Раэль нахмурилась:
– Это здешнее злачное место. Никто не гарантирует нам безопасных развлечений. Торговая палата занесла игорные заведения в черный список. Слишком часто гости из космоса становятся добычей жуликов.
– Мы что, кажемся такими наивными? – высокомерно осведомился Камил. – А потом, никто не предлагает тащиться туда ночью. Сейчас все, кроме больших ресторанов, закрыто. Ничего нам не сделают, если будем держаться кучей.
Последние слова он произнес серьезно. В галактике много мест, куда чужакам не стоит соваться поодиночке; злачные места Кануче, и в первую очередь Город Счастья, – из их числа. Во всяком случае, ходили слухи, что забредавший туда космический волк порой не возвращался на корабль и к товарищам.
Дэйн скоро устал от Города Счастья. Может быть, ночью, когда улицы сверкают огнями, а здания полны людей, ищущих то, что они понимают под радостями жизни, здесь и царит возбужденное веселье, сейчас же, как обещал Али, почти все заведения были закрыты, а местные обитатели спали – их работа начнется с заходом Галио. Район выглядел тусклым, грязным и немного печальным, словно угасающая надежда.
На Кануче разрешены проституция, азартные игры и продажа навынос многих легализованных наркотиков, но только в строго определенных местах. В результате возникло несколько «веселых кварталов», по одному в каждой большой провинции планеты.
Поскольку в Городе Счастья не нужно скрывать род своих занятий, никто и не таится. На каждой улице есть по меньшей мере один публичный дом с выкрашенным алой краской фасадом и бесстыдной вывеской, рекламирующей предлагаемые услуги. Между ними натыкано немыслимое количество курительных и рюмочных, обещающих также выступления певцов, танцоров, музыкантов и азартные игры. Кое-где можно и потанцевать, и поесть; впрочем, ассортимент ограничивается легкими блюдами и рассчитан на людей, пришедших сюда за другим: кому-то достаточно закуски под нечто более крепкое, кому-то захочется пожевать и посмотреть шоу, отдыхая после развлечений иного рода. В некоторых есть комнатки, где, подальше от глаз Космической и местной полиции, клиент может получить кое-что похлеще.
Остальные здания представляют собой забегаловки, часть которых кичливо именует себя ресторанами. Сейчас они тоже были закрыты; Дэйн порадовался, что команда вняла совету Раэль и поела на побережье. Вряд ли космолетчиков устроила бы здешняя кормежка.
Иная картина предстала им в северной части города, где расположены настоящие театры и шикарные рестораны. Зато и цены тут явно рассчитаны не на помощников с окраинного вольного торговца.
Торсон тряхнул головой. Он дивился не на заведения вокруг. Почти каждый крупный космопорт предлагает подобные услуги, как правило под должным контролем, чтобы межпланетники не подвергались риску. Молодого человека, воспитанного в аскетических понятиях Школы, изумляло другое – сам размах местной индустрии развлечений. Ему было не по себе оттого, что целый огромный район обслуживает грубейшие телесные потребности; не верилось, что таких «городов счастья» во Вселенной – пруд пруди. Законы многих планет снисходительны к подобной коммерции, почти на каждой из них есть сходные кварталы, и все справедливо пользуются более-менее печальной славой. Там, где безобразие поощряется, оно неизбежно происходит.
Внезапно он оторвался от размышлений о данном культурном феномене, посмотрел вокруг и сразу напрягся. Прохожих на улице было не много, но четверо космолетчиков явно привлекали к себе необычное внимание.
Вернее, его привлекала Раэль Коуфорт. За время совместной жизни и работы на «Королеве Солнца» Дэйн настолько привык к ее красоте, что почти перестал замечать. Канучане не слепы, а с их точки зрения, привлекательная женщина может оказаться в таком районе лишь с одной определенной целью.
То же относится и к необычайно красивому юноше. На Али тоже оборачивались.
Торсон почувствовал, как в нем закипают гнев и беспокойство. Их четверо, они смогут отбиться от одного-двоих нападающих, но у тех наверняка есть дружки. От толпы одно спасение – бегство, но удастся ли им убежать?
