымом друзей.
– Хорошо, иди по улице, может обратно придешь в свое Буффало, – Митчелл оборвал идиллию мужчин. Внимательно выслушав план писателя, молодой человек в пиджаке был мысленно настроен на волну Эдвина и Майи. Шатен поднял кулак и прокричал. – Эдви я с тобой!
– Вы серьезно? Там человек ждет помощи! – голос Томаса звучал серьезно. Его возмутило, что жизнь человека отошла на второй план.
– «De quoi discutent-ils lè-bas? Pouah, stupide Alnglais ! Il y a quelquechose qui cloche ici, c’est évident!».6 – француз смотрел за бурно обсуждающим что-то народом.
Сейчас маленькое общество поделилось на две совершенно неравные стороны. Томас осознавал явный перевес в сторону “библиотекарей” и неохотно с ними согласился. Кевин, в свою очередь, не очень-то и хотел здесь задерживаться. Однако его псевдофилософская мысль по поводу входов и выходов сломалась, не прожив и минуты.
– Ну раз все за, офицер Дойл, так вперед! – поиграл бровями Митчелл.
– Конечно! – Томас фальшиво улыбнулся шатену.
– Ладно, по делу, если мы пройдем наискось, то сразу выйдем на библиотеку, – Эдвин приложил к оконному стеклу карту и пальцем показал оптимальный маршрут.
Майя пропускала мимо ушей информацию от писателя. Девушка сосредоточенно смотрела на Кейт. Беспокойство и легкая дрожь в сердце настигли русую девушку. Степень отрицания все еще присутствовала в ней, хоть она и пыталась как-то маскировать это. Мозг, будто бы губка, пропитался мрачными мыслями о Кей. Сероглазая девушка не представляла, что будет, если с сестрой что-то случится. Ее поведение казалось необычным для Майи. Блондинка на изумление не поддавалась панике в течение этой долгой ночи. Она лишь вскрикивала только из-за чего-то действительно трепещущего.
– Кейт! – окликнула сестру Майя. – Идем!
Русая девушка слева от себя услышала диалог двух мужчин. Уже хорошо знакомый голос Эдвина переплетался с хриплым и прокуренным. Рядом с писателем стоял Кевин. Они обсуждали уроженца Франции. Мужчина в трусах был определенным сюрпризом, особенно для девушек. В обычной ситуации это бы вызвало смех, а когда все вокруг варится в котле из мрака, это лишь заставляет глубже погрузиться в преследуемое чувство тревоги.
– Стой, выдели Арьену свой плащ. Ему и так там несладко будет, – пытался убедить Кевина писатель.
– Его Арьен, значит, зовут. Ну хоть что-то, – предложил сигарету Эдвину мужчина в плаще, от чего тот, конечно же, не отказался. – Хорошо, только как ты объяснишь этому провансальцу, что ему нужно голым по улице бегать?
Писатель удивленно приоткрыл рот от довольно интересного выпада Кевина. Эдвин перевел взгляд на отрешенного от связи с обществом француза. – «Да, что же с тобой делать, друг мой», – сказал про себя Эдвин и сделал пару глубоких затягов сигареты.
– Держи, – Кевин протянул плащ писателю и хлопнул его по плечу. – Думаю, раз ты решаешь сложные сюжеты, то сможешь и это решить.
Писатель взял плащ с ухмылкой на лице. Немедленно Эд потушил сигарету о ближайшую полку стеллажа и направился к Арьену.
– « Pourquoi il m’apporte un manteau? Pourquoi le policier hésite?7 – подумал Арьен, а его глаза растерянно забегали по округе. – Ile veulent aller dehors, vraiment? Les crétins! Complètement fou!»8 – прошелся рукой, будто бы расческой, по своим волосам француз.
– Арьен, тебе стоит это надеть и пойти за мной, – пытался отдать плащ на отказ идущему брюнету в трусах. – Выслушай меня, я буду говорить медленно и жестами. Здесь холодно! Холодно! – повторив это еще несколько раз, Эдвин попытался на пальцах объяснить возмущенному Арьену.
