– Что, сестренка? Не терпится отправиться дальше? – спросил меня Паша.
– Да, хочется, чтобы эта поездка поскорее закончилась! – сказала я и, взяв в руки книгу, встала из-за стола и направилась к машине. Я слышала еще пару фраз, направленных в свой адрес, но не обращала на это внимание.
– Что с ней? – спрашивала мама.
– Да она зануда! – объяснил ей мой старший брат. – Она как старуха, вечно бубнит. И если бы не мы, она сидела бы на лавочке и читала все дни напролет и кроме своих книг больше ничего не видела бы.
– И в кого она такая? – удивлялась мама. Зачем ей было притворяться участливой матерью? А может она просто была возмущена моим непослушанием? Я не хотела особо раздумывать над этими словами.
Мы сели в машину и тронулись вперед. В этот раз я не стала открывать книгу (хватит с меня вампиров), а просто смотрела в окно, на мелькающие деревья. Мы приближались к жилой местности. Та картина, которую я увидела, несколько отличалась от моих представлений. Впечатления от деревни были неприятными, хоть и находилась она в красивом месте, наполненном яркими красками. Дома стояли старые, заброшенные, в основном деревянные. Складывалось ощущение, будто люди, ранее жившие здесь, убежали второпях от настигшей их напасти, возможно, именно про нее рассказывал старик, когда говорил о покинутой людьми местности. Двери нараспашку открыты, мебель, что виднеется сквозь окна, брошена, цветы на окнах стоят, а точнее лежат, завядшие без необходимого им ухода. А еще от некоторых дворов, мимо которых мы проезжали, ужасно смердело. Неужели, как и цветы, были брошены умирать без воды и еды домашние животные, привязанные или закрытые там, откуда не могли выйти без посторонней помощи? В душе все переворачивалось от явившихся взору картин. Что могло заставить людей так поступить? Невольно бросало в дрожь. Что нас ждет впереди? Надеюсь, мы не столкнемся с тем ужасом, что пришлось испытать бывшим жителям этого странного места.
Если бы было возможно вычеркнуть из памяти картины брошенных умерших домов, то красота окружающей природы могла бы проникнуть глубоко в сердце с ее яркой зеленью вокруг, широкими полями, уходившими вдаль, словно нарисованный яркими красками ковер, небольшими холмами, тут и там придававшими особую теплоту пейзажу, и светлым нежно-голубым небом. Наверно ничто более не могло бы сравниться с такими живыми красками природы этого места. Мне казалось, что это резкое несоответствие не могло предвещать ничего хорошего.
– Чем здесь так воняет? – не удержался от комментария Паша.
Я повернулась в его сторону. Он выражением своего лица показывал свое ужасное недовольство, наморщив до предела нос. Тема смотрел на брата и копировал его поведение, морщась и оголяя свои маленькие зубки. Родители никак не отреагировали на заявление Паши. Он повернулся на Тему и засмеялся от реакции мальчика. Тема улыбнулся в ответ и сложил руки себе на коленки.
Дома мы проехали, и стало намного легче дышать. Теперь ничто не омрачало окружающей нас природы. Мама достала фотоаппарат и стала периодически делать снимки. Часто результаты своих работ она выкладывала в приложении в конце своей книги об очередном путешествии, некоторые она помещала на свою страницу в социальных сетях, чтобы поделиться впечатлениями и рассказать о том, что готовится очередная книга – удивительная, увлекательная и, что самое ценное, правдивая, наполненная множеством необычных фактов. Мальчики вновь стали играть в свои планшеты, а отец все также спокойно смотрел на серую гладь дороги.
Глава 3. Город цветов
Мы приближались к городу Брашов, откуда, как говорила мама, рукой подать до замка самого Графа Дракулы. После истории, рассказанной седовласым стариком – владельцем гостиницы – меня немного бросало в дрожь от понимания того, что мы находимся в центре вампирской легенды, в городе кровопийцы, что приводил в ужас всех жителей Трансильвании и даже больше, всего мира. Хотя живописность мест, через которые пролегала наша дорога, заставляла отказаться от дурных мыслей и верить в то, что это все глупые предрассудки и ничего более.
