Неприязнь между СССР и англо-французской коалицией, нараставшая все предвоенные годы, достигла апогея в период советско-финской войны (1939–1940). Политическая конфронтация грозила перерасти в вооруженный конфликт. Англия и Франция, находившиеся в состоянии войны с Германией, готовы были в кратчайшие сроки открыть «второй фронт» против СССР114. Ситуация была разряжена заключением 12 марта 1940 года мира между Советским Союзом и Финляндией.
Вопреки объективным предпосылкам к объединению усилий против агрессора, СССР и страны Запада оказались не только разобщены, но и в состоянии холодной войны.
Сближение стало возможным лишь после нападения Германии на СССР и вступления в войну США. Коалиция формировалась по мере преодоления предвоенных разногласий. Пиком межсоюзнических отношений стал 1944 год, когда старые обиды были уже забыты, а опасность еще настолько велика, чтобы заставить на время забыть о новых. В 1945 году начался ощутимый спад. Начали затягиваться свежие конфликтные узлы, переплетая идеологические и геополитические разногласия. В 1946 году в соответствии с ялтинскими договоренностями была образована ООН, главной функцией которой было разрешение конфликтных ситуаций, предотвращение войн и вооруженных конфликтов и поддержание безопасного мира.
Однако окончание Второй мировой войны знаменовало не только победу над фашизмом, но и начало раскола мира на две системы. В отличие от предвоенной конфронтации, новая базировалась прежде всего на идеологической, государственно-политической основе. Важнейшими приоритетами внешней политики СССР стало обеспечение государственного суверенитета и территориальной целостности страны, безопасности ее границ, создание благоприятных международных условий для восстановления разрушенного войной хозяйства и укрепление обороноспособности. Общестратегический план внешнеполитического курса СССР заключался в закреплении территориально-политических реалий, сложившихся после войны, удержании в сфере своих интересов контролировавшихся им важных в геополитическом и военно-стратегическом отношении регионов Северной, Центральной и Юго-Восточной Европы, создании территориально-политического «пояса безопасности» вокруг Советского Союза115. По мере роста советской мощи росли его геополитические притязания как в регионально-глобальном, так и в идеологическом плане (две традиционалистские составляющие имперского кредо «Москва – Третий Рим»).
Внешнеполитические приоритеты СССР наталкивались на жесткое противодействие Запада, прежде всего США и Англии, стремившихся локализовать распространение советского влияния в мире. На практике это выразилось в попытках оттеснить Советский Союз от жизненно важных для них регионов Центральной и Юго-Восточной Европы. Уместно напомнить, что в августе 1948 года Совет национальной безопасности США утвердил директиву №20/1 «Цели США в отношении России», где говорилось: «Речь идет прежде всего о том, чтобы Советский Союз был слабым в политическом, военном и психологическом отношениях по сравнению с внешними силами, находящимися вне пределов его контроля. Наши основные цели в отношении России:
а) свести мощь и влияние Москвы до пределов, в которых она не будет более представлять угрозу миру и стабильности международных отношений;
б) в корне изменить теорию и практику международных отношений, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России»116.
Устав ООН. Глава I. Цели и Принципы
Статья 1
Организация Объединенных Наций преследует Цели:
1. Поддерживать международный мир и безопасность и с этой целью принимать эффективные коллективные меры для предотвращения устранения угрозы миру и подавления актов агрессии или других нарушений мира и проводить мирными средствами, в согласии с принципами справедливости и международного права, улаживание или разрешение международных споров и ситуаций, которые могут привести к нарушению мира <…>
Идеологическое противоборство оформилось, с одной стороны, в известной «доктрине Трумэна», направленной на недопущение любыми методами к власти коммунистических партий, а с другой – в тезисе «двух лагерей», высказанном на учредительном совещании Информационного бюро коммунистических партий в 1947 году, и всемерной поддержке этих партий как гарантов советских интересов в «буферных зонах»117.
Перспектива организационного оформления сложившегося положения вещей стала очевидной. При этом западная сторона, прежде всего США, делала на территориальной, – обеспечение зоны совместных (практически – США) интересов и финансово-экономических аспектах военно-политического объединения, – а Советский Союз – на идеологической (в духе российских геополитических традиций) основе консолидации.
Эти факторы, в сумме с появлением ракетно-ядерного оружия и глобальным размахом конфронтации, сделали блоковое противостояние в Европе и мире не только исторически уникальным, но и беспрецедентно опасным.
К концу 50-х годов Россия в лице СССР осуществила наконец свои полуторавековые устремления. Германия как держательница восточного центра и основной континентальный соперник была сокрушена, Австрия сведена к положению буфера, ее славянские и венгерские приделы включены в советскую систему (т. е. СССР вступил во владение «австрийским наследством») вместе с прусским ядром Германской империи и Третьего рейха.
Однако было одно но… Если имперская Россия в свои звездные времена успешно дирижировала европейским ансамблем и была, что называется, «вхожа» в Европу, с которой непосредственно себя соотносила, то теперь практически весь Запад был консолидирован против СССР под протекторатом США, ставших великим европейским «островом». Советскому Союзу досталась лишь «передняя» Европы, исторически прикрывавшая вход на Запад со стороны континента. Поэтому смещенный к океану объединенный Запад впервые противостоял всей своей мощью силе с Востока, более не интегрированной в европейский «пасьянс» гегемонии и баланса сил. С оформлением блокового противостояния традиционная европейская биполярность сменилась блоково-цивилизационной.
Тем не менее геополитическим итогом Второй мировой войны для СССР стало приближение западной военной «границы» к геополитической, что создавало геополитические предпосылки установления прочного мира в Европе и всей Евразии. Подобные предпосылки существовали во времена системы Меттерниха, но так как тогда они просуществовали недолго, то и в послевоенное время не были реализованы в полной мере. США предприняли титанические усилия по дестабилизации Советского Союза, тем самым нарушая стабильность на евразийском пространстве. Такое их поведение вполне укладывается в рамки традиционной геополитической концепции противоборства морской и континентальной мощи.
В этом состязании Соединенные Штаты изначально располагали ощутимыми преимуществами. Выйдя из войны абсолютными победителями, они обладали не только самой мощной экономикой, но и очень благоприятной структурой геопространства. Развитие мирового хозяйства стало базироваться на совокупности финансово-экономических связей между ведущими экономическими центрами, располагающимися по окружности Атлантики (побережья Канады, США, Бразилии, Аргентины, западной Европы) и Тихого океана (Западное побережье США, Япония, Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Малайзия, Филиппины, Австрия, Чили)118.
Документы стратегии мирового господства
(реализация доктрин и стратегий англосаксонских геополитиков)
1. Меморандум Совета национальной безопасности 20/1 (NSC 20/1) от 18 августа 1948 г.: «цели США в отношении России».
2. NSC 20/4 от 23 ноября 1948 г.: «Задачи США по сдерживанию угроз безопасности США, исходящих от СССР».
3. NSC 58 от 14 сентября 1948 г.: «Задачи США в отношении стран Восточной Европы».
4. NSC 68 от 14 апреля 1950 г.: «О специальных операциях против России».
Послевоенные директивные решения США против СССР
Морской принцип размещения производства и населения, ранее свойственный лишь островным или прибрежным странам, распространился и на континенты, включая поверженную Германию. Опираясь на морской «модус» мировой экономики, США располагали достаточными ресурсами для осуществления программы дестабилизации континентальной мощи. Этот антисоветский курс стал геополитической идеей фикс американской внешней политики119.
Стоит подчеркнуть, что США вообще являлись и являются силой антиконтинентальной (что хорошо прочувствовали их союзники по НАТО). После Второй мировой войны к ним перешла та роль, которую по отношению к континенту в прошлом – начале этого века – играла Великобритания своей политикой «баланса сил».
Под воздействием морского «модуса» мировой экономики и США послевоенная Германия начала разворачивать свои традиционные геополитические оси к морю. По структуре экспорта, удельному весу морского транспорта и другим параметрам ФРГ стала больше похожа на островную, чем на сухопутную страну.
Структура советского геопространства выглядела следующим образом.
Ядро – Москва с примыкающими к ней городами в радиусе 100 км, тесно связанными со столицей в экономическом, административно-политическом и культурно-бытовом отношении. Московский район расселения стал выполнять функции ядра российской геополитической системы с XIV века с перерывом в 200 лет, когда столицей был Санкт-Петербург.
Срединную зону образовал регион Центральной России. На западе он граничил с Прибалтикой и Белоруссией, на юго-западе – с Украиной, на юге – с Северным Кавказом, на востоке – с Поволжьем, на севере – с Карелией, Коми и Архангельской областью.
Внутренняя периферийная зона являлась по площади наибольшей. Она охватывала все национальные республики СССР и России, а также районы Северного Кавказа и Севера европейской территории России, Сибири.
Внешняя периферийная зона или зона влияния включала государства социалистического содружества. Стремление советского руководства, испытывающего «синдром окруженности», любой ценой, не останавливаясь и перед вооруженным вмешательством, обеспечить в соседних странах контролируемые режимы, привело к расширению внешней периферии до двух геополитических оболочек. Первая, несплошная, охватывала наиболее удаленные социалистические страны – Кубу, Вьетнам и КНДР, а также тесно связанные с советской геосистемой Финляндию и Югославию. Вторая геополитическая оболочка включала соцстраны Европы и Монголию120.
От ядра исходили оси развития, которые, пронизывая срединную и внутреннюю периферийные зоны, на границах выходили за пределы советского геопространства, соединяя его с глобальной геосистемой. Северная ось проходила через Ярославль, Вологду, Архангельск, Мурманск и соединяла ядро с северной периферийной зоной, выходящей к Атлантике и Ледовитому океану. Северо-западная ось шла на Ленинград (ныне вновь Санкт-Петербург) и далее на Таллин, соединяя ядро с Финским заливом и Балтикой. Западная ось состояла из двух лучей – один шел на Ригу, второй на Минск, Брест, Калининград, дававшие выход в Западную Европу. Юго-западная ось проходила на Киев и далее на Одессу и Львов, соединяя ядро с Балканами и Черноморским бассейном. Южная ось включала два луча: один через Харьков и Крым, Ростов и затем на Кавказ и Черное море, второй – через Воронеж на Северный Кавказ и нижнюю Волгу. Юго-восточная ось шла через Рязань, Волгоград на среднюю и нижнюю Волгу и затем в Казахстан и Среднюю Азию. Восточная ось состояла из четырех лучей: Ярославль – Вятка – Пермь – Сибирь, Горький (ныне Нижний Новгород) – Сибирь, Казань – Свердловск (ныне Екатеринбург) – Сибирь, Рязань – Самара – Сибирь и Средняя Азия121.
Континентальность, гигантские размеры территории и трансокеаничность уже сами по себе предопределяют масштабы геополитических интересов России/СССР. Исторически Россия родилась на пути «из варяга в греки» и поэтому была жизненно заинтересована в прямом или хотя бы косвенном контроле выходов в бассейны Балтийского и Черного морей. По сути, вся история внешней политики Московии-России после падения Киевской Руси под ударами монголо-татар и до конца XVIII века представляла собой решение стратегической геополитической задачи – обретения выходов к морю. После потери в XII веке юго-западного побережья Балтики России потребовалось 500 (!) лет почти непрерывной борьбы, чтобы вновь выйти к морю (после заключения Петром I Ништадтского мира в 1721 году). Еще больше времени понадобилось России, чтобы стать черноморской державой: выхода к Черному морю Россия добилась лишь в конце XVIII века при Екатерине II.
Советский Союз предпринимал усилия с целью расширить свои выходы к морям. Тем не менее крайняя затрудненность доступа к открытому океану изначально превращала Россию/СССР в державу прежде всего сухопутную. У нее были всего лишь две «форточки» в Мировой океан – Мурманск, только в 30-е годы связанный железной дорогой с материковой Россией, и чрезвычайно удаленный, по сути островной, Петропавловск-Камчатский.
СССР, претендуя на роль сверхдержавы, уже предвоенные годы развернул обширную программу строительства океанского флота, реализовать которую помешала война. В послевоенные годы мощной военно-морской флот был все-таки создан, что позволило обеспечить присутствие в Мировом океане, в частности в Средиземном море (с конца 60-х годов) и Индийском океане, что потребовало создания баз во Вьетнаме, Сомали, Эфиопии, Южном Йемене, Алжире и на Кубе122.
Тем не менее создать адекватный океанской державе торговый флот и развернуть соответствующую инфраструктуру СССР не удалось.
Таким образом, Советский Союз имел органично сложившуюся и довольно функциональную геополитическую структуру с разветвленной сетью коммуникаций, но имеющую затрудненный выход в океан.
Такая структура с большим трудом могла быть встроена в сулящий большие выгоды «океанический» ансамбль.
Объективная геополитическая ситуация дополнялась просчетами советского руководства. Не будучи «островной» державой и не обладая в полной мере морским «модусом» поведения, при котором роль пространства, и особенно ядра, не столь велика, как для континентальной державы, Советский Союз вынужден был бы тщательно следить за соотношением «весов» ядра и периферии, чтобы последняя не «перетягивала на себя одеяло».
На самом деле, во внутренней политике в значительной мере игнорировалась необходимость укрепления собственного «ядра» и близких к нему территорий, т. е. региона, расположенного между Ленинградом, Донбассом и Новосибирском. В соответствии с геополитическими постулатами освоение и успешное функционирование этого региона – залог «здоровья» всего советского геопространства. В годы индустриализации этот регион активно развивался, но в послевоенное время вперед выдвинулась периферия – Западная Украина, Западная Белоруссия, Казахстан, Средняя Азия. Произошло торможение ключевых регионов, на которых, собственно, и проживает русский народ. Так внешняя дестабилизация дополнялась внутренней123.