С нескольких попыток Эдвин настроился с французом на одну частоту. Писатель настоял на том, что им нужно идти на улицу за офицером полиции. Француз нервно выхватил плащ из рук писателя. Он накинул его на себя, а затем посмотрел вниз. Голые и босые ноги открылись его глазам.
– Mais je vais tomber malade, bon sang dans les yeux!9 – выкрикнул в след уходящему брюнету.
Зрители, столпившиеся у входа, с интересом наблюдали за драмой. Мужчины обсуждали между собой ситуацию с возникшим из ниоткуда французом, а женщины спокойно разговаривали друг с другом.
Диалог сильной половины пола состоял из рассуждений и теорий о похищениях. Представители Франции, ЮАРа, Австралии и США уместились в одном помещение, да и в один день. Все это больше смахивало на начало нелепого анекдота, чем на какую-либо связь.
– Кейт, ты сейчас как? – старшая схватила младшую за руки. Ладони были теплыми, а глаза выражали изумительное спокойствие. Майя с тоской в глазах посмотрела на сестру. – Ты на экзаменах не была настолько расслабленной как сейчас.
– Я в порядке, просто, мне кажется, мы не вернемся домой, – с подавленным лицом Кейт будто бы сняла камень с души.
– Кей, да брось ты…
– Тогда, что такое Ирисагриг? Такого города даже нет, и ты сама это прекрасно знаешь! – импульсивно перебила старшую сестру Кейт.
Ее эмоции стали зашкаливать, уровень импульсов выходил из-под контроля. Глубоко дыша носом, Кейт уставилась на потерянную от вскрика сестру.
– Ты не все города мира знаешь же, а этот, судя по всему, довольно маленький, – писатель подмигнул Кейт и встал около девушек.
Бурный океан эмоций младшей сестры стал медленно приходить в свое русло. Подобие нервного срыва кончилось, не успев и начаться. Вектор Кейт с подпитки импульсов перевелся на мыслительный.
– Нам пора. В библиотеке и узнаем ответы на наши вопросы, – громко произнес писатель, иногда посматривая на Майю.
Компания собралась по парам в ряд. Первыми вышли Томас и Эдвин. Вооруженный мужчина и “картограф” внимательно осмотрели улицу. Тишина холодной пронзающей, как колья, ночи окутала их со всех сторон. Окруженные мраком люди обратили внимание на окна. В них по-прежнему горел свет, а в некоторых вновь появились загадочные силуэты.
– Не смотри туда, – Эдвин закрыл картой глаза Томаса. Писатель видел, как мужчина приковал к теням взгляд.
– Это же люди! – офицер несколько раз быстро моргнул перед картой.
– Тогда они очень странные, – писатель убрал карту от лица офицера и сунул ее под глаза. Он разглядел маршрут и, свернув карту, указал рукой в сторону прохода между домами. – Нам туда!
Люди один за другим покинул магазин. Волна мрака моментально настигла их. Взгляды темных силуэтов будоражили до недр души. Эдвин предупредил всех, что не стоит вглядываться в окнах. Ему казалось, что по ту сторону стекол обитает нечто мрачное. Силуэты, которые стояли за окнами, съедали гостей глазами, как огромный кусок сочного мяса, только что снятого с гриля.
– Опять эти глазастые, брр, – Митчелл отвел взгляд от окон. Шатен под стук своего сердца принялся жевать губу.
Арьен посматривал на окна и ощущал что-то необычное в груди. Он буквально застыл на месте. Голыми ногами он чувствовал, как нечто впивается в душу цепкими клыками. Через них оно будто бы вливало в него порцию тревоги. Озноб от холода смешались с мурашками от страха. На его счастье, пришел Джамал. Он заметил неподвижного мужчину и привел его в чувство.
Арьен мгновенно отвернулся от силуэтов. Его дыхание стало прерывистым, а дрожь полностью овладела телом. Француз резко опустил голову вниз. Мужчина нутром чуял, что они все еще смотрят. Страх и тревога проникали все дальше и глубже.
