С другой стороны, Кларисс разделяла смешанные чувства отца, вынужденного подчиниться нормандскому завоевателю – тот разорил немало земель прежде, чем провозгласил себя королём после битвы при Гастингсе двадцать лет назад. Как бы то ни было, замок Иннис, по мнению Вильгельма, находился на английской территории, несмотря на то, что многие лаэрды присягнули шотландскому королю Малькольму Третьему и платили ему дань. Поэтому, Ангус Маккей, получив приглашение от короля, скрепя сердце, оседлал коня и отправился в Лондон. Кларисс последовала за ним, несмотря на уговоры матери.
И сейчас, во все глаза наблюдая за городской жизнью из высокого узкого окна, она не могла оторваться, испытывая одновременно и восторг и недоумение от такого количества людей в одном месте. Короля она видела лишь однажды, когда он приветствовал их небольшой отряд в Лондоне – это был мужчина, гораздо старше её отца, полнее и выше ростом. Уверенный, умный, проницательный и хитрый. Аккуратная и подстриженная борода, дорогие одежды, расшитые золотом, и перстни на крепких пальцах. Тех самых, которые могут как и погладить собаку, так и сжаться вокруг шеи.
Причиной визита Ангуса Маккея был его младший брат – Баллард Маккей, который подбивал шотландцев на восстание против Вильгельма. Дядя обладал зычным низким голосом с сиплыми нотами, и Кларисс не раз видела его выступления на собраниях клана. Завёрнутый в сине-чёрный плед, он громко вещал о процветании Шотландии и освобождении от гнёта норманнов. Люди слушали его, разинув рты, удивлялись его осведомлённости, однако, Кларисс догадывалась, что многие факты Баллард приукрашивал, подсвечивая нужные ему моменты в рассказах.
– У него одна рука никогда не знает, что делает другая, – отец сел за стол и стянул перчатки. – Одной рукой одаряет, а второй отбирает!
– Ты про Вильгельма, папа? – Кларисс на мгновение отвлеклась от окна, не понимая, о ком идёт речь.
– Брат. Его я должен был наставлять на верный путь, – Ангус покачал головой, и его плечи поникли.
Кларисс села на скамью рядом с ним. Отец выглядел уставшим, под глазами залегли тёмные круги. В этот раз дядя совершил нападение на небольшой отряд норманнов возле одной из деревень под Йорвиком. Его схватили и доставили королю, который распорядился отвести ему место в Тауэре до прибытия старшего брата. Ангус понимал, что откупом здесь не отделаться и могла пойти речь о замке, о его родном доме, затерянном среди холмов и гор на Камбрийских землях. Балларда могли объявить изменником, а это во многом зависело от того, чем сможет пожертвовать клан Маккей, чтобы уладить конфликт.
– Всё будет хорошо, – попыталась приободрить отца Кларисс. – Наверное, он потребует выкуп за дядю и может наложить какой-нибудь запрет.
– Возможно, – застыв в одной позе, пробормотал Ангус. – Но Вильгельм – старая хитрая лиса, которую не проведёшь!
Кларисс хотела ещё что-то произнести ободряющее, однако, за окном раздался резкий гудок фанфар и она, вскочив, бросилась к окну.
Под пасмурным ноябрьским небом среди однородной толпы отчётливо выделялся яркий отряд всадников в доспехах и в шлемах конической формы с наносниками. Один из них, следуя за главным всадником, вёз знамя – жёлтое полотнище с тремя красными полосами. До Кларисс доносилось звяканье кольчуги и ровный лязг шагов пеших воинов, смешивавшихся с цокотом копыт. Со всех сторон слышались приветственные возгласы собравшихся вдоль дороги людей, свистели мальчишки и неистово лаяли собаки.
Отряд должен был пройти мимо дома, где остановились Ангус с дочерью. Кларисс подавила желание выскочить на улицу, чтобы рассмотреть нормандских всадников, о которых Баллард часто рассказывал небылицы за столом. Однако, бросив беглый взгляд на отца, она передумала. Он точно не одобрил бы такое!