В следующее мгновение страх пошел на убыль. Разумеется, на них смотрят хотя бы потому, что они – явные чужаки. Али и Раэль только усиливают внимание окружающих. По любому стандарту, хоть сколько-нибудь близкому к терранскому, они – изумительно красивая пара, а там, где красота покупается и продается, их неизбежно будут провожать взглядами.
Бояться нечего – по крайней мере, пока они разумно себя ведут, особенно в такой час, когда Город Счастья тих, а клиенты еще не разгорячились наркотиками и возбуждающими зрелищами. В конце концов, они не просто чужаки, они – межпланетники. Они не обязаны знать, а тем более исполнять все местные обычаи.
Космические волки, подумал Торсон, застрахованы от этой ошибки не больше своих планетных сородичей. Почти все они склонны рассматривать миры, в которых оказываются, с той же гипертрофированной снисходительностью – дескать, что с «ненаших» возьмешь. Странный, если задуматься, предрассудок и относится почти исключительно к историческим выходцам с Терры; виды и расы иного происхождения, как правило, более требовательны к соблюдению местных порядков и суровей наказывают отступления – однако уж кому-кому, а космолетчикам не приходится сетовать. Может быть, такое отношение в теории несколько унизительно, зато позволяет успешно вести дела на планетах, где общество замкнуто, а моральный и общественный кодекс сильно отличается от принятого на звездных трассах.
Дэйн успокоился и снова стал рассматривать притихший в ожидании город. Они проходили по задворкам между двумя рядами строений, и он на мгновение остановился, чтобы разглядеть получше.
Длинный, плохо освещенный проулок мало отличался от бесчисленного множества других, которыми они шагали в своей неофициальной экскурсии. Он располагался на ступеньку ниже окружающих зданий и был вымощен либо залит чем-то вроде асфальта – темной гладкой массой, способной выдержать вес тяжелых грузовиков, которые по утрам забирают мусор или подвозят припасы.
Дэйн заметил, что владелец каждого заведения, похоже, может огородить свою часть проулка высокими секциями забора из проволочной сетки, которые сейчас были частично убраны, частично сдвинуты, чтобы оставить проезд машинам.
– Зачем ограды? – спросил он вслух, дивясь, ради чего заявлять права на такие мерзкие пятачки улицы.
Али взглянул с покровительственным видом, так часто выводившим Дэйна из себя.
– Ну, мой мальчик, – изрек он, – подумай, сколько людей, по большей части пришлых, посещает сии достойные чертоги увеселений. Немалое число их охотно воспользовалось бы предлагаемыми радостями, а затем ускользнуло, не оставив хозяину ничего от своих щедрот. Вряд ли владельцы склонны поощрять подобную практику, вот и возвели высокие заборы, дабы не возникало соблазна проскочить через черный ход.
– Тогда почему сетка? – спросил Торсон. Он решил, что не позволит себя разозлить. – Через сплошной металлический барьер такой же высоты перелезть труднее, особенно если кто уже принял.
– Пощади нас, Али! – со смехом взмолился Рип. – Нас вполне устроит простой ответ.
Помощник механика оскалился было, потом пожал плечами.
– Вообще-то, не знаю, – сказал он.
– Чтобы местная и Космическая полиция могли видеть, что творится по другую сторону загородки. Они обходят эти районы часто и не по расписанию, – сообщила Раэль. – Вот почему хозяева обязаны хоть как-то освещать проулки. Уверена, пьяных все равно грабят, с буйными или не готовыми платить по счету разделываются по-свойски, но эти правила позволяют хоть как-то сдерживать безобразия.
Пока она говорила, Дэйн шагнул ближе к стене – взглянуть, как устроена ограда. Спутники двинулись было за ним, но Раэль быстро отступила назад:
– Ну и вонь, клянусь космосом!
Али прочистил горло.
– Учитывая, что и в каких сочетаниях здесь потребляют, – сказал он вкрадчиво, – возле черного хода неизбежно должно появиться некоторое амбре.
– Ладно, Али, – перебил Рип Шеннон, – мы поняли.
Камил улыбнулся брезгливости товарищей, но тоже не стал мешкать в грязном дворе. Пока Коуфорт не сказала, он ничего не чуял, а после ее слов заметил: пахло мышами и аммиаком.
Все четверо обошли здание и оказались перед входом в бар «Красный гранат». Дверь была открыта – внутри уже убрались и ждали посетителей.
– Может, заглянем?
Дэйн сам удивился своему предложению. Веселый квартал с каждой минутой отталкивал его все больше, но одновременно разжигал любопытство. Проклятье, хоть одно заведение он должен увидеть изнутри.
Помощник бортмеханика колебался. Им дали полную свободу, но вряд ли она включает разрешение посещать в Городе Счастья что-либо, кроме обычного ресторана.
– Если мы зайдем, придется заказывать…
– Необязательно всем, – отрезала Раэль.
Камил поднял брови:
– Дайте закончить, доктор. Я как раз собирался сказать: достаточно, если закажут двое. Даете ли вы свое одобрение?
Раэль кивнула:
– Да. Оно, возможно, не требуется, но…
– Именно так, доктор. Если Торговая палата помещает в черный список часть заведений, мудрые космические волки поостерегутся и остальных. Теперь, когда мы определили стратегию, осталось выбрать двух выпивох. Я пас. Торсон сам напросился – пусть теперь отдувается. Вы, Коуфорт?
– Нет, спасибо, – холодно отвечала врач.
– Вы не пьете, доктор?
– В таких дырах – нет!
– Тогда Шеннон, раз вас не тянет на приключения.
Али мысленно улыбнулся – наконец-то он вызвал Коуфорт на вспышку. Кто-кто, а он признает чужое право окружать себя защитной броней; просто Раэль Коуфорт столь безупречна, что приятно обнаружить в ней маленькую слабость. Это доказывает: все-таки она – человек.
8
Дэйн пожалел о своем предложении, едва переступил порог. «Красный гранат» оказался обычной забегаловкой, куда ходят надираться, – невзрачной и ничем особо не примечательной. Вечером большая комната, наверно, бурлит жизнью, гудит от громкого разговора, но сейчас не было даже этого.
Только что закончили мыть пол, пятеро бугаев расставляли столы. Стулья еще громоздились в углу один на другом.
Бармен оторвался от стаканов, которые распределял по стойке, и заметил вольных торговцев:
– Мы открыты, космические волки. Чего изволите?
Те явно колебались. Близко поставленные глаза бармена сузились.
– Два пива детишкам, – легко отвечал Али, чтобы разрядить обстановку, – а там пора закругляться – и на корабль, если не хотим провести остаток дней на планете за чисткой труб.
Последняя фраза была обращена к молодым людям. Рип угадал намерение Али и отвечал в тон, потом они с Торсоном подошли к стойке и подтвердили заказ.
Подали сразу. Шеннон пригубил золотистый напиток:
– Здорово.
Он надеялся похвалой задобрить хозяина.
Канучеанин ухмыльнулся.
– Местное, – сообщил он. – Мы его экспортируем. Расскажите приятелям на космодроме. Мы в Городе Счастья всегда рады межпланетникам, да они нас что-то не жалуют.
Он забрал кредиты и вернулся к стаканам, однако маленькие острые глазки по-прежнему следили за космолетчиками.
Рабочие, или кто там они были, тоже в открытую пялились на посетителей.
– Будь это приключенческая лента, – прошептал Рип помощнику суперкарго, – нас бы умыкнули еще до конца эпизода.
– Да уж, – мрачно отозвался Дэйн. – Всю жизнь мечтал.
«Умыкнули». Земляне завезли это словцо в космос, и значение его понимали на всех звездных трассах, хотя происхождение давно забыли. Может быть, все, кроме Ван Райка. Суперкарго – кладезь исторических познаний.
