Перед церковными настоятелями встала другая задача. Они не знали, что делать с трупом Софии и где захоронить его.
– Да чтоб ей пусто было, – серчали священники.
Ведь они, провозгласив ей анафему, теперь не могли предать её тело земле ни на территории монастыря, ни за его пределами. Долго совещались церковники, и было принято ими такое решение: похоронить Софию за кладбищенской оградой как человека, продавшего свою бессмертную душу диаволу и самостоятельно наложившего на себя руки.
Её блокнот, даже не раскрывая и не читая писаного текста, положили в дощатый гроб и вместе с ней безо всяких поминальных почестей закопали.
ПРИЗРАК МОНАХИНИ В ДЕТСКОМ ДОМЕ
Слухи о существующем в Спасске призраке монахини периодически долетали до ушей Ольги Петровны. Она слышала небылицы и от детей, которые жили в этом доме, и от подчинённого ей персонала, и, – что больше всего шокировало, – от самой Тамары Васильевны, своего непосредственного начальника.
– Тамара Васильевна, – недоумевала Ольга, беседуя с директором в неформальной обстановке, – да как же можно верить в этот бред, мы же с вами люди современной эпохи и должны понимать, что только в болезненном воображении можно увидеть и принять за реальность иллюзорный вымысел, в том числе мистического порядка.
– Поживите у нас, поработайте хотя бы пару месяцев, а там мы с вами и посмотрим – изменится ли ваше мнение о наших предрассудках, байках и миражах.
– А по-моему, – стояла на своем Ольга, – как минимум, мифы о монашке – это простое человеческое суеверие.
– Может, и суеверие, – согласилась с ней Тамара Васильевна, – да только реальная история жизни в этом имении помещика Пантелеймонова Сергея Ивановича тесно переплелась с судьбой некоей монахини, которая сначала, как вы изволили выразиться, мистическим образом, используя силу колдовства, ограбила барина, а после и вовсе с ним покончила. Конечно, очень сложно даже говорить о таких вещах, а тем более верить в них, но однажды я и сама ощутила, будто ночью кто-то невидимый сел в ноги моей кровати и просидел там до утра, а я лежала и пошевелиться не могла, словно всё моё тело сковали.
«Столько всего о ней рассказывают, – думала Ольга, – неужели здесь, в стенах этого здания, действительно можно повстречать её не упокоившийся за целое столетие дух? Но это кажется таким нелепым и смешным в наш век технологий».
Мысли об этом не давали молодому завучу покоя и будто бы притягивали к себе соответствующие события.
Сначала наслышанной о происках монашки Ольге она однажды почудилась в коридорном проёме здания и сильно напугала её, а после и вовсе начала приходить во снах.
Вот и сегодня ей то ли приснилось, то ли причудилось, что монахиня, накрывшая голову апостольником, почти скрывшим её лицо, заглянула к ней в окно и, медленно поворачивая голову, осмотрела комнату.
Животный ужас охватил учительницу, она было дёрнулась, чтобы вскочить с кровати и включить свет, но не решилась и в страхе, поджав под себя ноги и подоткнувшись одеялом со всех сторон, вслушиваясь в ночные шорохи, притихла.
Немного погодя ей послышались шаркающие шаги на лестнице – поднявшись на этаж, они направились в левое крыло.
Под ногами идущего поскрипывали старые, почти выгнившие половицы здания, а после, распахнувшись, хотя Ольга точно помнила, что изнутри закрылась на щеколду, скрипнула дверь её комнаты.
Ольга лежала ни жива ни мертва, опасаясь не то что высунуться и глянуть в сторону двери, но даже просто шелохнуться, чтобы случайным шорохом ненароком не привлечь к себе внимания вошедшей в комнату монахини, и лишь через небольшую щель из-под приподнятого над лицом одеяла наблюдала за движущейся тенью.
Женщина в длинном чёрном облачении мгновение постояла на пороге, но вот её тёмный колышущийся силуэт направился к письменному столу. В поисках чего-то она стала быстро выдвигать ящик за ящиком, роясь в бумагах.