Кларисс перевела взгляд на всадника, ехавшего впереди войска. Высокий, рослый, с прямой спиной – складывалось ощущение, что некий король возвращался домой после сражения. Его шлем был в одной руке, а другой он управлял своим чёрным конём. На лицах многих людей читалось неподдельное восхищение, особенно, среди мальчишек и молодых юношей. Видимо, они хотели быть похожими на этого рыцаря! Кларисс не смогла отвести от него взгляд, когда он почти поравнялся с её домом – благородные черты лица, светлая кожа и каштановые волосы, но не такой длины, как у большинства норманнов с их бритыми затылками и ниспадающей на глаз широкой прядью волос. На их фоне этот рыцарь казался похожим на статую греческого бога с его короткими вьющимися волосами, едва касавшихся лба. Лицо было нахмуренным, а широкий подбородок и щёки заросли щетиной. Приглядевшись, Кларисс увидела, что его тёмно-синяя туника местами разорвана и забрызгана дорожной грязью. Он приветствовал толпу кивком головы, не выпуская поводья, и в этом не было надменности или презрения. Наоборот, несмотря на жёсткость во взгляде, его лицо выражало усталость.
Перед тем, как повернуть за угол дома, он поднял голову и встретился взглядом с Кларисс, которая застыла в оконном проёме. Ветер трепал её золотистые локоны и длинные рукава серого шерстяного платья. Спохватившись, она вздрогнула, отпрянула от окна и поспешила спрятать волосы под вуаль. Сердце бешено колотилось в груди. Он посмотрел на неё! Этот рыцарь! Казалось, даже замедлил шаг, чтобы разглядеть её!
– Что это за войско? – обернувшись, спросила она, видя, как отец задумчиво смотрит вдаль – туда, где только что прошёл целый отряд, взбивший дорожную пыль.
– Скорее всего, это Уильям де Клер. Младший сын графа де Клера вернулся из очередного похода. Король ждал этого возвращения. Значит, скоро за нами пришлют, Риз.
– Кто этот Уильям де Клер? – с замиранием сердца спросила Кларисс, пытаясь не выдать своего волнения. Внимательный взгляд этого всадника она будет помнить долго…
– Его отец, Роджер де Клер – один из соратников короля, – Ангус налил себе кубок вина и вновь уселся за стол. – Он участвовал с ним в битве при Гастингсе. Помогал завоёвывать Англию. У него есть двое сыновей и дочь, насколько я знаю. Они ещё не обзавелись своими семьями. Остальное уже при дворе расскажут.
Кларисс отошла от окна и вновь опустилась на скамью рядом с отцом.
– Что мне нужно знать перед тем, как мы туда пойдём?
– Я никому не дам тебя обидеть, – Ангус бережно взял её руку в свои ладони. – Главное, не отходи далеко от меня. Может быть так, что кто-нибудь вызовет тебя на разговор. Прознают, что ты – племянница Балларда. Будь внимательна. Не говори лишнего. Тогда мы будем в относительной безопасности.
– А этот… де Клер, тоже будет там?
– Разумеется, – Ангус допил вино и поднялся. – Какой бы хитрой лисой не был Вильгельм, вино у него отменное! Будем ждать посыльного, Риз. Если де Клер вернулся, то значит, всё окружение Вильгельма будет при дворе.
Кларисс поёжилась, но осталась сидеть на месте. Перед глазами вновь показался образ всадника на чёрном коне. Рыцарь увидел её, замершую в оконном проёме второго этажа. Их взгляды встретились: её – испуганный и ошеломлённый и его – внимательный и спокойный. Она даже не успела спрятаться. Не поправила вуаль, как полагается воспитанной девушке. Он словно приковал её к месту своим появлением.
Она не заметила, как отец спустился вниз. Не заметила, как лучи заходящего солнца пробились сквозь низкие тучи и скользнули по выбеленной стене и остановились на дорожном сундуке, где лежали наряды. Кусая губы, Кларисс знала, что с этим рыцарем они встретятся при дворе, но сомневалась, что он вспомнит то мгновение, когда увидел её.
Эта мысль успокаивала. Нечего волноваться! Пока она с отцом, то находится в безопасности. Надо выбросить всё лишнее из головы, особенно, этого де Клера. Ни к чему знать имена всех соратников короля. Нужно только договориться насчёт дяди и отбыть обратно в Иннис. И всё будет так, как прежде.