А ведь похоже, именно это у хозяев сейчас на уме, даже если им не хватит смелости действовать. И Коуфорт, и Камила разглядывали так же, как на улице, только более нагло. Ни один содержатель легального борделя и дистанционным манипулятором не притронется к таким пленникам, но, без сомнения, в округе есть другие, менее щепетильные предприниматели. Возможно, широкая лестница справа ведет не только к игорным столам, но и в незаконный притон.
Если так и если местным удастся осуществить свой план, их с Рипом дни вполне могут кончится на дне залива…
Дэйн взглянул на Камила. Если черноволосый помощник что и заподозрил, то не подавал вида. Торсон постарался сделать такое же беспечное лицо. Может быть, он накручивается на пустом месте, но в любом случае лучше не обнаруживать тревогу или слабость. Это само по себе способно спровоцировать стычку. Они в меньшинстве, и не факт, что сумеют пробиться к двери.
Раэль Коуфорт держалась ближе к Али. Она быстро утратила интерес к происходящему в баре. Ей не нравился «Красный гранат» и хотелось одного – поскорее оказаться на улице. Почему эти двое никак не допьют пиво?
Ее рука непроизвольно сомкнулась на горле. Она чувствовала, что задыхается.
Кровь быстрее побежала в жилах, одновременно проснулось врачебное чутье. Дух Космоса, что с ней такое? Все тело напряглось от недоброго предчувствия. Чего она боится?
Звездолетчица попыталась взять себя в руки, но не могла отогнать ощущение жуткой тяги, голода, словно вся комната – одна разверстая пасть, жаждущая поглотить четверых пришельцев.
Она схватила спутника за локоть, стиснула что есть силы:
– Али, идем отсюда. Сейчас же. Пожалуйста.
Тут нервы сдали, и она пулей вылетела в дверь.
Канучеане словно очнулись, выпрямились и двинулись на межпланетников.
Торсон инстинктивно шагнул к оставшимся товарищам. Двое на одного – уже плохо, а местные к тому же вытаскивали ножи – длинные, тонкие, входящие под ребра или в спину – в самый позвоночник. А ведь три торговца безоружны.
Не совсем, внезапно понял Дэйн. Камил отстегивал от пояса цепь. На одном ее конце было широкое двойное кольцо – рукоятка и одновременно защита, другой завершался зловещими изогнутыми шипами.
Али холодно усмехнулся и с привычной легкостью крутанул цепь. Напланетники попятились. Это страшное оружие так же известно на задворках ультрасистемы, как их ножи, но на световой год опаснее.
Дэйн судорожно сглотнул. Помощник бортмеханика пережил Войну в кратерах и ее последствия. Он никогда не рассказывал про эти мрачные годы и сейчас впервые показал, благодаря чему сумел уцелеть.
Межпланетники быстро отступили к дверям – Камил прикрывал их с тыла – и дальше, пока вновь не оказались в проулке. Здесь их ждала Коуфорт. Ее приветствовали отнюдь не ласковыми взглядами.
– Стой, – скомандовал Али, – на улице нас преследовать не станут.
– Почему бы это? – глухим шепотом осведомился Рип.
– Они останутся в баре, – заверил Али. – Сейчас получается: наше слово против их. Они не произнесли ни одной угрозы, и обе стороны вытащили равно запрещенное оружие. К тому же в середине квартала – полицейский участок. На шум мгновенно сбегутся служители порядка.
– А если они зайдут спереди и припрут нас к стенке?
– Вот почему важно, чтоб они не знали, куда мы пошли. Им в голову не придет, что нам хватило глупости торчать перед их собственным черным ходом.
Камил искренно надеялся, что прав. Тем временем он с беспечностью (возможно, напускной) прицепил смертоносную цепь обратно на пояс. Дэйн внутренне поежился. Старший помощник носил ее настолько естественно, что ни разу не возбудил подозрений, хотя офицеры могли бы заметить и конфисковать. Торговцы, вольные или приписанные к Компании, ходят вооруженными только в действительно опасных местах и только по приказу начальства, а Кануче системы Галио считается вполне респектабельной планетой.