Вместо снега перед Арьеном появилась темная лысая голова священника. Пригнувшийся высокий католик пытался поймать раздосадованный взгляд низкого француза.
Эдвин, в свою очередь, словно почувствовал отстающих от них мужчин. Он обернулся посмотреть все ли с ними в порядке. В свете уличных фонарей Джамал и Арьен привлекали большое внимание тех, кто смотрит из окон.
Эдвин окликнул их, на что Джамал ответил ему поднятой рукой, якобы говоря «сейчас». Драгоценные секунды утекали как песок сквозь пальцы. Следом за писателем обернулись и остальные. Митчелл смотрел то на окна, то на застрявших посреди дороги мужчин.
Длинная дорога проходила через весь город, разделяя его пополам. Компания была в паре кварталов к западу от центральной точки Ирисагрига. Большое количество жилых массивов, нехарактерных для США, мешали должному обзору мрачного города.
Время нещадно шло, каждая проведенная секунда в ожидании отставших для Кевина тянулась как мягкая резина. Потерев руки друг об друга, мужчина спрятал их за спину. Он, решив подойти к Джамалу и Арьену, хотел собственноручно поторопить каждого. Не успел мужчина пройти и несколько метров, как в его правом глазу отразилось мерцание потухших фонарей. Рефлекторно он повернул голову и оцепенел. С тревогой на душе мужчина отступил на пару шагов назад. Старые английские фонари, что стояли вдоль дороги, эффектом домино медленно гасли один за другим. Следом за ними потухал и свет в окнах. Тьма, подобная мору, волной неслась на гостей. Огромные круглые глаза Кевина заставили остальных посмотреть в сторону надвигающегося нечто, что поглощало всякий свет на своем пути.
– Ребят! – протяженно прервала тишину Кейт. Машинально она спряталась за спину Майи. У блондинки затряслась челюсть. Она постепенно теряла контроль над ногами. Ритм ее сердца ускорялся в такт приближения темноты.
С каждым потухшим фонарем Митчелл стал ощущать, как будто душа покидает его тело. Его дыхание перехватило, будто бы в легкое засыпали горстку камней.
– Эй, блядь, проснитесь, сука! – Митчелл подбежал к застывшим мужчинам.
Тьма, что шла к ним, была уже на расстоянии в пару кварталов. Забирающая жизнь черная мгла желала утолить свой адский голод нерасторопными людьми.
– Ты что, совсем сдурел? – писатель неудачно попытался остановить Митчелла за руку. – Во двор. Во двор!
Кейт, Майя и Кевин немедля послушались писателя, а вот офицер нет.
– Я не могу пошевелиться, – заикался парализованный Томас Дойл.
Эдвин смотрел на неподвижного офицера полиции и на расстояние, что осталось пройти темной сущности. Он не знал, что ему и делать. Организм писателя охватило нечто необъяснимое. Ноги словно заковало в цепь. Писатель мгновенно перевел взгляд на Митчелла. Мужчина в пиджаке поскользнулся, едва сойдя с бордюра.
– Сука! Ох, Рейчел… – шатен вслух простился с женой и собой. Он рухнул спиной на ледяной как смерть снег и увидел приближение своей гибели. От боли и всей горечи сложившейся ситуации шатену захотелось плакать. Вот только сил и времени уже не осталось.
Эдвин, анализируя возможные потери, все же пришел в себя. Он подошел к офицеру и выхватил из его кобуры пистолет. Каждая клетка тела мистера Джойса дрожала. Писатель резко направил оружие в сторону мрака и стал усердно нажимать на курок. Но все его усилия оказались коту под хвост.
– Предохранитель! – закричал Томас и закрыл глаза. Мужчина видел в облаке тьмы свой конец.
Эдвин, услышав предсмертные крики полицейского, взглянул на боковую раму пистолета. Мелкий тумблер стоял на засечке – “Safe”. В этот момент писатель осознал, что времени не осталось. Он закрыл глаза и приготовился.