– Спасибо, – поблагодарила я.
Она, не отвечая, продолжила пялиться.
– Орка, что ли, никогда не видела?
– Не видела, – честно ответила девушка.
Я прищурилась. Похоже, не врет.
– Можешь снять. – Я спокойно подняла руку и показала на связывающую нас веревку, которая почему-то стала короче, но не исчезла.
Девушка хмыкнула и закачала головой.
– Удивительно, что я вообще смогла ее наколдовать. Но как теперь снять это заклинание – не знаю.
Я вытащила Бурату и рубанула по веревке. Она оборвалась, но тут же ее концы срослись обратно.
– Что за демон? – недовольно уставилась я на голубоглазку.
– Ну извини, как смогла, так и наколдовала. Это не бытовое заклинание, а боевое, арканное. Она исчезнет со временем, надо просто подождать, – не очень уверенно развела девчонка руками.
– А если я руку тебе отрежу? – Конечно, я просто пугала, но быть привязанной к человеку не хотелось.
– Скорее всего, она повяжется на другую руку или ногу, хоть всю меня изруби, будешь ходить на привязи с куском мяса.
Испуга в ее голосе я не услышала, лишь спокойную рассудительность. Упряма и смела или упряма и непроходимо глупа? Я усмехнулась. То же самое можно было сказать и про меня. Вот правду говорят, похожее притягивает похожее.
Я взглянула на нее шаманским зрением и остолбенела от ее ауры. Во-первых, я так не умею, силенок не хватает. Ауру способны видеть сильные шаманы, как мой отец, или маги жизни, и то далеко не все. Во-вторых, такой ауры, как у нее, не бывает. Хоть считывать их я не умею, но учение отца знаю. Окружавшее ее сияние было двойной силы, светлый слой, а над ним второй – серый, как туманная дымка. Нечто похожее возможно, только когда жизненная сила покидает тело.
Но ярче всего переливалась веревка. Магичка связала нас не просто веревкой. Скорее всего, сама того не понимая, создала более крепкую связь. И она права, такую сильную магию ножом не перерезать, придется ждать, когда сама исчезнет.
– Сапоги где потеряла?
Девчонка показала на мои голые ноги. Я кивнула в сторону болота, которое вновь затянулось зеленой мутью. И не скажешь, что я там только что бултыхалась. Извини, болотный Дух, сегодня тебе мной не перекусить.
Вдали послышались крики.
– Амидера-а-а! Ами!
Я мгновенно выставила вперед Бурату.
– Это за мной, не горячись, – девушка положила руку мне на ладонь.
Через пару мгновений послышался хруст ломающихся веток, и кто-то оглушительно грозно крикнул:
– Ес-сли не утонула, убью тебя с-сам, с-слыш-шиш-шь!
На всякий случай я снова подняла оружие.
– Это он не всерьез, просто сердится, – покосилась на кинжал голубоглазка.
Вдали показались три большие фигуры драгонов. Они заметили нас и ловко поскакали по кочкам, чтобы добраться до нашего островка. Тот, что шел впереди, выставил меч и угрожающе направил на меня. Он разительно отличался от остальных. Те, что позади, в обычных одеждах драгонов, точнее, практически раздеты: лишь штаны из грубой, плотной ткани до колен прикрывали их бедра, а массивные торсы коричнево-зеленого цвета оставались голыми. Драгон с оружием был облачен в настоящую броню, вероятно, сшитую специально для него. Сложно представить, где в лесах Трундас можно найти доспехи такой искусной кожаной выделки с металлическими вставками. Драгоны не умеют работать с металлом, предпочитая покупать его.
Девушка подняла ладони, предостерегая воина, и заслонила меня собой.
– Это друг.
Про друга это она, конечно, погорячилась. Похоже, ящер думал так же и меч не опустил.
– Сетсей, это… – Девушка покосилась на меня.
– Эфира, – буркнула я.
– Эфира, – повторила голубоглазка.
– Орк! – прошипел драгон и моргнул.
– Наблюдательный какой, – съязвила я.
– Мы связаны, – магичка подняла руку и показала веревку. – Я случайно связала нас магической плетью, когда помогала Эфире выбраться из болота.
Ящер внимательно осмотрел меня и также уставился на мои голые ноги.
– Оружие отдай, – протянул он руку.
Я угрожающе зарычала в ответ. Драгон что-то гаркнул, и двое за его спиной направили острия самодельных копий на меня. Намек я поняла и нехотя отдала Бурату драгону.
