Однако, уже первые месяцы показали, что задачи по комплектованию РККА на добровольной основе не могли быть решены должным образом. В связи с этим, 29 мая 1918 г. было издано постановление ВЦИК «О принудительном наборе в Рабоче-Крестьянскую Красную армию». Первоначальный срок службы оставался прежним – 6 месяцев, но в октябре 1918 г. был увеличен до 1 года. С 1922 г. декретом ВЦИК и СНК было установлено призывать всех мужчин в 20-летнем возрасте, позднее, в 1924 г., призывной возраст установлен 21 год. Срок службы был определен следующий: в пехоте и артиллерии – 1,5 года (с 1924 по 1939 г. – 2 года); в Воздушном флоте – 3,5 года (3 года); в Военно-Морском Флоте – 4,5 года (4 года)…».
Принятое постановление ЦИК СССР «О льготах и преимуществах для военнослужащих Рабоче-крестьянской Красной Армии и Красного Флота СССР и их семей» от 29 октября 1924 г. предусматривал всем лицам, состоящим на действительной военной службе, так и по увольнении их в бессрочный отпуск и вовсе от службы предоставление льгот и преимуществ:
а) в области трудового землепользования и сельского хозяйства;
б) по налогам и сборам;
в) жилищные;
г) в области труда и социального страхования;
д) в области народного образования;
е) в области народного здравоохранения;
ж) при переездах по железнодорожным и водным путям;
з) почтовые;
и) денежные пособия; к) судебные;
л) по обязательному окладному страхованию.
Кроме того, красноармейцам могли выдаваться денежные пособия из специально ассигнуемых средств на лечение и на восстановление здоровья после тяжкой болезни, ранения, контузии, повреждения, болезни, вызванные переутомлением и напряженной служебной работой и др.16 июня 1931 г. в Алеевский сельский совет поступило постановление Павловского райисполкома, в котором, в частности, предписано «ответственное отношение» к вопросу очередного призыва в РККА. В нем предусматривалось: 1) Устранить недочеты в вопросе классового отбора призывников, поскольку это важно для обеспечения боевой мощи и политической устойчивости в армии. Также отмечалось, что сельские советы, советские и общественные организации к этому вопросу подходят чисто формально и нередки случаи, когда кулаков относят к беднякам, а бедняков, напротив, к кулакам и зажиточным. 2) Лечебно-оздоровительная кампания среди призывников в этом году проходило очень плохо. Единовременным медицинским освидетельствованием охвачены лишь 50 % призываемых, а сведений о систематическом лечении и предназначенных к лечению нет. 3) Ликвидация неграмотности призываемых охвачена в недостаточном количестве. Всё это говорит о том, что такое положение мешает технической мощи и обороне страны. 4) Недочеты в выдаче карт семьям призывников, для предоставления им льгот, предусмотренных законом[16].
В итоге было принято постановление о немедленном устранении всех перечисленных недостатков. «Провести полный учет неграмотной части призывного контингента, и ликвидацию неграмотности в текущем году провести под лозунгом «Ни одного неграмотного призывника! Принять самые решительные меры к изжитию рекрутчины, мобилизовав всю общественность и население на борьбу с этим злейшим врагом в современных условиях. Решительно покончить с пьянством и хулиганством, добиваясь 100 % явки, как на призыв, так и для отправки в части РККА трезвого призывного контингента. Предупредить, ни один пьяный призывник не будет допущен к отправке в часть.
Список призывников с. Алеево 1909 г.р.
В советские времена сохранился обычай торжественно провожать парней в армию, напоминающий по своему размаху свадьбу, с накрытыми столами и обилием спиртного. Этот обычай пришел из времен рекрутчины, когда служба продолжалась 25 лет, и когда можно было купить вместо себя другого рекрута – добровольца. Как правило, перед самой отправкой этот доброволец отчаянно сопротивлялся и заставлял покупателя широко тратиться на него, поскольку имел возможность в самый последний момент отказаться, и его приходилось задабривать, в том числе сильно напоить.
Алеево в годы Великой Отечественной войны и послевоенные годы
Пензенская область с первых дней войны стала важнейшей тыловой базой страны. Здесь, как и во многих областях Среднего Поволжья формировались боевые резервы Красной армии, собирались средства для фронта, сеялся по-прежнему хлеб. Часть население трудилось в так называемой трудовой армии – копались окопы на Сурском 200-километровом рубеже для задержания гитлеровских войск на подступах к Казани и Куйбышеву, в лютые морозы. Питание было скудное, хлеб и другое продовольствие выдавалось по нормам, впрочем, норма была и на выработку «кубатуры». Таково было указание, и его никто не обсуждал, все понимали, что это нужно и все думали, что враг дойдет и до Пензы. Уже на начальном этапе войны погибли в боях первые жители села. На фронт ушли более 200 алеевцев, не вернулись с полей сражений и пропали без вести более 70. Девятерых сыновей проводила семья Губановых, младший, Микдят, погиб под Житомиром. Шесть братьев Абдрахмановых ушли на фронт, трое не вернулись – Сабир, Сайфулла и Искандер. Пятерых сыновей проводил на войну А. Д. Рахматуллин, трое домой не вернулись.