Не найдя того, что искала, монашка со злостью, сильно брякнула последним задвинутым ящиком. Её рука достала из складок мантии гусиное перо и, обмакнув его в чернильницу, – которой на столе Ольги никогда не было, но которая сейчас отчётливо виделась на столе, – раскрыла ежедневник Ольги и что-то размашисто написала в нём.
Затем монахиня повернулась к кровати, и Ольга встретилась взглядом с её пустыми глазницами.
Монахиня от неожиданности вскрикнула, и её призрачный образ начал рассеиваться, бледнеть, а потом и вовсе исчез. Ольгу, скованную страхом, вывел из оцепенения громкий крик, донёсшийся из детских комнат.
Той же ночью и в девчоночьей спальне происходили некие мистические события.
CПИРИТИЧЕСКИЙ СЕАНС
Чем больше Максим и Николай изучали записную книжку монахини, открывавшую им историю происхождения слухов о её призраке, тем больше думали об этой женщине, тем больше хотели узнать о мистической стороне её жизни. Из личного дневника Софии мальчишкам стало известно, что она после ограбления помещика потратила совсем незначительную сумму денег на помощь пострадавшей от пожара семье, а остальные сокровища схоронила. Но вот где – это они и пытались разгадать, разбираясь в собственноручно сделанных монашкой записях.
Отыскать спрятанное золото, украденное у барина, стало их заветной целью. Они воображали, как, в один момент разбогатев, уедут далеко-далеко от захолустья, где находится их детский дом. В своих мальчишеских фантазиях они катались на дорогих автомобилях, купались в синих волнах океана и нежились на золотистом песочке под горячими солнечными лучами.
С кем бы Максим и Николай ни общались, все разговоры обязательно сводили к призраку монашки. Подогревая интерес к мистическим историям, они изо дня в день пугали своих сверстников выдуманными страшилками о призраках и приведениях, пробуждая в них одновременно и страх, и страсть к потусторонним тайнам…
В один из дней, когда территория бывшей усадьбы была уже прибрана, ребята под руководством наставников перебрались на чердак здания, чтобы вынести оттуда залежавшиеся книги и прочие давно списанные и ненужные вещи. Там-то девочки и наткнулись на странную доску с начертанными на ней цифрами, буквами и загадочными знаками. Эту доску они не стали выносить вместе с остальным мусором, а надежно спрятали в закуток, чтобы потом незаметно для всех унести в свою комнату и изучить внимательнее.
Их находка оказалась самой настоящей спиритической доской, до глянца отшлифованной из-за частого пользования барскими особами, развлекающимися в своём безделье по вечерам.
Одна из девочек, что была постарше, предложила остальным:
– А давайте вызовем дух покойника и погадаем себе!
– Как? – заинтересовалась Анна. – Мы же не умеем ею пользоваться.
– А чего тут уметь, научимся.
Ближе к ночи всё, что необходимо было для проведения ритуала, они подготовили.
Свечи у них не нашлось, но девочки налили в консервную банку растительного масла и, опустив туда скрученный из бинта жгутик, подожгли его. Тусклый жёлтый свет, какой бывает от свечи, наполнил комнату, и четыре подруги, усевшись вокруг стола, поместили на доску перевёрнутое блюдце, на котором наметили стрелку, и возложили на него руки.
– Главное, – опять инструктировала их старшая, которой было уже четырнадцать лет, – оставаться серьёзными, но если вдруг вызванный дух окажется агрессивным, нужно его отправить обратно, то есть выругаться на него.
Сперва девочки вызывали дух давно умершего писателя, но тот не шёл к ним. Тогда они позвали к себе Пиковую Даму, но и она не откликнулась на их призыв.
– А давайте монашку вызовем, – предложила одна из гадающих, и они, поддержав её, стали призывать дух монашки.