Мы въезжали в Брашов. Это был чудесный старинный город, со сказочными аккуратными домами, расставленными вдоль дороги с яркими цветными крышами. Город будто бы представлял собой огромный букет, привлекая к себе внимательные восторженные взгляды. Повсюду были рассажены клумбы с оригинальными синими цветами, вперемешку с обычным… чесноком! Довольно интересный у местных жителей вкус – сажать в центре города чеснок. Но у каждого, как говорится, свои тараканы. Я не стала заострять на этом свое внимание и просто наслаждалась открывающимися мне видами. Так мы добрались до самой легендарной достопримечательности города – черной церкви. Вид у нее был величественный, хоть и немного мрачный. Мама вылезла из машины, мы последовали ее примеру. Она все рассказывала нам про то, что вычитала из книжек про город и церковь. Отец внимательно слушал. Но, кажется, он единственный, кто проявлял хоть какой-то интерес к этой теме. Мы же с братьями упивались окружающими нас красотами, не вдаваясь в подробности того, когда и для кого они были построены, что случилось с ними за годы их существования и как они дожили до наших дней. На улице было довольно оживленно. Местные бегали сломя голову, будто боялись что-то не успеть. А еще они как-то странно на нас косились, я бы даже сказала, что с какой-то опаской.
– А когда мы пойдем есть? – спросил Паша, отвлекая мать от фотографирования «черной» достопримечательности. Я оценила Пашу с ног до головы и сказала:
– Вот перестанет у тебя все съеденное уходить в рост, станешь большим жирным поросенком!
– А ты как была стрекозой, так и останешься! Фу! Посмотреть не на что! – быстро ответил тот и продолжил канючить еду. Тема его поддержал, сообщив, что тоже не прочь перекусить. Мы направились ко входу в симпатичного вида кафе, с надписью на английском (специально для туристов) «Завтрак» («Breakfast»). Само здание было персикового цвета, а дверь обрамляли вьющиеся по железной арке синие цветы, что смотрелось необыкновенно романтично. Дверь была деревянная, из светлого дуба. Мама потянула за круглую железную ручку и та легко подалась. Когда мы вслед за ней вошли в заведение, нашему взору предстал милый декор под дерево, только стены и потолок были выкрашены в молочный цвет. Круглые деревянные столики аккуратно разбежались по залу в шахматном порядке в окружении приставленных к ним четырех деревянных стульев с высокими спинками. Возле стены располагались более вместительные столы – прямоугольные, с двумя лавочками по бокам. На каждом столе стояла белая конусообразная ваза с теми самыми синими цветами, которые мы видели в клумбах города и возле входа в кафе. А в правой стороне зала, почти в самом конце, спряталась дверь, по-видимому, на кухню, так как оттуда выходил обслуживающий персонал с подносами, полными всяких яств. Была еще одна дверь, напротив входа, но на ней не было никаких надписей, чтобы догадаться, что это. Четыре из девяти столиков были заняты, мы направились в правую часть зала, где выбрали второй столик от стены. Паша придвинул к нашему избраннику еще один недостающий стул, и мы замерли в ожидании, когда кто-нибудь к нам подойдет. Ожидание оказалось недолгим. К нам быстро подошла девушка в синем платье, с белым передничком и на английском языке обратилась к нам:
– Здравствуйте! Вы приезжие?
Мы с готовностью подтвердили этот факт. Тогда девушка, с горящими глазами начала описывать нам блюда их кухни, предлагая всевозможные варианты. Я чувствовала, как во мне просыпается аппетит от ее описаний блюд и от запахов, витавших вокруг.
Мама заказала первая, попросив не добавлять в еду чеснок, но девушка на это странно отреагировала, взмахивая руками и доказывая, что это неотъемлемый ингредиент их кухни.
– Я все прекрасно понимаю, но я не люблю чеснок! Так что будьте любезны…
– Нет, вы не понимаете… – с мольбой в глазах причитала девушка – по вашим жилам должна течь кровь, смешанная с чесноком. Ох, я неправильно выражаюсь, но, поймите, так будет правильно. Это необходимо для вашей же безопасности.
– Я пью витамины, так что никакой грипп мне не страшен! – не сдавалась мама. Ее характер был довольно упрямым. Я бы уже сдалась уговорам этой девушки с очень добрыми карими глазами, но не мама. Если ей что-то взбрело в голову, то ее ничто не остановит.
Я не заметила, откуда появилась женщина средних лет, она стала говорить с девушкой на своем языке, та немного еще поспорила, но уступила, что я поняла по многочисленным утвердительным кивкам головы. Женщина попросила у нас прощения и удалилась, а девушка повернулась к нам с виноватым видом и сказала:
– Извините мою настырность, это было очень невежливо с моей стороны. Мы не будем добавлять чеснок в ваше блюдо. Что еще будете есть?
Каждый сделал свой заказ, и девушка удалилась, пообещав быстро все принести.
– И что на нее нашло? – удивлялась мать, когда мы остались в кругу семьи.
– Дорогая, они просто хотели подать тебе традиционное блюдо без всяких изменений в рецепте.
– А может они просто подогревают еду, не готовят ее? – выдал свою версию Паша.
– Остроумно, братец! – не смогла сдержаться я.
Больше мы не перемолвились ни словом, пока не принесли наш заказ. Все пахло очень аппетитно. Изрядно проголодавшись, мы накинулись на блюда. Даже маленький Тема, довольно привередливый в еде, уминал ложку за ложкой. И только мама сохраняла невозмутимый вид с надменным видом разрезая еду, и долго смакуя каждый кусочек во рту. На нас то и дело поглядывали с соседних столиков, обсуждая что-то. Мне эти взгляды доставляли небольшой дискомфорт, что несколько отравляло вкус пищи. Утолив голод, я все острее стала замечать, как нас обсуждают. Мне казалось, что город был довольно посещаемый, чтобы иностранцы местным жителям были в диковинку, то ли мы настолько выделялись из общей массы?
– Где мы остановимся? – спросила я маму, чтобы как-то разрядить, создавшееся внутри меня напряжение.
Мама не спеша, прожевала очередной кусок мяса. Только потом подняла на меня глаза и с напускной улыбкой ответила:
– Дорогая, еще рано думать о ночлеге. Впереди длинный и, очень надеюсь, что плодотворный день. Мы еще успеем обойти несколько знаменитых архитектурных памятников, подышать воздухом нового для нас города.
– Ага, чесночным! – вставил свои пять копеек Паша.
Отец и Тема хихикнули в ответ на шутку сына, чему тот был очень рад.
– Жизнь слишком коротка, чтобы проводить ее в четырех стенах за страницами очередной сказки, – невозмутимо продолжала мама, будто бы не слышала саркастического высказывания сына и смех, последовавший за этим. Мне, как педагогу…
– Бывшему педагогу, – протянул нараспев Паша
– Как педагогу – еще раз повторила мама, – непременно хочется попасть сегодня в музей румынской школы. Там невероятное собрание книг.
– Ага, специально для тех, кто не знает румынского языка, – засмеялся Паша. Его тут же поддержал Тема, не столько из-за самой шутки, сколько из-за привычки потакать брату, как ближайшему образцу для подражания. Отец тоже невольно улыбнулся. Мы с мамой сохраняли невозмутимость.
– Как раз для таких, как мы, есть что почитать. Там хранится первая русскоязычная библия, напечатанная Федоровым.
– Милая, ты и нашу-то библию не считала до дыр, стоит себе на полке шкафа никем не тронутая, – сказал папа, но тут же осекся от брошенного на него грозного взгляда.