Сегодня стали известны имена десятков солдат из каждого татарского села нашей области, которые ранее не были отмечены в списках погибших. А за каждым именем – человеческая судьба! Первыми ушли на фронт: Салихов З. С., Биктимиров А. Х., Джалилов А. А., Ахметов М. Х., Айсин С. Х. и др. Осенью 1942 г. в небе над Алеево произошел воздушный бой советских летчиков и немецких «Юнкерсов». Все жители окрестных сел видели, как один наш истребитель ринулся на врага и совершил таран. Прибежавшие к месту гибели летчика люди плакали, а кругом стояла тишина, здесь шла мирная жизнь[17].
На фронт ушли трактористы, комбайнеры, бригадиры, механизаторы. На их место встали девушки и женщины, пройдя предварительно специальные курсы обучения этим специальностям в Беднодемьяновске: Баранова М. И., Манюрова З. С., Давыдова Н. Б., Зябирова А. Х. и др. С раннего утра и до глубокой ночи работали на полях, ночевали там же на станах целыми неделями, возле своих прицепных комбайнов. В селе многие семьи голодали, были случаи смерти от голода, и чтобы спасти свои семьи, люди ездили в Сызрань за мякиной[18].
Нелегкими были и первые послевоенные годы. Не все поля засеивались, тракторов и комбайнов было очень мало. Хозяйственный упадок сохранялся еще не один год, как в колхозах, так и в личных подворьях. 1946 г. был крайне засушливым, хлеба стало вдоволь на столах у алеевцев лишь в 50-х гг. Жизнь постепенно налаживалась, колхозники стали получать больше хлеба за трудодни, который отныне хватал до следующего урожая[19].
Алеевская школа
Представители партии большевиков провозгласили власть Советов интернациональной, и заранее определили свое отношение к религии. Было принято однозначное решение – никаких различий по религиозному признаку быть не должно. Более того, мусульманам было дано больше прав и свобод, чем, например, различным сектантским течениям христианства. Мусульмане воспринимали советскую власть как гаранта восстановления религиозного равноправия, которое так долго всячески угнеталось и ограничивалось царскими властями. Несмотря на то, что в татарских населенных пунктах появились свои безбожники, но в 1920-х гг. религиозность крестьян оставалась массовой и живучей, и мусульмане занимали особое место. Так, в документальных источниках отмечается, что в татарских деревнях имеет широкое распространение власти мусульманского духовенства, пользующихся среди населения особым почетом и уважением. Работали шариатские суды.
Начиная с 1919 г. советская власть начала подготовку татарского населения на предмет культурного просвещения. Власть прекрасно понимала, что никаким образом народ не может наладить правильную государственную жизнь и реально руководить хозяйством, если он не будет образован. Необходимо было в ближайшее время обеспечить всему народу передачу знаний, а не только отдельным сословным и конфессиональным категориям населения, как то было прежде в царское время.
Прошедший в Пензе I съезд в г. работников просвещения тюрко-татар отмечал «печальное положение» народного образования среди татар на начало1920-х гг. Как мы знаем, предпринятая политика царского правительства ассимиляции «инородцев» заставила татарское население избегать школ, хотя всегда отмечалось, что татары имеют большую склонность к просвещению. Об этой склонности было упомянуто и в состоявшемся съезде. До революции грамотного татарского населения было значительно выше русского крепостного населения, но немного отставало по сравнению с русскими государственными крестьянами. В большинство татарского населения не знало русского языка, поскольку его изучение по религиозным канонам и взглядам значительной части мусульманского духовенства считалось грехом. До Октябрьской революции 1917 г. тюркские народы Поволжья в подавляющем большинстве формировали свою историческую общность на базе исламской религии. Они не имели ни своей государственности, ни своей более или менее логической системы образования, ни учреждений культуры, а про государственное финансирование не могли даже мечтать. В сельской местности, в земских губерниях самым распространённым типом начального учебного заведения, начиная с конца 1870-х гг., являлось одноклассное народное училище ведомства Министерства народного просвещения, называемое – земская школа. Наряду с 34 староземскими губерниями Европейской России Пензенская губерния также относилась к земской. Эти школы представляли собой учебные заведения с трёхлетним курсом, где дети всех трёх лет обучения одновременно занимались в одной классной комнате с единственным учителем. Татарские дети в земских школах практически не обучались.
Еще в 1907 г. мусульманской фракцией Государственной Думы был поставлен вопрос о языке преподавания в государственной начальной школе для мусульман. В законопроект о всеобщем начальном образовании в 1910–1911 гг. правительство внесло законопроект об обязательном начальном образовании в рамках 4-летней школы. Мусульмане в свою очередь не могли выполнить требование правительства об обучении на русском языке, поскольку мусульманская фракция действовала в соответствии с резолюцией III Всероссийского съезда, предусматривавшей введение языка «тюрки» как языка обучения. Но это было не единственной задачей в сфере просвещения татарского населения. Например, отсутствие мусульманской учительской школы являлось не менее важной проблемой. В конечном итоге, все попытки совместить национальную образовательную систему с государственной закончились запретом мусульманской партии.