…Этой же ночью Николай с Максимом решили подшутить над девчонками, для чего ещё засветло откопали из своего тайника череп монашки и приготовили длинный шест, собрав его из палок. Чтобы сделать всё втихаря от остальных, они дождались, когда ребята в их комнате уснут, и по пожарной лестнице, которая располагалась рядом с их окном, осторожно вылезли наружу.
Нацепив на шест череп и накрыв его чёрной футболкой, они подняли своё сооружение повыше и двинулись по намеченному маршруту.
– Интересно, училка спит? – спросил Николай.
– Дрыхнет! – отозвался Максим и, прислонив шест к её окну, несколько раз прокрутил его в ладонях.
– Топай давай, куда шли, – подтолкнул его в спину Николай.
И они стали пробираться к комнате девочонок, а увидев в их окне тусклый свет, даже обрадовались, что те не спят.
– Дух монашки, приди к нам! – повторили девочки несколько раз.
За окном послышался шорох.
– Она пришла! – зашептались они. – Давай, начинай задавать вопросы, – шушукаясь, предложили они старшей.
– Дух монашки, ты здесь? – спросила она, и та из девочек, что сидела лицом к окну, взглянула туда.
– А-а-а!!! – во всё горло заверещала она. – Монашка здесь!
Ребята, достигнув своей цели, бросились назад и, почти взлетев по навесной лестнице в свою спальню, запрыгнули в постели и притворились спящими.
Ольга Петровна, хотя и испытала сильный страх от привидевшейся монашки и до сих пор даже не осознала, что же это было – то ли реалистичный сон, то ли и вправду мистический призрак, – тем не менее тут же накинула халат и поспешила в комнату девочек, откуда донёсся крик.
Те, перепуганные насмерть, прижались друг к другу, прислушиваясь.
Шлёп-шлёп-шлёп… – послышались шаги по коридору.
– Она идёт, – зашептались они, – что теперь делать?
Дверь их спальни открылась. Женщина с распущенными по плечам волосами, в длинном светлом халате возникла в дверном проеме, и в свете слабого огня её длинная тень протянулась по всему потолку.
– А-а-а… – в голос завопили подопечные Ольги и, будто отрепетировали, тут же прокричали: – Монахиня, пошла ты на х…
Ольга Петровна протянула руку и включила свет.
– Девочки, вы чего? – спросила она.
Подруги смотрели на неё перепуганными заплаканными глазами…
Но на самом деле произошло самое страшное из того, что только можно было представить. Рабочие, которые копали траншею для нового ограждения погоста, потревожили могилу монахини Софии. Воспитанники детского дома Николай и Максим раскопали её кости и принесли в свое жилище принадлежавшую ей вещь, а девочки, решившие ради забавы погадать, призвали её дух, и монашка София проявилась в реальности нашего мира чёрным туманным сгустком и пошла гулять по имению и территории всего уезда.
И теперь всем, объединившись, действительно необходимо было продумать каждую минуту, каждую секунду дальнейших действий, чтобы избежать страшных событий, которые могли последовать.
СЛЕДОВАТЕЛЬ СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ АЛЕКСАНДР ЕВДОКИМОВ
Так, в трудовых буднях, Ольга вливалась в коллектив и старалась нащупать пути тонкого психологического соприкосновения с детьми – как-никак под её руководством оказались подростки. Профессионально выстраивая с ними доверительные отношения, она старалась быть в общении и как старшая подруга, и как доброжелательный наставник.
Изъяв из их спальни спиритическую доску и подробно выяснив, чем они тут занимались, Ольга Петровна их очень строго пожурила, но говорить директору о том, что произошло ночью, решила ничего не говорить. Просто на следующий день, продолжая с девочками прибираться на чердаке, она устроила всё так, будто старинная доска была только что найдена.
Чтобы оповестить руководство о находке, которая может представлять собой историческую ценность, Ольга Петровна отправилась в кабинет к директору.
«Ну собрались девчонки погадать, что же тут такого? – понимая и оправдывая их, рассуждала она, считая правильным со своей стороны скрыть правду о произошедшем. – Переходный возраст, от этого ведь никуда не уйдёшь – как и интерес к мальчикам, это вполне нормальное явление в их годы».
