Я застыла, не зная, что сказать. Такого видеть мне не доводилось.
– И так умеют все? – ошарашенно выдохнула я.
– Энлант – очень странный выбор для переезда, – неожиданно серьезно заметил Рен. – У твоих родителей должны были быть веские причины, чтобы принять такое решение. Среди фейнов магами являются практически все. Добровольно лишить себя возможностей силы – непростой шаг.
– Что, мои родители – маги?! Нет, это ерунда какая-то.
– Не только они. Почти наверняка и ты тоже. Просто в Энланте сила дремала. В любом другом пропитанном магией мире она должна пробудиться. Замечала ты что-нибудь необычное?
– Все, происходящее в последнее время – необычное!
– Я о другом. Спонтанно создать ветер, призвать воду из ниоткуда, вырастить росток?
– Нет, нет, не было ничего такого. Да и быть не могло!
– Поверь, ты сомневаешься только потому, что росла в Энланте. Это единственный мир, из которого в Эндорф, обычно в Эндорф, попадают не имеющие представления о силе разумные. Я лично знаю одну такую, – ухмыльнулся он. – Но Аделина самая что ни на есть настоящая человечка. В отличие от тебя.
– Я всю жизнь была уверена, что человек. Я не знаю и не видела ничего другого и не могу вот так взять и разом переключиться! К тому же ты первый, кто вообще снизошел до того, чтобы что-то мне объяснить!
– Тише-тише. Не все так плохо, как тебе кажется. И да, я уже здесь. Если хочешь, нетипичные ситуации – моя специализация.
Я почти успела поверить в то, что все так или иначе наладится, но у Арана на сей счет имелись свои планы.
– Довольно! Мы не можем терять столько времени. Ты, – он выдернул «поводок» из рук Рена, – пойдешь с нами.
Не знаю, что так разозлило его, но вперед Аран меня буквально тащил. Пару раз я неловко оступалась – он даже не сбавил темп. Запястья саднило, а пальцы отчего-то покалывали и мерзли.
Из-за широкой спины сунтура мне не было видно, куда мы идем, но уже издалека я почувствовала жар. Деревья, растущие здесь, зачахли и покосились, трава пожелтела, и чем дальше мы шли, тем хуже становилась растительность, пока не исчезла совсем.
Вместо привычного леса тут растеклось целое озеро лавы. Темно-коричневая масса с прожилками оранжевого и язычками черного пламени кое-где прорезалась струйками серого дыма и шипела.
Аран вытолкнул меня почти к самому краю и сказал:
– Не так давно здесь была такая же поляна, как та, на которую ты посмела ступить.
– Я сочувствую. Но может уже хватит?! Или ты всерьез полагаешь, что я каким-то боком причастна к вот этому?
– Мы называем это черным огнем, – холодно произнес Аран. – Он разъедает плоть нашего мира и лишает главного источника силы. Мы пока не знаем причин появления этих воронок, но мы узнаем. И ты должна понимать, что появление любого незваного фейна в Энсунтуре и в особенности в окрестностях тарэйи или того, что от нее осталось, будет расцениваться, как вторжение врага.
– Аран, тебе нужно это видеть, – сказал один из воинов, которых я различала с трудом. – Мы что-то нашли. Точнее кого-то.
Нахмурившись, Аран тут же пошел в указанном направлении и меня опять потащил за собой! Собачка я ему что ли?!
Длинными кольями и мечами воины вытаскивали что-то из лавы. Присмотревшись, я опознала скелет с непонятным устройством, отходящим в обе стороны от спины.
– Это сунтур, – глухо произнес Аран. – В боевых доспехах и полной ипостаси. Видимо, поэтому уцелели хотя бы кости. Необходимо немедленно рассказать отцу. Разделим группы прямо сейчас. Тебя, – он указал на меня, – спросят и об этом, – он подтащил меня ближе к обуглившимся останкам и подтолкнул к ним.
– Значит, меня?! – взревела я. Иголочки морозного холода укололи пальцы и внутреннюю сторону ладоней. Я сжала руки в кулаки и со всей силы развела их. Жгут лопнул и, раскрошившись ледяной крошкой, осыпался к моим ногам.
Ни страха, ни удивления – ничего, только ярость.
А потом взгляд упал на иссохшую землю, и я заметила, как ветвистая трещина стремительно проламывает поверхность от края воронки до самых останков. Сунтур, оказавшийся на ее пути, пошатнулся. Словно в замедленной съемке я видела, как он падает, и понимала – еще мгновение, и он превратится в дымящуюся кучу, подобную той, что валяется неподалеку.
Гнев. Всеобъемлющий, жгучий и не мой! Заставляющий всей душой ненавидеть чуждую этим местам, ядовитую и губительную стихию. Он захлестнул с головой, и прежде, чем осознать, что делаю, я взметнула вперед руки, и из них вырвалось нечто обжигающе холодное, уже через мгновение превратившееся в корку льда прямо под ногами несчастного. Сунтур упал, но уже не в черное пламя, что погасло не только вдоль трещины, но и по краю всей видимой части воронки.
Странно опустошенная, я покачнулась, взор заволокло дымкой. Последним, что увидела четко, были глаза Арана. Непонимающие, неверящие и испуганные.
«Неужели за меня?» – мелькнула мысль и утонула в темноте.
Пришла в себе я под ругань Рена.
– Шпионка, да?! – кричал он. – А если бы она не справилась с таким всплеском?!
– Мы немедленно отправляемся к Оракулу, – спокойно произнес Аран и подхватил меня на руки.
– Что ты делаешь? – забрыкалась я. – Отпусти!
Но этот непробиваемый громила только крепче сжал меня. Так, что стало тяжело дышать. Ненависть к нему обожгла, на глаза навернулись злые слезы, и я вспомнила о родителях. Кем бы они ни были на самом деле, они никогда не дали бы меня в обиду!
Эта мысль и горькое сожаление от утраты оказались настолько острыми, что, крепко зажмурившись, я вдруг перестала ощущать прикосновения Арана. Мгновение невесомости, и я грохнулась на холодный каменный пол.
Глава 4
Потирая ушибленную коленку, я встала и огляделась. Высокий потолок, темно-серые каменные стены и большие застекленные арочные окна. Не комната и даже не кабинет – просторный зал. Торжественность помещения, однако, сильно разбавляли плотно стоящие друг к другу столы, тумбы и стеллажи со всевозможными склянками, приборами и книгами.
Я с шумом выдохнула и поежилась. Здесь было мрачно, неуютно и что самое странное – холодно!
– Адептка? – прозвучало удивленное. Я вздрогнула и едва не подскочила на месте.
Незамеченный ранее, из-за стола поднялся пожилой мужчина. Длинные седые волосы ярко контрастировали с черной мантией. Ушей видно не было, но прическа, тонкие черты лица и заостренный подбородок указывали на то, что передо мной вряд ли человек. И это не говоря о глазах, покрытых пугающей молочно-голубой дымкой.
– Надо же. Как же ты сюда попала? – пробормотал он.
– Простите. Это вышло случайно, – тихо ответила я и шагнула назад.
– Случайно? Хм. Адептов еще ни разу не заносило сюда. Третья полоса! К тому же меня уверяли, что лаборатории защищены от любых перемещений. Как любопытно… Да еще и в центр зала! Ты ведь ключница? – мужчина вышел из-за стола, но, взглянув на меня, почему-то остался стоять там же. – Не могла же ты в самом деле переместиться из учебного класса, этот дар теперь утрачен. Вместе с ней, вместе с ней… – едва слышно прошептал он и вернулся за стол. – Ну что же ты, не бойся. Выглядит не очень, да? Я не слеп, но вижу все несколько иначе. Потоки силы, мельчайшие волны и излучения… и лишь грубые очертания физических предметов, к несчастью полностью лишенные цвета.
– Простите, – снова извинилась я, поняв, что неприлично пялюсь на него.
– Значит, ключница? – как ни в чем ни бывало продолжил он. – Позволь старику полюбопытствовать, на что ты ориентировалась, на место или на объект?
– Объект? Ключник может переместиться к кому-то конкретному?
– Наставник еще не рассказал тебе? Неужели новенькая? С таким-то диапазоном! Что ж, тогда, полагаю, нам еще предстоит встретиться.
– Почему? – не поняла я.
– Артефакты. Любую особенность дара «они», – он выделил это слово интонацией, – найдут, как использовать. А я исполню. Обязательно расскажи наставнику, куда тебя занесло и все подробности, давшие такой эффект – заслужишь похвалу.
И он переключился на бумаги, лежащие на столе. В полном недоумении я пыталась подобрать слова, чтобы спросить, где я вообще и как мне это место покинуть, когда старик тихо, словно обращаясь к самому себе, произнес:
– И в таком случае защиту несомненно перепроверят и усовершенствуют.
В его голосе звучали сожаление и неожиданная горечь, и я зачем-то пообещала:
– Я ничего не скажу.
Старик чуть склонил голову на бок и как-то странно, пристально посмотрел на меня. А я почувствовала легкое головокружение, невесомость и толчок, будто меня внезапно выдернули прямиком в космос. Картинка смазалась, перед глазами потемнело, и уже в следующее мгновение я оказалась лежащей на мягкой траве.
С упоением вдохнув жаркий, наполненный сотнями ароматов воздух, я перевернулась на спину и уставилась в розовые небеса.
– Ар, она здесь! – прокричали надо мной. – С ума сойти! Как ты это сделала?
– В каком смысле? – приподнялась я на локтях. – Я рассчитывала, что это ты объяснишь мне. И мог бы не звать его так сразу, без поводка мне нравится больше.
– Да какой поводок теперь тебя удержит! – усмехнулся Рен. – Видела бы ты какой переполох устроила среди сунтуров.
– Пленники еще не сбегали от них таким оригинальным способом?
– Кристина, ты не поняла! Еще никому не удавалось потушить воронку!
– Хочешь сказать… я потушила? – не поверила я.
– Не всю, – раздалось рядом, – но часть ее определенно.
Я подняла глаза и встретилась взглядом с Араном. Как всегда хмур, собран, но прежней враждебности я не заметила.
– И в этом надо разобраться, – добавил он, подавая мне руку.
– Опять будешь грозить темницей? – спросила я подозрительно.
– Придется вновь наведаться к Оракулу, – ответил он, помогая мне подняться. – Корка льда, которую ты создала, местами уже растаяла, но пламя под ней погасло, и распространение его, насколько мы можем судить, остановилось. Такого эффекта прежде достичь не получалось ни одним из способов. Лед дается сунтурам с трудом. Если окажется, что он – решение, мы найдем иномирцев, способных создавать его, а пока… ты отправишься со мной к Оракулу.
– Нет, – сказала я и уперла руки в бока. – У меня другие планы.
– Ты…
– Я не буду помогать вам, пока вы держите меня в плену. И вообще не буду! Рада, что у вас появились новые идеи, как решить вашу проблему, но у меня хватает своих!
– Я не намерен вымаливать твое дозволение, – рыкнул этот варвар и, схватив меня за руку, притянул к себе.
– Будешь гоняться за мной по всему Шестимирью? – прорычала я в ответ, гневно сверля его взглядом. И изо всех сил представила себе тот мрачный зал со слепым стариком. Но ничего не получилось!
Не знаю, чем бы все закончилось, не вмешайся Рентель.
– Так, остыньте-ка. Оба. Ар, она определенно тебе нужна. Вам нужна. И куда разумнее было бы договориться.
На удивление, Аран не стал орать на друга. Он шумно выдохнул и отпустил меня.
– А ты, – обратился Рен уже ко мне. – Разве не хочешь найти своих родителей и разобраться, что за силой наделена?
– Разберусь, – буркнула я.
– Зачем ты вернулась?
На это ответить мне было нечего. Подумать о том, что произошло, я не успела. А вернулась… Я ведь вернулась не по собственной воле.
– Это вышло само собой, – сникла я.
– Ничто не происходит случайно, Кристи. Раз ты попала именно сюда, тем более дважды – этому должно быть объяснение. И никто кроме Арана не знает Энсунтур лучше. Ни у одного из сунтуров, кроме разве что самого короля, нет большей власти и возможностей.
– Рен прав. Нам стоит заключить сделку, условия которой устроят обоих, – неожиданно согласился Аран. – Но для начала мы должны поговорить с Оракулом. Только он способен донести волю Тарэйи.
– Меньше всего я хочу вмешиваться в ваши дела.
– Тебе придется полететь со мной.
– Я не хочу ни к какому Оракулу! – почему-то от одного этого слова мне становилось не по себе. – Если тебе так надо поговорить с ним – я тебя не держу. Рен, ты останешься? Расскажешь мне о ключниках?
– Это не обсуждается, – твердо сказал Аран и на этот раз не схватил – взял меня за руку. – Оракул ответит и на твои вопросы, неразумная.
Я замешкалась, не зная, что возразить на такое, и этот ненормальный тут же подхватил меня на руки.
Спросить, зачем, я не успела. За спиной сунтура из ниоткуда вдруг появились огромные крылья. Золотисто-коричневые и гладкие. Словно принадлежащие мифическому дракону или какому-то ящеру.
– Ты ведь не имел в виду это, – пролепетала я, кивая ему за спину, – когда говорил «полетим»?
– Именно это я и имел в виду, – ухмыльнулся Аран и, взмахнув крыльями, резко поднялся в воздух. Вместе со мной!
Я взвизгнула и, кажется, подпрыгнула, поменяв положение и крепко вцепившись в Арана. Руки сами собой сомкнулись вокруг его шеи, а ноги совершенно бесстыдно обхватили спину.
Конечно, я для него пушинка, но вдруг уронит!
Громадные крылья мерно взмахивали, ветер обдувал, но дискомфорта это не причиняло. Осмелев, я подняла нос от жилетки, в которую был облачен сегодня Аран, и замерла. Мы летели под самыми облаками. Казалось, еще чуть-чуть, и можно коснуться рукой. Нежно-розовые с проблесками бежевого и золотистого небеса завораживали.
– Никогда не видела ничего прекраснее, – выдохнула я. А потом заметила чуть поодаль от нас еще двоих воинов. В солнечных лучах крылья их отливали медью. Широкие, перепончатые с заостренными концами и костными отростками на сгибах они выглядели невероятно. Нереально.
– И вы все так умеете? – спросила я, не особо рассчитывая на ответ. Гул ветра заглушал любые звуки.
– Это не тот вопрос, на который легко ответить, – повернул голову Аран. – Скажем так – большинство.
– И где они прятались? Крылья?
Аран рассмеялся.
– Простая трансформация до полной ипостаси. Сунтуры способны поменять внешность практически на любую.
– Как это? В самом деле? О-о-о. И… почему же тогда вы не летели все это время? Так же намного быстрее.
– Я расскажу тебе и это, и многое другое, когда буду уверен.
– В чем? – не поняла я.
– В тебе.
– Ах, ну да. Как я могла забыть, – буркнула я и больше не проронила ни звука.
Страх полета притупился, и висеть на Аране как обезьянка стало неловко. Я заелозила и развернулась лицом вниз. Недоверие сунтура задевало. Казалось бы, какое мне дело? Но отчего-то было обидно. А потом на горизонте появился изумительно голубой океан, и все прочее отошло на второй план. Воздух наполнился свежестью. Я дышала полной грудью и не могла отвести взгляда от искрящихся на солнце, кристально чистых бескрайних водных просторов. И досадливо вздохнула, когда мы миновали великолепные песчаные пляжи и двинулись к скалам. Светло-серые и блестящие, они в этом месте разграничивали океан и темно-зеленые джунгли.
Мы приземлились на ровной, скорее всего искусственной площадке, и я, не обращая внимания на сунтуров, тут же повалилась на гладкий, нагретый солнцем камень. Ноги гудели, неприятная дрожь ощущалась во всем теле. Жутко хотелось пить, плитку шоколада, а еще намазать обветренное лицо жирным кремом. Разумеется, считаться с моими желаниями никто не собирался. Аран поднял меня и повел к узкому проходу в скале. Сопровождающие нас воины остались снаружи, мы же совсем скоро вышли прямиком к озеру. Идеально круглое с непрозрачной молочно-голубой водой оно занимало практически все открывшееся пространство между скалами.
– Это и есть Оракул? – все-таки нарушила я тишину.
– Это озеро истины. Оно возвращает вид истинной сущности. К Оракулу можно пройти только через него.
– Я туда не пойду! – запротестовала я, глядя в неподвижную странного цвета жидкость. Мало ли кто может оказаться там на глубине! Да и дна не видно даже приблизительно, чтобы оценить эту самую глубину. – Нет уж.
– Каждый сунтур, удостоенный чести обратиться к Оракулу, безо всяких колебаний принимает истинный облик.
– Но я не сунтур! У меня один облик!