Таким образом оказалось, что самым неорганизованным и неудовлетворяющим самым минимальным требованиям того времени стали религиозные школы при мечетях – мектебе, которых в Кузнецком уезде было в количестве 72. Курс обучения в этих учебных заведениях являлся неопределенным и полностью зависел от финансового благополучия семьи ученика-шакирда. Те, кто был побогаче, учились дольше, а бедные – меньше. В силу религиозных положений в большинстве мектебе проводились молитвы на арабском языке, и только в некоторых проводилась грамота на татарском языке. Платили родители – кто, сколько мог, не было установлено конкретной суммы оплаты, но ее размер влиял на продолжительность обучения. Конец гражданской войны и начало восстановительного процесса в различных сферах жизни изменили сам подход к просветительской работе.
В с. Алеево положение с грамотностью населения дела обстояло очень плохо. Некоторые жители умели читать по-арабски, но писать не умели, а писать и читать по-русски в селе не было вообще. Архивные материалы, указывающих что-либо на наличие учебных заведений в д. Алеево, не найдены. По переписи 1886 г. в Алеево проживало 1338 жителей, из них грамотных 66 мужчин и 5 женщин. В народной школе обучались 17 чел., и еще 6 – в уездных и других училищах. Детей школьного возраста было более 300. Таким образом, подавляющее большинство детей не посещало школу, но в то же время школьников-«полуработников», возраста 14–17 лет было 60.
Об открытии избы-читальни и вечерних курсов для взрослых, 1923 г.
В декабре 1919 г. в с. Алеево располагались три сельских дома, малопригодных для обучения, «где содержатся телята и козлята» были отведены под классы для занятий для детей разных возрастов. Отныне мальчики и девочки, возраста от 7 до 14 лет, стали обучаться вместе. Дети изучали» алфавит» («алифба»), «родной язык» («ана теле»), «географию», «арифметику», «историю» и «рисование». Проводились различные наблюдения за природой и местностью, учили детей культуре поведения, а также шитью, вязанию и вышиванию. До 1929 г. обучение велось по арабскому алфавиту, а затем перешли на латинский. Учителям приходилось работать в очень трудных условиях: хронически не хватало дров для топки помещений, учебников, тетрадей и других учебных принадлежностей. В одном из заседаний Алеево-Судачевского сельсовета в мае 1924 г., под председательством Арифуллина, проводимого совместно с членами комитета взаимопомощи, и в присутствии учительниц Акчуриной М. Х. и Сатаевой Фатихи, инспектора сельполитпросвета Туктарова и секретаря Булаева было указано, на непригодность этих частных домов для занятий. Булаев на заседание предложил продать школу третьего прихода, а на вырученные деньги отремонтировать школу второго прихода, а школу в Судачке обменять на готовое помещение жителя Алеево Айсина Рамазана[20].
Обучение в классах проводилось на татарском языке, русский язык не преподавался вообще. Еще на губернской конференции нацменьшинств 1924 г. было принято решение ввести русский язык в нацменских школах со 2-ой группы, а в 4-ой уже все предметы изучать на русском языке, родной же язык оставить как предмет. Но это постановление не выполнялось по причине отсутствия учителей по русскому языку, «хотя желание население обучиться русскому языку было велико». Наконец, в марте 1928 г. было решено построить в с. Алеево типовое здание начальной школы. В протоколе сельсовета записано, что площадь под школу выделялось в гумнике Абубекеровых. В 1929 г. современное по тем меркам здание было построено, а заведующим школой стал Котов Киям Каюмович, уроженец с. Б. Чирклей и участник Первой мировой и Гражданской войн[21].
На собрании сельсовета, проходившем под председательством тов. Шабурова и секретаря тов. Курнакова 1 октября 1929 г., помимо вопроса раздела земли, было решено подать ходатайство в райисполком об открытии школы в д. Судачок, «ибо без такового в деревне не имеется никакой культурной силы» (ГАПО, Ф-р. 1331, оп. 1, д. 31).
В 1920-е и 1930-е гг. в школе учителями в Алеево работали: Усман и Газимя Ракчеевы, Хасан Ряхимов, Нязара Ямбаева и Абдулхак Кырзыев. Старожилы помнят еще учителя Хасяна Валитова. Все они были приезжими и, отработав год-другой, уезжали. Сначала учили детей по латинскому алфавиту (1929–1930 гг.), затем перешли на кириллицу в 1939 г. Надо заметить, учащиеся были снабжены питанием – выдавалось по 400 грамм хлеба, сахар и стакан чая. Переход на латиницу открывал возможности приобщиться к достижениям мировой цивилизации, в то время, как арабская графика этой задаче в полной мере не отвечала.