– Также непременно посетим музей на Ратушной площади. Каждый из вас сможет найти там для себя небольшой сувенир, я не поскуплюсь приобрести его для вас, – она улыбнулась собственному величию, гордая тем, что может позволить себе разбрасываться деньгами. Мама никогда не могла удержаться от упоминания о своих финансовых успехах. Братья дружно захлопали в ладоши. Думаю, Паша воспользуется случаем выбрать что-нибудь подороже, и больше напоминающее очередной гаджет, чем магнитик на память.
После сытного обеда, хоть и немного запоздалого, мы поднялись, отряхнулись. Паша повел Тему в уборную комнату, дорогу к которой услужливо показала нам та самая девушка спорившая с мамой. Мама пошла туда же подкрасить губы. Она любила яркий красный цвет помады, который очень подходил к ее волевому темпераменту. Мы с папой остались наедине. Повисло гробовое молчание – что он, что я были не особо словоохотливы. В это время к нам подошла официантка, которая только что отвела остальных в уборную, и начала с нами беседу, оглядываясь по сторонам. Думаю, она боялась возвращения нашей «добытчицы», и старалась рассказать нам что-то до ее прихода. Искренность и тревога в глазах девушки не давала мне повода усомниться в ее добрых намерениях, поэтому я постаралась внимательно выслушать ее, пусть она и говорила с ужасным акцентом.
– Вы должны меня выслушать. Извините, что я вот так навязываюсь. Я беспокоюсь. Столько детей… Жалко, если… Как бы вам объяснить, вы ведь совсем мне не поверите.
– Откуда вы так хорошо знаете наш язык? – вмешался папа.
– О, язык. У нас есть русский. Он научил нас, – она не стала вдаваться в подробности и заговорила о самой сути. – Вы не должны быть на улице после темноты, хм, захода солнца, – уточнила она. – Это опасно! И вы должны взять с собой чеснок!
В этот момент она схватила мою руку, смотря мне прямо в глаза. Первая моя реакция на неожиданное прикосновение была отпихнуть руку незнакомой мне девушки, но она крепко сжала мое запястье. Я напряглась. Девушка раскрыла мою ладонь и вложила другой рукой дольки чеснока. Я опустила голову, чтобы взглянуть на них. Там было 5 головок. Она сжала мою ладонь со странным сувениром и с одобрением улыбнулась. Я кивнула и вымолвила слова благодарности. Девушка повернулась на отца и с еще большей мольбой в голосе попросила не задерживаться, добавив, что мы можем найти приют в этом же здании. После этого она развернулась и убежала на кухню.
Я посмотрела на отца. Мне была интересна его реакция. Он пожал плечами.
– Они здесь странные. Верят в свои бредни. Только не бойся ничего, это всего лишь глупые сказки. Легенды. Может потому что местные жители в них так верят, Румыния остается одной из самых посещаемых иностранцами стран. – Он посмотрел на мой сжатый кулак и добавил: – это можешь выкинуть, она не видит. Нечего таскаться по городу с дольками чеснока в руке.
– Не могут же они себя так вести из-за каких-то легенд… – предположила я.
– Только не говори, что веришь в это! Возможно, их поведение вызвано стремлением обернуть сказку былью, привлечь больший поток иностранцев.
Я отвернулась, чтобы показать, что разговор закончен, тем более к нам приближались остальные члены семьи. Я вспоминала выражение лица этой девушки. Она была искренна. Не думаю, что можно так претворяться. Незаметно для окружающих, я положила дольки чеснока в карман джинсов и взяла со стола свою книгу. После этого я поднялась, готовая к бесконечным скитаниям по достопримечательностям этого города до самой темноты.
– Алена, ты какая-то загадочная сегодня… – оценивающим взглядом прошлась по мне мама.
Было удивительно уже то, что она заметила во мне какие-то перемены. Возможно события ночи и рассказы местных жителей не могли не отложиться в закромах моего подсознания и теперь озадаченность с легким оттенком страха проступают на лице слишком явно для взгляда окружающих.