Глава II
Королевский ужин
– Дождались, – упавшим голосом сообщил отец, поднявшись в комнату. В его руках Кларисс увидела свиток. – Король зовёт нас с тобой отужинать в Великом Тауэре. В главной башне. Сегодня, так как он собирается вернуться в Нормандию, и другой шанс нам представится не скоро! Иначе придётся ждать его возвращения месяцами, и всё это время брат будет томиться в темнице, как и другие узники…
– Дядюшка сидит в темнице? – ужаснулась Кларисс.
– Мне не удалось встретиться с ним, – Ангус покачал головой и вздохнул. – И я не знаю, где его содержат…
– Может, мы узнаем, где его темница, и выкрадем оттуда? – Кларисс чувствовала, как запылали её щёки.
– Девочка моя, – отец положил ей руку на плечо. – Мы в змеином логове. Нас могут казнить за такую попытку!
Она видела, как взволнован отец – скорее всего, именно сегодня решится судьба дяди! Многое зависит от разговора Ангуса Маккея с королём. Несмотря на то, что отец был опытным воином и не раз участвовал в переговорах между кланами, ему ещё не приходилось выручать младшего брата из плена. При мысли о том, что придётся встретиться с тем загадочным рыцарем, так внимательно посмотревшим на неё, щёки Кларисс обдавало жаром. Она ругала себя за эти ощущения – ей не нравилось, что в эти минуты тело словно не принадлежало ей. Его охватывали то дрожь, то жар. Бросая взгляды на своё отражение на отполированной поверхности подноса, Кларисс негодовала: щёки становились пунцовыми, выдавая её с головой. Отец прав – ей нужно стать предельно осторожной при королевском дворе.
На ужин в резиденции короля Кларисс выбрала тонкую лейне[3], поверх которой надела тёмно-коричневое шерстяное платье со шнуровкой на груди. Из украшений она взяла пояс с золотыми пластинами и не удержалась от усмешки – пусть король и его свита видят, что они с отцом не какие-нибудь бродяги, а представители одного из уважаемых кланов Шотландии! Тем более, образ завершала накидка с меховыми вставками и застёжкой возле шеи. Кларисс хотела взять янтарные бусы, однако, решила отложить украшение для более подходящего и торжественного случая.
Когда она спустилась на первый этаж, то помогла отцу поправить сине-чёрный плед клана Маккея на плече как символ стойкости и верности традициям. Тёмно-русые волосы Ангуса тускло поблёскивали в свете настенного факела. Лицо выражало мрачную решимость – предстоял непростой разговор с Завоевателем, и Кларисс не знала, как закончится сегодняшний вечер.
В качестве своей резиденции Завоеватель выстроил мрачную громаду, которую англичане старались обходить стороной – Тауэр напоминал о власти короля и об ограничениях, которые могут коснуться каждого при неповиновении. В центре каменного комплекса возвышалась главная башня, где и происходил королевский ужин.
Кларисс с замиранием сердца смотрела, как к башне стекались люди – большая часть из них была в ярких и пёстрых одеждах. Женщины в красных, зелёных, жёлтых или ярко-синих платьях напоминали фокусников и актрис из уличного театра. Мужчины в кожаных или меховых шляпах носили под плащами полосатые шёлковые рубашки и металлические пояса с пряжками. Видя такое разноцветье, Кларисс чувствовала досаду – они с отцом сейчас мало чем отличались от простых горожан, невольно оказавшихся на пиршестве знати. Но, возможно, это и хорошо – они не привлекут к себе лишнего внимания, чего так опасался Ангус!
Вслед за пёстрой толпой они проследовали до верхнего зала, где стояли огромные длинные столы с льняными скатертями. Кларисс с изумлением рассматривала богатые блюда, которые слуги расставляли перед собравшимися гостями – отваренная дичь и палтус, фрукты и вино. В конце зала виднелся помост, на котором стоял королевский стол с расшитой золотом и серебром скатертью.