Девчата этот поступок своей наставницы оценили и с этого дня прониклись к ней сильным уважением и доверием.
Конечно, появление призрака, почудившегося ей ночью, Ольга никак не могла понять, ведь и девочкам он тоже примерещился. Но им-то понятно отчего – они же его вызывали и находились в сильном эмоциональном напряжении, ожидая появления духа. Да что там говорить, если её, своего руководителя, они за монашку приняли! А вот того, что произошло лично с ней в ту бессонную ночь, она никак понять не могла и объяснения этому не находила.
То, что учудили тогда же ночью Максим и Николай, решившие поразвлечься пугая жительниц левого крыла, и вовсе осталось их мальчишеской тайной, о которой никто даже не догадывался.
Ольге Петровне все же хотелось с кем-то обсудить своё виде́ние, но так как круг её знакомых был ограничен коллегами, то она в разговоре с директором во время обеденного перерыва не удержалась и поведала Тамаре Васильевне о своей встрече с непрошеной гостьей, явившейся к ней в дурном сне на новом, необжитом ещё месте.
– А-а-а… – нараспев, довольная в своей правоте, с ухмылкой на лице протянула Тамара Васильевна. – А я вам говорила, что слухи просто так среди людей не рождаются, дорогая моя! Как говорится в народе: не бывает дыма без огня, – подняв вверх указательный палец, как бы подтвердила она свою речь строгим жестом.
– Да, – обречённым голосом согласилась с ней Ольга и, как вариант, предложила: – Может, нам освятить здание детского дома?
Тамара Васильевна рассмеялась.
– Вы думаете, что одна такая умная? Давно уже мы этот путь прошли. В нашем городе это уже в каждом доме сделали, но монашка всё равно время от времени показывается людям. Зла она никому не причинила, но только пугаются её все, да и, сами понимаете, даже во сне её увидеть – и то приятного мало.
Ольга, быстро прокрутив в голове прошедшую ночь и вспомнив, что монахиня что-то искала в её столе, предположила:
– Может, у неё при жизни забрали что-то и она теперь ищет повсюду свою вещь?
– Может, – согласилась Тамара Васильевна, – но на сегодняшний день история нам рассказывает, что это она ограбила человека – проживавшего здесь помещика Пантелеймонова, а не наоборот.
В кабинет коротко, тремя лёгкими ударами постучали и, не дожидаясь разрешения, дверь приоткрылась. В проеме появился уже знакомый Ольге старший лейтенант Евдокимов.
– Добрый день, позволите войти? – улыбнулся он женщинам.
– Да-да, конечно, Александр Сергеевич, проходите, пожалуйста. Каким попутным ветром к нам? – вежливо пригласила директор.
– Да вот, – немного смутившись, ответил он. – Я Ольге… – Александр Сергеевич закашлялся и, поправив себя, продолжил: – Простите, Ольге Петровне обещался заехать, попроведать её.
Он достал руку из-за спины и протянул ей маленький букетик крохотных белых астр.
– Мне? – изумилась Ольга, принимая цветы.
– Вам, – с сарказмом в голосе ответила вместо лейтенанта Тамара Васильевна. – Смотрю, а вы времени даром не теряете, и на работе, и на личном фронте шустрите, когда только успеваете?
– Зачем вы так? – с долей возмущения и обидой в голосе отозвалась Ольга и посмотрела на лейтенанта, будто ища у него поддержки. – Александр привёз меня сюда и, возможно, в силу своей ответственности интересуется, как я здесь обустроилась, в этом ничего такого нет, простая вежливость.
– Ну-ну… – Тамара Васильевна, ехидно засмеявшись, подметила: – «Ольга»… «Александр»…
Александр Сергеевич, наблюдавший эту сцену, вмиг пресёк эти «подколки» в Ольгин адрес, произнеся строгим тоном, которого от него никак не ожидала директор детского дома: