Не менее важное значение «мороз» по жести приобрел в сундучном производстве Муромского уезда Владимирской губернии. Не исключено, что листы с «морозом» муромские мастера делали не сами, а покупали на Нижегородской ярмарке. Для примера можно назвать сундуки заведения А. И. Желтикова. Самым нарядным видом его сундуков были изделия средних размеров с вертикальными стенками и слегка выпуклой крышкой. Сундуки окрашивались в зеленый цвет. Вся поверхность, кроме лицевой стороны, была покрыта железными полосами, расположенными в косую сетку. Внутри каждого квадрата часто располагались белые розетки, наносимые с помощью трафарета. Среди них, на каждой стороне – клеймо заведения в виде маленького круга из точек и надписью. Старательнее всего украшалась лицевая сторона сундука. Она разбивалась на два квадрата с размещенными в них ромбами. Последние декорировались жестяными полосами, расположенными в сетку. Под ними – листы с «морозом» по жести янтарного цвета. На поле, оставшемся свободным, укреплялись жестяные полосы и треугольники с тиснеными и чеканными узорами. Они состояли из простейших мотивов: растительных завитков, геометрических фигур и линий, составленных из точек, «опахал», а также стилизованных изображений птиц с распахнутыми крыльями. Подобные сундуки делались и в других заведениях, например, в «фабриках» Н. Я. Трофимова и Я. Г. Моренова69. Порой не только лицевая сторона, но и крышка и боковые стенки сундуков декорировались «мороженой» жестью и жестяными листами разной формы70. Последние имели нарядный «золотой» цвет и дополнительно украшались тиснеными узорами. Как правило, такие сундуки имели не одну, а три петли. Прекрасными образцами подобных изделий являются сундуки из коллекций ВСМЗ71 и Кисловодского историко-краеведческого музея «Крепость»72.
По сравнению с другими сундучными центрами, специально «морозкой» жести в Макарьеве занималось немного мастеров. В 1890 году их было трое. Работы производились в отдельных помещениях, называвшихся «печатальнями»73. В семи мастерских, принадлежавших частным владельцам, занимались не только «морозкой», но и другими видами работ. Кроме того, известно, что для удешевления процесса производства каждый заводчик стремился делать «морозные» листы в собственном заведении. Сундуки с «морозом» рассчитывались на состоятельного покупателя, они ценились гораздо выше расписных74. Сундуки с белым «морозом» покупались русскими и татарскими посетителями Нижегородской ярмарки, с цветным – продавались в Персию, Крым и Астраханскую губернию.
«Мороз» по жести был популярен не только в России. Значительное распространение эта техника получила в Турции. Следует предположить, что именно под русским воздействием местные мастера обратились к этой технике. Для этого были исторические условия: помимо военных столкновений, между Россией и Турцией существовали активные культурные связи75. Известны факты поставки русских сундуков и шкатулок с «морозом» в эту страну76. Османские сундуки украшались жестяными листами с «морозом» различных цветов: золотистого, янтарного, синего, серого, голубого, а также листами с тисненым орнаментом, состоящим из изображений ветвей и листьев, или цветными картинками на различные сюжеты. В целом для этого типа турецких сундуков свойственны яркость, даже пестрота, некая «избыточность» цветового решения. Мастера разными средствами пытались украсить изделия, что порой приводило к эклектичности77. Русские сундуки и шкатулки с «морозом» на их фоне смотрятся гораздо более сдержанными по художественному решению, мастера находили более гармоничные цветовые сочетания. Как правило, другие средства орнаментации при наличии «мороза» по жести использовались редко.
Сундук. Турция, XIX век (частное собрание).
Выводы
Краткий очерк истории техники «мороза» по жести приводит к следующим выводам:
1. Техника «морожения» железа была исключительно популярной на огромной территории (при этом она была известна не только в России), а вовсе не была секретом устюгских мастеров. На протяжении определенного времени она играла важную роль в декорировании сундуков и шкатулок. В некоторых центрах эта техника успешно конкурировала с росписью.
2. Возможно, «мороз» был явлением заимствованным. Однако в данном контексте совсем необязательно выяснять, кто на кого оказывал воздействие. Необходимо лишь помнить, что русские и западноевропейские ремесленники были участниками единого культурного процесса.
О так называемых шкатулках – «лежаночках» (Средний Урал, II половина XIX – I четверть XX века)
Средний Урал принадлежит к числу крупнейших центров русского сундучного производства. Местные мастера изготавливали сотни сундуков и шкатулок. Во II половине XIX – I четверти XX века их изделия встречались на выставках разного уровня, на Нижегородской и Ирбитской ярмарках, в торговых лавках заводских поселков. Множество изделий отправлялось в Сибирь78 и Среднюю Азию. Со временем сундуки и шкатулки сложились в устойчивые типы, например, т.н. «лежаночки» (термин земского статистика П. Н. Зверева). В настоящее время такие вещи часто встречаются в музейных коллекциях. Тем не менее, им не было посвящено ни одной специальной работы, хотя статьи о других видах уральских шкатулок и сундуков имеются79.
Цель настоящей статьи – охарактеризовать шкатулки-«лежаночки» как один из типов уральских сундучных изделий, определить их роль в истории производства. Задачи – анализ конкретных произведений, выявление их соотношения со шкатулками Великого Устюга80. При работе использовались сведения из специальной литературы, материалы РГИА и ГАСО.
* * *
В известной книге П. Н. Зверева, посвященной кустарным промыслам Екатеринбургского уезда (1889), шкатулки-«лежаночки» описываются так: «Все стороны, кроме задней и крышки обиты морозом разных цветов. Задняя стенка покрыта железом, окрашенным в черную краску. По поверхности крышки, по дну ее и по съему набит оклад из белой жести», другой вид этих шкатулок имел оклад из печатного железа, а не из белой жести81, третий вид назывался «зеркальным» и уже анализировался в научных статьях82.
Как правило, «лежаночки» датируются в научной литературе II половиной XIX – началом XX века. Место их производства определяется обобщенно – Урал (однако чаще оно не указывается совсем или путается с местом приобретения). Сегодня можно твердо установить, что делались они в мастерских Нижнего Тагила и Невьянска – заводских поселков, которые только в 1918 году получили статус городов. Это были признанные культурные, промышленные и экономические центры региона, в которых развивалось множество художественных промыслов, в т.ч. сундучный. По данным, помещенным в статистической литературе, в 1909 году в Невьянске существовало 19 сундучных заведений83. В 1912 году было 14 «сборных» мастерских (с 17 своими и 237 наемными рабочими), 11 «чеканных» (где работало 9 мужчин, 8 женщин и 3 детей), 6 «морозных» (9 мастеров), 7 «печатных» (12 рабочих)84. Производство сундуков в Нижнем Тагиле всегда было тесно связано с невьянским промыслом. Известно, например, что в 1915 году жестяные листы с печатными узорами, «морозкой» и чеканкой покупались тагильчанами в Невьянске (своих «детальных» мастерских в Тагиле на тот период не зарегистрировано).
Шкатулки-«лежаночки» были одним из самых распространенных и репрезентативных типов изделий уральских сундучников. Они имели следующие размеры: 35 сантиметров в длину, 26,5 сантиметров в ширину (размеры не всегда соблюдались точно). Рассмотрим несколько памятников.
В коллекции отдела народного искусства Русского музея находится шкатулка85, на лицевой стороне которой имеется надпись красной краской: «Ниж. Таг. Зав.» (т.е. «Нижнетагильский завод»). В инвентарных книгах она датируется XIX веком. Вещь поступила в 1938 году из петербургского Кустарного музея. Деревянная основа обита листами «мороженой» жести красного цвета с рисунком, набранным по трафарету. Узор в виде морской волны окаймляет переднюю и боковые стороны. Он также украшает четырехугольный сегмент на лицевой стороне изделия. По краю шкатулки – сплошная «золотая» полоса, перекликающаяся с полосой сегмента. Она делает более четкой форму изделия. Мастер использовал традиционную схему расположения орнамента. Простыми техническими средствами он сумел сделать вещь нарядной и праздничной. Учитывая большое количество аналогий (например, из Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал»), датировку шкатулки следует уточнить: «конец XIX – начало XX века».
Шкатулка. Нижний Тагил, конец XIX – начало XX века (ОНИ ГРМ).
На ручке другой шкатулки86 из этой группы сохранился ярлычок с надписью «Шкатулка сибирская». В инвентарных книгах указано, что она изготовлена в Невьянске в XIX веке. Вещь поступила из Кустарного музея в 1938 году, была куплена этим музеем в 1897 году у Русского сельскохозяйственного комиссионерства «Работник»87. Изделие украшено листами «мороженой» жести синего и черного цветов. Как было принято, задняя сторона вещи обита листом вороненой жести. Мастером использованы тонкие полосы желтой жести, которые складываются на лицевой и боковых сторонах шкатулки в простые геометрические узоры. Эти полосы играют важную роль не только в художественном оформлении вещи, но и в ее конструкции – они укрепляют шкатулку. Гравированный и тисненый орнамент в виде кружков, точек, ромбов нанесен на широкие жестяные ленты, прикрепленные на края предмета. Пластина, защищающая отверстие для ключа, имеет типично уральскую форму (напоминает двуглавого орла). Датировку и этой шкатулки следует уточнить: «конец XIX – начало XX века».
Шкатулка. Невьянск, конец XIX – начало XX века (ОНИ ГРМ).