Воин забрал кинжал, отстегнул свой плащ и протянул мне со словами:
– Женщ-щине опас-сно мерс-снуть.
Я растерянно уставилась на плащ. Этот драгон, которого голубоглазка назвала Сетсеем, явно отличался от привычных ящеров, с которыми мне довелось общаться. Даже орки не делают особого разделения на особей мужского и женского пола. А драгоны и подавно. Между нами нет разницы, холод одинаково чувствуют как мужчины, так и женщины. Мы прежде всего воины, вне зависимости от пола, и меня не надо беречь, я сама могу о себе позаботиться. Это человеческие и эльфийские женщины заметно слабее своих мужчин.
Девушка забрала из рук драгона плащ и сунула мне.
– Мы понес-сем вас-с, так будет быс-стрее, – решил ящер.
– Я могу открыть портал, и мы с Эфирой…
Драгон в броне грозно зашипел, перебив ее.
– Ещ-ще хоть рас-с откроеш-шь портал, наш-ш поход с-сакончитьс-ся!
Девушка нахмурилась, но, видимо, всерьез отнеслась к предупреждению ящера.
– Я не собиралась уходить далеко. Просто ошиблась и перенеслась в неизвестное место, – начала оправдываться голубоглазка.
Она лгала! Я почувствовала это настолько явно, словно врала сама. От любопытства кинула на нее быстрый взгляд с помощью туреи. И вновь разглядела двойную ауру. Более того, я заметила, как серая ее часть чуть поглотила светлую. Нет, это не двойная аура, поняла я, просто ей не хочется жить. Ее дух надломлен и постепенно угасает. Поэтому в ней нет страха смерти. Зачем бояться того, чего подсознательно ищешь. А еще я ощущала в ней большую силу, все мое, пусть и скромное, но магическое существо, мой сосуд мага потянулся к ней, стоило девчонке связать нас этой веревкой.
Не дожидаясь ее согласия, ящер с легкостью подхватил голубоглазку и аккуратно перекинул через плечо. Один из двоих за его спиной потянулся ко мне.
– Сама могу идти! – зарычала я и оскалилась.
Полуголый ящер мигнул глазами и убрал руки.
– Хорош-шо, но с-ступай, куда мы, и живее, – бросил мне через плечо Сетсей.
Я прыгала за драгонами, стараясь не отставать. Самый говорливый с голубоглазкой наперевес шел позади меня, видно, не доверяя, и даже один раз подхватил, когда я чуть было не оступилась. Довольно быстро мы вышли к высокой груде камней, в которой я не сразу распознала самодельный каменный забор. На входе нас встретили другие ящеры в многослойной деревянной броне. Кожа ящера сама как броня, пробить такую сложно, деревянные щитки они носят, скорее, как отличительный знак воина.
Драгон поставил девушку на землю и повернулся ко мне.
– Куда ты ш-шла, орк?
– Сюда.
Мой ответ явно его удивил, и он перевел его остальным. Они вновь направили на меня копья.
– С-сачем приш-шла к драгонам?
Я кинула на него заинтересованный взгляд, отметив, что себя он к ним не причисляет. Значит, этот Сетсей нездешней.
– Работу ищу, – ответила я.
Он вновь оглядел меня и опять что-то буркнул, передавая мои слова.
– Тебя проведут к нунгу, будеш-шь говорить с-с ним.
То, что нужно, именно за этим я здесь. Охранники убрали копья и показали на меня, предлагая идти за ними. Я сделала пару шагов и обернулась к голубоглазке, все это время наблюдавшей молча.
– Видимо, тебе придется идти со мной. – Я натянула веревку, намекая, что мы все еще связаны.
Девушка спохватилась и пошла рядом.
– Я Амидера, – представилась она.
– Угу, – ответила я.
До этого мне не доводилось бывать в поселениях ящеров. Мы встречались на нейтральных территориях, поэтому я осматривалась с любопытством. Вся деревня состояла из высоких бугров, которые оказались норами, и деревянных мостиков между ними. Драгоны живут, пользуясь вырытыми туннелями. Вдали виднелась высокая песчаная пещера со множеством входов, к которой мы, по-видимому, направлялись. Местные бросали свои дела и провожали нас заинтересованными взглядами. Женские особи от мужских отличались не сильно, по одеянию, у женщин оно было более закрытое, и по размерам они чуть уступали мужчинам.
– Вы тут давно? – спросила я у голубоглазки.