Завоеватель беседовал с полноватым лысеющим мужчиной, сидящим справа от него – как сказал отец, это Ланфранк, архиепископ Кентерберийский. Чуть дальше, похожий на сову, с задумчивым лицом сидел седовласый Ричард Тонбриджский, соратник короля. У Кларисс уже кружилась голова от имён и титулов, о которых ей вполголоса рассказывал Ангус, взглядом показывая на каждого человека.
Когда они сели за стол, то Кларисс невольно посмотрела на короля – тот руками ел жаркое из золотой тарелки, поблёскивающей в сиянии пламени многочисленных факелов и свечей. Его глаза на полном лице были прищурены, словно он не просто ел, а обдумывал очередное наказание для народа, оказавшегося под его гнётом. Сердце Кларисс не раз сжималось, когда они проезжали сожжённые деревни на пути к Лондону, и она винила в этом только Завоевателя. Многие дома казались пустыми – отец говорил, что люди подались в леса и на север в поисках поддержки. Когда он рассказал ей о неудавшемся восстании Балларда, то она в сердцах сказала, что поделом королю, который разграбляет и разоряет земли, принадлежащие простым людям! И видя сейчас эту роскошь, Кларисс чувствовала растущее внутри ощущение несправедливости и неправильности происходящего. Женщины в ярких платьях, мужчины со странными причёсками (длинная широкая чёлка, закрывающая один глаз и бритый затылок), гул голосов на разных наречиях и языках, а также духота, скопившаяся под сводчатым потолком – всё это вызывало скорее отчаяние, нежели тот восторг, который Кларисс испытала при въезде в Лондон. Они с отцом сидели далеко от короля, и отвлёкшись, она не заметила, как к ним подошёл Баллард. Хлопнув рукой по спине Ангуса, он приветственно раскрыл руки перед Кларисс.
– Дядюшка! – воскликнула она и поднялась.
– Моя девочка, – Баллард сгрёб её в медвежьи объятия. Чуть отстранившись, он внимательно оглядел её. – Ты вступила в прелестный возраст! Чует моё израненное сердце, что юный Грег вот-вот сделает тебе предложение!
Кларисс опустила глаза, почувствовав, что краснеет. Мать с отцом так ждут этого брака! Однако она любит Грега как брата, с которым они вместе выросли. Она понимала, что рано или поздно этот вопрос будет поднят на собрании клана, поэтому пока тянула с ответом, надеясь, что её не станут торопить с решением. Пока Баллард усаживался рядом с Ангусом, она вновь посмотрела на Завоевателя, который знаком велел подойти человеку, появившемуся на пороге зала. Тот уверенным и размашистым шагом проследовал к королевскому столу. На фоне разодетых гостей вошедший норманн бросался в глаза – белая мирта[4] с расшитыми золотом рукавами, поверх которой – тёмно-красная с жёлтым узором длинная туника. На мужчине были кожаные штаны и башмаки, которые, как думала Кларисс, явно были сделаны из лучшей телячьей кожи. Когда он подошёл к Вильгельму и чуть развернулся, она почувствовала, как по спине побежали мурашки – это был тот всадник, который сегодня смотрел на неё. Это де Клер! Пламя факелов и свечей позволяло лучше рассмотреть его лицо с благородными чертами, прямым носом и твёрдым подбородком. Оно казалось словно высеченным из гранита и по нему было сложно прочитать что-либо кроме холодной учтивой вежливости. «Светский человек», – подумала Кларисс, – такой же лицемерный, как и большинство приспешников Завоевателя!»
Фыркнув, она отвернулась и сосредоточилась на разговоре отца с дядей, который выглядел явно не как измождённый узник из темницы.
– Мы бы надрали им задницы, – понизив голос, пророкотал Баллард в ухо старшему брату, – но силы были неравны! Этот бастард знает толк в сражениях! Но скотты станут свободными! Даже пусть и ценой последней капли крови, последней слезы овдовевших жён и матерей!
– Брат, – негромко, но отчётливо произнёс Ангус. – Сейчас ты не в том положении, чтобы затевать очередное дело. Оно приняло серьёзный оборот. Король призвал меня в Лондон не для того, чтобы я просто увёз тебя в Шотландию.