– Размножение – есть три силы, кипятящие кровь человека: это желание иметь максимально возможное количество половых партнёров, желание оградить себя от нежелательных половых партнёров (слабых, больных и так далее) и желание запретить своим партнёрам контакты с другими особями противоположного пола. То есть «мне всё лучшее, а остальным ничего». Природа может чуть отпустить хватку либо по старости, либо на время воспитания маленьких детей.
– Каннибализм – восприятие представителя своего вида одновременно как друга, как врага, как потенциальной добычи и потенциального агрессора. Желание доминировать и эксплуатировать себе подобных или способность полностью покориться.
– Избегание диссонанса – то есть потребность в целостности, законченности, отсутствии внутренних противоречий и пустот. Для этого мозг создаёт собственную «карту мира» на основании имеющейся информации и после нескольких тестов старается её без острой необходимости не менять – очень это затратно. Ну, и стремление закончить всё, что было начато.
– Социальный инстинкт – человек не способен существовать вне группы, а внутри группы постоянно ведёт социальную игру за повышение статуса, укрепление связей и так далее.
Не нравится слово инстинкт, назови это паттерном или драйвером, или импульсом, потребностями, энергией, демоном или как тебе более понятно, важно уловить смысл – когда внутри такое количество противоречивых импульсов, то поведение может быть очень сложным, а его объяснение – неубедительным.
Не стоит забывать, что все эти потребности или инстинктивные импульсы существуют одновременно, пусть даже одни более активны в какой-то момент, чем другие. И о потребности избегания диссонанса тоже нельзя забывать, поэтому мозг стремится как-нибудь примирить противоречивые импульсы, придумывая своему странному поведению красивое оправдание. Понимаешь, не бывает «неправильного» поведения, бывают неадаптивные импринтинги, ложные объяснения, привычка чувствовать себя виноватым или несчастным, но наш мозг – это совершенный компьютер, который никогда не ошибается, исходя из той информации, которая в нём заложена, и тех целей, которые он преследует.
Здесь можно поставить точку, решив, что цель нашего исследования достигнута (или недостижима). Я раб своего мозга, своего воспитания, привычек, инстинктов, и если в меня загрузили программу «ты счастлив», то всё происходящее вызывает во мне радость, а если не загрузили, то я обречён.
К тому же есть ещё обстоятельство. Заключается оно в том, что всё живое постоянно стремится распространиться, реализоваться, развиваться – в этом его отличие от неживого. Получается, что счастье невозможно, ведь человек всегда будет чем-нибудь недоволен, пока он жив и в здравом уме; от природы он должен стремиться колонизировать всё большее пространство, и аппетит его растёт во время еды. Наесться навсегда невозможно, следовательно, страдания неизбежны и счастье – это лишь иллюзия.
Но для меня счастье – это не достижения, удовлетворённость или комфорт, это такое состояние духа, при котором всегда хорошо, даже когда всё совсем плохо. Я же это переживал и точно знаю, что так бывает, и я видел людей, которые живут в этом состоянии, сохраняя его, что бы ни происходило. Это что-то, связанное с их миром, с их «правильным» способом быть, то есть мыслить, поступать и переживать, следовательно, я не теряю надежду обнаружить искомое и двигаюсь дальше.
Что я имею в виду под словом «мир»
Вот я часто пишу о мире человека, и ты можешь спросить: а что это такое? И я признаюсь, что попался. Самоочевидные вещи с трудом поддаются определению, поэтому правильнее всего спросить: а как ты сам это понимаешь?
Для меня «мир» – это некое энергетическое поле, которое человек создаёт и в котором живёт, личный аквариум, те самые соты, которые он строит и в которых обитает. Выглядит ненаучно? Тогда пойдём сложным путём.
Выходя в космос, астронавт надевает костюм, внутри которого искусственно созданы условия земной атмосферы, без них человек погибнет. Это часть мира человека, среда обитания. Кроме этого, он нуждается в природе – деревьях, птицах, зверюшках, без которых начинает тосковать душой и может впасть в депрессию. Ещё ему нужны люди – друзья, враги, родственники. Без людей человек сходит с ума. Ну, и у каждого из нас есть свой внутренний мир, интересный и уникальный – мечты, фантазии, воспоминания, переживания.
Говоря таким образом, я не имею в виду аутистов, у которых внутри пустота, или шизофреников, носящих в себе хаос. Я опираюсь на обычного здорового человека, а так как никто не знает, что это такое – обычный человек, то опираюсь на себя и тех людей, которые мне знакомы. Смею надеяться, что мы не уникальны.
Итак, мир человека – это мыслимое пространство, сочетание внутренних и внешних обстоятельств, в которых человек может сказать, что он чувствует себя собой.
Обычно чувствовать себя собой – это не просто знание своего имени или понимание, что я не есть ты. Это ощущение внутри, которое не меняется с годами и обстоятельствами, а иногда становится настолько ярким, что человек с удивлением обнаруживает: «А вот он, я!» – и это субъективно очень ценно. Переживание «я есть» может зависеть от многих факторов, может меняться и эволюционировать от опоры на предметы или место в сторону других людей или автономии. Но без этого «я есть» мы не можем говорить о человеке как о человеке, он теряет свою внутреннюю ценность и превращается в предмет.
Я перемудрил? Ну смотри: откуда ты знаешь, что ты это ты? Забавно, да? Попробуем разобраться вместе.
Конечно, во-первых, есть память о непрерывном потоке жизни и можно вернуться от сегодняшнего дня в прошлые события. Есть опора на предметы, например, мой дом, моя одежда, мой паспорт, мои книги – всё это укрепляет моё ощущение меня. Я хорошо ощущаю себя через своё тело, лицо, фотографии. Помогают в этом близкие люди, рядом с которыми я словно становлюсь чётче. Но представь, что ты попал на необитаемый остров и лишился памяти, как ты узнаешь, что ты это ты? Серьёзно прислушайся к себе, кто ты есть, кроме внешних атрибутов?
Мне неинтересен человек как предмет, человек как вещь. Я хочу быть, а не существовать, для меня мой внутренний мир – это ценность, а мир других людей – это чудо. Поэтому я продолжу рассуждать с этой позиции, если ты позволишь.
Что ещё можно сказать о понятии «мир человека»? Он протяжён и изменчив, субъективно важен и не всегда очевиден. А ещё он непознаваем и, следовательно, ненаучен. Смирись, читатель, что есть то, что науке не подвластно. Я же предупреждал, что лучше читать мою книгу как сказку; вот ты и столкнулся с чудом, частью которого являешься, чудом субъективной уникальности человека. И тебя самого в частности.
Каждый человек входит в ряд сообществ: это его семья, друзья, общество, нация, и каждое из них имеет свою атмосферу, своё уникальное энергетическое поле (говоря языком метафизики). Они находятся друг в друге, как матрёшки, и каждое является как бы отдельным живым существом (это метафора), живущим по своим законам и со своей судьбой.
Представь произведение художника раннего ренессанса – мы видим элементы быта того времени, религиозные мотивы той эпохи, руку мастера. Проникшись его произведением, мы можем представить себе дух времени, его атмосферу, мир, в котором жил сам художник на бытовом уровне, на религиозном и на уровне своего социального класса и профессионального сообщества. Интуитивно это понимается просто – объяснить нелегко.
Что ещё можно сказать про миры людей? Если брать метафору сот, то складывается впечатление, что есть соты чёрные и золотые, то есть миры несчастных людей и счастливых. Мы создаём свои миры, как паук паутину, и возможно, что «чёрные соты» – это миры недоделанные или кривые. Возможно, некоторые из нас сами «чёрные» и создают миры несчастья. Допустимо ли переползти на светлую сторону и стать счастливым там? В любом случае, не очень ясно, как я могу стать счастливым, если сам создаю тот мир, в котором мне так плохо.
Чего-то не учли
Всё, что я излагал до сих пор, было более-менее научно. Официально принято считать, что человек – это сложный биологический компьютер с программами автономного функционирования и социального взаимодействия, и его мозг обеспечивает выживание своего вида, подобно любой другой зверюшке. Даже его внутренний мир как набор индивидуальных качеств и переживаний можно описать с научной точки зрения, обозвав уникальной совокупностью усвоенной за жизнь информации. В идеале теоретически можно психику человека просчитать как компьютерную программу, расшифровать, переписать по-другому или загрузить, например, в процессор-нейросеть, которая будет думать так же, как человек, считать себя человеком и станет неотличимой от человека. В теории всё так. И это научно.
Но есть некоторые факты, которые в схему не помещаются. Я говорю об искусстве, религии, духовности, моментах озарения и всякой прочей ненаучной чепухе типа любви, чести, благородства и так далее. Нужно ли учитывать эти мелочи при построении нашей картины мира или достаточно обозначить их графическим контуром, посчитав цвет и объём несущественными или даже не существующими?
Согласно науке, мир детерминирован, как часовой механизм, и психика – просто частный случай такого механизма, только более сложный. Случайностей не бывает в принципе, случайность ненаучна. Всё является результатом чего-то, а то в свою очередь – чего-то ещё, и так до Большого взрыва при зарождении вселенной. Следовательно, уже в момент того самого взрыва существовала потенциальная программа возникновения галактик, затем Земли, затем жизни, затем каждого из нас. Раз свободы нет, то всё, что мы делаем, предопределено заранее, следовательно, не может быть плохих поступков, наказания за них, воли к действиям и так далее. Я могу делать всё, что вздумается, потому что так оно должно быть, согласно научным представлениям.
Но мой опыт подсказывает, что какой-то выбор всё же есть, да и я сам не ощущаю себя машиной почему-то. Общество относится ко мне как к субъекту, имеющему свободную волю, и даже сами учёные-детерминисты не простят мне асоциального поведения по отношению к себе. Просто наука не знает, что такое свобода и как это работает, но на всякий случай утверждает, что её нет.
И тут мы с тобой подходим к мистическому краю света, дальше – обрыв, внизу – слоны, а под ними – черепаха в бесконечном океане. Либо я полностью становлюсь на позиции науки и утверждаю, что недоказуемого не существует, либо доверяю субъективному опыту и рискую выдать свои фантазии за реальность. К слонам и черепахе возвращаться не хочется, давай попробуем опереться на науку в главных вопросах нашего исследования, не теряя при этом субъективного ощущения реальности.
Почему же оно всё такое, как есть? Что наука говорит о том, из чего всё состоит, из каких кирпичиков построена вселенная и что ею движет? Материю изучали-изучали, раздробили на мельчайшие частицы, поняли, что всё там очень запутано и непонятно, и на данном этапе эти знания нам не сильно помогают. Может, с энергией будет легче? Ан нет, тоже неясно, что это, и не совсем понятно, как оно работает. Ладно, можно смириться с тем, что никто не знает, что такое энергия сама по себе, но что такое жизнь, может, кто-нибудь знает? Тоже никто? А что такое разум? Как могла безмозглая вселенная произвести нечто более сложное, чем она сама? Выглядит нелепо, как мышь, породившая гору.
Я не знаю, на что мне опереться для начала своего построения концепции мироустройства, чтобы разобраться, наконец, как устроен мир, что такое счастье, и как в этом мире его достичь. Фундаментальная наука очень хороша для неживых предметов, но совсем в моём случае не помогает. Интересно, сколько раз нужно потрясти коробку с запчастями, чтобы внутри сам собой собрался телевизор? Ну, или хотя бы радиоприёмник? Вопрос кажется нелепым, очевидно, что это невозможно без некой организующей силы. Однако учёные утверждают, что жизнь и разум возникли именно так. Как-то случайно, из простого вдруг что-то сложное. Они оправдываются, что всё происходило очень долго. Хорошо. Будем класть в коробку по одной детали и трясти медленно. Но боюсь, что результат будет тем же.