– Пару дней, – ответила она расплывчато. – Местные не агрессивны, не бойся, они хоть и выглядят весьма устрашающе, на деле весьма гостеприимны.
Я не боялась. О том, что ящеры не опасны, пока не видят в тебе врага, знала не понаслышке. Мой интерес был продиктован необходимостью узнать побольше о ней самой. Я огляделась через турею: опасности впереди не было, вокруг только любопытство местных ярко-желтого цвета. Особый интерес вызывала моя персона у ящера, который шел позади нас. Его чувства были не просто желтым, а перетекали в оранжевый, он явно мне не доверял, и его заботила только безопасность голубоглазки. Девушка подозрительно покосилась на меня.
– Ты маг? – удивилась она.
Ответом ей был мой многозначительный взгляд, намекавший, что это не ее дело. Интересно, как она почувствовала во мне силу, я ведь не колдовала. Способность прибегать к помощи туреи не заметна со стороны. Возможно, девчонка что-то ощутила из-за связывавшей нас веревки. Стоит быть осмотрительней.
Нас подвели к пещере, мы выстроились в ряд друг за другом и вошли в узкий сырой туннель. Висевшие факелы окрашивали песчаные стены красным. Благо коридор был под рост ящеров, поэтому мы с голубоглазкой не пригибались, в отличие от ее охранника, который оказался выше остальных и поэтому шел, низко согнувшись. Туннель петлял, уходя вглубь. Глаза полностью привыкли к полумраку, когда мы вышли в зал, где нас встретили несколько драгонов.
Этот народ явно не питал страсти к украшательству, зал выглядел так же, как и туннель: голые песчаные стены и факелы с тревожными тенями. Помимо коридора, из которого мы вышли, виднелась еще парочка, с другой стороны, но куда они вели, разглядеть было невозможно.
Я быстро осмотрелась и сосредоточила свое внимание на драгонах, к которым нас привели. Кто из них нунг, определить было сложно: вождь драгонов ничем не отличался от сородичей. Из одежды только плотные штаны и деревянные щитки на груди и плечах. Оружие у всех разное, но ни одно не подчеркивало особый статус перед другими. Пришлось схитрить и посмотреть через турею: нунг тот, что стоит в центре. Его окружало еле заметное сияние, признак власти. Я ждала, когда он заговорит первым, но, к моему удивлению, вначале он обратился не ко мне, а к голубоглазке.
– Магия в Бругущ-ще – нет!
Он говорил на человеческом не так хорошо, как охранник девушки, но все же язык знал. Славно, так будет проще общаться с ним от своего имени, а не при помощи переводчика. Девушка не успела открыть рот, как вместо нее, шипя на сложном, неразборчивом языке, понятном только самим ящерам, заговорил Сетсей. Девушка посмотрела на драгона и покачала головой. Тот замолчал, и она ответила сама.
– Я хорошо помню ваше требование и не использовала магию в стенах города. Открывая портал, я находилась за чертой поселения. Мне послышалось, кто-то звал на помощь, пришлось действовать быстро.
Она покосилась на меня, заговорив о крике помощи, и я почувствовала: опять лжет. Не слышала она моих воплей. Это открытие удивило меня. Я ошибочно решила, что голубоглазка пришла как раз потому, что я звала на помощь, но, если нет, надо узнать, как же она меня нашла.
– Брат поручилс-ся с-са тебя, но больш-ше магии нет, – добавил нунг. – Иначе вон!
Обратила внимание, что нунг назвал Сетсея братом, означает ли это, что они кровные братья или просто оговорка? Мои размышления прервал пристальный взгляд нунга.
– Что хочеш-шь, орк?
– Работу.
– Воины не нуш-шны, хватает, – прошипел предводитель ящеров.
Я улыбнулась. Это он, конечно, зря, воин я хороший, но ладно, есть мне чем еще удивить.
– А шаманы?
Девушка рядом легонько ухмыльнулась, наверное, оттого, что была права, заподозрив во мне мага. Нунг мигнул и заговорил с охранником голубоглазки опять на своем шипящем. Сетсей что-то ответил и протянул ему Бурату. Я проводила ее глазами, наблюдая, как драгоны внимательно рассматривают оружие отца.
– Имя? – спросил меня предводитель.
– Эфира, дочь Карктара, сына Гулгарела.
На нунга мое имя впечатления не произвело, в отличие от охранника девушки.
– Того с-самого Карктара? – уточнил Сетсей.
Я посмотрела на него.
– Не знаю, что ты имеешь в виду, – предпочла не отвечать ему прямо.
– Любой орк с-снает Карктара, и ты с-снаеш-шь, – ответил друг голубоглазки, чуть склонившись ко мне.
– Почему ты тут, а не дома? – вмешался нунг.
Видимо, его вопрос подразумевал, почему я оставила орду.
– Отец погиб, я ушла. – Это максимальная честность, на которую я была готова. Вдаваться в подробности не хотелось, и этот допрос начинал меня нервировать. – Я орк, воин, шаман, буду честно работать, не прошу плату, только еду и место, где можно переждать белый холод. Буду полезна и на охоте, и как лекарь. Уйду, когда захочу. Вот мое предложение.
– Думать буду, – ответил мне правитель и снова обратился к голубоглазке. – Когда уходите?
– Если не возражаете, мы переночуем и на рассвете двинемся дальше, – ответила девчонка.
Нунг одобрительно кивнул, и ящеры рядом указали нам на выход.
– Иди, догоню, – сказал ящер голубоглазке, а потом шепнул мне: – Тронеш-шь ее – утоплю в болоте.
Я оскалилась в ответ, не люблю, когда мне угрожают. К тому же пока нас связывает веревка, трогать ее небезопасно, связывающее заклинание может и по мне ударить, да и вообще, чего трогать-то ее, она мне жизнь как-никак спасла. Но все это объяснять ящеру я не стала. Мы последовали за драгонами на выход, напоследок я оглянулась: Нунг разговаривал с Сетсеем, на меня никто из них больше не смотрел.
Выйдя на яркий свет, мы с девчонкой зажмурились. Это ящеры хорошо видят как на свету, так и в темноте, нашим же глазам требуется время, чтобы привыкнуть. Драгоны потеряли к нам всякий интерес, стоило выйти из пещеры. Видимо, девчонке они доверяют или, скорее, доверяют ее спутнику. Не успели мы отойти от пещеры, как дорогу нам перегородил человек. Совсем зеленый парнишка, хотя нет, не человек – оборотень. Даже турея не нужна, и так вижу. Оборотней всегда отличает излишняя резкость движений и еле уловимая хищность во взгляде.
Он уставился на меня в упор и повел ноздрями, принюхиваясь. Учуяв мой запах, слегка поморщился. Понимаю, озеро мне бы сейчас не помешало, умывалась я последний раз больше круга назад, да только тут кругом болота.
– Эфира, это Ортос, – представила мне перевертыша голубоглазка.
Необычная они компания, странная человеческая девчонка-маг, нездешний ящер и молодой оборотень.
– Кто это? – поинтересовался оборотень, разглядывая меня.
– Это Эфира, она орк.
Я ухмыльнулась, будто щенок сам этого не видит.
– Друг, – подытожила голубоглазка.
– Не друг, а так… временный спутник, – косясь на веревку, на всякий случай добавила я.
Голубозглазку ничуть не смутили мои слова.
– Хорошо, «пока не друг», пойдем, найдем тебе сухую одежду и сапоги, – добавила она, приветливо улыбаясь.
Не привыкла я, что чужаки проявляют заботу об орках, нас обычно побаиваются и сторонятся, немногие готовы набиваться в друзья. Странно все это, но новые сапоги и вправду не помешают. Я одобрительно кивнула. Необычная эта голубоглазка, добрая, хоть и врет всем, но ее сила и аура тревожат. Духи не ошибаются. Если свели нас, да еще и связали, значит, все это неслучайно.
Глава IV
Первый полет
Ортос, не прекращая пялиться на нашу гостью, любезно согласился наносить воды из колодца и наполнить лохань, чтобы Эфира умылась. Драгонам эти лохани служили емкостью для стирки. Их размеры не позволяли использовать их для купания, зато для человека или орка в самый раз.
Сидя за ширмой, я отчетливо слышала плеск воды и негромкий стук зубов орка от купания в холодной воде. Это натолкнуло на мысль – я ничего не знаю о шаманах. Любой маг, даже с самым скромным потенциалом, способен нагреть воду, возможно, не каждый способен довести ее до кипения, но подогреть – запросто. А шаманы, получается, не могут, или Эфира слабый шаман? По правде говоря, я смутно представляла возможности шаманов. Теоретическую часть магии преподавал Велад, но мы прекратили занятия сразу после четырехдневной войны, как все теперь ее называли. До Эфиры я встречала лишь одного шамана – Олидберга, который без спроса заклеймил меня меткой.