Другая шкатулка из той же коллекции аналогична рассмотренной88. Ее датировка в инвентарных книгах – XIX век, место производства – Невьянск. Художественное оформление подобно «шкатулке сибирской», лишь немного отличаются цветовые сочетания жестяных листов: вместо черного и синего отдано предпочтение красному и синему. Вещи также немного отличаются размерами. Источник поступления этого изделия (меньшего по размерам) тот же – Русское сельскохозяйственное комиссионерство «Работник»89. Подобие художественного оформления этих шкатулок делает возможным предположение, что они изготовлены в одной мастерской.
«Лежаночки» декорировались не только «морозом» по жести. Интересна шкатулка, при украшении которой была использована привозная жесть с хромолитографическими изображениями90. Согласно инвентарной книге, она была изготовлена в Невьянске в XIX веке. Как следует из надписи на литографических полосах, жестяные листы были изготовлены на фабрике наследников графа П. П. Шувалова, которая находилась в Лысьвенском горном округе, на Южном Урале. Согласно Отчету Правления округа за 1909/1910 год, именно в это время на фабрике был начат выпуск литографированной жести. Фабрику национализировали в 1918 году91. Таким образом, шкатулка может быть датирована точнее: после 1909 – до 1918 года.
Она имеет стандартную прямоугольную форму, разнообразно украшена. Ее поверхность покрыта листами «мороженой» жести светло-зеленого цвета (оборотная сторона покрыта вороненым железом). Поверх них наложены полосы блестящей желтой жести, образующие крупную клетку. Каждая сторона шкатулки обрамлена литографированными жестяными полосами, на которые нанесен разноцветный геометрический орнамент. Вещь отличается тщательностью, аккуратностью отделки.
К этой же группе изделий относится несколько шкатулок из коллекции Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал». Особенно интересна одна из них92, поскольку известна мастерская, в которой ее изготовили. Это – тагильское сундучное заведение Петра Яковлевича Кокушкина, о котором на сегодняшний момент сохранилось достаточно много информации93. «Фабрика» П. Я. Кокушкина успешно участвовала в выставках: в Екатеринбурге (1887, получена бронзовая медаль), Казани (1890, получен похвальный лист «за удовлетворительную работу дорожного погребца»)94. Рассматриваемая шкатулка была изготовлена в 1905 году. Техника и принципы декорирования подобны вышерассмотренным шкатулкам. Поверхности разбиты на простейшие геометрические фигуры, заполненные листами жести с «морозом» белого и янтарного цветов. Кроме них мастера использовали жестяные листы синего и оранжевого цвета, на которые нанесены белые волнистые полосы. Это напоминает технику росписи «под гребенку», распространенную в Вологодской и Вятской губерниях во II половине XIX – I четверти XX века95. Изделия, декорированные подобным образом, нередко встречаются в музейных собраниях Вологодской области96. В целом вещь представляет добротное в техническом отношении изделие, не лишенное художественных достоинств.
Многие шкатулки этого типа отличает благородство цветовых сочетаний. В качестве примера можно привести предмет также из коллекции Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал» (датируется началом XX века)97.
Не все «лежаночки» имеют хорошую сохранность, тем не менее, они свидетельствуют о многообразии способов их декорирования. Например, на крышке шкатулки98 из Ирбитского историко-этнографического музея размещена пластина с геометрическим орнаментом, нанесенным в технике тиснения. В середине пластины вырезан прямоугольник, стороны которого имеют волнообразные очертания. Под пластиной размещен «морозный» лист янтарного цвета. Эта композиция – остроумный вариант декоративного оформления, рассмотренного выше.
Несмотря на то, что в рамках одного вида шкатулок отличий было немного, мастера, как правило, не повторяли вещи до мельчайшей детали. Они варьировали цвет жести, набор декоративных мотивов, частности композиции. Например, на крышке и лицевой стороне шкатулки99 из Лянторского хантыйского этнографического музея (Ханты-Мансийский автономный округ, г. Лянтор) размещены два больших многоцветных ромба. Они созданы из ромбов меньших размеров и не повторяют декор шкатулок, рассмотренных выше, а представляют один из его бесчисленных вариантов. Шкатулки из Черноисточинского краеведческого музея (пос. Черноисточинск, Свердловская область) обнаруживают многообразие материалов и техник декорирования.
Представляется необходимым вкратце остановиться на «морозе» по жести – технике, имевшей исключительно важное значение в декорировании уральских шкатулок. Она была популярной на огромной территории100, а вовсе не была «секретом устюжских мастеров». Со второй половины XIX века «мороз» по жести играл значительную роль во всех крупных сундучных центрах России. В некоторых из них эта техника успешно конкурировала с росписью. Возможно, «мороз» был явлением заимствованным101. Однако в данном контексте совсем необязательно выяснять, кто на кого оказывал воздействие. Необходимо лишь помнить, что русские и иностранные ремесленники были участниками единого культурного процесса.