Владимир Окороков
Домик у моря
Глава 1
Степан отдыхал за рулем «Гедендвагена». Воскресенье, раннее утро, движение на трассе не то что слабое, его практически нет. Редкие отечественные колымаги прошлого века, типа «жигулей», ехали в основном на встречу. Сельские жители спешили в город на рынок чтобы пораньше занять удобные места. Лето было урожайным и теперь каждый хотел выгодно реализовать свою сельхозпродукцию, в изобилии уродившуюся в огородах и садах. Что и говорить, подсобное хозяйство у жителей села и дачных пенсионеров было ощутимой прибавкой в семейный бюджет, а у некоторых и единственным доходом. Выскочив из-за поворота на самый верх горы, с которой открывалась великолепная панорама на деревню Кедровка, Степан еще издали увидел как преобразился участок Коршунова. Он не был у приятеля почти две недели и за это время здесь произошли разительные перемены.
– Во дает Семеныч – покачал Степан головой – размахнулся не на шутку. Хочет, наверное, мою фазенду переплюнуть.
Степан только что миновал развилку, соединяющую дорогу ведущую к Кедровке, с междугородней трассой и поэтому внезапный сигнал клаксона, прозвучавший позади, очень удивил его. Освобождая дорогу, он успел заметить молодых бритоголовых парней промчавшихся на двух запыленных джипах «Ленд Крузер».
– Куда это они спешат? Не на огород же к своей бабушке. – усмехнулся Степан.
***
– Давно приехал? – по тропинке, навстречу Степану, шел Федор Семенович. Как обычно у себя на даче он был в шортах, линялой китайской футболке с американской эмблемой «Найк» и темных очках на красном, обветренном лице.
– Вчера приехал – протягивая руку, промолвил Степан – и сразу вот к тебе пожаловал. Как дела? Работа вижу кипит.
– Да вот уже не кипит как раз. Вчера общестроительные работы закончили – Коршунов обвел рукой свежий сруб двухэтажного дома, а отделку они советовали делать на следующий год. Но я все равно собираюсь зимовать здесь. Во-первых и дом просушится, да и жалко бросать без присмотра.
– Слушай, Семеныч, а ты не в курсе что это за «гвардейцы» меня сейчас обогнали на двух «крузаках»? Сюда в деревню спешили.
– Так там в конце деревни, как раз возле того заливчика где мы раньше с Мишкой Сафроновым рыбачили, поселился какой-то олигарх. Представляешь, ему за неделю дом построили. Не такой как у меня. В два раза больше. Штук пять лесовозов возили калиброванные бревна уже готовые и уже на месте собирали. Он не местный, это точно. Все машины, которые к нему приезжают, с номерами московского региона. Мне вот интересно, Степа, кто ему это место выделил? Туда на рыбалку половина Чудногорска ездила. Такие места красивые и рыбные к тому же. На этот залив многие глаз ложили, но никому сельсовет там землю не выделял, ссылаясь на общественное мнение, а этому выделили. Странно как-то. Ладно, пойдем, жрать наверное хочешь? У меня борщ наваристый со свининой.
– Вот пожрать, Семеныч, с удовольствием. Может у тебя и рюмочка найдется по такому случаю, я ведь к тебе с ночевкой пожаловал.
– Пойдем, пойдем. Я сам с тобой похлебаю, тоже с утра еще ничего не ел.
– А чего у тебя, Семеныч, со связью? Вчера звонил но бесполезно – Степан вынул из кармана свой новый дорогой смартфон – Так у тебя совсем связи нет?
– Да уж вторую неделю. Я у соседа своего, у Кольки, спросил. Новую говорит аппаратуру устанавливают, вроде этот олигарх все оплатил и теперь у нас будет и интернет, и телевидение какое-то цифровое. Я в этом Степа слабо разбираюсь, но думаю, что хуже не будет, а временные перебои со связью как-нибудь переживем. Раньше вообще без телефонов и телевизоров жили и ничего.
– Интересно, что это у вас за персона такая объявилась. Надо у Мещерякова спросить. Пойду руки помою.
Борщ со свининкой у Федора Семеновича был и впрямь хорош. Наваристый, с деревенской сметаной и к тому же горячий, как это любил Степан.
– Ну наконец-то наша русская водка – поднял Степан рюмку – веришь, Семеныч, у меня этот «вискарь» вот здесь уже стоит – он показал на свое горло.
Они расположились за столом в той самой беседке, в которой выпивали и в прошлый раз в день их первого знакомства. Кажется это было так давно, хотя фактически прошло всего-то два месяца. За это время успел сгореть и дом и все хозяйственные постройки. Только вот эта беседка чудом уцелела.
– Так вы где были-то, в Анкаре?
– Ну в Турции мы точно были, только не в Анкаре, а в Анталье. Мы же, Семеныч, на курорте были. Там Средиземное море, пляж, пальмы. А в Анкаре чего делать-то? Это все равно, что в Москву на отдых слетать.
– Ну, а как там наш профессор? Ему-то понравилось? Он же нигде и никогда по-моему не был?
– Профессору больше всего конечно понравился курортный сервис. Особенно «ол инклюзив», он просто балдел от этой услуги. Я ему потом объяснил, что виски там подают не из Европы, а местного производства, чтобы он им сильно не увлекался, так как случаи отравления бывают очень часто. Так он стал «вискарь» в магазине покупать.
– А что ты его не привез-то сюда?
– Да он по гостям в городе пошел бродить. Он же подарков понавез на всю многочисленную родню. Это у меня кроме вас никого нет, а у него и родители, и бабушки, и сестры. Обширное семейство. Да, кстати – Степан протянул Федору Семеновичу сверток, который все это время лежал на полу беседки рядом с его стулом – это тебе, Семеныч, сувенир. Знаю, что ты заядлый коллекционер.
– О, боже! Ятаган, настоящий? – Семенович держал в руках меч, длиной, примерно, сантиметров шестьдесят, с красивыми серебряными накладками на рукояти, украшенной орнаментом.
– Торговцы говорили, что настоящий. А так, черт его знает, сейчас же все можно сделать. Хрен определишь.
– Это точно. Мне нравится. Спасибо, Степан, угодил. Я его на ковер повешу, у меня турецкого клинка нет, давно хотел. Ты давай кушай, кушай не стесняйся. Давай-ка я тебе еще борщеца подолью – и Семеныч бросился бегом к навесу, где еще дымилась железная печька. – борщ горяченький, как ты любишь. Давай еще по рюмахе.
Друзья, изредка выпивая по рюмочке по другой и оживленно беседуя, а поговорить им было о чем, не заметили, как пролетело время. Солнце припекало хоть не по летнему, но было уже высоко. И Бог знает сколько бы еще они обсуждали фотографии в смартфоне Степана, весело хохоча, рассказывая друг другу разные истории и анекдоты, если бы не резкий сигнал клаксона возле ворот Федора.
– Кто бы это мог быть? – Семеныч поспешил к воротам через которые просвечивался красный автомобиль явно импортного производства.
– О, какие люди – раздался радостный голос Коршунова – рад видеть. Проходи, проходи, дорогой. Конечно здесь, а где ему еще быть. Вот только что тебя вспоминали. Легок на помине.
По дорожке впереди Семеныча, улыбаясь во всю физиономию, шел не кто иной, как сам профессор. В руках он держал объемистую клетчатую сумку.
– Ты почему на звонки не отвечаешь – с ходу набросился он на Степана – Я тебе с самого утра звоню. И тебе кстати тоже – он обернулся к Семенычу.
– Мог бы, подъезжая сюда, на свой телефон глянуть, связи же нет – улыбнулся Коршунов – иди умывайся и за стол.
– А что со связью-то? Была же связь.
– Да потом объясню, иди руки мой, с дороги все же.
– Сейчас. Я вот тебе, Семеныч, подарок привез. На зацени – и Алексей Иванович подал Коршунову всю сумку, которая при этом весело звякнула.
– Это что? – Семеныч испуганно смотрел на профессора – Мне?
– Да нет, это водка для всех. Ну я что на халяву поеду что ли? А подарок вот – и он звякая бутылками, достал с самого дна сумки небольшой газетный сверток.
– Селедка что ли на закуску? – захохотал Степан – маловато правда, судя по количеству водяры.
– Сам ты селедка – не на шутку рассердился профессор – разверни.