Примечательно, что научный атеизм возник около двухсот лет назад на неясных основаниях, религию искоренить не смог, но до сих пор воспринимается как что-то здравое и авторитетное. В то же время человеку как виду около двухсот тысяч лет, почти всё это время религия существовала, но почему-то считается проявлением первобытной дикости. Справедливости ради стоит отметить, что среди современных учёных есть верующие люди, а среди искренне верующих есть весьма образованные. Наука соглашается с тем, что не знает, как устроен мир, но признавать мистическое и духовное отказывается. Для науки парапсихология дискредитировала себя тем, что признаёт существование невидимого мира, потому что если мы чего-то не видим (глазами или приборами), то этого и не существует.
Я не согласен с такой постановкой вопроса. Есть факты незримые, но субъективно значимые, поэтому мы можем (при определённых условиях) рассматривать и изучать то, существование чего не можем доказать, так, как будто оно реально существует. Глупо спорить о существовании Бога или пытаться его выловить, но можно изучать религиозные переживания верующих. Верующие ведь есть, и какой-то духовный опыт у них есть, поэтому целесообразно смотреть на этот опыт с точки зрения «как будто бы Бог есть», не пытаясь разглядеть невидимое по определению. Это как уравнение с неопределённым числом в математике – числа нет, но мы его учитываем так, словно оно существует.
Пользуясь случаем, хочу поймать науку на лукавстве. Когда сконструировали математическую модель вселенной, то поняли, что она не работает, и с лёгкой душой внесли туда тёмную (невидимую) материю и тёмную энергию. И той и другой гораздо больше, чем обычной материи и обычной энергии. Значит учёным можно верить во что-то невидимое, а нам нельзя?
Между тем выстраиваемая нами модель мироустройства так же не складывается без хорошей порции невидимой силы.
Поэтому предлагаю ввести в наши рассуждения ещё одну составляющую, словно она есть на самом деле, независимо от того, так это или нет. Если ты, друг мой, прожжённый атеист и тебя трясёт от слова «бог», то представь что-нибудь в меру научное. Например, что не вся энергия превратилась в материю в момент Большого взрыва, а часть её, находясь в свободном состоянии, пытается реализоваться путём создания более сложных форм, таких, как жизнь или разум. Это ненаучно, я это сам придумал, но мы можем притвориться, что всё так, и тогда наша модель заработает не хуже компьютерной симуляции вселенной.
Трудности языка
Есть ещё одна оказия, которую стоит упомянуть, это язык, которым мы сейчас общаемся. Всякий знает, что язык, это знаковая система, инструмент общения. Это слова. Ну, и интонации. Хорошо, и жесты тоже пусть будут. Знаки, сигналы, читаемые символы, скрытые смыслы…
Так, давай сначала: язык, это средство передачи информации. И тут ты спросишь: а искусство информацию передаёт? Да, однозначно передаёт. Значит, искусство тоже язык? И что говорит «чёрный квадрат» Малевича? А этрусские письмена информацию передают? Прочитать их невозможно, значит, не передают, хотя это тоже язык. А если я посмотрел на кого-то, и он обернулся, я передал информацию или он почувствовал мой взгляд просто так? Или когда собаки метят углы, они же передают сообщения друг другу, можно ли назвать это языком? Получается, что если мы любую передачу информации назовём языком, то этот термин раздуется до бесконечности, а если ограничим язык только словами, то потеряем значительное количество невербальной информации. Давай-ка на этом этапе договоримся, что язык – это как минимум средство, чтобы выразить себя, свои мысли и переживания.