– Да это что ж сегодня творится-то? Редким оружием завалили.– Семеныч держал в руках кинжал. Это же «ханджар» – арабский кинжал.
– Мне сказали, что этот кинжал национальный символ султаната Оман. – профессор горделиво поглядел на Степана – я его в Турции на базаре купил. Кстати, он изображен и на гербе султаната, и на его флаге. Можете проверить.
– Спасибо, Алексей Иванович, за подарок, а вот с горячительным вы явно переборщили. Что же я по вашему, не смогу своих друзей встретить и угостить как полагается. Обижаете, Алексей Иванович, – мягко журил Семеныч профессора.
– «Кажется, вечер перестает быть томным» – рассмеялся Степан.
Глава 2
Когда после двухнедельной разлуки, обычные в таких случаях, восторженный обмен впечатлениями и воспоминаниями был исчерпан, друзья наконец-то перешли к будничным вопросам. Это, прежде всего, был вопрос функционирования их детективного агентства. Нет, все организационные вопросы были заранее решены, срок действия патента двенадцать месяцев. Правда, подходил срок уплаты за аренду офиса, но это сильно Степана не волновало. Его больше всего интересовало, чем сыскное агентство будет заниматься в дальнейшем. Денег, которые они получили со счета Кипрского отделения Сомалийского банка, вполне могло хватить на сравнительно безбедную жизнь всех троих ну, примерно, лет этак на десять. Их можно было просто, не мудрствуя лукаво, разделить по братски на троих и все. Ну не бегать же, в конце концов, в поисках клиентов по городу и имитировать какую-то деятельность. Тем более, что Степан знал несовершенство закона о «детективной» деятельности, о недоверии людей к подобным организациям и самое главное, о патологической ненависти самих правоохранительных органов к конкурентам. Вот об этом Степан и поделился со своими коллегами, как он с недавних пор именовал и Коршунова и профессора.
– А я с тобой не согласен – горячо возразил Алексей – деньги это что, самое главное что ли? Ну разделим эти бабки? Каждому чуть больше десяти лимонов достанется, это я с учетом того, что мы уже от туда деньги брали. Вон у Семеныча еще дом не достроен, а уже больше двух миллионов ухряпал. Машины дорогие все купили. Мы с тобой, Степан, на курорт съездили, почти «лям» потратили. Вы сами мне финансы поручили, поэтому я все и считаю. Деньги, как известно, счет любят. Ну закончатся бабки. Ты что, пойдешь у Сивого просить? Не пойдешь. Я тебя знаю, гордый. А пойдешь ты, Степа, в «Магнит» охранником за тридцать тысяч позориться. Ты первоклассный опер, подполковник прошедший войну, будешь старушек шмонать? А здесь мы, с официальной лицензией, гордо и профессионально будем не только бороться с преступностью, мы будем бороться с преступностью в рядах правоохранительных органов. Примерно так же, как в деле с убийством Михаила Сафронова. Не секрет, что все нераскрытые преступления, нераскрыты по вине правоохранителей; полиции и следствия. Ну а сколько раскрытых, якобы, дел разваливались прямо в зале суда? Тебе ли, Степа, это не знать?
– Ты предлагаешь взять на себя функцию службы собственной безопасности? Иди тогда работать к Мещерякову.
– Кстати, как там Николай Андреевич поживает? – поинтересовался Коршунов – увидите, привет передавайте.
– Привет, сам передашь – насупился профессор – ты давай тоже от темы не отходи. Надо решить вопрос-то.
– Я, Алексей Иванович, не опер и не следователь. Гожусь только как физическая поддержка, шофер, стрелок, ну еще может как приманка – засмеялся Коршунов.
– Я, например, и этого делать не умею. Зато прослушка, аудио и видеозапись, компьютерный взлом, геолокация по номеру, здесь мне равных нет. А босс, – профессор ткнул пальцем в Степана, -знает все остальное. Это и называется команда профессионалов, каждый должен хорошо делать свое дело.
– Чем будет заниматься эта команда профессионалов? – заорал Степан – Собачек и кошечек пропавших искать? Кто у нас будет заказчиком? Бабушки? Кто деньги нам платить будет, ведь у нас компания коммерческая? Ты же сам только что говорил, что рано или поздно наши миллионы кончатся.
– Я все продумал, господа офицеры. Вы только постарайтесь меня правильно понять. Рассуждая абстрактно, мы ведь должны найти виновного в преступлении, так ведь? Так почему за это должен платить потерпевший? Согласитесь, это будет не совсем гуманно и справедливо, человек и так пострадал. А не лучше было бы, чтобы за это заплатил сам преступник? Тем более, что в некоторых случаях, когда речь будет идти о незначительных преступлениях, такая плата будет одновременно считаться и наказанием. Ведь государство штрафует правонарушителей, взимая с него деньги в казну.
– Я так и знал. Ты сам сейчас примеряешь на себя образ бандита. Это же лицемерие, профессор. Здесь сразу куча статей уголовного кодекса, от самоуправства до шантажа и вымогательства. Чем ты тогда отличаешься от тех, от которых собираешься кого-то защищать? Робин Гуд самозваный, нашелся.
– Ну ты же как-то пережил угрызения совести когда на деньги Гургена отправился загорать на Турецкую Ривьеру, в Анталью? – едко усмехнулся профессор. Я же тебе не предлагаю шантажировать мужика, застуканного со своей секретаршей в кабинете. Согласен, что теоретически это будет нарушение закона, но мы же знаем, что закон и справедливость не всегда одно и то же. Бывает, что справедливость важнее соблюдения законности. Беря деньги у преступников, неважно каких, в наколках они или в форме полицейского или прокурора, мы тем самым будем бесплатно помогать потерпевшим от их произвола простым людям. Вот у тебя дружбан Сивый. Пусть он не раз уже зону топтал, но ведь он не беспредельщик отмороженный. У него и свой, вполне легальный бизнес имеется, и крышует он многих коммерсантов, но ведь его ребята ни грабежами, ни разбоем не занимаются. Он не поощряет и наркобизнес, запрещает в своих клубах и ресторанах торговать наркотой. Да, он имеет силовые вооруженные структуры в виде «Чопов», но так это вполне на законном основании для защиты, опять же, своих «подопечных». И заметь, Степан, ведь он нужен полиции, от него порядка больше чем от тех же ментов, делающих вид, что стоят на стороне закона и одновременно обирающие людей, превышающие свои полномочия. Ведь люди все это видят.
– Ладно, мужики, хватит спорить, давайте выпьем – Коршунов поднял рюмку.
– Кстати – пробурчал профессор, закусывая водку и обращаясь к Степану – Ты бабу Шуру же знаешь из первого подъезда?
– А что с ней случилось?
– Да говорят квартиру продала и уехала.
– Куда она уехала в девяносто пять лет? К тому же у нее и нет никого.
– Я сегодня машину пошел брать со стоянки, а ее один подпер «Лексусом». Ну я пошел хозяина искать. Мне номер квартиры-то сказали. Прихожу, квартира бабы Шуры. Выходит какой-то очкарик, интересуюсь кто такой, говорит квартиру купил. Спрашиваю, где же баба Шура? Не знаю, говорит, не видел никогда. Квартиру купил в риэлтерской конторе, «Новая жизнь» называется.
– Интересно – Степан удивленно глядел на профессора. – А ты у своих не узнавал? Твоя бабушка вроде с бабой Шурой тесно общалась?
– Спрашивал конечно. Бабка говорит, что она вроде бы в санаторий собиралась. Поэтому никто на ее отсутствие внимания сразу и не обратил, а потом только пошел разговор, что квартиру она продала и якобы уехала. Бабка моя не верит, говорит что она обязательно бы попрощалась, да и телефон у нее есть, только вот не отвечает он теперь.
– Ерунда какая-то. Некуда бабе Шуре ехать, я это точно знаю. Не тот возраст чтобы путешествовать наобум. А уж квартиру продать без посторонней помощи она бы никак не смогла. Слушайте – он обвел взглядом всех – здесь что-то не так? Завтра надо ехать в город. Будем разбираться с этой конторой. Как ее?
– «Новая жизнь» – напомнил профессор.
– Вот, вот «Новая жизнь». Завтра же надо узнать их реквизиты, жаль что здесь связи нет.